Не знает

День Соры в очередной раз начинается с боли: у нее взрывается голова, тянет ноги и руки, короткие вспышки пронзают шею, стоит лишний раз пошевелиться — приходит и тошнота. Но сегодня у девушки странным образом болят и ребра. Кое-как разлепив глаза, Сора с шоком осматривает обстановку, с ужасом понимая, что это далеко не ее комната в общаге. Переведя мутный взгляд на свою грудь, девушка понимает, что с ней что-то не так, судорожно привстав, она ощупывает грудную клетку, и осознает, что ее груди просто нет. Дернувшись, Сора истерически распахивает непонятный халат, и полусонное сознание пронзает мысль — она сейчас не в своем теле, потому что засыпала она точно девушкой, а вот очнулась... Эта мысль вызывает у девушки истерический смешок, который тут же прерывается ее-не-ее ладошкой, которой она с силой зажимает не свои, но, видимо, теперь ее, губы, подавленный смех перерастает в рыдания. Сора с ужасом вспоминает свои типичные фантазии перед сном, в которых она наконец-таки умирает, попадая в какой-нибудь фэнтезийный мир. Сбылась мечта идиота. Но лучше бы так и осталась сладкой фантазией. В реально происходящего не хочется верить, Сора с ужасом оглядывает комнатку, в которой оказалась: она маленькая, темная и грязная, здесь только одно окошко и хлипкая деревянная дверь, пахнет затхлостью, полом служит земля, холод стоит невозможный. Заметив валяющийся осколок чего-то блестящего, Сора с дрожью проводит более-менее острым концом по ладони, чувствуя противную боль, которая окончательно добивает ее,в ушах девушки стоит шум. Она реально п о п а л а. Попала непонятно куда, и, раз уж не появилась никакая система из фанфиков, попала она просто так, без цели и смысла. А еще без шанса вернуться. Вот уж ирония. Сора сидит, вытянув ноги, прямо на землянном полу, и пялится в пыльную стену пустыми глазами аж до рассвета, когда девушка очнулась, стояла глубокая ночь. И все это время Сора судорожно думала, что делать дальше. Ощупывание показало, что ее нынешнему телу лет десять, она-он еще совсем маленький. И это, наверное, хорошо. Сора бы не хотела притворяться уж совсем маленьким ребенком, поэтому в этом смысле ей повезло. На этой мысли девушка горько усмехается, да, повезло, насколько может повести человеку, попавшему в тело ребенка, которого держат в каком-то сарае. Повезло. Да. Внимание девушки привлекает звук открывания хлипкой двери. В сарай заходит мальчишка лет пятнадцати с подносом в руках, одетый уж точно лучше нее, он выглядит странно: вроде и похож чем-то на азиата, но какие-то не присущие им черты, Сора со страхом ждет, заговорит ли вошедший, и поймет ли она его. — Мо Сюаньюй, паршивец, вставай немедленно, солнце давным-давно встало, — шипит мальчишка, злобно сверкая глазами, а Сора судорожно пытается вдохнуть. — К-к-то я-я? — с заиканием спрашивает девушка, испуганно бегая глазами по собеседнику, мальчишка удивленно окидывает взглядом хрупкую фигурку перед собой. — Неужто тебя так сильно молодой господин вчера камнем приложил? Не помнишь? — более мягко спрашивает, выходит, слуга у Соры, на что мальчик резко машет головой из стороны в сторону, получая растерянный хмык от юноши. — Ты Мо Сюаньюй, племянник госпожи Мо, сын ее блудной сестры и какого-то ушлого заклинателя,— кратко поясняет юнец, ища проблески узнавания в испуганном лице мальчика. И не находя. — А-а-а лет мне ск-сколь-ко? — дрожа, спрашивает Сора, уже не пытаясь контролировать голос. — Двенадцать уже, совсем ничего не помнишь? — уточняет слуга, опять получая отрицательное махание головы. — Ладно, проведу тебя ночью по поместью, не высовывайся лучше и молчи, даже если спрашивают, тебя здесь не любят, — на удивление мягко говорит юноша и, дождавшись согласного кивка от дрожащего мальчика, уходит, оставив поднос со стаканом воды и куском черствого хлеба. Сора после ухода юноши подползает к стене, утыкаясь лбом в ледяную поверхность, девушку колотит дрожь, она с паникой вспоминает незавидную участь мальчишки в новелле, которую совсем недавно читала. И она понимает, что далеко не Мэри Сью, у которой получится разрулить все проблемы, потому что она обыкновенная Сора, блистающая умом только на уроках литературы,и лекциях философии в универе, и она понятия не имеет, как справляться с вот этим всем. С участью ублюдка Цзинь Гуаншаня, которого уничтожит собственный брат и добьет семья матери. Она просто понятия не имеет, что делать. Она не знает реалий этого мира, и знание канона не дает ей н и ч е г о. Совершенно. Она не обладает каким-нибудь ореолом белого лотоса, чтобы завести себе гарем и жить припеваючи. Она, черт возьми, в теле п р о с т о Мо Сюаньюя, мальчишки-сироты, у которого есть папаша, которому он не нужен. Он вообще н и к о м у не нужен. И Сора понятия не имеет, что с этим делать. Но она ничего и не сделает. Потому что у нее нет вариантов, кроме как плыть по течению, голодать, терпя побои двоюродного братца,и ждать появления блудного папаши, который каким-то чудом вспомнил в новелле о сыне. А, и попытаться не сдохнуть, потому что никто не гарантировал, что все пойдет по канону новеллы. *** Страшный голодный месяц после пробуждения в новом теле у Соры проходит однообразно: в основном мальчик лежит, не имея сил шевелиться, мучимый голодом, потому что даже Ань Хэ, слуга, приносящий еду и на удивление его жалеющий, не может его нормально кормить, потому что сам не доедает и выглядит как дистрофик. А Мо Сюаньюй как труп. Двоюродный братец не оставляет его в покое, с периодичностью появляясь в его жилище и избивая до черно-синих отметин. И девушка не понимает, за что мальчишка так ненавидит Мо Сюаньюя, потому что у того ничего нет, его даже еще не забрали на обучение в орден, и никто не в курсе, чей он ребенок, пока завидовать нечему, но братец его все равно ненавидит, при каждой встрече смотрит со страшной злобой в глазах, готовый реально убить. Соре противно от семьи Мо. Она видела свою тетушку, которая смотрела на нее как на насекомое. Видела других слуг, что провожали и провожают ее презрительными взглядами, стоит выйти из ледяного сарая. И Сора отчаянно не понимает, как можно так относиться к ребенку, который не сделал буквально ничего, для того, чтобы заслужить отношение хуже, чем к бродячей собаке. Сора отчаянно упрашивает перед сном всех богов, чтобы ей позволили мирно жить, не варясь в этом жутком котле, что наполнен ненавистью и презрением. Сора теперь мечтает хоть раз вымыться в теплой воде и поесть теплой каши. Строя призрачные воздушные замки, в которых сможет хотя бы сбежать подальше от Цзинь Гуанъяо и семейки Мо. Потому что лучше жить в лесу, чем рядом с чудовищами. Сора нежно привязана к Ань Хэ, странному слуге, что тайно делит с ней скудную пищу и редкие ночные прогулки, наполненные рассказами о жизни за пределами ворот поместья Мо. Сора каждый день с тоской надеется, что вот-вот, и за ней явятся из клана, а там она ужом выкрутится, но постигнет хотя бы азы заклинательского искусства, что позволят уйти к окраинам орденов, зарабатывая хотя бы на хлеб в маленьких деревеньках. Но для Соры это мечты, и она не уверена в реальности их осуществления, потому что навряд ли ее может ждать столь радужный исход. *** За ней приходят из Ланьлиня через три месяца, осенью, когда листья только-только начинают опадать. И Сора покидает свою тюрьму без всего, у нее из вещей только то, в чем она очнулась, казалось бы, вечность назад, потому что четыре голодных месяца Сора воспринимает как годы, годы, которые она будет помнить всегда, и страшиться до жутких кошмаров, от которых она с криками просыпается по ночам с первого дня пробуждения в новом теле. С Ань Хэ Сора растается с трудом, плача навзрыд, прижатая к тощей, но уже широкой и развитой груди юноши, понимая, что они уже точно не встретятся в поместье Мо, потому что сюда она не вернется, предпочтя такой участи смерть. На встречу с отцом Сору приводят так, как она пришла из семьи Мо. И пред глазами главы богатейшего ордена заклинателей предстает тощий ребенок в лохмотьях, больше похожий на призрака, босой и почти прозрачный, смотрящий прекрасными серыми глазами, в которых плещется ужасающее безразличие. Сора смотрит на отца Мо Сюаньюя, отмечая удивительную красоту мужчины перед собой, вот только под прекрасным фасадом скрывается гнилое нутро,которое Сора видит как никто другой. И от подобной мерзости ее тошнит, она быстро отводит глаза, начиная скользить по богатой обстановке отцовского кабинета, и от этого становится еще гаже. — Не поведаешь ли, сын мой, как ты жил все эти годы? — прочистив горло, спрашивает Цзинь Гуаншань, впервые не зная, как подобраться к собеседнику, Сора смотрит мужчине прямо в глаза, вопросительно вскидывая брови. Мальчик ограничивается лишь поднятием бровей, одним холодным взглядом заставляя мужчину перед собой замолчать. Хрупкая фигурка стоит в шаге от стола главы ордена, и у заклинателя отчего-то сердце на секунду сжимается, так на него эти грозовые глаза смотрят, будто насквозь видят.У мужчины даже злиться на молчание в ответ на вопросы от мальчика не получается, потому что его жалость берет страшная, когда он на того смотрит. Сору после «разговора» с отцом отправляют в купальни, сразу выдавая один комплект клановых одежд и гигиенические принадлежности, попутно слуга-проводник объясняет, что жить Мо Сюаньюю с обычными адептами ордена,вещи ему еще дополнительные выдадут,а соученики все объяснят, из купален до покоев дойдет тоже с ними. Просто покивав в ответ на разъяснения слуги, Сора быстро заходит в купальни,в которых находятся пять мальчишек возраста Мо Сюаньюя, те смотрят на него с интересом и брезгливостью, на что девушке абсолютно плевать. Она молча раздевается, вызывая шокированные вздохи обилием шрамов и кровоподтеков на полупрозрачной коже, синяки кажутся черными пятнами на белом нефрите. Но Соре и на это плевать, впервые за много месяцев она наслаждается теплой водой, что воспринимается девушкой чуть ли не благословением небес теперь. Под конец омовения к Мо Сюаньюю подплывает один их соучеников, интересуясь именем и подробностями жизни до ордена. Сора отвечает мягко и спокойно, на удивление располагая к себе тех, кто слышит ее ответы. *** Жизнь в ордене течет размеренно. Сора учится, просиживая днями в клановой библиотеке, но стараясь не сильно блистать на практических занятиях, хотя ее соученики знают, что Мо Сюаньюй куда умнее, чем хочет казаться, но мальчишки молчат, им нравится мягкий юноша, не отказывающий в помощи и не лезущий на рожон, мальчик большую часть времени молчит, а если и говорит, то исключительно тогда, когда его спрашивают. Сора почти не ест, тело, привыкшее к голоду, почти не требует еды, а для уроков боя ей хватает духовной энергии недавно сформированного золотого ядра. Прошло почти три года с момента, как ее забрали в орден, а она успешно избегает даже случайных встреч с главой ордена, не желая смотреть в глаза отца, что до дрожи странным взглядом сверлил ее во вторую их встречу сразу после прибытия Мо Сюаньюя в орден. Больше Сора видеть эти глаза не желает. На удачу, о талантливом Цзинь Гуанъяо Сора только слышала от старших адептов, лицом к лицу не встречаясь со старшим братом. Девушка отчаянно надеется, что встреча может не состояться вовсе. Но в один из дней, задержавшись в библиотеке дольше положенного, Сора влетает в чужую грудь, слишком глубоко уйдя в себя и не смотря за дорогой. Уже ожидая болезненного приземления и от страха зажмурив глаза, Сора понимает, что ее за плечи придерживают чьи-то сильные руки. С опаской распахивая глаза,мальчик сталкивается взглядом с по-лисьи прищуренными янтарями,в которых сверкают золотые вспышки и арктический холод. Сора в панике отскакивает от незнакомца. — Я-я, простите этого ничтожного, этот ничтожный совсем не смотрит, куда идет,простите, — тараторит и кланяется Сора, стараясь даже мельком не заглядывать в холодные пугающие глаза, неожиданно опущенную голову юноши поднимают за подбородок мягким повелительным движением сильных пальцев, вынуждая посмотреть в лицо собеседнику. — О, не переживай так, я сам не смотрел, куда иду, в этом нет твоей вины, успокойся, — медово тянет мужчина, внимательно рассматривая симпатичное личико перед собой, мальчишка же смотрит будто сквозь собеседника, стараясь спрятаться даже в таком положении. — И все же, этот очень извиняется, простите, — уже более спокойно произносит Сора, послушно ожидая, когда незнакомец отпустит его. Цзинь Гуанъяо скользит внимательным взглядом по лицу мальчика, в чертах которого прослеживаются их фамильные особенности. У юноши почти белая кожа, тонкий, чуть вздернутый нос, нежные розовые губы с яркими ранками, черные густые брови и глаза в пол-лица цвета снежных облаков, обрамленные пушистыми опахалами-ресницами, мальчишка ниже него на голову, тонкий и хрупкий, невозможно худой, о скулы порезаться можно. Заклинатель задумчиво проводит пальцами по нежной щеке, тут же отпуская юношу. Мужчина наконец вспоминает имя очередного ублюдка своего папаши, сразу же начиная продумывать степень опасности мальчишки. Сора стоит,желая поскорее уйти, но мужчина, наконец отпустив его, все молчит, задумчиво пробегая по нему взглядом. — Простите, этому пора спать, я уже опоздал на отбой, еще раз простите, я пойду, — в очередной раз кланяется юноша, юрко ускользая от заклинателя,мужчина задумчиво ловит взглядом лишь хрупкую спину в желтом ханьфу. *** Следующая их встреча происходит поздней ночью в купальнях, когда Мо Сюаньюй возвращается с ночной охоты позже соучеников из-за необходимости помочь добраться обнаруженному им ребенку, что заблудился в лесу, до родной деревни. Сора быстро проскальзывает в купальни, совершенно не смотря по сторонам, юноша вмиг скидывает одеяния, с наслаждением погружаясь в горячую воду. — Неожиданная встреча, — внезапно раздается приятный голос у Соры прямо над ухом, юноша резко подскакивает, подскальзываясь на гладком дне. Сильные руки ловят Мо Сюаньюя прежде, чем юноша успевает с головой уйти в ароматную воду, Сора оказывается прижатым к чьей-то горячей груди. Незнакомец, поняв, что юноша устойчиво стоит на ногах, отпускает мальчика, опять садясь на ступень купальни. Сора резво разворачивается к неожиданному собеседнику. — Этот очень извиняется и благодарит за помощь, — кланяется юноша, с досадой понимая, что опять наткнулся на угрозу номер один. — О, не стоит, ночная охота бывает крайне утомительна, — качает головой Цзинь Гуанъяо, скользя внимательным взглядом по тонким выпирающим ключицам и нежным бусинам сосков юноши, что задумчивым взглядом смотрит на молочную от настоев воду. В купальне повисает тишина. Сора раздумывает над возможными вариантами использования скрывающих печатей, совершенно забыв о том, что далеко не один. Цзинь Гуанъяо же продумывает варианты, как лучше подобраться к младшему братцу, который, согласно информации, что ему удалось узнать, живет чуть ли не в отдельном измерении своих фантазий и почти живет в библиотеке, при этом поддерживая достаточно теплые отношения с другими адептами. Да еще и отец за ним периодически следит, но на встречи, что странно, не вызывает. И только поэтому мужчина решает сблизиться с Мо Сюаньюем. *** Сора замечает, что поразительно часто стала натыкаться на первого ученика ордена, Цзинь Гуанъяо попадается ей везде: в библиотеке, купальнях, и даже на прогулке в саду. Сначала она старается игнорировать эти встречи, ограничиваясь приветственным поклоном, но спустя пару недель случайных встреч угроза номер один начинает пытаться заговорить с ней. Сора отвечает учтиво, но кратко, не давая тем для продолжения разговора, но Цзинь Гуанъяо не сдается, упорно продолжая пытаться ее разговорить. Спустя месяц сухих бесед, Сора впервые с интересом участвует в дискуссии, на мгновения даже забыв, кто же сидит перед ней, но это быстро проходит, стоит ей столкнуться с ледяным взглядом старшего брата и он вновь прячется в своем мирке, стараясь скрыться вообще ото всех. Цзинь Гуанъяо долго подбирается к младшему брату, не зная, как к тому подступиться: юноша много читает, редко с кем-то разговаривает, в купальнях сидит обычно молчаливой тенью в компании соучеников, почти не ест, мало спит и совершенно не хочет ни с кем общаться, стоит мужчине заговорить, как он получает ответ, который нельзя назвать кратким, но и выудить из него не получается ничего совершенно, и разговор затухает. Спустя еще довольно приличный срок у помощника главы ордена наконец получается увидеть заинтересованный блеск в глазах братца. Но он пропадает, стоит им столкнуться глазами. Маска на лице Гуанъяо безупречна, но стоит ему посмотреть в понимающие глаза младшего брата, и мужчине кажется, что тот видит его насквозь. А может, мальчишка просто краем сознания чувствует его притворство, и это раззадоривает еще сильнее. Цзинь Гуанъяо начинает еще пристальнее наблюдать за мальчишкой, иногда силой отводя от хрупкой фигуры или чарующих глаз взгляд. Неосознанно мужчина начинает подмечать, что читает, на кого и куда смотрит мальчишка, замечает за ним манеру застывать на целые минуты, видимо, копаясь в мыслях, очаровательную привычку покусывать губы, когда что-то вдумчиво пишет, и много-много других мелочей, которые ничего не дают, но которые мужчина тщательно запоминает, стараясь не задумываться, зачем. В один из дней Цзинь Гуанъяо замечает во время прогулки с отцом, как Мо Сюаньюй с мягкой улыбкой, ему он еще ни разу такую не подарил, беседует со старшим адептом, имя которого Гуанъяо не помнит, и который жадно смотрит на жесты тонких подвижных рук юноши, что, по всей видимости, что-то объясняет. В этот момент мужчина хочет выжечь адепту глаза и вырвать руку, которой тот смеет заправить выбившуюся из слабого хвоста прядь за аккуратное ушко, потому что Гуанъяо почти физически больно, что на н е г о кто-то смотрит. Потому что смотреть должен иметь возможность только он. И от этого почти страшно. *** В день, когда выпадал первый снег, к Соре приходит один из старших адептов, уведомляя, что теперь Мо Сюаньюй будет помогать помощнику главы ордена с бумагами, сидя, естественно, в его кабинете. И в тот момент Сора близка к тому, чтобы сбежать из ордена, бросив все, лишь бы подальше от пугающих глаз Цзинь Гуанъяо, в которых все чаще мелькает что-то такое, название которому Сора знать не хочет. Девушка успокаивает себя тем, что через полтора года, если ее неожиданно не убьют, она сможет официально считаться взрослым заклинателем, а значит, у него появится возможность отречься от ордена и стать бродячим, считай, свободным заклинателем, и тогда угроза номер один исчезнет, потому что этот шаг будет точным подтверждением того, что у нее отсутствуют планы на место главы ордена. Лишь бы дотянуть, молится Сора, через силу заставляя себя идти в кабинет Цзинь Гуанъяо. *** Сора в упор не понимала, зачем она вообще нужна в качестве помощника Цзинь Гуанъяо, который по сути выполнял обязанности секретаря главы ордена, и справлялся прекрасно сам, видимо, это был хитроумный план угрозы номер один, хотя сам Мо Сюаньюй угрозу точно не представлял, и даже намека не давал, но, видимо, Цзинь Гуанъяо тот еще параноик. Ага, который такую аферу провернул, у Соры даже от мыслей о том, скольких и как убил сидящий перед ней, в дрожь бросает, и хочется сбежать тут же куда-подальше. Вздохнув, юноша в очередной раз копирует документ вручную, раздумывая, почему до сих пор не придумали талисмана для дублирования документов или печатей каких, хотя стоило бы порассуждать, откуда брать ресурс для воссоздания копии. Пока Мо Сюаньюй, явно думая о чем-то постороннем, резво переписывает какой-то совершенно ненужный в двух экземплярах отчет, Цзинь Гуанъяо внимательно следит за юношей, рассматривая пушистые ресницы, нежные щеки и губы, меж которых иногда мелькает розовый язычок. Гуанъяо думает, как быстрее избавиться от урода-отца, что наконец соизволил признать его своим наследником, осталось обставить ему смерть как можно позорнее, и можно будет решать, как бы покрепче привязать к себе младшего брата, стреножить по рукам и ногам, чтобы даже мысль о побеге не мелькала в хорошенькой головке. Мужчине недавно доложили об услышанном разговоре, в котором Мо Сюаньюй признался соученику, что хочет по окончании обучения отречься от клана и сбежать к границам орденов. Стоило это Цзинь Гуанъяо услышать, как у мужчины пелена кровавая перед глазами встала, он тогда с трудом сдержал в себе порыв мальчишку тут же цепями заковать в темницах под орденом, лишь бы не делся никуда. Хотя вариант с цепями у Гуанъяо до сих пор во снах перед глазами стоит: вот изящные лодыжки закованы в тонкие, но крепкие звенья, а хрупкие запястья окованы ограничивающими ци браслетами, мальчишка лежит на черных простынях в прозрачных одеяниях, послушный, покорный, преданно ждущий его по ночам, скрытый от чужих жадных взоров, эта картина слишком желанна, чтобы не хотеть воплотить ее в жизнь. *** Мо Сюаньюй унаследовал все лучшие черты внешности родителей, с каждым годом расцветая все больше, юноша почти сравнялся с Цзинь Гуанъяо в росте, но был даже уже в плечах, чем достаточно изящный на фоне других он сам, Сюаньюй же весь был тонкий, все такой же худой, что и в недалеком детстве, со своими грозовыми глазами, в которых тонули все. И если сам юноша ни на кого не смотрел, погруженный в мир исследований и мечт о побеге, то окружающие на него обращали внимание. А особенно старшие заклинатели, что выводило Цзинь Гуанъяо из себя, стоило представить кого-то, не е г о самого, рядом с младшим братом, как его пронзала такая ярость, что аж дышать больно. Но скоро Мо Сюаньюй просто не сможет покинуть орден.