Ниточка судьбы

Гермиона открыла глаза и увидела спящего Драко. Она помнила практически все о прошлой ночи. Ей было трудно понять, что же она чувствовала на самом деле. Немного головной боли и очень-очень много стыда. Похоже, Малфой разбудил в ней страсть и возбуждение, которые Грейнджер не чувствовала вот уже несколько месяцев. Сказать по правде, она не была довольна своим прошлым партнером. Рон — парень, сам по себе, очень робкий в отношениях с кем-либо. Но это лишь, когда они наедине друг с другом. Рыжеволосый очень любит показывать проявления любви и симпатии к своей второй половинке на глазах у других людей. Если не брать в пример Грейнджер, то отношения с Лавандой Браун — истинное тому подтверждение. Он не любил её, она ему даже не нравилась. Рон просто хотел повысить свою самооценку, свое достоинство в глазах других, в частности Джинни, и у себя самого. Рон как-то увидел свою сестру, целующуюся с Дином Томасом. Гермиона до сих пор не понимает, что так смогло разозлить её друга. Он накричал на Джинни, но та даже и ухом не повела, лишь припомнила ему всех знакомых, кто когда-либо целовался, намекая на отсутвие подобного опыта у своего брата. А Лаванда была безумно влюблена в Уизли. Вот они и стали встречаться, но Рон больше не мог выносить подростковые глупости своей подружки и начал избегать любых возможных с ней встреч. Драко заставил чувствовать, наверное, нечто новое: то, о чем Гермиона читала в книгах, но сама никогда не испытывала. Ее это пугало сейчас почти больше всего на свете. На первом месте, конечно, возможное воскрешение Того-Кого-Нельзя-Называть. А теперь Гермиона лежит на диване в кабинете Слизнорта полностью обнажённая. Да ещё с кем! Драко Малфой, находясь также без одежды, едва слышно сопит рядом. Разбираться в своих чувствах некогда. Грейнджер подняла глаза на часы, висящие над дверью, и тихо выдохнула. Время 7.15 часов утра. Гораций не просыпается раньше семи тридцати. Как-то профессор явился на урок в колпаке для сна. Он объяснил свою рассеянность с утра любовью ко сну, потому встаёт довольно поздно. Сегодня суббота, уроков нет, поэтому Гермиона планировала выход в Хогсмид с кем-нибудь из подруг, выпить сливочного пива, походить по магазинам… Расслабиться, наконец. Но теперь Грейнджер не уверена в том, что сможет выполнить все дела, о которых думала несколько дней назад. — Я думал, ты убежишь,– тихо сказал Драко, а затем медленно открыл глаза. Их лица находились в нескольких сантиметрах друг от друга в отличие от всего остального. Диван в кабинете был настолько маленьким по размеру, что им попросту пришлось спать, прижавшись друг к другу. Она прекрасно чувствовала, как его мускулистая грудь уперлась в ее. Рука Драко все также лежала на талии Гермионы. Кончиком пальца он рисовал невидимые узоры на ее коже, оставляя дорожку мурашек. — Дверь заперта, забыл?– слабо улыбнулась гриффиндорка.– Я все помню, поэтому уже нет смысла сбегать. — Неужели ты помнишь, как заставила меня заняться с тобой сексом?– съязвил Драко. — Не льсти себе,– хмыкнула она, продолжая смотреть парню в глаза. У Гермионы возникло чувство, что как только он просыпается и надевает затем школьную форму, он натягивает на себя маску безразличия и снимает ее только, ложась спать. Как будто он боится кому-либо показывать свои чувства, страхи, ощущения, словно его кто-то может за это осудить. Но сейчас Грейнджер видела лишь довольные, возможно, радостные глаза Драко. — Раз ты все помнишь,– сказал он после долгого молчания и разглядывания друг друга.– За что ты меня поблагодарила? — Поблагодарила? — Так и знал: не помнишь ты ничего,– закатил глаза Малфой. — За то, что дал почувствовать себя желанной,– шустро ответила Гермиона. Девушка вновь посмотрела на часы. 7:37. Ровно без десяти минут Гораций посещает свой кабинет вне зависимости от дня: рабочий он или выходной. Гермиона не торопясь встала с дивана, оставив Драко в компании пледа, и побрела поднимать одежду. Она быстро нашла все части своего нижнего белья. Застегивая лифчик, Гермиона ощутила на себе пристальный взгляд. Драко смотрел на неё с восхищением, совершенно не думая прекратить прожигать глазами обнаженную гриффиндорку. — Одевайся,– сказала Гермиона, бросив в Драко его трусы и чёрные штаны от смокинга. ~… Он быстро надел их и даже успел накинуть на себя рубашку, пока Грейнджер боролась со своими волосами в одном нижнем белье. Честное слово, Мерлин, если бы не время, что поджимало их, Драко бы снова усадил гриффиндорку на стол. Уж слишком она была сексуальна в розовом комплекте белья при дневном свете. Девушка, словно услышав мысли Драко, тут же поспешила надеть на себя платье, в котором была вчера. — Помоги застегнуть молнию пожалуйста,– произнесла она, подойдя к Драко, который вот-вот застегнул последнюю пуговичку на своей рубашке. Гермиона повернулась к нему спиной и подняла к макушке головы непослушные русые волосы. Драко дотронулся до холодной стали ее молнии и потянул пулер наверх. Парень убрал руки в карманы штанов, продолжая наблюдать за Грейнджер. Она медленно повернулась лицом к слизеринцу и, посмотрев около двадцати секунд ему в глаза, перевела взгляд ниже. Она не спеша потянулась к его губам,вероятно, давая возможность при желании ее оттолкнуть. Но этого желания у Драко не возникло. Он лишь вытащил руки из карманов и ладонью закрыл ее щеку, прижимая за талию к себе. Через несколько секунд ученики услышали звук отпирающих чар, и дверь отворилась. Благо, Гермиона сделала несколько шагов в сторону, как и Драко, как будто они мысленно договорились держать все в секрете, пока не обдумают все и не придут к логическому завершению их отношений. — Мистер Драко, Мисс Грейнджер,– проговорил Слизнорт.– Что вы тут делаете? Выглядел профессор паршиво. Ещё прошлым вечером он был настолько бледным, что мог слиться со стеной в коридоре. Вчера он отмахнулся, сказав, что ему просто следует немного отдохнуть. Видимо, обычным отдыхом тут не отделаешься. Его руки тряслись, когда он попытался убрать палочку во внутренний карман его мантии. — Вы закрыли вчера нас здесь,– заявила Гермиона, посмотрев непонимающим взглядом на слизеринца. – У вас все в порядке, профессор? Гораций открыл рот, чтобы ответить, но вместо этого рухнул прямо на пол, толком не успев зайти в кабинет. Драко и Гермиона тут же падают на колени, пытаясь помочь. Изо рта процессора узкими струйками полилась пена, тело забилось в конвульсиях. — Его отравили,– прошептал Драко. Он отлично знал эти симптомы: ведь сам когда-то попытался отравить Альбуса, смешав смертельный яд с медовухой в кабинете Слизнорта. – Принеси безоар, Гермиона. Девушка не двигалась. Драко посмотрел на неё, продолжая держать Горация, когда тот извивался словно змея. Гермиона удивлённо раскрыла рот, в глазах ее четко читался страх. — Грейнджер, шевелись!– крикнул он, вытаскивая гриффиндорку из состояния шока. Она, тяжело дыша, все же нашла в себе силы подняться с холодного пола и добежать до одной из тумб профессора. Слишком много ящиков… Она не сможет найти нужную коробку так быстро. Руки слишком сильно тряслись, но русоволосая все же смогла взять палочку и в воздухе начертить поисковые руны. — Акцио безоар,– негромко произнесла она дрожащим голосом. Из самого нижнего ящика вылетела небольшая коробочка бежевого цвета. То, что нужно. Она побежала обратно к Драко и отдала ему один камень. Тот тут же наклоняет голову процессора наверх, открывает ему рот и засовывает безоар внутрь, смыкая челюсти Слизнорта в конце. Гермиона поднимается с пола и вызывает патронус. В воздухе появляется весело скачущая голубая выдра. Грейнджер шепчет ей, чтобы та отправилась к Макгонагалл и доложила о произошедшем. Млекопитающее тут же исчезает за дверью. — Как ты до этого додумался?– спросила все ещё ошарашенная Гермиона. После принятия безоара тело Слизнорта прекратило биться в конвульсиях, поэтому Драко, потратившийся много сил в попытках его прижать к полу, сейчас откинулся спиной к стене, запрокинув голову наверх. — Я пытался отравить Дамболдора на шестом курсе,– ответил он, открыв глаза и взглянув на подругу.– Провёл несколько дней в библиотеке, изучая яд, который хотел использовать, и всевозможные противоядия… Безоар работает во всех случаях кроме яда… — Василиска,– закончила за слизеринца Грейнджер. – Кто-то его отравил. — Ещё не известно,– ответил Драко. Дверь в кабинет резко отворилась, и в комнату вошли Минерва, мадам Помфри и профессор Флоренц. Преподаватель уроков Прорицаний тут же поднял своими сильными руками Горация и, они вместе с мадам Помфри аппарировали в больничное крыло. — Что здесь произошло?– строго спросила Макгонагалл. — Вчера на вечеринке Слизнорта профессор вёл себя странно,– начал Драко, заметив, что Грейнджер не в силах сказать и слова.– Мы остались тут на ночь, потому что он по своей неуклюжести закрыл нас тут, нанеся на дверь запирающие чары… И несколько минут назад он пришёл и просто упал. — У него была пена изо рта, и Драко подумал, что нужно дать ему безоар,– закончила Гермиона. Минерва несколько секунд просто молчала, переводя взгляд с одного ученика на другого. Ей казалось странным, что вот уже в который раз они доставляют ей проблемы вместе. Понятно, что отравление Слизнорта не их вина, однако они все же здесь. — Присуждаю тридцать очков Слизерину за вашу находчивость и отвагу, Мистер Малфой,– сказала, наконец, Макгонагалл. – Можете быть свободны.