you’re my drug, boy!

      У Марка черные волосы на концах с отросшими рыжими корнями. Выглядит по-уебански. Сикбою нравится.       Эта ебучая сука Дайен опять его лапает. Саймон сжимает бокал мартини с такой силой, что он, кажется, готов лопнуть прямо в руках, к ебеням превращая ладонь в мясо. Рентон тоже лапает Дайен, (не так нагло, как она, конечно) и улыбается ей своей самой искренней улыбкой. Хотя Саймон знает, что на девушек это не срабатывает.        На сегодня, пожалуй, хватит. Нет желания на это больше смотреть. Саймон отворачивается с видом, будто бы его вот-вот стошнит.        «Музыка здесь — полная хуйня. У меня сейчас кровь из ушей пойдет от этого жуткого техно-месива. Звучит так, будто тебя в эти самые уши и ебут. Истинный хаос.       Все эти конченные ублюдки просто бесят. Отбросы общества. Их голоса и смех уже звучат у меня внутри черепной коробки. Так бы и начистил им рожу. Пора бы найти какую-нибудь шлюху на вечер. Но не хочется. Хочется упороться до такого состояния, чтобы лишние мысли не лезли больше в мой ебанутый гнилой мозг. К Джонни я не поеду. Нужно прямо сейчас.       Ебаный Марк Рентон засел у меня в голове. Вот и настигли меня последствия плотного сидения на гере.       Колоться в сортире бара, пусть и такого дрянного как этот — неебически тупая идея. Сикбой садится на пол, достаёт все для варки ширева: шприц, ватные шарики, иглы, пакет с кокаином. Нервно выдергивает ремень из штанов, затягивает на руке, и, придерживая зубами, нащупывает огромную такую выпирающую вену. Вводит иглу — над кожей выступает капля крови, втягивает кровь цилиндр, дает ей перемешаться с раствором кокаина, и пускает обратно по вене. Коктейль из кокса с примесями еще-какой-то-ширки от самого Саймона Уильямсона!       Я ощущаю слабость в каждой клеточке тела, но тут меня, наконец, накрывает. Пиздатый приход! Я закрываю глаза, пока кокс всасывается в кровь, погружая в оргазмическую эйфорию. Лучше, чем секс.        Вот уже несколько лет подряд мы уродуем себя говеной наркотой, чтобы хоть на секунду забыть, что этому обществу нахуй не нужны. Наша паранойя достигает пика в ломке и мы не можем остановиться. И в глубине души я знаю, и Рент, наверное, догадывается, что мы все — просто отбросы общества, которые так поглощены собственным кайфом, что давно забили болт на всех остальных.»       Звуки вокруг глохнут, пока дверь в туалет не открывается, впуская в помещение ублюдскую электронную музыку, смешанную с чьими-то криками. Рентон.       «Этот ублюдок и сюда пришел. Пришёл по мою душу, чтобы опять ебать мне мозги»       Градус умиротворения постепенно снижается — Сай? — Отъебись. — Я думал ты с телкой. — А я думал, что ты с телкой, — язвит он, кидая Рентону злой взгляд. — И почему ты всегда такой злобный мудак, Саймон? — спрашивает Рентон и многозначительно в смотрит в глаза с пиздецки широкими зрачками. «Почти никто не называет меня Саймоном.Ты мне не мамочка, Малыш Рентс. Хочу сказать ему, чтоб он свалил отсюда, и в равной степени не хочу, чтобы сукин сын уходил. Кокаин пришел, ненависть к Рентсу ушла. Пусть сидит.» — Она уехала. Ниче мне не обломилось, — («И слава Богу») грустно выдыхает Рентон, хотя не похоже, чтоб он сильно расстроился. — Ничего нового, Рент-бой, — беззлобно хихикает Саймон.       Рентон достает косяк и садится, подпирая спиной стену точно под табличкой «не курить» — Этот чувак нажрался в говно, бля. Он становится ебанутым на всю бошку, когда ему в мозг ударяет текила. Вот лучше бы он на игле сидел, чес слово, — докладывает Рентон про какого-то нового знакомого, которого Бегби притащил с собой в бар. Крики за дверью чуть-чуть поутихли, но что-то подсказывает Саймону, что это просто затишье перед бурей.       «Рентона я не слушаю — мне откровенно поебать. Я смотрю на его растрепанные рыжие волосы и светлые глаза, которые выглядят особенно красиво с узкими зрачками, ну, то есть когда он не под кайфом. Мне охуительно хорошо рядом с ним, рядом с ними со всеми, вообще-то, но особенно с Рентсом. Он всегда был другим, в каком-то странном понимании этого слова — одновременно самым нормальным и самым ебанутым в нашей компании.» — Я тааак скучал по тебе, Марк, — Сикбой треплет его по волосам, и ложится на туалетную плитку. — Мы пять минут не виделись, Сай, — с пола видно, как Рентон ухмыляется. Саймон смотрит на него как на тех телок, которых обычно собирается трахнуть. И это почему-то не пугает. Чтобы не происходило в башке у этого обдолбанного, Марк надеется, что тот не собирается его трахнуть. По крайней мере здесь.       Наркота расширяет сознание. Это факт. Сейчас у Саймона сознание расширено до такой степени, что он привлекает Марка к себе, крепко хватает его за отросшие пряди на затылке, и прислоняет свое лицо к лицу Рентона и смотрит на него совершенно пьяными глазами. — Бля, знаешь, Рентс, ты меня бесишь чуть меньше остальных, — шепчет ему прямо в губы и нагло вовлекает в жаркий поцелуй с сильным алкогольно-сигаретным послевкусием. Воспаленным мозгом Саймон думает, что сухие теплые губы Рентона куда лучше толстых мягкий губ всех девиц вместе взятых. Рентон выглядит не хуже шлюх в баре. Он лучше всех шлюх в баре.       Рентон, на удивление не сопротивляется. Хотя, если сейчас войдет Бэгби — им двоим пиздец.       «Я взасос целую своего дерьмового друга в туалете бара. Молодец, Саймон! Так держать, Саймон!»       Рентон с трудом прерывает поцелуй — Сикбой все еще крепко держит его за волосы — чтобы сделать еще одну затяжку. Дым он эротично выпускает в рот Саймона, удерживая его за подборок. Последний раз Рентон целует его в губы и ложится рядом на кафель. Нет ничего сексуальнее лучшего друга, правда?       «Я хочу трахнуть Марка Рентона.» -- это одна из самых трезвых мыслей, пришедшая Саймону в этот вечер. — Пиздец, — заключает Рентон. — Пиздец, — соглашается Саймон.