Лучше

Шон зашипел, когда его ручка снова надавила на рану. Было бы супер, если бы он не забывал держать её как следует и не сжимать слишком сильно, делая кучу заметок по сравнительной политике, готовясь к выпускным экзаменам. Но, учитывая то, как затуманилась и болела голова, неудивительно что у него не получалось нормально сделать ни одну из этих задач. Теперь, из-за его собственной неаккуратности, ожог на его ладони ужасно щипал. Боже, Шону сейчас было так плохо. Он был измотан, потому что даже в ночь после миссии (одной из их первых с тех пор, как все дела с Тави пошли наперекосяк, а полиция и СМИ немного отвернулись от них) он все еще не мог заснуть. Всего лишь незначительный вандализм, но с дополнительной информационной кампанией в социальных сетях, которую Вайт организовал о сделках одного из старых деловых партнеров Тави. Они пошли в один из особняков этого человека и устроили там беспорядок. Также они подожгли несколько банок — для символа, сказал бы Вайт, стараясь недопустить большого пожара. Кроме того, они покрыли дом граффити и различными баннерами, и сделали несколько фотографий, чтобы позже выложить их в сеть. Всё это вместе складывалось в довольно драматичную картинку. Но Шон по глупости зацепился ладонью за раскаленный металл и получил большой уродливый ожог, который к тому же начал покрываться волдырями. По мнению врача, это был небольшой ожог и дела с ним обстояли неплохо. Но, несмотря на это, он всё равно был чертовски мучительным. Вдобавок ко всему, он, видимо, подхватил простуду. Его голова рассказывалась на части, а насморк и постоянное чихание, только прибавляли ему плохого настроения. Шон раздраженно фыркнул, но тут же разразился кашлем, и разочарованно застонал, откидываясь на спинку дивана. Он должен прочитать эту книгу перед уроком,— говорил он сам себе. —Просто прочитать. Всего одна глава. Он уже знал, что был слишком рассеян, чтобы понять хоть что-то из прочитанного, но если бы ему удалось сделать заметки, он смог бы изучить их позже, и, возможно, окончить год нормально, даже если он был близок к провалу. Решив не сдаваться, он снова попытался использовать политический жаргон, который обычно казался ему таким интересным, и попытался вернуться к работе. — Детка, ты выглядишь ужасно, — где-то слева от него раздался голос Вайта, и Шон немного выгнулся, чтобы увидеть своего парня с дымящейся кружкой в руках. Как только он подошел достаточно близко, кружка оказалась на столе, а рука младшего мгновенно зарылась в волосы Шона, начиная поглаживать их и медленно перебирать. Шон, сидевший за столом Гумпы, не мог упустить возможность быть ближе к парню, и наклонился, прислоняясь головой к животу Вайта, желая заглушить всю свою боль и раздражение мягкостью свитера парня. Руки Вайта полностью обвили его, притягивая ближе и он усмехнулся: — Ого, мне даже просить тебя не пришлось. Похоже тебе и впрямь нехорошо, да, Шон? Шон молча покачал головой, не глядя на Вайта, скрывая глаза от слишком яркого света, хотя это всё равно не уменьшало его головную боль. Руки Вайта коснулись его лица, ощупывая лоб и слегка массируя виски. Это было божественно. — Как твоя рука? — мягко спросил Вайт. — Болит...— тихо сказал Шон, потому что так и было. Она пульсировала, несмотря на бинты и мази для лечения ожогов, которые Вайт нанес несколько часов назад. — Хорошо, как насчет того, чтобы я перебинтовал его, а ты выпил этот чай, а потом мы пошли вздремнуть? — предложил парень, полный гениальных идей, пока Шон наслаждался таким успокаивающим запахом Вайта. — Я собирался делать заметки об этой книге… — пробормотал Шон, — Конец года так близко… — Потом, когда ты немного отдохнешь, я почитаю тебе эту книгу, хорошо? Так хоть немного сохранится в твоей голове. Шон довольно хмыкнул, и еще сильнее прижался лицом к свитеру. А Вайт даже не возражал, крепче обнимая парня. — Хорошо, — сказал Шон. Вайт позволил ему еще несколько минут обнимать себя расчесывая его волосы, прежде чем он немного отстранился и поцеловал его в лоб. — Позволь мне взять аптечку, детка, — тихо сказал Вайт, и Шон смутно и несчастно понял, что это будет означать, что ему придется отпустить. Либо так, либо вставать и идти с парнем в ванную комнату в гараже, где хранился комплект (больше, чем типичный размер домашней аптечки). Шон приглушил свое нытье в животе Вайта, но приготовился на мгновение потерять тепло парня. В этот момент по столу позади Шона раздался легкий стук пластиковой коробки, и теплая рука, которая была больше, чем рука Вайта, обхватила затылок Шона. Вайт поднял глаза на второго человека, хотя Шон и так уже знал кто к ним присоединился. — О, спасибо, Пи! Гумпа усмехнулся, и Шон почувствовал, как он обошел их, чтобы погладить Вайта. — Позаботься о нем, Вайт. Дайте мне знать, если вам нужна помощь с ожогом. Кстати, там также есть лекарства от простуды. — О, хорошо! Я не видел их раньше, — продолжили разговор парни, пока Шон просто позволил им говорить над ним, довольный тем, что ему не нужно будет отпускать парня. — Я купил их, когда пошел за доставкой запчастей. — Спасибо, Пи. Это очень поможет. Был момент тишины, когда Шон мог просто чувствовать, что они оба смотрят на него, отчего он будто проснулся. — Спасибо, Пи, — сказал Шон, хотя его заложенный нос несколько исказил слова. Гумпа хлопнул его по плечу и ушел тем же путем, которым пришел, обратно к работе, которую должен был выполнять Шон. Вайт решил переместить их обоих, мягко оттолкнув Шона назад, чтобы он тоже мог сесть на диван. Шон моргнул от света, попавшего в глаза, и посмотрел на Вайта затуманненым взглядом. Вайт протянул ему салфетку, казалось, почувствовав, что он собирается вытереть нос рукавом толстовки. Шон потер лицо и высморкался, и положил, теперь уже грязную и скомканную салфетку, в карман своей толстовки. — Надеюсь, я не отдам тебе это, Вайт. Это ужасно." Вайт полуулыбнулся: — Мы делим постель, и прошлой ночью я поцеловал тебя. Я думаю, что уже слишком поздно, Шон. — Тогда я позабочусь о тебе, детка, — сказал Шон, слабо улыбнувшись парню. Вайт провел рукой по его щеке, а затем осторожно взял раненую руку. — Хорошо.Но сейчас моя очередь. Давай посмотрим, что там с твоей раной. Шон немного заворчал и вздрогнул, когда Вайт развернул ожог. Возиться с ним было больно, но выглядел он теперь получше, поэтому Вайт быстро намазал его охлаждающим гелем. — Я думаю, мы дадим ему проветриться с гелем на нем, а потом нанесем еще, — предложил парень, держа руку Шона в своей ладони. Шон слабел, а от боли из-за ожога у него просто кружилась голова. Поддавшись этому чувству, он опустил голову на плечо младшего. — Вот, возьми это, это поможет от простуды — Вайт поднес четыре таблетки к губам Шона, а затем помог ему поднять остывшую кружку с чаем, чтобы проглотить их. Чай был хорош, поэтому Шон сделал еще несколько глотков, прежде чем ему пришлось дышать через открытый рот. Он кашлянул в локоть, а затем открыл глаза и увидел, что Вайт смотрит на него с такой нежностью, что у него начали гореть уши. — Что? — улыбаясь спросил Шон. — Ты милый, — также улыбаясь ответил Вайт. — Я весь мерзкий, — возразил Шон, но Вайт покачал головой и потянулся к щеке Шона, его пальцы погладили висок Шона и скользнули вниз, касаясь его серьги, которую можно было натянуть, как ему нравилось. Иногда ощущение было сексуальным, но иногда, как сейчас, Шон просто находил очаровательным то, что некоторые из любимых вещей Вайта, с которыми он возился, были частью Шона. — Идем спать. Мы можем хорошенько вздремнуть, а потом заказать суп, — сказал Вайт. Шон кивнул, зевнув при упоминании о сне: — Хорошо. Вайт помог ему встать, взял страшный школьный учебник, и они поднялись по лестнице в свою комнату (это был не первый раз, когда Шону приходилось использовать запястье вместо руки, чтобы подняться по лестнице, но сегодня это было целым испытанием). Оказавшись в постели, Вайт притянул его к себе, и Шон послушно лег, положив голову на грудь парня. — Извини, если я пускаю на тебя сопли, — сказал Шон, так как он все еще не мог дышать через нос. Он не услышал ответа Вайта, кроме веселого мычания, а затем погрузился в теплую тьму, где ничего не болело, и он был в безопасности в объятиях Вайта.