Пакетик дофамина

      Данил перестал ходить на пробежку. На то было много причин: и повышенная нагрузка в школе, и приближение зимы. А еще у него просто перестало хватать сил на бег. Парень продолжал тренироваться дома, однако все чаще испытывал головокружение и тошноту при физических нагрузках. Есть Данил почти перестал. От тех крупиц еды, что попадали в его организм, он избавлялся все тем же привычным способом. Это становилось зависимостью, Данил уже не представлял свою жизнь без этого. Чувство голода опьяняло, вызывало эйфорию, как наркотик. Стоило признать, в чем-то Данил все же мог понять Даяну. Но с каждым днем он становился все слабее, его вес стремительно падал.       Его пугало это. Он бы очень хотел что-то сделать, но, как только парень пытался что-то предпринять, у него в голове появлялись тысячи противоречий, а вслед за ними тревога. Данил продолжал жить так, как привык, потому что не мог по-другому, страхи каждый раз оказывались сильнее.       — Ты как-то сильно похудел, — сказал ему Женя, взволнованно глядя, пока Данил обувался в прихожей.       — Разве? — разыгрывая недоумение, спросил Данил, не поднимая взгляда на старшего брата.       — Да. У тебя все хорошо?       — Конечно.       — Экзамены экзаменами, но ешь нормально, пожалуйста.       — Я ем, как конь, ты что? — усмехнулся Данил, и быстро покинул квартиру.       В школе его тоже стали донимать вопросами.       — Чел, ты совсем бледный какой-то и уставший. Не заболел? — спросил у Данила как-то на перемене Ваня.       — Нет, — сдерживая раздражение, ответил Данил.       — Выглядишь прям болезненно.       — У меня все нормально.       Вечером того же дня Данил стоял перед зеркалом, разглядывая себя с ног до головы. На нем были черные домашние мешковатые штаны и белая большеразмерная футболка.       И чего это Женя говорит, что он сильно похудел? Данилу казалось, что его тело выглядит точно так же, как и всегда.       Чтобы убедиться в этом, парень прихватил рукой футболку у себя за спиной. Белая ткань обтянула ребра и натянулась на тазовых костях в районе впалого живота. «Не такой уж и худой. Обычный», — подумал Данил.       Подняв взгляд выше, он посмотрел на свое лицо. Щеки впали, под глазами темные круги, заострились скулы. Данил вспомнил разбитое зеркало в комнате Даяны и подумал, что с удовольствием разбил бы свое, лишь бы не видеть этого убожества.       «Может, они правы? ...Да нет, какая к черту анорексия?», — сказал про себя Данил и пошел готовиться к экзаменам. ***       На следующий день после нервного срыва Даяну отправили... нет, не к психиатру. К парикмахеру, чтобы он подровнял ей кривой срез, сделанный без претензий на аккуратность тупыми ножницами для бумаги.       Даяна была где-то в себе, но у парикмахера она все же открыла рот, чтобы попросить, помимо стрижки, еще и покрасить ее в каштановый. Просьба была исполнена. От парикмахера Даяна вышла с каштановыми волосами длиною по подбородок. Она не помнила, когда у нее в последний раз были такие короткие волосы, но ей было, по большому счету, все равно, что у нее там на голове.       Душа, все еще истерзанная, разорванная на несколько кусков, валялась на помойке в куче мусора и ненужных вещей. Даяна чувствовала себя куклой, которая двигается лишь потому, что ее за веревочки дергает кукловод. Руки и ноги на шарнирах. Внутри пусто.       Не хотелось есть и что-либо делать. Не хотелось существовать.       Даяна лежала в постели в своей мятой длинной оранжевой футболке и серых шортах. Ни мама, ни Женя не могли добиться каких-либо объяснений, только лишний раз вызывали у нее раздражение.       Хотелось исчезнуть.       Девушка потеряла счет времени, перестала его ощущать. Утро, день, ночь — все казалось одинаковым. Осень за окном или уже зима — какая вообще разница?       Хотелось убить себя. ***       Днем в комнату Даяны постучали.       Она молчала, про себя думая, что точно сойдет с ума, если ей снова придется слушать утомительные речи мамы или Жени.       — Можно? — раздался из-за двери тихий голос Данила.       Даяна привстала в кровати.       Для нее все еще было непривычно, когда Данил возникал на пороге ее комнаты. Он никогда не заходил к ней просто так.       — Да, — ответила девушка.       Данил открыл дверь и вошел. Даяна глядела на него с легким недоумением.       Парень обвел ее комнату взглядом. В ней все было как обычно, за исключением отсутствия нескольких вещей, сломанных Даяной прошлым вечером, в числе которых была лампа. Также не хватало пары-тройки плакатов над кроватью, а на светлых обоях появились восемь царапин от ногтей со следами крови. Из комода торчала пустая деревяшка, вместо зеркала.       — Женя и мама ушли, так что я решил воспользоваться случаем..., — произнес Данил, приближаясь к кровати сестры.       Он сел на краешек рядом с ней, вытащил из кармана домашних штанов знакомый бутылек с белыми таблетками и протянул ей. По его лицу было видно, как сильно он не хотел этого делать.       Данил прекрасно понимал, выброси он их, Даяна просто купит еще. Ничто не заставит человека бросить, если он сам не захочет.       Девушка взяла бутылек и крепко сжала на нем ободранные и заклеенные пластырями пальцы. Запястье опоясывал зелено-желтый синяк, который Даяна заметила только сейчас. Это был след от крепкой хватки Марса.       Посмотрев на свою руку пару секунд, Даяна подняла на Данила глаза и произнесла:       — Спасибо.       — Даян, — тяжело вздохнул брат, сцепляя руки в замок. — Я так больше не могу. Либо мама и Женя узнают правду, либо ты бросишь.       Даяна была удивительно спокойной. Вернее сказать, она была никакой. Сидела, ссутулившись, и смотрела на Данила потухшими глазами из-под полуопущенных век.       — Да я собираюсь бросать, если честно, — произнесла она.       — Правда? — Данил был впечатлен. Тяжело было на слово верить Даяне, но что-то было в ее лице особенное, свидетельствовавшее о том, что она не лжет.       — Молодец.       Даяна какое-то время молчала, а потом внезапно спросила:       — А когда ты бросишь?       Данил нервно усмехнулся.       — Я ничего не употребляю.       — Ты знаешь, о чем я.       Парень вымученно улыбнулся.       — Ты уже на призрака похож, — добавила Даяна.       — И ты туда же...       — Ладно, извини, — поторопилась свести тему на нет девушка, видя, как брат недовольно напрягает челюсть. — Это не мое дело.       — Со мной все хорошо, правда. Не о чем волноваться.       — Окей. Я тебе поверю.       Они даже не представляли, насколько сильно понимают друг друга. Каждый утопал в своей зависимости. И в обоих случаях это была зависимость не от веществ и не от самоизнурения. Это была зависимость от людей, от их мнения. Оба не представляли, что с этим делать и как не захлебнуться. Интуитивно они ощущали, что их проблемы похожи, несмотря на столь разные миры.       Они сидели вдвоем на кровати, глядели куда-то в пол и молчали.       Через какое-то время Данил поднялся со словами:       — Ладно, я... пойду.       — Дань, — остановила его Даяна.       Парень обернулся.       — Мне кажется, из нас вышла крутая команда, — произнесла сестра с усталой грустной улыбкой.       Брат иронично усмехнулся.       — Команда психов.       — Ты не согласен? Казанцевы — мощь.       Данилу было приятно наблюдать Даяну оживившейся. В конце концов, он всерьез за нее волновался.       — Да уж... не то слово. А как же Женя?       Даяна посмотрела в сторону, изображая задумчивость, а потом ответила:       — Женя старый. Ему уже поздно вступать в наш клуб.       Данил засмеялся. ***       Ночью Даяну мучала бессонница. Она залипала в телефоне и изо всех сил старалась ни о чем не думать, лежа в своей кровати. Ей удалось заснуть, когда была уже глубокая ночь.       Незнакомое место. Неизвестно, который час. То ли вечер уже, то ли пасмурный день. Трава была покрыта инеем. Небо плотно затянули тучи. Ветер пронизывал до костей.       Даяна осмотрелась — ее окружали редкие деревья и маленькие земляные холмики с торчащими из них серыми камнями и крестами.       Кладбище.       Это нисколько не пугало Даяну. Она никогда не боялась кладбищ. Кого здесь бояться? Могил? Смысл бояться того, кого уже нет?       Девушка решила пройтись среди надгробий. Она вглядывалась в фотографии, с интересом читала имена. Ее увлекало считать, глядя на даты, сколько прожил человек. Она так делала всякий раз, когда случалось оказаться на кладбище.       «Вот 56 лет.... 24 года..., — про себя считала Даяна. — 48 лет.... 89 лет — уже неплохо».       Оставив позади еще несколько могилок, Даяна продолжала идти и считать: «74 года.... 35 лет...». «26 лет...».       Ее ноги словно кто-то приковал к земле. Даяна с ужасом оглядела надгробие перед собой. Зеленые глаза на цветном свежем фото были даже ярче, чем в жизни. Не болотные, а скорее как свежескошенная трава.       «Кайсаров Марсель» — гласила гравировка на холодном сером камне. Ниже были выведены годы жизни без дат: «1993–2019 гг». Больше ничего, ни единого слова.       «Нет, нет, нет, — шептала Даяна самой себе. — Это просто шутка. Тупой прикол».       Она не верила. Ощущение было такое, словно в сердце вогнали ледяное лезвие, которое пронзило его насквозь. Кровь стекала по холодному металлу, выплескивалась, но сердце в исступлении продолжало биться, перегонять ее, не понимая, что скоро навечно остановится.       Даяне захотелось убежать и найти Марса, убедиться в том, что он жив, и это все не правда. Она ведь видела Марса совсем недавно. Пускай он был не в лучшем своем состоянии, но точно не умирал. Что же такое могло случиться за тот короткий промежуток времени, который они не виделись? Что произошло?       «НЕТ!» — крикнула Даяна на камень, развернулась и бросилась бежать. Надо было срочно найти Марса. Не может быть, что его нет.       Но почти сразу Даяна почувствовала резкую острую боль в колене и, подчиняясь инерции, перелетела через еще одно надгробие, которое словно выросло перед ней из-под земли буквально мгновение назад.       Морщась от боли, Даяна подняла голову и вскрикнула. На камне, о который она споткнулась, была она. Даяна глядела на свое собственное фото, будто в зеркало.       «Казанцева Даяна Викторовна. 2003–2019 гг.»       Девушка отвернулась от надгробия и попыталась подняться, но ее рука по локоть утонула в могильной земле. Даяна потянула ее на себя в попытке вытащить, но стало только хуже — в землю начал погружаться ее корпус. Даяна уперлась в почву коленями, пытаясь вытащить свое тело. Ее охватил ужас, она была близка к панике. Что может быть хуже, чем быть затянутой под землю собственной могилы?       Провалились и ноги. Даяну тянуло вниз неведомой силой. Она стала вертеться, сопротивляться, но от этого лишь быстрее утопала в земле, словно в трясине. «Помогите! — охрипшим голосом кричала Даяна, стараясь как можно сильнее вытянуть шею, ведь голова единственная оставалась над землей. — Марс! Женя! Мама!»       Делая последний жадный вдох, Даяна с головой ушла под землю. Перед глазами теперь была одна тьма.       Девушка вскочила в кровати, прерывисто дыша. По лбу и шее стекали крупные холодные капли пота.       Постепенно к ней приходило осознание. Это был сон. Все, что она видела только что, всего лишь сон, ночной кошмар — воплощение самых глубинных страхов Даяны.       Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Грудная клетка поднимается. Плечи расправляются.       Даяне казалось, что терпеть она до конца жизни не сможет вдоволь надышаться.       Она не знала, кричала ли во сне, но, похоже, ей удалось никого не разбудить.       Лунный свет проникал в комнату через раздернутые шторы. На дворе стояла осенняя холодная ночь. В квартире было тихо, как в гробу, тишина давила на уши. Даяна никак не могла оправиться после кошмара, вспоминала его во всех деталях, сидя в постели.       "Марс...," — промелькнуло у нее в мыслях, и она схватила телефон с тумбочки. Было три часа утра. Даяна зашла в WhatsApp. Последний раз Марс посещал мессенджер в 02:36. Девушка вздохнула с облегчением. Вряд ли за полчаса Марс бы успел умереть.       «Это только сон», — пробормотала Даяна, сжимая со всей силы телефон в руках. Она понимала, что глупо было в этом сомневаться, но все равно боялась.       В конце концов, отложив в сторону мобильник, девушка поднялась с кровати и прошла к комоду. Было слишком неспокойно на душе, надо было срочно с этим что-то сделать. Даяна выдвинула ящик и замерла над ним, раздумывая.       От экстази у нее резко взлетит настроение, но потом так же резко упадет. Еще от таблеток будет прилив энергии, из-за которого она не уснет потом очень долго, но отходняк принесет подавленность, вялость и сонливость. Более того, Даяна всерьез подумывала о том, чтобы слезать со всей этой дряни. Однако есть еще немного травки, которая успокоит без сильных негативных последствий. Конечно, трава — тоже наркотик, но Даяне она уже давно не казалась чем-то серьезным.       Девушка достала уже скрученный ранее косяк, открыла окно, запустив в комнату ноябрьский холодный воздух, взяла телефон и села на подоконник прям в футболке. Ей быстро стало холодно, пришлось забрать с кровати одеяло.       Даяна покурила, и спустя время ей стало гораздо легче и спокойнее.       Снаружи пошел снег. Девушка сидела и смотрела на окна соседнего дома, на уличные фонари, на голые ветви деревьев. Как жить без универсального средства, снижающего душевную боль? Даяне пока что это было непонятно. Она смотрела вниз через окно, и ей казалось, что она бы уже сиганула, если бы не дурь.       Телефон прогудел — пришло сообщение в WhatsApp. Даяне было лень читать, но она все же заглянула в мессенджер. Ей написала Кристина, подруга Артема.       — «Привет, зая. Не спишь? Мы тут в четверг в клуб собираемся. Хотела тебя позвать. Пойдешь?»       Даяна задумалась. На самом деле, ей не очень хотелось. Она попыталась придумать убедительную отговорку.       — «Привет. Меня не пустят в клуб, мне нет 18».       — «Пфф, ты за кого меня держишь? Вышибала — наш хороший знакомый, так что все ок, никому твой возраст не всрался».       Даяна снова задумалась. С другой стороны, будет неплохо развеется. Не все же сидеть одной, да покуривать марихуану в попытке не сдохнуть от тоски. Надо менять жизнь, находить новых людей, новые места.       К тому же, Кристина нравилась Даяне. Ей бы хотелось иметь такую подругу. Ведь, чтобы с ней дружить, совсем необязательно употреблять. Даяна в дальнейшем сможет и без этого обходиться. Она была уверена в этом.       После размышлений Даяна набрала Кристине сообщение:       — «Круто! Тогда я пойду».       — «Заебись. Я еще напишу позже. Споки-ноки, малыш. Целую, обнимаю!»       — «И тебе спокойной ночи».       Взглянув во тьму двора, девушка усмехнулась. Манера общения Кристины очень ее забавила. ***       — Ян, я, кажись, совсем запутался, — сказал Женя во время вечерней прогулки. Они с Яной неспешно шли по тротуару вдоль дороги со стаканчиками глинтвейна в руках, одетые уже по-зимнему. На Яне было черное теплое пальто, шапка крупной вязки, на Жене — кожаная темная дубленка с меховым воротником.       — Что ты имеешь ввиду?       — Да я про Даяну.       — Что-то случилось? — напряженно произнесла Яна. Женя не придал ее тону особого значения, так как сам был взволнован.       — Меня беспокоит ее состояние. На днях дома... она словно обезумела.       — Что она сделала?       Женя колебался. Он не знал, стоит ли о таком рассказывать. Но в последнее время он многим делился с Яной. Это здорово помогало осознать нечто новое или хотя бы меньше осуждать самого себя.       — Она никогда такой не была. Было... многое, но до подобного не доходило. Она разнесла свою комнату и волосы сама себе обрезала.       Яна удивленно выпучила глаза на Женю.       — И... она собиралась ударить меня... настольной лампой.       Яна не смогла сдержать улыбку.       — Боже мой! Почему всегда достается именно тебе? То она в тебя вазу бросает, то лампой бьет.       Женя усмехнулся, понимая весь абсурд ситуации. Они оба остановились. Стояли друг напротив друга посреди тротуара.       — Она не ударила. Замахнулась, но действие не совершила.       — Тебе повезло.       Женя перестал улыбаться, снова переключаясь на серьезный лад.       — Ян, мне кажется, у нее в жизни происходит что-то плохое. Именно в той части ее жизни, которую я не вижу. После той истерики она как неживая.       С лица Яны тоже сошла улыбка.       — Может, вам с мамой стоит показать ее хорошему психотерапевту?       — На хорошего психотерапевта нужны деньги, а с ними сейчас напряг, — вздохнул Женя.       — Я могу помочь.       — Нет, Ян, прости, я не могу этого принять. Да и... ты думаешь, Даяна так легко согласится пойти к специалисту? Она нас-то к себе не подпускает. С ней даже не поговорить толком.       — Звучит не очень, — заключила Яна, отпив из своего стакана.       — Да. Я много раз спрашивал, что происходит, но так и не смог ничего добиться. Кажется, я что-то делаю не так. Я не знаю, что с ней творится. И боюсь, что пойму уже слишком поздно.       — В каком смысле «поздно»? — встревоженно глядя на Женю, спросила Яна.       Парень пожал плечами.       — Она начнет делать вещи, о которых пожалеет потом.       — Может, это как раз именно то, что ей нужно. Набьет шишек, станет мудрее. Все, как правило, учатся на своих ошибках.       — Да.... Но вдруг она причинит самой себе вред. Сделает что-то непоправимое. ***       Даяна полнедели непрерывно думала о Марсе, продолжая употреблять, чтобы хоть как-то пережить все, что творилось внутри. Женя был с ней очень осторожен. Даяну это слегка удивляло. Неужели брат что-то осознал и решил оставить ее в покое?       Даяна обещала себе изо дня в день, что это последний раз, и завтра она бросит, но завтра никогда не наступало. Эйфория уже была не такой сильной, чувство удовлетворения продолжалось не так долго, как раньше. Понимая, что это ловушка, Даяна старалась не повышать дозу.       Она собралась в клуб только ради встряски. Девушка пообещала себе, что не будет много курить и пить, спокойно проведет этот вечер лишь с одной целью — отвлечься, а после завяжет с наркотой навсегда.       На этот раз она основательно подготовилась. Даяна договорились с Соней, что та ее прикроет. Вечером четверга, когда мама и Женя были на работе, а Данил у Алисы, Даяна надела черный кропп-топ, колготки в сеточку с высокой талией, темные джинсы-скинни, подчеркивающие бедра, с рваными коленями и грубые кожаные ботинки на высокой платформе. В этой одежде она казалась себе гораздо взрослее. Ей можно было дать восемнадцать, как минимум.       Оставалось добавить макияж. Даяна нанесла плотный слой тоналки, сделала полноценный контуринг, добавила побольше румян, хайлайтера на щеки, нарисовала длинные графичные стрелки. Теперь с отражения на нее глядела уже точно не школьница. Оставался последний штрих. Пару минут осматривая синяк, опоясывающий правое запястье, Даяна достала из шкафа старый самодельный напульсник и натянула на увечье.       Она волновалась, даже несмотря на заверения Кристины, что они проведут ее в клуб без проблем. Да и вообще настроение у Даяны было далеко от радостного. Она просто надеялась, что клуб поможет ей забыться, не прибегая к химии.       Даяна не удержалась и выкурила косяк, чтобы успокоить нервы. Не помогло.       Ей предстоял самый сложный шаг. Она позвонила Жене и сказала, что Соня пригласила ее на ночевку. Потребовалось немало усилий, чтобы уговорить брата ее отпустить. Даяна, включив все свои актерские способности, объясняла, что не может оправиться и устала сидеть взаперти. Она оперировала тем фактом, что ей как подростку просто вредно долго не общаться со сверстниками, а учитывая недавние обстоятельства, тем более.       Каким-то чудом у Даяны получилось убедить брата. Было даже как-то стыдно. Женя снова верит ее вранью, надеясь на то, что сестра станет честной. Он сильно за нее переживал, взял слово, что она позвонит от Сони и даст трубку бывшей однокласснице. Даяна этого ожидала и была готова на все сто.       Кристина и Тема намеревались заехать за ней. Девушка попросила их сделать это пораньше. Когда Артем позвонил, оповестив, что они уже у нее во дворе, Даяна надела верхнюю одежду и вышла. Сев в машину и поприветствовав ребят, она назвала адрес Сони.       — Мейк — просто бомба! — крикнула Кристина с переднего пассажирского.       — Спасибо.       Тема довез Даяну до дома подруги и попросил не задерживаться. У Сони, к счастью, родители работали допоздна, она была дома одна. Даяна, забежав к ней в квартиру, скинула верхнюю одежду, чтобы не было жарко и бросила торопливое "привет". У Сони челюсть так и отвисла. Вызывающая одежда, броский макияж, новая стрижка и темный цвет волос не могли не привлечь ее внимание.       — Воу! Выглядишь охрененно!       — Спасибо, — отозвалась Даяна сухо. — Меня ждут, так что я сразу звоню.       — Хорошо.       Связавшись с Женей, Даяна дала трубку Соне, та заверила его, что сестра, действительно, будет всю ночь у нее.       — Спасибо тебе большое! Все, я побежала, — обняв подругу, Даяна накинула пальто на плечи и открыла входную дверь.       — Даян, — тормознула ее Соня.       Девушка обернулась и замерла в дверях.       — Ты когда-нибудь расскажешь, что у тебя происходит?       Даяна на секунду задумалась, затем, пожав плечами, уклончиво ответила «возможно» и покинула квартиру бывшей одноклассницы.