Три волшебника и ребёнок

— Она там уже давно…— Драко взглянул на часы и вернулся к книге, которую читал. — Кто ты? Ее отец? Ей что, нельзя повидаться с друзьями? — Теодор усмехнулся, продолжая с Пэнси в очередной раз рассматривать цвета краски для продолжения ремонта в поместье. — Да? Это называется извращением, Малфой! Грейнджер называет тебя папочкой в постели? — Блейз рассмеялся, потягивая из своего стакана огненное виски. — Напомните мне, почему я до сих пор считаю вас двоих своими друзьями? — Драко бросил на них взгляд, получив в ответ лишь две наглые ухмылки. — Не суетись, Драко, я уверена, что ей там весело, — заверила его Пэнси, потянувшись и похлопав его по колену. — Важный вопрос — когда Чарли собирается похвастаться Теодором и смогу ли я увидеть, как весь клан Уизли оценивает Нотта. — Ты быстрее откусишь свой язык, — прокомментировал Теодор, сузив на нее глаза. — Я не спешу подвергаться домогательствам Уизли. — Да, я уже слышу свадебные колокола, — пошутил Блейз. — Спорим, вы поженитесь раньше, чем Малфой и Грейнджер. Драко начал кашлять, его виски пошло не в то горло от комментария Блейза. Он поставил стакан на стол, прочистил горло и ударил себя кулаком в грудь, надеясь, что дыхательные пути прочистятся быстрее, и он сможет ответить своему лучшему другу какой-нибудь колкостью. К счастью для Блейза, как только Драко снова смог дышать, послышался звук исходящий от камина, и Драко тут же сосредоточился на приветствии Гермионы и Лиры. Он едва успел встать с кресла, как в комнату ворвалась Гермиона с красным от гнева лицом и слезами на глазах. Все четверо взглянули на нее, но Драко уже знал, что, должно быть, расстроило Гермиону. — О… сегодня мы идем охотиться на Уизела, — прокомментировала Пэнси со злобным оттенком в голосе. — Гермиона, милая…— начал Драко, прикусив язык, чтобы не провоцировать ее еще больше, чем она уже была. — Как он вообще мог… УГХ! — воскликнула Гермиона, в гневе вскидывая руки. Любой из Слизеринцев в комнате посмеялся бы над тем, как она похожа на свою дочь, когда Лира закатывает истерику, но в данный момент они знали, что лучше промолчать. — Что случилось? — спросил Тео. — Он просто отказался признать ее присутствие! ОТКАЗАЛСЯ ДАЖЕ ПОСМОТРЕТЬ НА НЕЕ! — закричала Гермиона, ее волосы начали икриться на концах, а сердитые глаза снова наполнились слезами. — Моя дочь очаровательна, ясно?! Он не может просто не смотреть на нее! — Вот ублюдок! — крикнул Тео. — Где Лира, Гермиона? — спросил Блейз. — Флер сказала, что она спит, — сказала она, вытирая глаза. — После всех тех проблем, которые у нас были с ней в последнее время, я НЕ БУДУ будить ее. Я должна остыть, а потом вернуться и забрать ее. — Вот, — мягко сказал Драко, взяв ее руки в свои. — Почему бы тебе не присесть и не рассказать нам, что произошло, с самого начала.

***

— О, так теперь ты хочешь стать частью этой семьи? — злобно огрызнулся Рон. — Рональд Биллиус Уизли! — Молли задыхалась от возмущения, глядя на своего сына. — Не говори с ней так! — Какого черта она здесь делает? — Рон посмотрел на свою мать. Чарли поднял на руки Лиру, которая с любопытством смотрела на Рона. Рон был с ней всего один раз в жизни, и она была так мала, когда это случилось, что не помнила этого. В тот вечер Гермиона убежала из дома из-за его поведения. Джинни, заметив, что Лира смотрит и слушает Рона, быстро наложила на девочку заклинание тишины. — Дракон, — Лира посмотрела на Чарли и ласково погладила его по щеке, когда он улыбнулся ей. Гермиона наблюдала, как пальцы Рона дернулись при звуке голоса Лиры. — Гермиона и Лира всегда желанные гости в нашем доме, Рон, — дружелюбно сказала Молли. — Кроме того, ты теперь редко приходишь на воскресные обеды. Почему бы ей не прийти? — О, я не знаю, может быть, из-за ее чертовой компании? — прорычал Рон, и глаза Молли тут же сузились. — Рон…— начала Гермиона, но он просто проигнорировал ее. — Ты не будешь так говорить, когда в комнате присутствуют дети, — отругала его Молли, обвиняюще указывая на него пальцем. — Это не моя чертова проблема, это она принесла ЭТО сюда. — Это? — Джинни насмехалась. — Ты издеваешься, Рон? Она же ребенок! Невинный ребенок! Посмотри на нее! — Я не обязан делать все, что ты говоришь, Джинни, — закатил глаза Рон, глядя на Джинни и Гарри. — То, что ты не против, не значит, что я должен так думать. — НЕ называй мою дочь «этим»… — О, она говорит, — засмеялся Рон. — Сколько ты выпила сегодня утром? Гарри, ты проверил, не подмешано ли что-то в ее тыквенный сок? — Рон! — огрызнулся Гарри. — Прекрати. — Я отнесу Лиру наверх к Виктуар, — предложила Флер, вставая со своего места, заметив, что девочка начинает дремать от царившей вокруг нее тишины. Она извиняюще улыбнулась Гермионе, забирая Лиру из рук Чарли. Гермиона кивнула в знак благодарности, глядя, как та выходит из комнаты, а Лира нежно улыбается ей своими большими красивыми глазами. — Рон, прошло столько лет, неужели мы все не можем просто поладить? Как раньше? — Гарри вздохнул, ущипнув себя за переносицу. Это продолжалось уже слишком долго, как ему казалось. — Все могло бы быть как раньше! Но ОНА выбрала дружбу с этими змеями! — крикнул Рон. — Еще один ультиматум? Правда? — Гермиона нахмурилась, глядя на него. — Разве ты не усвоил урок с первого раза, Рон? — Чарли ухмыльнулся, в его глазах появился намек на оскал. Он не собирался стоять в стороне и позволять Рону пытаться вытеснить Гермиону из их жизни. — Ты, черт возьми, шутишь со мной, если думаешь, что я просто приму твой дерьмовый выбор друзей, — огрызнулся Рон, глядя прямо ей в глаза. — Никто тебя об этом не просит, — вздохнула Гермиона. — Но это мой выбор. Это мои друзья. Я знаю, что есть вещи, которые ты никогда не сможешь забыть, но… Рон, это я. Мы были лучшими друзьями. — Я любил тебя, Гермиона! Я любил тебя, а ты выбрала их! — Рон… — Честно говоря, ты подаешь худший пример своему ребенку. Что думает ее отец о том, что ее окружают Пожиратели Смерти? Хм? — Все за столом напряглись, и Гермиона замерла. Никто никогда не говорил о том, кто может быть биологическим отцом Лиры, все знали, что в конце концов Гермиона расскажет им, а пока у Лиры уже был человек, которого она считала отцом, и это не могло понравиться Рону. — Или ее отец — Пожиратель смерти? — Не смей говорить о них так, будто ты их знаешь, — огрызнулась Гермиона. — Мы все видели Пророк! Вы с Малфоем танцуете вместе на тех фотографиях.— Лицо Рона выражало только злость и отвращение, когда он смотрел на нее. — Тебя возбуждает его темная метка, когда ты смотришь на нее? — Рон, хватит, — сказал Джордж, пытаясь вмешаться и разрядить обстановку. — Почему бы нам не выйти на улицу и не подышать свежим воздухом? —Почему я должен уходить? Это мой дом, а не ее. Она сделала свой выбор. — Закатив глаза, он снова посмотрел на нее. — Малфой хотя бы извинился перед тобой? Или он просто шепнул тебе на ухо пару приятных слов, чтобы ты забралась к нему в постель? — Я сказал, достаточно! — огрызнулся Билл, вставая со стула, когда Флер вернулась в комнату. — Если тебе что-то не нравится, то уходи. — Я СПАС ТЕБЯ! НЕ ОН! — Я тебе ничего не должна, Рон! Прекрати манипулировать этим! — огрызнулась Гермиона, вставая. — Я всегда буду благодарна тебе, и ты это знаешь! — Симус был прав насчет тебя, — закатил глаза Рон. — Ты действительно просто очередная шлюха Пожирателя смерти. Гермиона стояла, застыв на месте, пока Рон выходил через заднюю дверь, а Гарри и Артур шли за ним. Чарли успокаивающе держал ее за руку. Именно этого она всегда боялась в отношениях с Роном. Он всегда был таким непредсказуемым, когда злился. Как все могло дойти до такой точки? — Чертов придурок, — пробормотал Чарли, глядя на заднюю дверь. — Надеюсь, Гарри сейчас отбивает ему яйца, иначе, клянусь, он очень пожалеет, когда мы вернемся домой, — пробормотала Джинни под нос, потирая живот. — Где моя дочь? — прошептала Гермиона, пытаясь сдержать свои эмоции. — Где Лира? — Она спит, — отозвалась Флер. — Я могу пойти и разбудить ее, если хочешь. — Нет, нет, — вздохнула Гермиона, потирая виски. — Она так тяжело засыпает, я не собираюсь будить ее, когда она наконец-то заснула. — Дорогая, почему бы тебе не пойти домой и не отдохнуть. Соберись, пока я буду вразумлять этого мальчишку. Он не будет больше так разговаривать с тобой, — сказала Молли, взяв ее лицо в руки. — Я настаиваю. Иди, а позже вернись и забери Лиру. Мы любим тебя и поддерживаем. Никогда не забывай об этом. — Спасибо, Молли… — Он назвал ее этим?! — прорычал Тео, его тело кипело. Как Рон Уизли вообще мог осмелиться говорить об этом идеальном ангелочке? –Ты что, блядь, издеваешься? О, я убью его. Мы можем сжечь его заживо? Блейз, ты ведь знаешь заклинание для этого? — О, у меня есть несколько идей в голове, — сказал Блейз. Его голос был тягучим и тихим, Гермиона слышала его таким только один раз, когда они поссорились с Роном в прошлый раз. Блейз вспомнил ночь в общей комнате, когда он наблюдал за перепалкой между Гермионой и Роном. Он вспомнил, как она вступилась за них, и когда ее заставили, она выбрала их. Это был один из первых случаев в его жизни, когда его выбрали для чего-то хорошего. С того момента Гермиона стала частью его семьи, частью их семьи. Когда глаза Гермионы встретились с его глазами, она увидела, что он был так же рассержен, как и она, и, честно говоря, после рассказа этой истории она злилась все больше с каждой минутой. — У Блейза прекрасное воображение, которое, когда ему дают волю, придумывает самые великолепные планы. Нет ничего лучше, чем месть, — ухмыльнулась Пэнси. — Не могу не согласиться, — Блейз посмотрел на нее, подмигивая. — Твой ум просто потрясающе злой, дорогая. Ну что, охота на ласок? — Конечно, охота на ласок, — мрачно усмехнулась Панси, наклоняясь вперед и целуя его. — Тео? Драко? Вы присоединитесь к нам, да? — Ты ещё спрашиваешь? — сказал Драко, не отрывая взгляда от Гермионы, нежно вытирая слезу с ее щеки. — Да, блядь, присоединимся, — крикнул Тео, вскакивая со своего места. — Мне чертовски надоело, что этот маленький говнюк заставляет наших девочек плакать. — Я плачу не потому, что мне обидно, — огрызнулась Гермиона, заставив всех снова посмотреть на нее. — Я плачу, потому что я зла… так чертовски зла. — С нее хватит! Даже после его ультиматума, даже после того, как он бросил ее на вечеринке, пьяную, с Виктором, той самой вечеринке, на которой была зачата Лира, Гермиона думала, что, возможно, однажды они помирятся. Она всегда лелеяла надежду на то, что когда-нибудь их дружба восторжествует, она должна быть сильнее. Но Гермиона ошибалась. Пути назад уже не было. Он перешел слишком много границ. — Знаешь что? –Гермиона встала, разглаживая свой сарафан. — К черту все это. — Грейнджер? — спросил Блейз, склонив голову набок, с любопытством наблюдая за ней. Когда она внезапно схватила Драко и притянула его к себе, чтобы поцеловать, он не смог сдержать смешок, вырвавшийся у него изо рта. — Я согласен, это один из способов насолить Уизелу, — усмехнулся Тео, проводя пальцами по своим вьющимся волосам. — Хотя, наверное, будет лучше, если ты сделаешь это при нем. — Хватит портить шоу, Тео! — Пэнси посмотрела на него. Когда Гермиона отпрянула от Драко, она развернулась на каблуках и пошла обратно к камину. Четверо Слизеринцев с любопытством следовали за ней по пятам. Давно они не видели ее такой взбешенной. Драко хорошо знал выражение ее лица, тем более что у него было более десяти лет практики в их изучении, и она была настроена решительно, когда снова шагнула в камин, а затем исчезла. Драко ухмыльнулся. — Мы ведь следуем за ней? — Тео огляделся. — Пожалуйста, блядь, скажите мне, что мы следуем за ней. — Конечно, блядь, да, — закатил глаза Блейз, шагнув вслед за Пэнси в камин. — Наконец-то, блядь! — Тео ухмыльнулся, заходя следом и следуя за ним. Драко не смог сдержать смешок, когда вошел следом. Конечно, ей удалось заставить его пойти в эту чертову Нору Уизли. На что он только не готов ради этой ведьмы. — Где он?! — прорычала Гермиона, врываясь в столовую и смахивая сажу с плеч. — О черт, я знаю этот взгляд, — сказала Джинни, предвкушая представление, которое ей точно понравится. — О, черт, да, наконец-то. — Миона? — спросил Чарли, возвращаясь в комнату. — Это было быстро! — Эй! А где же Уизел? — заметил Тео, подойдя к ней сзади вместе с Блейзом и Пэнси. Он бросил быстрый взгляд на Чарли, а затем посмотрел на Джинни. — О, это будет здорово, — засмеялась Джинни, садясь обратно за стол и устраиваясь поудобнее. Этого давно следовало ожидать, и она не собиралась ничего пропустить. Гарри вошел в комнату и тут же замер при виде их всех. — О, черт возьми, это будет нехорошо, — покачал головой Гарри, слегка побледнев. — Где он, Гарри? — потребовала Гермиона, скрестив руки на груди. Ее волосы сверкали, а в глазах было золото. Прошло совсем немного времени, прежде чем Рон последовал за ним внутрь, и как только она увидела его, весь ее гнев снова выплеснулся на поверхность. Она со злостью смотрела на него, а он — на Слизеринцев позади нее. — Пошла плакаться своим пожирателям смерти, да? — Рон насмешливо покачал головой. — Конечно, поплакалась. — Дело не в них, — огрызнулась Гермиона. — Речь идет о нас с тобой. — Я сказал все, что считал нужным… — Рон прервался на полуслове, когда его лицо стало практически фиолетовым, а тело затряслось от злости. Гермиона почувствовала это, как только он вошел в комнату. Рон Уизли впервые за много лет встретился лицом к лицу с Драко Малфоем. Когда Рон потянулся за своей палочкой, одновременно начали происходить разные вещи. Гермиона потянулась за своей и поняла, что не взяла ее с собой. Гарри попытался подойти к Рону, но когда палочка Рона поднялась в сторону Драко, Гермиона крутанулась на пятках, выхватила из кобуры его палочку и повернулась обратно. — СТУПЕФАЙ! — ПРОТЕГО! Как только слова сорвались с губ Гермионы, вокруг нее и слизеринцев, перед которыми она стояла, возник щит, и заклинание Рона отскочило, ударив по нему самому. Шокированные звуки наполнили комнату, и все уставились в сторону Золотой девочки. Она только что использовала палочку Драко, отбивая заклинание бывшего лучшего друга. — Черт возьми… — произнес Билл, широко раскрыв глаза от шока. Джордж не смог удержаться от смеха, который вырвался у него при виде младшего брата на полу, отлетевшего к стене от собственного заклинания. — Это было великолепно! — Джордж рассмеялся, и Джинни не смогла удержаться от того, чтобы не присоединиться к нему. — Ты шутишь?! — прокричала Гермиона, глядя на Рона, и возвращая Драко его палочку. — Он только вошел в эту чертову комнату, и первое, что ты делаешь, это пытаешься проклясть его?! — БЛЯДЬ, ОН ЗАСЛУЖИЛ ЭТО… — начал Рон, но внезапно замолчал, глядя на ухмыляющуюся Гермиону, которая приближалась к нему. — С тебя хватит разговоров, — прошипела она, помогая ему подняться на ноги и толкая на стул. — Теперь моя очередь. — Это моя девочка, — прошептал Тео, ухмыляясь Блейзу. — Я тебе не принадлежу, Рональд Уизли. Ты не имеешь права говорить мне, с кем я могу дружить, а с кем нет, и что я могу или не могу делать со своей жизнью. Я ничего тебе не должна, НИЧЕГО. Может, ты и спас меня, но я спасала тебя и твою высокомерную задницу больше раз, чем я могу сосчитать. Я сделала это не для того, чтобы потом вытаскивать наружу как рычаг давления, я сделала это, потому что ты был моим другом, потому что это было правильно! Ты понимаешь это? Делать что-то, потому что это правильно? Ты полон гнева, ненависти и эгоизма! Ты совсем не похож на того мальчика, о котором я заботилась, мальчика, ради которого я готова была на все. Этого мальчика больше нет… как и девушки, которая его любила. Я выросла, Рон. Я изменилась. Ты не хотел, чтобы я менялась! Ты пытался держать меня в этих рамках, в этом образе идеальной Золотой девочки, магглорожденной Гермионы Грейнджер, которую ты мог заставить чувствовать, что ей так повезло быть твоим другом. Это не дружба! То, что у меня есть с ними, — Гермиона указала на Слизеринцев, которые стояли позади нее, позволяя ей наконец-то прожить тот момент, в котором, как они знали, она так долго нуждалась. — Это настоящая дружба. Мы поддерживаем друг друга, подталкиваем друг друга быть лучше, заботимся друг о друге. Ты не можешь взять это и попытаться превратить в то, чем это не является. — Проведя пальцами по волосам, концы которых все еще искрились, Гермиона перевела дыхание, прежде чем начать снова. — Они не Пожиратели Смерти. Они были детьми! Мы все были просто детьми, пытавшимися выжить! Теперь мы взрослые, пора и тебе начать вести себя как взрослый. Пэнси ухмылялась, наблюдая за тем, как Гермиона выплескивает свои мысли и эмоции. Блейз рассказал всем, что произошло в ночь ее расставания с Уизелом, и Пэнси знала, что ей было трудно смириться с потерей этой дружбы. Но в этот момент, когда они стали свидетелями ее победы над этим трусом, она еще никогда так не гордилась гриффиндоркой, которую считала частью своей семьи. Гермиона больше не позволяла себе эмоционально терзаться из-за рыжего, и Пэнси не собиралась наступать ей на пятки и отнимать у нее этот момент. — И для полной ясности… Я с Драко, — просто заявила Гермиона, заставив всех в комнате, кроме Джинни, Чарли и слизеринцев, расширить глаза. — Пророк был прав. Я с ним. Мы вместе. Я люблю его, Рон. Я люблю его! Он бросает мне вызов, подталкивает меня быть самой лучшей и дает мне пространство, когда я не в самом худшем состоянии. Я хочу проводить с ним все свое время. Я скучаю по нему, когда его нет рядом, и я буквально чувствую его, когда он входит в комнату. Это как связь, и она крепнет с каждым днем. Это и есть любовь, Рон. А не та эгоистичная извращенная версия, в которую ты пытался заставить меня поверить. Тебе этого никогда не понять! Он любит нашу дочь сильнее, чем я могу описать тебе, а ты даже не заслуживаешь ее знать. Вот именно, НАШУ дочь. Мне плевать на биологию, Лира — его дочь. Пора тебе повзрослеть, Рональд. Повзрослеть и перестать жить в проклятом прошлом, пока оно не разрушило все, что тебе дорого. — Ты, блядь, любишь его… его?! — прорычал Рон, наконец-то снова обретя способность говорить. — Люблю, — проговорила Гермиона, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Драко с мягкой улыбкой на лице. Взгляд его глаз был неописуем. — Я люблю его. Мы — семья. Мы трое, Тео, Блейз и Пэнси. — Гермиона обернулась, чтобы посмотреть на него, и вздохнула. — Я искренне надеюсь, что однажды ты это поймешь, Рон. Но я никогда этого не узнаю, потому что мы с тобой разговариваем в последний раз. Я заберу свою дочь, и мы пойдем домой. — Гермиона вышла из комнаты и поднялась по лестнице, чтобы забрать Лиру. Все взгляды были устремлены на Рона, и он был в ярости. — Чертовски вовремя, — ухмыльнулась Джинни, потирая свой маленький животик. — Я ждала этого годами. — Отвали, Джинни, — огрызнулся Рон, начиная вставать. — Мы еще не закончили, Уизли, — впервые заговорил Драко, толкая Рона обратно в кресло. — Я ждал, пока она насладится моментом, потому что она заслужила это. Этого давно следовало ожидать, как сказала Уизлетта. Теперь моя очередь. — Не забудь о своем условно-досрочном освобождении, Малфой, — заговорил Гарри, а Драко только ухмыльнулся. — Не волнуйся, Поттер, я его и пальцем не трону. — Жаль, — вздохнула Пэнси, ковыряя кутикулу. — Я годами наблюдал, как ты относишься к Гермионе с меньшей добротой и уважением, чем, как мы оба знаем, она заслуживает. Она великолепна, сильна, достойна восхищения и стоит больше, чем каждый волшебник или ведьма в этой комнате. Ты это знаешь. Ты также знаешь, какая она порядочная и добрая… и ты воспользовался этим. Я больше не позволю тебе это делать, — заявил Драко, его серые глаза не отрывались от голубых глаз Рона. — Я облажался во многих отношениях. Я могу извиняться, и поверь мне, я это делал, всю оставшуюся жизнь, но я все равно никогда не заслужил бы ее. В этом и есть разница между тобой и мной, Уизел. Я не думаю, что заслуживаю ее, когда ты думаешь о ней как о собственности. — Не забудь о Лире, Драко, — ухмыльнулся Блейз, сознательно подначивая своего друга. — И о Лире. Она человек, а не вещь. Она — невинный ребенок, наш невинный ребенок, чтобы быть до конца ясным. Она моя дочь. И я знаю, что это беспокоит тебя, это прямо зудит у тебя под кожей. Печальная правда в том, что у тебя могло бы быть это. У тебя могло бы быть все. Но теперь… теперь ты не сможешь! Ты не сможешь наблюдать, как она учится все больше и больше с каждым днем. Ты не узнаешь, как она цепляется за ноги, чтобы обнять, и гоняется за бабочками, как будто это самое прекрасное зрелище, которое она когда-либо видела. Ты не увидишь, как она прижимается к твоей груди, когда начинает уставать, или успокаивается, когда ты проводишь пальцами по ее кудрям. Ты, Рональд Уизли, никогда не увидишь мир глазами дочери самой яркой ведьмы, которую ты когда-либо знал! — Папа! Драко поднял голову при звуке голоса Лиры. Он улыбнулся, увидев, как она вывернулась из рук матери и понеслась к нему так быстро, как только могли ее маленькие ножки. Не теряя времени, он подхватил ее на руки и поцеловал в щечку. Драко улыбнулся Гермионе, когда она подошла, и нежно поцеловал ее. — Пойдем домой. Когда они вышли из комнаты, Тео повернулся к клану Уизли и поклонился. — Уизли, было очень приятно. Рональд. — Тео поднял обе руки в грубом жесте и ухмыльнулся. Он подмигнул Чарли, а затем развернулся, чтобы отправиться домой к своей семье.