Дом там, где сердце

Маслянистая красная жидкость медленно, капля за каплей перетекала в большой стеклянный сосуд, образуя на поверхности заполнявшего его прозрачного основания тонкую пленку. Айра подпер подбородок кулаком и украдкой зевнул. — Что будет, если сделать струю побольше? — рассеянно спросил он. — Взрыв, — одновременно ответили мастер Эмиель и Яссэ у него в голове. Юный эльф фыркнул и пожал плечами — процесс приготовления уже успел так ему наскучить, что он был вовсе не против хоть как-то его разнообразить. Он перехватил немного насмешливый взгляд наставника и независимо пожал плечами — мол, так и быть, сегодня — никаких взрывов. — В высокой алхимии терпение — одна из главных составляющих процесса, — заметил вампир поучительно, и Айра снова тяжело вздохнул. Высоким алхимиком он становиться не собирался, но раз уж так было надо… Дверь лаборатории распахнулась без стука, и Лита вошла, едва взглянув на скучавшего над колбой ученика мастера Эмиеля. — Надо поговорить, — бросила она, и Регис терпеливо развел руками. — Боюсь, Ваша Милость, мы немного заняты, — ответил он. Лита поморщилась — Айра перехватил ее недовольный взгляд, а потом чародейка взмахнула рукой и произнесла короткое заклинание. Веки юного эльфа мгновенно отяжелели, тело словно начала заполнять теплая стоячая вода, но в следующий миг Яссэ внутри него встрепенулся, Айра услышал шепот, и накатившая было усталость отступила. «Притворись», — посоветовал внутренний голос, и юноша послушно уронил голову на сложенные на столе руки. — Как грубо, — услышал он равнодушный голос мастера Эмиеля и почти увидел, как Лита привычным жестом отмахнулась от неуместного замечания. — Он бы все равно заснул от твоего урока, — ответила она, — а у меня нет времени ждать, пока вы закончите. Повисла короткая пауза. Айра чувствовал, как Яссэ замедлял их общее дыхание и биение сердца — иначе вампир почуял бы подвох. Но сознание оставалось ясным. — Вчера вечером ко мне приходил Фергус, — Лита явно выждала время, решив проверить, подействовало ли ее заклятье, и заговорила, лишь убедившись в этом. — Снова напоминал о долге? — поинтересовался Регис, и только тот, кто вовсе его не знал, не услышал бы в ровном тоне вампира плавно расцветавшего любопытства. — Не совсем, — Литин голос звенел холодным ядом, — он сказал, что пришел помочь мне, но теперь я не знаю, что мне делать с этой его помощью. — Любая помощь хороша, — заметил мастер Эмиель, и Лита тихо усмехнулась. — Наш разговор не касался договора, — ответила она, — Фергус пришел, чтобы поговорить о Лее. Айра вздрогнул бы, если бы контроль над телом не находился сейчас в невидимых руках Яссэ. Фергус — считавшийся мертвым и счастливо проживавший на Скеллиге отец молодой Императрицы — обменивался с дочерью письмами каждую неделю, а Лея, прочитав очередное послание, словно делала глоток из живительного источника. Она души не чаяла в сбежавшем родителе, и Айра полагал, что тот мог бы при желании вертеть девушкой, как хотел. Фергус время от времени просил Лею сделать что-то, в итоге ставившее ее саму или кого-то из ее окружения в неловкие ситуации. Но Императрица, смеясь, лишь замечала, что, мол, папа ее любил пошутить. Яссэ и Айра сходились во мнении, что рано или поздно шутки эти могли зайти слишком далеко, но поделать ничего не могли. — Фергус сказал, что все мои усилия в ее отношении напрасны, — продолжала, меж тем, Лита, — и у нас с тобой не выйдет ни помочь ей самостоятельно привести в мир новую жизнь, ни спасти ее. Повисла тяжелая тишина. Даже с закрытыми глазами Айра почти видел, каким сосредоточенным стало лицо мастера Эмиеля — словно в те моменты, когда эликсир в реторте вместо прозрачного становился мутно-бурым. — Полагаю, он не мог сказать ничего другого, — наконец выговорил вампир, — отношение Фергуса к Лее может показаться очень трогательным, но я не верю, что его сколько-нибудь заботит ее благо. — Верить мы можем, во что угодно, — отрезала Лита, — но то, что он рассказал мне, действительно ставит крест на всех наших стараниях. Фергус никогда не обманывает — во всяком случае, так он говорит. И в данном случае я склонна ему поверить. — Что же такое он сказал тебе? — полюбопытствовал вампир. И Лита, выдержав еще одну короткую паузу, заговорила. Айра слушал — напряженно, забыв о том, что ему следовало изо всех сил притворяться спящим, и Яссэ внутри него делал то же самое. Голос чародейки пару раз сорвался, она запуталась в словах — и это напугало юного эльфа, пожалуй, сильнее ее серьезного тона. Из того, что рассказала Лита, следовало только одно — Лея была обречена. — И он не рассказал об этом всем раньше, потому что…- терпеливо подтолкнул Регис. — По его словам, он сам понял, что сделал, совсем недавно, — ответила Лита. — Звучит довольно сомнительно, — заметил мастер Эмиель. — Зачем ему лгать? — тут же неожиданно взвилась чародейка, — ты сомневаешься в его отношении к Лее, но я — нет. Если бы мы нашли способ спасти ее, это не нарушило бы никаких договоренностей, никак бы не повлияло на Фергуса. Больше того — его мотивы не должны нас интересовать. Пока его слова только подтверждаются. Снова повисла тишина. Айра понимал — если бы не старания Яссэ, его сердце сейчас выпрыгивало бы из горла от напряжения. — Что я могу сказать, — Регис, должно быть, пожал плечами, — мы и раньше не сильно рассчитывали на успех. Прошло четыре года, а способа ее спасти ни ты, ни я так и не придумали. Она проживет отпущенное ей время, и в наших силах сделать ее жизнь счастливой. Лита молчала. — В свете всего произошедшего, я должен признать — твое последнее решение выглядит весьма своевременным и удачным, — заметил мастер Эмиель после паузы, — я все еще не одобряю его и сомневаюсь в конечном успехе, но твоими стараниями Лея получит то, чего природа ей дать не в состоянии. — А Империя получит то, чего заслуживает, — резко откликнулась чародейка, — истинного Эмрейса на троне. — Дети твоего брата — тоже Эмрейсы, — мягко напомнил Эмиель, но Лита лишь презрительно фыркнула. — Я хочу попросить тебя удвоить усилия, — продолжила она, и на этот раз в тоне ее зазвучала командная твердость. — Не уверен, как это возможно, — мягко откликнулся мастер Эмиель, — но я постараюсь. Еще некоторое время в лаборатории висела тишина — Айра слышал учащенное дыхание Литы, словно чародейка долго бежала и запыхалась, и чувствовал, как в воздухе разлилась едва заметная, успокаивающе мягкая вампирская магия. Еще через мгновение послышались быстрые шаги, хлопнула дверь, и все стихло. Яссэ велел юноше продолжать изображать спящего, и вместе они слышали, как мастер Эмиель быстро и нервно прошелся по комнате, пробормотал что-то себе под нос, вернулся к столу и глухо побарабанил пальцами по гладкой поверхности. Потом, потянувшись к спящему ученику, осторожно потрепал его по плечу, добавив к прикосновению капельку бодрящей магии. Айра постарался вести себя так, словно только что очнулся от глубокого забытья — растерянно похлопал ресницами, поглядел по сторонам и наконец встретился глазами с учителем. — Прости Лите ее несдержанность, — улыбнулся мастер Эмиель, как ни в чем не бывало, — деликатность ей совершенно не свойственна. Айра зевнул. — Я все равно сам чуть не заснул, глядя на эти капли, — кивнул он в сторону колбы. Уровень алого масла на поверхности за потерянные минуты почти не изменился. Учитель и ученик посмотрели друг на друга в неловком замешательстве. Айра, которому не терпелось немедленно вырваться из вампирской лаборатории и отправиться на поиски супруги, хотел было попросить прервать урок до лучших времен, но Регис заговорил первым. — Ступай, мой мальчик, — улыбнулся он, — мы продолжим, когда ты вернешься. Айра не стал терять времени — он подскочил со стула, мельком — хоть и через силу — улыбнулся наставнику и поспешил к выходу. О том, куда именно завтра поутру должен был отправиться принц-консорт, знали лишь участники того памятного разговора в доме Мэнно, но юный эльф не сомневался — провести Региса было куда сложнее, чем любого другого обитателя дворца — даже папу. Вернон Роше вообще должен был узнать, что сын его отчалил в неизвестном направлении по личному поручению Императрицы, только после возвращения из Третогора, где возглавлял расследование покушения на короля Виктора. Лея пообещала сочинить для папы убедительную легенду и загрузить его работой так, чтобы он не волновался о благополучии Айры. Но мастер Эмиель — это было совсем другое дело, он мог видеть людей насквозь, буде на то его воля, представляй они для него интерес. Но, по счастью, скромная персона Айры волновала вампира лишь в тот момент, когда юноша пересекал порог его лаборатории и садился за пробирки. Однако теперь, лавируя между колонн в галереях дворца, юный эльф начал сомневаться, а стоило ли ему вообще куда-то плыть. Новости о Лее — обезоруживающе страшные — он пока не сумел осознать до конца. Его отец, в свое время поняв, должно быть, что сын увлекся юной супругой всерьез, даже полюбил ее, провел с Айрой долгий серьезный разговор. Объяснил мальчику, что людям суждено было ходить по земле куда меньше времени, чем им, чистокровным эльфам. Он предупреждал, что Лея со временем повзрослеет, а потом — состарится и умрет у него на глазах. И Айра с трудом, но принял этот факт. В его понимании десятки лет, отпущенные им природой, могли тянуться очень долго. Но теперь выходило, что десяток этот у них с Леей остался всего один. Лита сама путалась в том, что грозило ее племяннице. Не слишком, должно быть, понимала, что ее ждет. Но ясно было одно — Фергус, обладавший странной неведомой силой, спас Лею от смерти, на которую ее обрекли во время неудавшегося переворота четыре года назад. Но спасение это даровало Императрице всего четырнадцать лет, и увеличить этот срок не могли даже Лита и Регис, потратившие много сил на решение этой проблемы. — Что ты сможешь изменить, если останешься? — подал голос из глубины сознания Яссэ — рассудительный и строгий. — Из Каэдвена мы вернемся через несколько недель, Лея к тому моменту будет так же жива, как сейчас. И Айра не знал, как объяснить тому, кто всегда оказывался прав, что несколько недель раньше, когда юный эльф считал, что увидит, как его возлюбленная медленно состарится, и сейчас, когда он знал, что этого никогда не произойдет, разнились невероятно. Супругу юноша обнаружил в беседке во внутреннем саду. Компанию ей составляли Мэнно и Рия — и разговор они держали чрезвычайно серьезный, если судить по их лицам. Стоило, однако, Айре подойти, Лея заулыбалась, и темные глаза ее засияли. — Думаю, на этот мы можем закончить, — объявила она своим собеседникам, — я полностью доверяю вам позаботиться обо всем остальном. Мэнно попытался было что-то возразить, но Рия, бросив на Айру понимающий взгляд, изящно поднялась на ноги, протянула сыну руку. — Идем, Мэнно, — строго велела она, — Ее Величество сказала, что доверяет нам — не будем подводить ее доверие. Я направляюсь в порт, чтобы убедиться, что корабль готов к отправлению, и хочу, чтобы ты поехал со мной. Мэнно, поджав губы, встал, поклонился Лее, почтительно взял мать за руку и зашагал следом за ней по дорожке. Айре почему-то представилось, что точно так же Рия водила сына и двадцать весен назад, когда тот еще не слишком ловко перебирал ногами. Лея шагнула к нему, и Айра, не справившись с порывом, бросился вперед и крепко обнял ее. Девушка охнула, тихо рассмеялась и обвила его руками в ответ. — Мы не виделись пару часов, — заметила она, — а ты успел так соскучиться? Признайся, это потому, что минута в обществе мастера Эмиеля длится, как год? Айра не стал отвечать, он стоял — дурак дураком — сжимая супругу в объятиях, и его уверенность, что никуда он завтра не поплывет, крепла с каждой секундой. — Любовь моя, что случилось? — Лея почуяла неладное, и в голосе ее проскользнуло беспокойство. — Молчи, — пронеслось в голове Айры, но он не собирался подчиняться. Знать всей правды Лее не следовало — тут Лита была права — но юноша должен был рассказать возлюбленной хоть что-то, хоть как-то объясниться перед ней. — Я знаю, как ее спасти, — вновь заговорил Яссэ, и сердце Айры пропустило удар, — и сделаю это, если сейчас ты возьмешь себя в руки, а потом поможешь мне в моем деле и не задашь больше ни одного вопроса, пока я сам не решу обо всем тебе рассказать. Пауза длилась мучительно долго, хотя на деле — всего пару секунд. Айра успел прикинуть, говорил ли внутренний голос правду, и прийти к выводу, что в сложившихся обстоятельствах это было вовсе не важно. Он осторожно отпустил Лею, отстранился от нее, взял за руки и, изобразив улыбку, посмотрел ей в глаза. — Я не хочу уезжать, — сказал он чистую правду. Супруга моргнула удивленно, потом покачала головой. — Ты скоро вернешься, — возразила она, — и поможешь Риэру и его друзьям. Спасешь мальчика, если все получится, а если нет, не сможешь корить себя за то, что не попытался. Айра быстро кивнул. Спасение маленького ведьмака, поучаствовать в котором он согласился, сейчас отодвинулось на дальний план, юноша почти забыл о нем. — Ты права, — согласился он, однако, — но мы не расставались так надолго с тех пор, как я переехал в Нильфгаард. Лея улыбнулась. — Кто бы мог подумать, что Айра аэп Иорвет, который не брал меня в игру, потому что я девчонка и все испорчу, так заговорит, — поддела она его. — Того Айры больше нет, — совершенно искренне ответил эльф. Остаток дня они провели вместе. Лея — к недовольству Литы — отменила все свои дела, велев тетушке сообщить всем жаждущим внимания Императрицы, что беременной правительнице нездоровилось. И на сей раз чародейка удивительно легко согласилась поддержать эту невинную ложь. Наутро корабль под парусами торговой компании «Эмрейс и сын» отплывал из порта в Новиград, и Айра, распрощавшись с возлюбленной, взошел на его борт в компании Мэнно, Изольды, Риэра и Юлиана. Первую часть пути они должны были проделать вместе, не вызывая подозрений. Ведьмак и бард, по нехитрой легенде, воспользовались случаем вернуться на Север, чтобы продолжить Путь. Мэнно с супругой в Новиград вели торговые дела. А Айра никому ничего не стал объяснять — поручение Императрицы было тайным, и он не обязан был отчитываться в своих планах ни перед кем. Едва ступив на борт, Риэр извлек из дорожной сумки небольшой бумажный сверток, вытащил из него странную черную пластинку, отломил от нее кусок и протянул брату. — Поверь, — умудренным опытом тоном заявил он, — нам с тобой это пригодится. Айре Зяблик пояснил, что черная смолоподобная штуковина должна была помочь близнецам справиться с морской болезнью, которой страдали оба. Сам же музыкант, похоже, был безмерно рад отправиться в путь. Он тут же присоединился к компании молодых матросов, даже предложил им свою помощь и, получив дозволение капитана стать временной частью команды и отдраить палубу, принялся разучивать одну из разудалых морских песен. Помогала братьям волшебная смола или нет, но большую часть пути они провели в своих каютах. Возможно, Мэнно и Риэр были заняты проработкой деталей плана или болтали после долгой разлуки — в их дела Айра не лез. Он сам, чтобы не скучать, терся рядом с Зябликом, подхватывал песни, которые тот заводил, и таращился по сторонам — на большом корабле, выходившем в открытое море, юный эльф оказался впервые. Была рада путешествию и Изольда. Вся компания знала — Мэнно до последнего пытался уговорить жену остаться в Нильфгаарде, и, очевидно, потерпел крах. Легко примерившая на себя образ знатной нильфгаардской дамы, освоившая все правила приличия, вжившаяся в образ матери семейства Изольда, едва оказавшись в море, преобразилась. Айра знал — девушка родилась и выросла в Каэдвене, далеко от большой воды, но любовь к соленым просторам, похоже, жила у нее в крови. В отличие от супруга, Изольда вовсе не мучилась от качки, не испугалась даже, когда на море опустилась небольшая непогода. Островитянка — как пренебрежительно именовала невестку Лита — ходила по раскачивающейся палубе легко, как по твердой земле. Обычно, в силу своего положения, размеренная и медлительная, привыкшая двигаться степенно и плавно, на корабле Изольда, казалось, едва касалась ногами досок. Она то подолгу стояла у носа корабля, вглядываясь в бесконечную синь, то сновала — неуловимо быстрая — между занятых повседневными делами моряков, разговаривала с ними, или просто наблюдала, жадная до незамысловатого зрелища. Время от времени Изольда присоединялась и к компании Айры и Зяблика, даже научила юного барда паре скеллигских песен — все они повествовали о набегах и жестокой воле богов. И когда корабль уже приближался к порту, и с борта стали видны островерхие крыши Новиграда, было заметно, что Изольда разочарована. Она с удовольствием провела бы в море еще несколько недель, а, будь ее воля, вообще, казалось, не сходила бы на твердую землю. Спустившись со сходней под руку с зеленовато-бледным Мэнно, княжна вновь обратилась степенной знатной дамой — Айра заметил, как изменились ее движения, как отяжелела походка. Но супруг Изольды был, похоже, безмерно счастлив, что первая часть путешествия подошла наконец к завершению. В последний раз в Новиграде Айра бывал еще в детстве, когда отец брал его на аукционы и ярмарки, и с тех пор город почти не изменился. Было решено остановиться в «Хамелеоне», и путешественники под предводительством Зяблика сразу двинулись туда. Расправившись с формальностями и проводив супругу в выделенную им спальню, чтобы та могла отдохнуть с дороги, Мэнно, который, очевидно, и сам нуждался в отдыхе, сказал, что ему — ради поддержания легенды — необходимо было засвидетельствовать свое почтение губернатору и договориться о встречах, которые он собирался в результате отложить на неопределенный срок. Появление Эмрейса в Новиграде не могло пройти незамеченным, но Мэнно надеялся, что его отъезд так не привлечет лишнего внимания. Зяблик, очутившись в знакомой среде, взялся выяснять, как шли дела заведения, пообещав вернуться к остальным вечером, когда было запланировано общее собрание. Риэр и Айра остались наедине, и юный ведьмак немедленно предложил эльфу прогуляться по городу, соблюдая должную конспирацию. Впрочем, особенно скрываться от любопытных глаз им не пришлось. Это в Империи лицо принца-консорта было известно многим, и по Городу Золотых Башен он не мог бы пройтись, не будучи узнанным. А здесь, в точке пересечения всех торговых путей, до рыжего эльфа в простой дорожной одежде никому не было никакого дела. Вместе с Риэром Айра сперва познакомился с Эйвором Хаттори, известным на весь Север кузнецом, и, пока юный ведьмак обсуждал с мастером новое оружие и прочую ерунду, эльф успел приобщиться к еще одной достопримечательности Новиграда — реданским вареникам с вишней. Все это время, начиная с момента, как началось их путешествие, Яссэ не подавал признаков жизни. Айра чувствовал, как извечный спутник напряженно размышлял о чем-то, и мог лишь надеяться, что скрытые от юноши мысли его были направлены на спасение Леи. После кузницы Хаттори спутники прошлись по главной площади, потолкались у уличных лавок, погуляли по каменной набережной и вернулись в «Хамелеон», когда уже начинало смеркаться. Мэнно к тому моменту успел вернуться и выглядел, стоило отметить, гораздо лучше, чем сразу после схождения с корабля. Изольда, проведшая целый день в постели, напротив, похоже, пребывала не в лучшем настроении и предложенное Зябликом угощение ела словно нехотя, через силу. Айра подозревал, что княжна уже начинала жалеть о своем решении отправиться в путь вместе с мужем — на суше груз интересного положения явно давил на нее гораздо сильнее, чем в море. — Наша компания слишком заметна, — начал Зяблик, когда остатки ужина убрали со стола, — потому, полагаю, нам следует разделиться. — Согласен, — подтвердил Мэнно, — кроме того, я думаю, отправляться в Каэдвен впятером нет никакого смысла… — Ах, оставь, Мэнно, — махнула рукой Изольда, недовольно морщась и стараясь поудобней устроиться на стуле, — ты уже надоел мне своими намеками. Потому говорю тебе прямо — я не затем притащилась в эту помойку, чтобы дожидаться тебя здесь. Мэнно возвел очи горе, но промолчал. — Оставим тогда этот бессмысленный спор, — вынес вердикт Зяблик, — и решим, что делать дальше. Мэнно и Изольда, насколько я понимаю, дальше поплывут по Понтару инкогнито, на каэдвенском корабле, как простые путешественники, возвращающиеся домой в Ард Каррайг. С ними отправится Риэр — нет ничего странного, что знатный дворянин нанял ведьмака для охраны себя и своей беременной супруги. — А не странно, что этот дворянин похож на ведьмака, как две капли воды? — полюбопытствовал Риэр. Зяблик усмехнулся. — Вы похожи друг на друга теперь разве что, как капли воды и масла, — ответил он, — но ради скрытности мы позаботимся о маскировке для Мэнно и Изольды. Завтра же утром сходим к Элихалю и закажем у него дорожную одежду, скрывающую лица, но не вызывающую подозрений. — Нам не нужна новая одежда, — вмешался Мэнно, — тем более, скрывающая лица. Кто летом путешествует в дорожных плащах с капюшонами или, тем более, в масках? — Я слышала о мастере Элихале, — вдруг подала голос Изольда, — и хочу, чтобы он сшил мне платье. Скрыться ведь можно не только под маской, главное — отвлечь внимание от лица! Мэнно нахмурился, но, перехватив строгий взгляд супруги, сразу скуксился и, фыркнув, промолчал. — Изольда права, — подтвердил Зяблик, — мастер Элихаль может изготовить для тебя шляпу и сюртук с высоким воротом. Лето в Каэдвене не такое уж жаркое, а широкие поля как раз входят в моду. — А я? — подал голос Айра, до сих пор с любопытством наблюдавший за семейной сценой. — А ты отправишься в путь вместе со мной, — подмигнул Зяблик, — меня здесь все знают, но это сыграет нам на руку. Я представлю тебя, как своего подмастерье. Играть на флейте ты умеешь — я знаю. Может быть, даже дадим парочку концертов по пути. Айра просиял. Путешествие в компании Зяблика показалось ему блестящей идеей — и он почувствовал, что и Яссэ был доволен этим решением. — Мы встретимся в предместье Ард Каррайга, — продолжал Юлиан, — в корчме, в которой мы вытащили Дани — Риэр знает, где она находится. На том и порешили. На следующий день мастер Элихаль по приглашению Зяблика лично явился в «Хамелеон», чтобы принять заказ и снять мерки. Он, конечно, узнал юного Эмрейса и высказал восхищение его супругой. — Давно мечтал сшить наряд для дамы в вашем положении, — сказал он, — такой, чтобы подчеркивал достоинства, но скрывал сокровенное от ненужных взглядов. Изольда, покраснев, приняла комплименты и сообщила, что не сомневается в мастерстве портного, о котором так много слышала. Заказ был срочным — напомнил Элихалю Мэнно — и мастер, откланявшись, немедленно отправился его выполнять. Зяблик, меж тем, занялся документами. Пока компания была в море, расследование покушения на короля Виктора завершилось, хотя, насколько знал Айра, никого так и не казнили — во всяком случае, публично. Однако повышенный контроль в портах Редании и Каэдвена постепенно снимался, и это делало задачу Юлиана в разы проще. Он раздобыл «у своих людей», о которых у него никто ничего не спросил, подорожные грамоты для всех спутников и удостоверяющие личность бумаги. Мэнно и Изольда стали графом и графиней фон Туллен, каэдвенскими аристократами, а Айра — Лиссаном, эльфом из Аэдирна, приехавшим учиться музыке у знаменитого Юлиана фон Штайна. Для доведения образа до совершенства Зяблик даже раздобыл для друга флейту. Еще через несколько дней наряды для графской четы были готовы, и даже Мэнно вынужден был признать, что в новомодном сюртуке с высоким стоячим воротом и удалой шляпе он стал совершенно неузнаваемым, если не присматриваться слишком пристально. Для Изольды же Элихаль сшил легкое шелковое платье, расходящееся прямыми складками сразу под грудью — достаточно скромное, чтобы не привлекать лишнего внимания, но при этом такое изящное, что все спутники согласились — именно так и должна была выглядеть настоящая северная графиня. Троица путешественников отчалила из Новградского порта на рассвете следующего дня. Капитан корабля, на борт которого они взошли, получил достаточно денег, чтобы забыть даже собственное имя. Судно под флагом с черным единорогом вышло из порта без проблем и досмотров, и Айра с Зябликом остались в городе вдвоем. Их путешествие должно было продолжиться вечером по суше, и юный эльф вознамерился уже было провести остаток дня в праздношатании по городу, но, стоило им с Зябликом уйти из порта и двинуться в сторону «Хамелеона», молчавший до сих пор Яссэ вдруг поднялся из глубины сознания Айры и перехватил власть над телом. Юноша, обещавший ему не задавать вопросов, покорно отступил. — Пока мы не уехали, — заговорил Яссэ, — я хотел бы заглянуть в один дом. Это недалеко от главной площади. Зяблик удивленно покосился на него. — Что за дом? — спросил он с любопытством, — я думал, ты в последний раз приезжал в Новиград лет пятнадцать назад, разве нет? — Верно, — подтвердил Яссэ, — но я уверен, нужный дом все еще на месте. Зяблик, у которого не было до вечера никаких четких планов, пожал плечами и кивнул. Они двинулись по широкой многолюдной улице, лавируя между людьми, и Яссэ принялся негромко рассказывать. Ложь давалась ему так легко и гладко, что Юлиан, похоже, не заметил подвоха. — Мой отец рассказывал мне о доме с привидениями в самом центре Новиграда, — заговорил он, — вроде как даже знаменитый Геральт из Ривии ничего не смог поделать с тамошними обитателями. Зяблик изогнул бровь. — Слыхал я ту легенду, — подтвердил он, — от мастера Лютика. И, по его словам, все это чушь собачья. Геральт там был, прогнал привидений — или кого там — но не стал объявлять об этом. Вроде как, в доме жила какая-то чародейка, а с ней — прибожек. Геральт не хотел, чтобы их выгнали вон. Чародейка уехала — или, может, умерла, а дом остался заброшенным. — Да, отец говорил то же самое, — нашелся Яссэ, — без подробностей, но смысл был в том, что в доме так никто и не поселился. — Точно, — подтвердил Зяблик, — кому охота схлопотать проклятье, от которого отказался даже великий лихобор из Ривии. Но тебе-то туда зачем надо? Яссэ глянул по сторонам, притянул Зяблика к себе за руку поближе и прошептал ему на ухо: — В этом доме давным-давно был портал, ведущий в иной мир. Юлиан фыркнул. — Подумаешь, портал, — заявил он, — видал я такое, и знаю, что они открываются редко и сразу закрываются намертво. Если ты хотел прогуляться в иной мир, спешу тебя разочаровать. Яссэ нахмурился, и Айра почувствовал, как спутник с трудом подавил волну раздражения. Зяблик ему не нравился, был слишком шумным и хаотичным — а этого Яссэ хватало и с Айрой. — Дело не в самом портале, — объяснил он, — и открываются они отнюдь не случайно. Их наметили и настроили шпионы Народа Ольх, когда много лет назад готовили наступление на наш мир. Знающие и навигаторы отмечали точки входа, чтобы, получив достаточно энергии, начать вторжение сразу по многим направлениям. Планам этим, как ты знаешь, не суждено было сбыться, но тайники навигаторов остались разбросанными по всему Континенту. Зяблик нахмурился и даже чуть отстранился от спутника. — Откуда ты это знаешь? — спросил он чересчур резко, заглянув Яссэ в глаза — и, похоже, сразу заметив их изменившийся цвет. Яссэ прикрыл веки, улыбнулся. — Когда разрушили Башню мастера Риннельдора, несколько книг и артефактов из его хранилища сохранились, — ответил он туманно, — их вынес Эмиель Регис и припрятал до лучших времен. А я решил, что красть у вора — не преступление. Зяблик хмурился все сильнее, но Айра знал, что Яссэ лжет. За годы знакомства он не вынес из лаборатории мастера Эмиеля даже жалкой пробирки. Его вечный спутник просто знал, о чем говорил, и кое-что начало становиться для юноши на свои места. С людной улицы они свернули в пустынный переулок — Яссэ буквально утащил Юлиана за собой, а тот, похоже, этого даже не заметил. — Тайник в землях Кимбольта, — выговорил он шепотом, — я открыл его. — Верно, — подтвердил Яссэ, пряча улыбку — мальчишка, оказывается, был не так глуп, как его папаша, — это было первое из мест, которые отметил на карте твой дед. Я нашел ее в одной из книг — и решил отыскать все тайники. Но была одна проблема. — Двери открываются только перед эльфами народа Ольх, — Зяблик моргнул, — ты воспользовался мной? — Воспользовался! — фыркнул Яссэ, — ты что, не понимаешь, что можно будет сделать, если получить хотя бы несколько портальных кристаллов навигаторов? — Что? — Зяблик остановился и попытался высвободить руку. Яссэ держал крепко. — Если установить их правильно и приложить достаточно сильный источник энергии, можно открыть портал, — пояснил он спокойно, хотя в душе его — Айра это чувствовал — бушевало пламя, — проход в Тир-на-Лиа. Чем больше кристаллов, тем точнее координаты. Я нашел один, но этого мало… Зяблик смотрел на него широко распахнутыми голубыми глазами. — Зачем тебе это? — спросил он, — ты ведь родился здесь, ты не принадлежишь к этому народу, тебя вырастил человек, в конце концов! — А разве ты не хотел бы взглянуть на нее? — Яссэ надвинулся на Юлиана, и тот едва заметно попятился, — на родину твоих предков, на мир из которого изгнали твоих деда и отца? Я ведь дал тебе книгу, и ты ее прочел. Нет мира прекрасней, чем Тир-на-Лиа, неужели ты, эльф из Ольх, не чувствуешь ее зов? Айра вдруг все понял и попытался рвануться вверх, на поверхность, но Яссэ жестко подавил этот порыв. «Подумай о Лее», — услышал юноша, — «я спасу ее, если ты спасешь меня». И эльф притих, ушел на глубину, как холодный камень. — Ты Исток, — Зяблик, вопреки ожиданиям, не принялся отбиваться и спорить, — и надеешься, что твоей силы будет достаточно? — Я не знаю, — улыбнулся Яссэ, — но, если нет — ничего не произойдет, портал не откроется, и все останется, как прежде. Подумай, Юлиан, ты сможешь собственными глазами узреть то, что не видел никто из живущих в этом мире. Ты поэт — это ли не лучший источник вдохновения? Зяблик сомневался недолго. Айре показалось даже, что он сам, без подсказки Яссэ, думал об этом так давно, что сейчас ему хватило легкого толчка, чтобы сорваться в пропасть. — Мы сможем вернуться оттуда? — спросил он, придвинувшись к Яссэ ближе. Тот покачал головой. — Я не знаю, — признался эльф, — вполне вероятно, думать об этом нам не придется — нас изгонят, когда поймают. Но мы успеем взглянуть на нее. — Идем, — Юлиан решительно кивнул, и Айра видел, что он словно договорился с самим собой, переступил какую-то черту и теперь не сомневался больше. Дом выглядел не просто заброшенным — он торчал в самом конце узкой улицы, темный и безжизненный, как гнилой зуб в ряду здоровых. Дверь на скрипучих петлях поддалась легко, и на юношей пахнуло затхлым запахом старости. — Здесь ночуют бездомные, — поморщился Зяблик на пороге. — Ничего, — отмахнулся Яссэ, — если встретим кого-то из них, я знаю парочку подходящих заклинаний. Юлиан хмыкнул, но зашел, огляделся и прислушался — в доме стояла гулкая тишина. Юноши отыскали дверь в подпол, Яссэ легко приподнял крышку и откинул ее в сторону. Он зажег крохотный магический огонек, теперь освещавший им путь. — Тайник должен быть где-то поблизости, — заметил он, — в других местах его обозначали ясно, но здесь ставить метки было слишком опасно. В дальней стене зиял широкий пролом — юноши перелезли через низкую каменную перегородку и замерли перед изогнутой пыльной конструкцией, едва проступавшей сквозь неровную кладку. Яссэ бесстрашно провел рукой по ледяному металлическому ободу — останкам портала — и посмотрел по сторонам. — Ты что-нибудь ощущаешь? — спросил Зяблик тихо, и спутник его готов был ответить отрицательно, но внезапно Яссэ почувствовал, как ноги его будто сковали невидимые кандалы. Он успел обернуться, заметить, как, не вскрикнув, рядом с ним на пол рухнул Зяблик — юный бард пока оставался в сознании, но не мог, похоже, издать ни звука и перестал понимать, где находится. В черном проломе стены высилась тонкая фигура — и у Яссэ по спине прокатились холодные мурашки от мгновенного, острого узнавания. Он знал эту осанку, помнил эти движения. Незнакомец прятал лицо под капюшоном и сплошной маской, но в прорезях мерцали светлые водянистые глаза. — Учитель! — воскликнул Яссэ, делая отчаянную попытку сбросить чары с ног — энергии магического ядра Истока было достаточно, чтобы не дать незнакомцу завладеть преимуществом полностью и помутить его разум. Фигура вздрогнула, точно вторженец споткнулся о выкрик Яссэ, на миг засомневавшись, но потом, решительно взмахнув рукой, набросил на противника еще одно заклятье — на этот раз слишком сильное, чтобы его отбить. В здании не горело ни одного настоящего огня, на улице стоял день, и фонари не зажги — Яссэ оказался отрезан от знакомого щедрого источника и вынужден был сдаться. Он видел, как незнакомец пересек комнату, присел у основания тусклого портала, провел рукой над незаметной на первый взгляд панелью, отодвинул ее в сторону. В полутьме сверкнул кристалл, и вторженец тут же спрятал его в складках рукава. Выпрямившись, он еще раз глянул на юношу, словно хотел что-то сказать, но потом, передумав, шагнул в замерцавший портал и исчез. Чары спали мгновенно. Зяблик, постанывая, сел, потряс головой. — Какого хрена? — спросил он, поискав глазами спутника. Яссэ, пусть и избавленный от магических пут, остался сидеть на полу, а в сердце его плескалась паника. — Кто это, блин, такой? Яссэ сделал глубокий вдох, потом плавно выдохнул. Еще одна загадка разрешилась — теперь они с Айрой знали, кто обчистил тайник под Оксенфуртом, но ответ на этот вопрос порождал новый — куда более сложный. — Ты знаешь, кто это был? — заметив состояние спутника, осторожней и тише спросил Юлиан. Яссэ качнул головой. — И ты знаешь, — ответил он, — это был твой дедушка.