***
Греция, 1549 год Несколько дней спустя В небольшом греческом городке, стоящем на морском побережье, активно шла подготовка к свадьбе. Старший сын местного архонта женится на простой, внезапно разбогатевшей, девушке, дочери бедного охотника, который пропал несколько лет назад. Рыбаки, заметившие вдали военное судно с флагом Османской империи, поспешили вернуться в город и объявить тревогу. Началась паника. Люди побежали к домам, закрывали окна и двери. Женщины и дети прятались в подвалах и на чердаках. Три деревянных лодки причалили к берегу. Сидящие в них воины, вышли на берег. Янычары, во главе с молодым человеком, одетым в чёрную дорогую одежду, шли к дому Иларии, той самой невесты, и её матери. — Альтан, Берг, идёте со мной в дом, остальные ждите здесь, — приказал Осман. — Как прикажете, Султанадзе Хазрет Лери! — в один голос ответили мужчины. Два высоких, широкоплечих мужчины открыли дверь, пропуская племянника падишаха вперёд. — Δεν θα πάρετε την κόρη μου, βάρβαροι! — закричала женщина, выбегая к туркам с кухонным ножом в руке. Осман лишь усмехнулся. Сына Ибрагима поразила мужественность этой гречанки. Мать, защищавшая своё дитя, поднялась в глазах Султанадзе. — Не нужна нам твоя дочь, — спокойно ответил он. Янычары за его спиной убрали сабли в ножны, показывая своё дружелюбие. — Ответь на вопрос, женщина. Откуда у вас появились деньги? — К нам в дом пришли двое мужчин, сказали, мол Фатьма Султан мужа моего нанять желает, — ответила женщина. Она коверкала произношение некоторых слов, поэтому Осман пожалел, что не ответил ей на греческом языке. — Они дали нам огромный мешок. Я и дочь открыли его, и там лежали украшения. — Благодарю, вы помогли нам. Молодой человек махнул воинам и вышел из дома. — Люди, сегодня мы не заберём ни одной вашей девушки! — объявил он. Осман наблюдал, как из одинаковых домов выходили греки. Мужчины с недоверием смотрели на уходящих к лодкам турков, опасаясь, что те вернутся за их дочерьми. Янычары сели в лодки и поплыли к кораблю. Взойдя на борт, Осман направился в свою каюту, игнорируя вопрос повара.«Здравствуйте, Балибей. Спешу вас уведомить, слова Зена эфенди подтвердились. Признаюсь честно, я до последнего не верил, что Фатьма Султан могла приложить руку к похищению старшей сестры, Михримах Султан. Госпожа всё время, которое я помню её, относилась к нам с сестрой Хуриджихан очень ласково. Сегодня я окончательно убедился в её лицемерии, о котором ни раз говорила матушка.
К слову, о ней и моём отце, Ибрагиму Паше, я лично напишу им. После нашей встречи направлюсь в Кьютахью.
Скоро будем у пристани Стамбула.
Султанадзе Осман».
Султанадзе привязал письмо к лапке белого голубя. Он выпустил птицу через открытое окно, приказав лететь в Стамбул.***
Следующий день Излишняя паранойя никогда не была частью характера Балибея. Он всегда старался мыслить здраво. С появлением во дворце Фирузе мужчина начал замечать за собой неправильные мысли. В девушке, находящейся под крылом сестёр Султана, Малкочаглу видел врага… чужеземку, что проникла во дворец для убийства их Повелителя. Ему приходилось молчать. Тринадцать лет он не смел слова молвить против рабыни, непозволительно быстро ставшей госпожой. Он стоял спиной к дверям, когда в кабинет вошла старая лекарша. Она сжимала в трясущихся руках жёлтый плотный пергамент. — Малкочаглу Балибей, я осмотрела Фирузе Султан, как вы просили. На шее девушки обнаружена татуировка… — Почему сразу не обнаружили её? — прервал женщину Балибей. — Фатьма Султан приказала девушку сразу в Повелителю. Разве могли мы перечить Госпоже? Терпение было на исходе. Он хотел отчитать женщину за столь халатное отношение к своим обязанностям, но это не его забота. Балибей пообещал себе, что доложит Хюррем Султан о проступке лекарши. Малкочаглу взял бумагу из рук старушки и развернул её. — Герб династии Сефевидов, — прошептал мужчина. Словно какой-то морок перед глазами возник гроб с телом их Повелителя, над которым возвышался трон османской династии. На троне сидел персидский шах Тахмасп. Турок резко и часто заморгал, отгоняя страшное видение. Он развернулся на каблуках и, стиснув зубы, обратился к пожилой рабыне. — Прочь поди! Малкочаглу не хотел оскорбить женщину. Знал, что обратился к ней непозволительно грубо, несмотря на то, что у них был равный статус в обществе. Но ничего с собой поделать не смог. Хвалёная выдержка в миг испарилась, стоило представить судьбу султанш, шехзаде и султанадзе при событиях, произошедших в видении. Женщина молча удалилась, Балибей услышал, как тихо закрылись двери за его спиной. «Я помогла, чем смогла Вам, Султан Сулейман, дальше дело в Ваших руках» — улыбнулась женщина. Она вышла в сад и направилась к дороге.***
Вскоре после ухода женщины в окно влетел белый голубь, к лапке которого привязано небольшое письмо. На письме красовалась личная печать племянника Султана, который скорее всего уже спешил в Кьютахью. «Султанадзе Осман так быстро справился, — подумал мужчина. — Ибрагим Паша, должно быть, гордится сыном». Прочитав письмо, Балибей довольно усмехнулся. «Можно отчитываться перед Повелителем», — подумал он.***
— Повелитель, — двери в главные покои открылись, впуская стражника. — Малкочаглу Балибей пришёл. Сулейман отвлёкся от государственных бумаг. — Проси.