Три волшебника и ребёнок

Как только Гермиона переступила порог, ее облепило море рыжеволосых людей, а хихикающая Лира была взята из ее рук, пока она стирала остатки сажи с плеч. Появлялось чувство ностальгии каждый раз, когда она приходила навестить семью Уизли, даже если это случалось не так часто, как они хотели. Это был дом, в котором она выросла. Это был дом волшебной семьи, которая без раздумий приняла ее. Даже после того, как их с Роном отношения закончились так ужасно, семья никогда не сторонилась ее. — Мама, Драко!— воскликнула Лира, потянувшись к ней. — А вот и маленький дракончик, — усмехнулся Джордж, забирая его у Гермионы и передавая Лире, которая уютно устроилась на руках у Билла. — Драко, — счастливо улыбнулась Лира, мило прижимая его к груди. — Сибо. — Такая вежливая малышка,— похвалила Молли, проведя рукой по ее кудрям. — Лира становится такой взрослой. Она говорит все больше слов? — Она маленькая губка и впитывает все,— засмеялась Гермиона, ставя сумку на пол и вспоминая случай, произошедший буквально на днях, когда она почти скопировала одно нецензурное слово, вырвавшееся из уст Блейза. Баночки с ругательствами были снова принесены для всех, но на этот раз они были использованы по назначению. — Теперь мы должны быть очень осторожны рядом с ней. — Я уверен, что она кое-что переняла от змей, с которыми вы живете,— поддразнил Джордж. Она знала, что это была больная тема для семьи Уизли, когда она переехала в Нотт-Мэнор. Джинни пыталась сказать ей, что, хотя им больно, они все понимают, но Гермиона знала, что в глубине души все они не согласны с этим решением, как и Джинни. — Тео читает ей каждый день,— улыбнулась Гермиона, с благодарностью принимая чай, который протянул ей Чарли. — У них своя атмосфера. Это очень мило. — Как кто-то может не хотеть проводить с ней время?— спросила Джинни, входя в комнату вместе с улыбающимся Гарри. — Именно. Моя крестница идеальна, — усмехнулся Гарри. — Ну тогда,— засмеялась Гермиона. — Как насчет того, чтобы вы двое зашли к нам во время того, как Лиру готовят ко сну и посмотрели, как маленькая очаровательная ведьмочка решила устроить забастовку. — О-о-о, — хихикнул Чарли. — Опять? — О да, — вздохнула Гермиона. — Она уже несколько дней не высыпается, и больше всего это начинает проявляться перед сном. — Ну тогда давайте, все за стол. Садитесь, садитесь, — проговорила Молли, усаживая всех за большой стол. В доме была одна центральная комната, и Гермиона была уверена, что главным был именно стол. За ним было разделено столько трапез и воспоминаний. При мысли об этом на ее лице появлялась улыбка. Как только все расселись, рыжеволосые члены клана не теряя времени стали передавать еду и накладывать ее в тарелки. Билл помог усадить Лиру в детский стульчик, который они для нее поставили, и Гермиона занялась ребенком, пока Чарли готовил для нее тарелку. — Значит, если вы двое поженитесь, я буду шафером, верно?— спросил Джордж, с ухмылкой накладывая яйца на свою тарелку. — Ты ведь украл ее у нас, это справедливо. — Мы друзья, Джордж,— усмехнулся Чарли, бросая в него кусок бекона. — Я уже говорил тебе об этом. — Кроме того, Джордж,— усмехнулся Билл. — Как утверждает Пророк, о ней уже есть кому позаботиться. — Ты же знаешь, что это все ерунда, — отмахнулся Джордж. — Они говорят, что Лира его ребенок с того дня, как узнали о ней. — Может, просто снова запереть Риту Скитер в банке?— вздохнула Джинни, с удовольствием копаясь в своей тарелке с едой. — Очевидно, что эта женщина неравнодушна к тебе. — К сожалению, я потеряла этот рычаг давления, когда она пошла и зарегистрировала себя как анимага, — сказала Гермиона, закатывая глаза. — На самом деле, это было довольно раздражающе. – Наша маленькая Гермиона, — мечтательно вздохнул Джордж, –намекает на шантаж, для тебя всегда будет место в моем сердце. – Ее сердце уже занято, — заметила Флер. – Нашим старшим братом или хорьком Малфоем? – снова спросил Джордж. – Хорьком, тупица, — ответила Джинни, закатывая глаза и вызывая всеобщий смех. Остальная часть трапезы прошла без заминок. Все оживленно беседовали, пока Молли пыталась убедить Чарли и Гермиону возобновить свои отношения. Оба не могли не посмеяться над этой идеей, прекрасно зная, что их сердца отданы кому-то другому. За ужином в компании Уизли было все, чего ей так не хватало, и у нее были веские основания полагать, что это потому, что определенного Уизли нигде не было. После трапезы Билл, Гарри, Джордж, Тедди и Чарли решили, что им нужно устроить небольшую игру в квиддич в саду. Джинни утверждала, что она не должна играть, так как она профессиональный игрок в квиддич и с ней у них были бы неравные команды. Джинни и Флер сели на одеяло с маленькой Виктуар, болея за мальчиков, а Гермиона устроилась чуть поодаль, укачивая неспокойную Лиру. Она наложила на себя заглушающие чары, чтобы не слышать всей этой суматохи. Похоже, Уизли наконец-то удалось утомить малышку. – Итак, — усмехнулся Чарли, усаживаясь на одеяло рядом с Гермионой. Лира, свернувшись калачиком, спала. Гермиона повернулась и улыбнулась ему, проводя пальцами по красивым кудрям дочери. – Когда ты собираешься рассказать остальным членам семьи, что вы с Драко действительно встречаетесь? – Это уже было во всех Пророках за последнюю неделю. Разве они уже не знают? — тихо спросила она, перекладывая Лиру на руках. – Каждый день в Пророке появлялась новая история. Не может быть, чтобы твоя семья не видела новостей. – Ты же знаешь, что они не верят и половине той ерунды, что пишут в этой газете, — усмехнулся Чарли, отпивая свое сливочное пиво. – Тогда почему ты или Джинни не сказали им, что это правда? Хм? – Точно, — засмеялся Чарли. – Потому что я хочу испытать на себе силу твоего гнева из-за того, что разгласил секрет раньше, чем ты была готова. Это то, чего я хотел бы избежать, спасибо! – Справедливо, — хихикнула Гермиона. – Что ж, тогда встречный вопрос. Когда ты собираешься рассказать своей семье о вас с Тео и познакомить их? – Ты же знаешь, каким он может быть, — усмехнулся Чарли. – Всегда такой невозмутимый. Он просто очаровашка. – И ты поддался его чарам, — усмехнулась она. Вздохнув, она посмотрела на Лиру, а затем снова на него. – Думаю, я не говорила им, потому что беспокоилась о твоем брате. Он… очень переживает, когда дело касается меня. С последнего года обучения в Хогвартсе отношения между ней и Роном полностью испортились. – Что значит, ты собираешься вернуться? – недоверчиво спросил Рон. Он не мог поверить в слова, которые вылетали из ее уст. После всего, что произошло, как она могла вернуться? –Как ты вообще могла захотеть вернуться туда?! – Рональд, ты же знаешь, что я хочу закончить свое образование, — вздохнула Гермиона, откинувшись на спинку дивана. Она знала, что этого разговора не избежать, когда принимала решение. И знала, что Хогвартс хранит для него так много ужасных воспоминаний. Но это было то, что она чувствовала, что должна сделать. – Ты что, совсем с ума сошла? Ты уже самая умная ведьма в нашем поколении! Тебе сказали, что ты можешь досрочно сдать экзамены по Ж.А.Б.А. Тебе не обязательно возвращаться туда! – Ты знал, что я не хочу идти в программу Авроров с тобой и Гарри. – Я также знаю, что тебе предложили любую должность в Министерстве, какую ты захочешь! Тебе нет необходимости туда возвращаться! – Я хочу добиться всего собственным силами! – огрызнулась Гермиона, ее пальцы запутались в непокорных кудрях. – Я не просто… Я должна сделать это, Рон. – Ты ведешь себя как эгоистка Гермиона. – Не… ты смеешь... – Мы подумали, что вам будет комфортнее, если его здесь не будет. – Подожди… так вот почему его здесь нет?! – Это была идея Гарри и Джинни, — пожал плечами Чарли. – Он все равно не часто приходит на семейные обеды в выходные. Ты же знаешь, какие у Рона настроения после всего. – Поверь мне, я знаю, — вздохнула Гермиона. Рон всегда был склонен к всплескам эмоций и истерикам. Она говорила, что у него эмоциональный диапазон как у чайной ложки, но на самом деле, скорее, его понимание эмоций и то, как он с ними справлялся, не совсем соответствовало его возрасту. Он вел себя как ребенок, когда дело касалось контроля эмоций. Оглядываясь назад, можно сказать, что, хотя у нее было много хороших воспоминаний с рыжим мальчиком, который когда-то был ее лучшим другом, он всегда был немного эгоистичным и требовательным по отношению к ней. На протяжении многих лет они бесчисленное количество раз ссорились, и он делал вид, что ее просто не существует. Так было, когда Живоглот по его мнению пытался убить Коросту, когда началась история с Лавандой Браун, во время охоты за крестражами. Дорогая Гермиона, Как ты можешь быть согласна делить с ним общежитие и обязанности старосты? Это Теодор Нотт. Он из Слизерина, и в нем нет ничего хорошего. Его отец был Пожирателем смерти. Как и Малфой. Я не могу поверить, что им позволили вернуться в Хогвартс. Вам нужно поговорить с МакГонагалл. Я уверен, что они все просто планируют мучить тебя весь год. Я говорил тебе, что ты не должна была возвращаться. Я говорил тебе, Миона. Тебе нужно уехать! Рон Дорогой Рональд, Ты должен успокоиться. Все совсем не так. Тео был вежлив с самого начала семестра. Мы не можем продолжать судить людей по тому, на какой факультет их определили или из какой семьи они происходят, Рональд. Мы все должны были сделать выбор, чтобы выжить. Отец Тео, может, и был Пожирателем Смерти, но не Тео, и, честно говоря, это не наше дело. Я остаюсь в школе, Рон. Я надеюсь, что твое обучение проходит хорошо. Пожалуйста, не волнуйся так сильно. Здесь я в полной безопасности. Честно. Гермиона – Знаешь, — начал Чарли, откинувшись на локти и глядя в небо, чтобы солнце грело его лицо. – Ты никогда не говорила мне, почему вы расстались. – Я уверена, что Рон рассказал свою версию событий. Вздохнув, Гермиона закрыла глаза. Ее разрыв с Роном был вопросом времени. Она видела, как он приближается к ним, но юная девушка внутри нее, та, что не видела войны, пыталась сохранить будущее с рыжеволосым мальчиком. Но дело было в том, что она уже не была той девочкой. Гермиона прошла через ад и обратно. Ее пытали. Она безвозвратно изменилась. Рон же до сих пор оплакивал своего брата, ему казалось, что и другие не должны идти дальше, Их отношения были результатом войны, в которой им, детям, не следовало участвовать. – Он рассказал нам туманную историю, которая показалась весьма однобокой, — кивнул Чарли, глядя на нее. – Я бы хотел услышать твою версию. Если ты готова поделиться со мной. – Честно говоря, это не то, чего я не предвидела, это должно было случиться рано или поздно. — Грейнджер наблюдала, как остальные члены клана Уизли пролетали над ними. – Все это просто решилось однажды ночью… – Все НЕ в порядке, Миона! Я должен был узнать это от Симуса! СИМУСА! Что ты с ними дружишь. Ты сошла с ума,— кричал Рон на нее с другого конца комнаты, камин ревел, пытаясь бороться с холодом декабрьского воздуха. Блейз сидел в кресле, наблюдая за тем, как гриффиндорская парочка выясняет отношения. Он не вмешивался в спор, но и не собирался уходить, так как хотел быть рядом. Он знал, что Гермиона может позаботиться о себе сама, но на случай, если ситуация перейдет черту, он оставался рядом. – Ты ведешь себя неразумно! – ответила Гермиона, положив руки на бедра. Она не собиралась уступать ему. Много раз, пока они росли, она потакала ему, чтобы угодить, но в этот раз все было по-другому. Она была другой. – Они – мои друзья! Это вполне нормально — дружить с теми, с кем я хочу! – Они превратили твою чертову жизнь в ад здесь, в Хогвартсе! Нотт и Малфой, наверное, пытались тебя убить! В конце концов, они же Пожиратели Смерти! – Не смей! Ты знаешь, что Драко спас нас в поместье! Он был Пожирателем Смерти, Рон! ДА! Думаешь, я не знаю, как они со мной обращались? Конечно, я помню! Но люди меняются, они растут! Я изменилась! – Очевидно, что изменилась ТЫ, — с отвращением выплюнул Рон, глядя на нее. Как она могла защищать их после всего, что произошло? Как она могла выбирать их, а не его? – Теперь ты называешь его Драко? – Это его имя, Рон… Пожалуйста, пожалуйста, успокойся. Мы можем спокойно поговорить об этом. – Здесь не о чем говорить. О вашей мнимой дружбе или о том, что у тебя за странные отношения с ними четырьмя. Это закончится сейчас. – Прости? – Гермиона выдохнула, ее глаза сузились, не предвещая ничего хорошего не бывшему другу. – Ты угрожаешь мне? – Я делаю то, что должен, чтобы ты пришла в себя, — снова закричал Рон, размахивая руками. – Люди беспокоятся о тебе! Твои друзья и семья беспокоятся о тебе! – Я в порядке! – крикнула Гермиона в ответ. – Со мной все в порядке! Ты не можешь говорить мне, с кем я могу дружить, а с кем нет! Я не позволю тебе диктовать, как мне жить! – Это твой выбор, Гермиона, — сказал Рон, его голос внезапно стал серьезным, когда он посмотрел ей в глаза. – Либо ты выбираешь меня, либо свою новую семью. Мы — единственная семья, которая у тебя осталась, или их, змей, которые принесут тебя в жертву, не моргнув глазом. Что ты выберешь? Гермиона в шоке уставилась на него. Она знала, что он будет расстроен и, скорее всего, закатит истерику. Она думала, что сможет поговорить с ним и успокоить его настолько, чтобы хотя бы вести вежливый разговор. Однако, ультиматум стал сюрпризом. Слова вертелись у нее в голове, пока она смотрела на него. Он был прав, они были единственной семьей, которая у нее осталась. Поскольку родители не помнили ее, Уизли старались сделать так, чтобы она чувствовала себя как можно комфортнее. Но в том-то и проблема, что иногда она не чувствовала себя как дома. В Хогвартсе, перед камином с Тео, Блейзом, Драко и Пэнси… это было похоже на дом, это было правильно. Вот где Рон ошибался. В глубине души она знала, что они не пожертвуют ею. Они пожертвовали бы кем угодно, чтобы спасти друг друга, это правда, но она знала, что это относится и к ней. – Рон…не делай этого… – Сделай. Чертов. Выбор. Закрыв глаза, Гермиона сделала глубокий вдох, прежде чем открыть их снова, чтобы посмотреть на мужчину, который стоял напротив. Она мечтала о том мальчике, которого больше не существовало. Она никогда больше не сможет быть с ним. – Это они… Я выбираю их. Лицо Рона окрасилось в разные цвета, а руки сжались в кулаки, заставив Блейза встать со стула. Он никогда бы не позволил ни одному мужчине поднять руку на женщину, особенно на такую, как Гермиона Грейнджер. Не говоря ни слова, Рон схватил свою сумку и выбежал из башни старост. – Он не должен был ставить тебе ультиматум, — вздохнул Чарли, проводя пальцами по своим рыжим волосам. Он всегда знал, что его брат плохо относился к Гермионе, но не думал, что тот был настолько жесток. Его братья и сестры на протяжении многих лет рассказывали ему о различных ссорах и спорах, которые возникали между двумя друзьями, но Чарли не осознавал масштабов эмоционального насилия Рона, когда дело касалось этой ведьмы. – Честно говоря, я счастлив, что мой кулак пару раз встретился с его лицом, когда ходил с тобой на те несколько свиданий. – Ты мне этого не говорил, — вздохнула Гермиона, игриво толкнув его. – Его лицо приобрело прекрасный оттенок фиолетового, — рассмеялся Чарли, его зеленые глаза сияли, как изумруды. – Он был в бешенстве, думая, что ты переключилась на меня. – Ты даже половины не знаешь, — вздохнула Гермиона. – Я видела его еще раз… после разрыва. Это было после того, как я закончила Хогвартс, после моего… ну, провала, если не сказать больше. – Что он сделал? – Чарли заговорил сурово, сразу же сев, чтобы ничего не пропустить. Спотыкаясь на ходу, Гермиона хихикала, держась за болгарского игрока в квиддич. Она понимала, что, вероятно, перебрала сливочного пива, но, Мерлин, она чувствовала себя такой живой. Виктор шептал ей на ухо восхитительные пошлости, а его руки лежали на ее талии, пытаясь удержать прямо. Комната кружилась, все вокруг было как в тумане. Она почувствовала в руке бокал вина, который Виктор протянул ей, призывая продолжить веселье. – Красный всегда был твоим лучшим цветом, — прошептал Виктор ей на ухо. Что-то внутри нее кричало, чтобы она остановилась, пригубила алкоголь и убиралась оттуда, пока все не вышло из-под контроля. Красный не был ее лучшим цветом, но это точно не был зеленый, о чем ей пытался сказать маленький ворчливый голосок. Отбросив все мысли, Гермиона сделала глоток вина и позволила Виктору подвести ее к маленькому столику в углу комнаты. В толпе снующих мимо них людей она заметила что-то знакомое, кого-то знакомого. – Рон? – выдохнула Гермиона. Его рыжие волосы выделялись в море людей. Когда их глаза встретились, голубой и карий, Гермиона не смогла сдержать улыбку, которая появилась на ее губах. Она была права, это был он. Она видела, как он оглядел ее с ног до головы, а затем посмотрел на Виктора, за которого она держалась. –Привет! – Правда, Гермиона? Тебе не хватило змей, и ты перешла на Крама? – Рон насмехался с отвращением. – Как тебя можно называть золотой, если от тебя прошлой уже ничего не осталось? Прежде чем Гермиона успела сказать хоть слово, он унесся прочь, оставив ее впитывать тяжесть его слов. – Ничего, — солгала Гермиона, покачав головой. Она была откровенна с Чарли о многих вещах, но та ночь была тем, о чем она не открывалась никому, только своему целителю. – Мы увидели друг друга издали, не сказали ни слова и пошли каждый своей дорогой. – Ну и идиот же он, — покачал головой Чарли. Остаток того дня в Норе был приятным, но она солгала бы, если бы сказала, что когда она вышла из камина, то чуть не растаяла, увидев Драко, который стоял и ждал ее. Даже по сей день, как бы она ни любила семью Уизли, здесь, со своими Слизеринцами, она чувствовала себя как нигде в мире. Они были ее домом. Когда в ту ночь погас свет и мир вокруг них погрузился в сон, Драко и Гермиона лежали в ее постели и занимались любовью, словно у них было все время на свете. – Я рад, что ты получила удовольствие от встречи, любимая, — Драко дышал ей в лицо, не сбавляя своего медленного темпа, когда входил и выходил из нее. Гермиона застонала под ним, ее руки вцепились в его бицепсы. – Но я больше рад, что ты вернулась сюда, где твое место. – Дома, — застонала Гермиона, ее руки поднялись вверх и запутались в его светлых локонах. – Дома с тобой. – Продолжай так говорить, и я не смогу продолжить медленно и сладко, — простонал Драко, покусывая ее шею. Он поднял ее ногу выше, еще глубже погружаясь в нее, оба застонали от этих ощущений. – Было приятно увидеть Уизли, — выдохнула Гермиона, ее свободная рука нашла путь к его бедру, чтобы заставить его ускорить темп. Драко только усмехнулся, легко игнорируя ее. – Я скучала по ним. Возможно, я снова пойду в следующие выходные. – Грейнджер, — простонал Драко, сильно и быстро двигая бедрами, что вызвало у нее стон. – Пожалуйста, прекрати говорить о семье Уизли, пока мой член находится внутри тебя. – Пожалуйста, Драко, — ныла Гермиона, ее тело умоляло о большем. – Ты закончила говорить о своем бывшем и его семье? – Да, сэр, — ухмыльнулась Гермиона, и Драко застонал, прежде чем ускорить темп, вбиваясь сильнее и глубже, как он знал, она любила. – Ты станешь моей смертью, ведьма.

***

– Вторые выходных подряд? Наверное, из-за эльфийского вина… или моей потрясающе красивой внешности, — поддразнил Джордж, когда Гермиона прошла через камин, тут же схватив за руки хихикающую Лиру. – А, а, а, моя очередь! Все прошлые выходные ты отнимал Лиру! – Джинни вскочила, схватив Лиру и ее драгоценную игрушку, прежде чем Джордж успел подойти достаточно близко. – Ух ты, я счастлива, что вы все рады меня видеть, — ошарашенно проговорила Гермиона. Джордж хихикнул, обнял Гермиону и слегка ущипнул ее за щеку. – Прости, Герм, ты больше не самая милая Грейнджер, — засмеялся он, ведя ее на кухню, чтобы поздороваться с Молли. Прошло совсем немного времени, и все уже сидели за столом, разговаривая и смеясь. Чарли держал Лиру на коленях, а Гермиона пыталась уговорить ее поесть. В этот момент дверь открылась, и в столовую вошел неожиданный гость. Глаза Гермионы встретились с его голубыми глазами, и она напряглось, ожидая худшего. Его взгляд стал злым, он посмотрел на Лиру, а затем снова на нее. – О, так ты снова хочешь стать частью моей семьи? – злобно огрызнулся Рон. Этот бранч определенно не должен был пройти так, как в прошлые выходные.