Я приму твою ленту

-Это, конечно, безумно мило, что ты называешь Вей Усяня и Яньли своими братом и сестрой, а Цзинь Лина племянником, потому что твой брат - муж Вей Усяня, но я даже под угрозой пыток не пойду на встречу с этой сволочью. - злился Цзян Чен, отжимаясь на одной руке вверх ногами в одних домашних трениках. Волосы спадали на пол, вылезая из современной некрепкой резинки, которой Цзян Чен не особо ещё научился пользоваться. -Ну неужели у вас было все так плохо в том мире? Не убил же он всех твоих родных. - пытался пошутить Сичень, но когда увидел в глазах напротив чистую ненависть, решил прикрыть рот. -Не своими руками, но по его вине. - фыркнул Цзян Чен. - И сестра тоже, и Цзысюань, и Орден сгорел.. -Ладно, ладно, я понял, но ведь этот Вей Усянь ничего тебе не сделал! Может он здесь совершенно другой человек? Пойми, я с ними в очень хороших отношениях и не могу вечно отказывать во встрече. - аккуратно говорил Сичень, поджаривая бекон для завтрака. -Почему же не можешь? Очень даже. Он заслужил. - кряхтел недовольно Цзян. Сичень обладал таким титановым терпением, что даже Цзян Чен удивлялся, как его до сих пор не распяли и сожгли как самого страшного грешника. Он был недоволен всем, что видел и за два дня ни разу не вышел из дома, потому что Сичень не пускал на улицу с Саньду. А без Саньду молодая госпожа отказывалась выходить. Где-то внутри в нем проснулся нытик Цзинь Лин. Все это время Сичень учил его общению в современном обществе, пытался объяснить сленг и жаргон, объяснял работу электроприборов. Как бы Цзян не противился - впитывал информацию словно губка. Он уже разобрался с телевизором, но к телефону боялся приближаться, говоря, что эта вещь явно может уничтожить ни одну жизнь, на что получил непонимающий взгляд Сиченя. Лань подтверждал свое невероятное терпение и сейчас, спокойно уговаривая Цзяна пойти на ужин с Вей Усянем или пригласить его сюда. -Пригласи лучше дзе и Цзинь Лина. Даже разжалую и польщу вниманием Цзысюаня, но никаких Усяней здесь видеть не хочу. - упирался Цзян, поменяв руку для отжимания. -Я не смогу позвать Цзинь Яньли и Цзысюаня без Вей Усяня, это будет крайне странно! Либо ты увидишь их всех разом, либо никого. - настаивал на своём Сичень, поправляя уже ленту(была чудом найдена где-то в комоде и ранее служила обвязкой вокруг подарочного постельного белья) , обвязанную вокруг лба по приказу Цзяна. Цзян Чен внутренне осознавал, что находиться здесь, в этой небольшой квартире, ему было крайне приятно. Странный интерьер совсем не отпугивал, хотя Цзян не совсем любил новое, а тут новое абсолютно все. Даже наоборот, здесь было уютно. Словно небольшой отпуск от всех этих обязанностей главы Ордена, переживаний за разгильдяя Цзинь Лина, который в любой момент может сбежать на Ночную охоту с Ланями, и этих вечных и до ужаса скучных встреч. В покоях Лань Сиченя, где он побывал случайно в своём мире, было также хорошо, как и здесь. Может дело не в месте, а в человеке? В дверь внезапно позвонили. От этого громкого и неприятного звука Цзян чуть вздрогнул, но равновесия не потерял и продолжил тренировку. Ранее такое уже происходило, Сичень просто пошёл открывать дверь, чтобы забрать пакеты у какого-то человека, которого назвали доставщиком. -Хм? Я вроде ничего не заказывал. Может адресом ошиблись? Цзян Чен почувствовал неладное, но решил, что опасности в этом мире быть не должно. Единственное, что могло представлять угрозу - Вей Усянь, потому что при виде него Цзян Чен точно разнесет всю эту квартиру в дребезги, не оставив и камня на камне. Как только входная дверь щёлкнула замком, в квартиру вихрем залетел лепечущий парень. -Лань Сичень, как ты можешь динамить нас уже второй день? Ведь договорились у тебя посидеть на выходных! Ты здесь от нас невесту прячешь что л.. - верещал Вей Усянь радостно, пока не увидел Цзян Чена, что все ещё стоял с обнажённым торсом и вверх ногами. - Так тут даже лучше! Прячешь такого красивого женишка! Мог бы и порадовать любимого братика. Внутри все вскипело от этого слишком радостного выражения лица. От этих до боли знакомых черт, манеры общения, голоса в животе свернулся ком, который хотелось выблевать куда-нибудь из себя. С пальца слетели две опасные фиолетовые искорки. Он пытался себя успокоить. Пытался заставить понять, что этот человек не тот самый Вей Усянь из его мира, что он совсем ничего для него не сделал. Лишь пара секунд и Цзян Чен перевернулся, чтобы неприменно схватиться за меч и отрубить этому человеку голову, чтобы сгинул с глаз долой. Злоба застилала взор, он совершенно не ведал, что творит, но был готов пойти на убийство. Именно в этот момент, когда ненависть и обида достигли аппогея. Ровно год Вей Усянь не появлялся в Пристани Лотоса, избегал Цзян Чена всеми способами: покидал Гусу, как только узнавал, что Цзян Чен намеревается явиться с визитом, прятался в комнате Лань Чжаня, если приезжал без предупреждения. Ведь Цзян Чен был готов простить, если он попросит прощения. Был готов вернуть его в Пристань, чтобы в Юньмене было два героя, а в Гусу два нефрита, но он предпочёл сбежать и оставить Цзян Чена одного. Наедине с пожирающей ненавистью и злобой, которая не давала спать или есть, которая столько лет изводила и делает это до сих пор. А теперь он стоит здесь и улыбается так, как это было тогда... Когда они были беззаботными подростками, охотились на фазанов и вместе принимали наказание от матушки. Тогда не было войны, не было смертей, бесконечной борьбы и злобы. Сичень метнулся к Цзян Чену с максимальной скоростью, на которую был способен и еле успел перехватить руку, что уже легла на рукоять и была готова вытащить меч. -Прошу, не надо. - прошептал мягко Лань Сичень, смотря прямо в глаза. Это лицо было прекрасно, с какой стороны ни посмотри. Словно фигура выточенная из тонкого льда или как мягкие полевые цветы на лёгком ветру. Хрупкий и прекрасный. На пару секунд Цзян Чену даже показалось, что он увидел на нем белые одеяния Ордена Гусу, а на белой ленте поплыли голубые облака. Странное чувство чуть затуманило разум. Сичень и правда переживал. Он защищал важного себе человека. Он выглядел так чудесно. Не то исхудавшее и болезненно белое лицо, которое встретило его после уединенной медитации. В этом мире не было боли, не было обид и страданий. Здесь все хорошо и ненависти нет места. Это осознание так больно ударило по голове, что Цзян Чен не осознанно ослабил мёртвую хватку и позволил Сиченю забрать меч. Он хочет остаться здесь и больше не бояться и не переживать. Вей Ин, кажется, даже не обратил на происшествие никакого внимания и продолжил верещать так, что уши закладывало: -Хей, а как тебя звать? Я тебя нигде не встречал? - Вей без зазрений совести оценивающе прошёлся взглядом по полуобнаженному телу Цзяна. - И все равно у Лань Чжаня лучше. На пальце мелькнула ещё одна маленькая вспышка, от которой Сичень вздрогнул. Цзян Чен сжал зубы, пытаясь привести чувства в порядок. -Твоего мнения не спрашивали. - бросил Цзян Чен и ушёл зачем-то в ванну. -Ой какая злая собачка он у тебя. Где подобрал? - смеялся Вей, усаживаясь за стол на кухне и поедая завтрак, приготовленный для Цзян Чена. Через пару минут Цзян появился на кухне уже с собранными в высокий пучок волосами с двумя косичками по бокам и в чистой домашней футболке. Идеальная осанка главы Ордена и манеры выдавали в нем благородного человека. Вей Ин абсолютно не обращал внимания на странности, в отличие от Лань Ванцзи, который с опаской оглядывая нового знакомого. -Меня зовут Цзян Чен. - выдал спокойно мужчина с привычным хмурым выражением лица. Выглядел он крайне недружелюбно. -Оо! Яньли рассказывала, что Матушка Юй была беременна во второй раз и это был мальчик, которого планировали называть также как и тебя! Только случилось несчастье и ребёнок умер сразу при рождении. - рассказывал Вей Усянь, покачиваясь на стуле и беззаботно покачивая ногами, так словно это не была семейная трагедия, а фильм, который он посмотрел недавно. - Лань Чжань, Лань Чжань, попробуй мандаринки. Такие вкусные. - и с этими словами запихнул в рот возлюбленного цитрус. -Мгм. - коротко отозвался Вандзы. Цзян Чен закатил глаза от отвратительной ностальгии. -Надеюсь, вы подружитесь. - мягко произнес Сичень. -Что за лента у тебя на лбу. - спокойно спросил Лань Вандзы. Его голос, как и всегда, был прохладен, но в нем чувствовалась непривыная заинтересованность. Обычно второй Лань казался ему совершенно нечитаемым и раздражающим, но в этом мире, он был совсем другим. Словно он взглянул на них совершенно с другой стороны, которая ранее не была доступна из-за обстоятельств. Если так подумать, Хань Гуанцзюнь всегда заботился и защищал Вей Ина, даже когда тот в этом не нуждался. Он пытался спасти Усяня даже от Цзян Чена, думая, что тот причинит лишь вред. Может он не такой уж и раздражающий? Хотя нет, бред какой-то. -А это... Просто повязал, чтобы волосы убрать, она сползла, а я и не заметил. - он тут же стянул ленту, и сердце Цзян Чена полетело вниз. Почему-то видеть Ванцзи без ленты было не так волнующе, как Сиченя. Цзян Чен не мог понять, это бесит или радует. Оба вроде как поверили и начали расспрашивать Цзян Чена про его жизнь. Сичень отбивался как мог, ведь нельзя рассказать правду. Цзян Чен лишь сложил руки под грудью и отвёл вгляд к холодильнику, размышляя над устройством жизни людей в этом мире. Всё так спланированно, удобно и правильно, что Цзян Чен отдал должное тому, кто это придумал. -А где Цзян Чен учится? Сколько лет? Кто родители? Чем увлекаешься? Видел новый тренд? Какая еда любимая? Ешь фастфуд? Хотя по тебе не скажешь, только овощами и питаешься, как Лань Чжань, наверно. - расспрашивал Вей, уже обращаясь к Цзян Чену, ведь из Сиченя выбить ответов не получилось. -Суп из лотосов. - тихо ответил мужчина, все ещё не встречаясь с заинтересованным взглядом напротив. -Что..? -Любимое блюдо - суп из лотосов. - ответил громче Цзян. -Ничего себе! Яньли всегда его готовит, ты обязан попробовать этот суп в её исполнении. Просто великолепный вкус, никто с ней не сравнится. - тараторил Усянь, едва не расплескав горячий чай. Цзян Чен опустил голову, чтобы спрятать лёгкую улыбку. В последний раз он ел этот суп, когда привёл шидзе в свадебном платье показаться Вей Ину, который уже пошёл по Тёмному Пути и не собирался с него сходить. Он не пробовал это блюдо в исполнении даже самых искуссных поваров. От одного воспоминания сердце заполнялось чем-то большим и тёплым. -Приходите к нам на день рождения Цзинь Лина. Обязательно накормим вкусным супчиком. - улыбнулся во все тридцать два Вей Ин. Цзян Чен поднял глаза, пытаясь поверить в происходящее. Выдержит ли он встречу с давно покинувшей мир старшей сестрой? Придётся собрать все силы, чтобы не броситься к ней в объятия. -Там кстати дядя и тётя тоже будут. С ними тоже тебя познакомим. - он и правда загорелся идеей познакомить единственного, кого Сичень привёл к себе домой, со всей семьёй. Лань Сичень пусть и был доброжелателен, дружелюбен и притягивал к себе множество людей, но никого из них он не мог назвать другом. Отношений за двадцать пять лет жизни не было ни разу, даже за руку ни с кем не держался. Его часто звали на свидания, а тот лишь вежливо отказывал. Вей Усянь часто шутил, что Сичень, как наивная девчонка, ждёт ту самую и единственную, чтобы отдать ей свое сердце навсегда и безвозвратно. В мире, где отношения на одну ночь уже стали слишком привычным явлением, такое большая редкость. И вот впервые у него появился друг. Пусть на самом деле они пока не доросли до подобного звания, но Вей Усянь уже продумал в голове их свадьбу, где он обязательно будет свидетелем жениха, потому что они с Цзян Ченом точно подружатся! Просто обязаны! От одной мысли о встрече с родителями сердце Цзян Чена сжалось до размера точки. Перед глазами поплыли ужасающие картины их смерти. Он уже мог не подавать вида, что что-то не так, когда вспоминает это, ведь за столько лет нужно было научиться сдерживать свою панику. Сколько бы лет ни прошло, он продолжит скорбеть по ним, истерия никогда не покинет его и будет жить бок о бок. На плечо вдруг легла тёплая рука. Цзян Чен сделал все, чтобы не выдать своих эмоций, но Сичень все равно заметил и решил поддержать. Да кто он вообще такой.. Для толстокожего Цзян Чена, которому плевать на состояние всех, кто не Цзинь Лин, такое было в новинку. Никто бы и не посмел пытаться успокоить главу Ордена. Немногие осмелились бы подойти к нему с просьбой, не то чтобы помочь. Вей Ин и Лань Вандзы посидели ещё совсем немного и поехали по магазинам. Сичень завтра должен был идти на учёбу и, решая кучу заданий на столе, размышлял, куда же деть выходца из новеллы. Дома оставлять его одного было как-то слишком рискованно, а брать с собой на занятия - ещё хуже. Если он выйдет из себя, ничто не сможет остановить.. Сичень еле с ним справлялся и голова уже начинала закипать. Цзян Чен и правда ему нравился, но что с ним делать, когда он абсолютно не приспособлен к этому миру... Ведь не может Лань всю жизнь няньчиться с ним. Весь день Цзян Чен отказывался от просмотра телевизора или чтения современных книг и продолжал упражняться и медитировать. Места для тренировок фехтования было катастрофически мало, поэтому великий Саньду лежал бесполезным начишенным до блеска куском металла где-то в углу. Лань думал, что надо бы забрать у Цзян Чена кольцо, которое он называет Цзыдянем, чтобы то больше не искрило при эмоциональных всплесках хозяина. На дворе уже царила ночь. Сичень сидел за столом и все ещё писал конспекты. В медицинском и правда слишком много задают, а он эти два дня не занимался из-за неожиданного гостя из прошлого. На самом деле глаза уже слипались. Он явно жаворонок, потому что его работоспособность после половины десятого стремительно летела к нулю. В дверях появился заспанный Цзян Чен, завернутый в плед. Он подошёл сзади, заглядывая в тетрадь с неаккуратным иероглифами. То, как перекосило лицо Цзян Чена от почерка нового главы Ордена Лань, заставило Сиченя слегка усмехнуться. -Эх, даже скучаю по нудному Ордену Лань, где вырисовывались иероглифы, каждый из которых походил на произведение искусства. Где ученики и тем более глава, ложились как заходило солнце - в девять вечера, а вставали с первыми лучами - в пять утра. - выдохнул сонно Цзян Чен. -Почему не спишь? - спросил Сичень, мягко улыбнувшись. -Раздражает свет из твоей комнаты и звуки шкрябанья этой странной кисти. И сам факт, что ты здесь не спишь не даёт мне уснуть. Да ещё и мысли о будущей встрече с цзе.. Сичень понимающие кивнул и развернулся к Цзяну лицом. -Расскажешь, как они умерли у тебя в мире? - спросил аккуратно Сичень. - Если это слишком... То не стоит. -Тринадцать лет прошло, раны не такие уж и свежие, чтобы осторожничать. - болезненно усмехнулся Цзян Чен и уселся на край кровати. И Цзян Чен действительно рассказал свою историю от начала до конца. Без утайки выдал все, что было внутри, словно вывалил на Сиченя груду тяжёлых заржавевших кусков металла, освобождая душу от неподъемного груза. Стало действительно легко. Сичень лишь задавал наводящие вопросы и никак больше не комментировал. Он оказался таким хорошим слушателем, что Цзян Чен рассказал и историю, что случилась с тем Сиченем, но кратко, опираясь по большей части на слухи и то, что видел сам. Тот кивал, с интересом смотря на размахивающего в гневе руками Цзян Чена. -Цзинь Лин у вас такой же неугомонный? - спросил Цзян Чен, сидя напротив Сиченя на кровати, все ещё замотанный в плед. -Совсем немного. Мы боялись, что он не сможет ни с кем подружиться в школе, но он нашёл двух лучших друзей - Сы.. -Сычжуй и Цзинъи? Эти два паршивца вечно крадут моего племянника и уводят на Ночную охоту. - перебил Цзян Чен и услышал в ответ лишь лёгкий смешок. - Слушай, а ты Вень Цин и Вень Нина знаешь? - в глазах Цзян Чена разгорелся невероятный интерес, что же случилось с Призрачным Генералом в этом мире. -Вень Цин... Это бывшая лучшая подруга семьи Цзян. Они были прямо не разлей вода, поэтому Матушка Юй решила доверить роды и Яньли, и сына ей. Но во второй раз случилось несчастье и ребёнок погиб у неё на руках. Нет, это было не из-за неопытности Вень Цин, а из-за болезни самой матери. Врач была абсолютно не при чем, но Матушка больше могла видеть подругу, каждый раз вспоминая свое горе, поэтому их общение медленно сошло на нет. Вень Нин работал медбратом в той же больнице, но в другом отделении. Он часто болеет, я иногда прихожу с ним встретиться, нас отправляют на практику к ним в больницу. Они живут неплохо, хотя Вень Нин выглядит одиноким. - рассказывал теперь уже Сичень. -Как интересно.. - задумался Цзян Чен. Изменить свое мнение по поводу этого недочеловека Цзян Чен точно не мог. Восставший из мёртвых, что убил отца Цзинь Лина разве в нем могло быть что-то человеческое и заслуживающее сострадания? Может быть, при жизни он и был хорошим парнем, то после смерти стал лишь опасной игрушкой, которую использовали для убийств. Он был противен Цзян Чену как при жизни, так и после смерти. Размазня и игрушка, жизнь у него явно не удалась. Цзян Чен только сейчас обратил внимание, что Лань снова сидит без ленты, и гневно нахмурился, ощущая как к лицу приливает краска. Уже несколько часов он сидел на кровати Сиченя, ночь была в полном разгаре, а они общались как давние друзья.. Сколько же правил Ордена Лань они нарушили за сегодня? Цзян решил посвятить Сиченя, почему он должен носить ленту и в принципе про клан Лань. Тот лишь слегка усмехнулся, улыбаясь так же легко и мягко. Все они здесь такие чистые и нетронутые ужасами войны и предательствами.. Их жизнь, конечно, тоже сложна по своему, но теперь людям не приходится каждый день переживать о собственной безопасности. Разве это не прекрасно? -Хорошо, Цзян Чен, я буду носить эту ленту, чтобы не смущать тебя. - ответил сонный Сичень. -Да кто здесь смущается? Меня раздражает, что тот, про кого говорили, что он самый благочестивый и правильный, не соблюдает правила собственного Ордена. - сложил руки под грудью Цзян Чен и надулся. Вновь эти уют и лёгкость. Если он и говорил что-то колкое, Сичень лишь посмеивался и поглаживал по голове. Рядом с ним Цзян Чен, прошедший не одно испытание жизни, ощущал себя маленьким ребёнком, у которого сломалась игрушка, а мать пытается успокоить. Неужели в глазах близких он выглядел именно так? -Сичень, иди ложись спать, тебе осталось спать пять часов. - сказал Цзян Чен, поднимаясь с кровати. -Пять часов? Но будильник у меня стоит на семь утра.. - беспомощно простонал Сичень, протягивая руку за уходящим Цзяном, словно моля о пощаде. -Мне все равно, что ты и не подозревал о существовании своего Ордена, ты должен придерживаться правил. - бросил строго Цзян, наблюдая за вселенским отчаянием на лице Ланя. Сжав губы в тонкую полоску, Сичень все-таки ответил: -Хорошо, если тебе от этого будет легче привыкнуть к новому миру. Сердце в груди нервно дернулось. Цзян Чен не понял, что это было, но хотелось, чтобы это чувство повторилось вновь.