Весло в песке

      — Куина!              Я моргнула пару раз, проверяя, не было ли это очередной проделкой моего разума. Когда она не исчезла, и я поняла, что она стоит прямо здесь, живая, моя грудь наполнилась теплом. Я машинально наклонилась к ней, заставив Чишию неуклюже покачнуться подо мной. Он снова шикнул на меня, требуя прекратить шевелиться.              Куина подавила смешок и подошла к нам:              — Дай-ка мне эту коробку, пока не наделала глупостей.              Я осторожно протянула ей коробку, и она поставила ее на бетонный пол. Затем ее руки обхватили меня, и она помогла мне спуститься с плеч Чишии. Все манипуляции были проделаны довольно неловко, и мне пришлось ухватиться за одну из полок, чтобы восстановить равновесие. Освободившись, Чишия тер затылок и хмурился при этом так, как я никогда раньше не замечала.              У меня даже не было возможности поблагодарить Куину, поскольку только я встала на ноги, меня заключили в медвежьи объятия.              — Я так рада, что вы двое живы!              Я стиснула ее так же крепко:              — Не могу поверить, что ты жива. Я встретила Ан в игре. Она рассказала мне, что случилось с лагерем Пляжа.              — Ага, насчет этого, — Куина медленно отстранилась, ее улыбка превратилась в гримасу. — Хотела бы я сказать, что все спаслись. Мы даже не заметили, как он появился. В смысле, Пиковый Король. Его прицел был просто сумасшедшим, даже на таком расстоянии.              — На нас он тоже напал, сразу после вас.              — Шутишь, да? — в неверии сказала Куина. — Как вам удалось выбраться?              Я открыла рот, чтобы ответить, но мысль о Бубновой Королеве заставила меня замолчать. Эта улыбка, когда ее платформа расступилась, столь мирная и спокойная. А затем ее лиловая кожа, вздувшаяся от крови, когда она смотрела на меня с потолка ванной.              — Мы сбежали, как и вы, — сказал Чишия. — Полагаю, ты была с Арису в месте проведения Короля Треф.              Если я думала, что гримаса Куины не может стать мрачнее, то я ошибалась. Ее выражение лица вдруг сделалось болезненным:              — Да… Я объединилась с ним. Кто тебе сказал?              «Должно быть, что-то случилось. Что-то очень плохое».              — Очевидно, ты прыгнула в машину с другими. Я видел, как упал дирижабль, — Чишия прислонился спиной к полкам, улыбаясь, как довольный кот. — Может, Арису и не настолько умен, чтобы отыскать спрятанный сейф, но он сообразительнее, чем я думал.              Он уже упоминал, что Арису предположительно был тем, кто прошел игру Короля Треф. Собственно, этот разговор состоялся как раз сегодня утром, но мне казалось, что он прошел давным-давно. Сейчас мне подумалось, что я совершила ошибку, не спросив его о причинах.              Когда я подняла голову, Чишия смотрел на меня своим испытующим взглядом и, словно прочитав мои мысли, объяснил:              — Арису, должно быть, тоже это понял. Из всех игр, Трефы — единственная игра, где есть шанс спасти своих друзей. Если и есть кто-то, кто готов дать нам ответы, то это Король, Королева или Валет Треф.              «Он прав. Трефовые игры — самые щадящие из всех. Возможно, Король Треф был в чем-то похож на Бубновую Королеву».              Пока он говорил, Куина съеживалась все сильней и сильней, пока не опустилась на коробку. Ее плечи сгорбились, и она уставилась на серый пол. Я оказалась права. Наверняка в этой игре что-то пошло не так. Присев рядом с ней, я положила руку на ее предплечье:              — Что случилось?              Она покачала головой, с усилием выговаривая каждое слово, словно не желая вспоминать игру:              — Нас было всего четверо. Для участия нужен был пятый игрок, так что у нас не было выбора. Мне так жаль…              — Пятый игрок?              — Нираги, — сказала она. — Он жив.              «И все?»              Я облегченно вздохнула. Отчасти я ожидала, что она расскажет о том, что Арису или Усаги мертвы. К несчастью, о Нираги мне пришлось узнать на горьком опыте.              — Все в порядке, — заверила я. — Уже в курсе.              — Как? Вчера он всю вторую половину дня провел в нашей игре.              — Видела его в больнице, — живот скрутило, даже когда я просто заговорила об этом. — Сегодня, вообще-то.              — Что?! — Куина вскочила так внезапно, что я чуть не опрокинулась назад. — Он тебя видел?              В течение нескольких секунд я не могла подобрать правильную формулировку тому, что хотела сказать. Обо всем, что сделал Нираги, невозможно было даже говорить. Со стеллажей на меня молча смотрел Чишия с тем же бесстрастным вниманием, что и раньше, и теперь я понимала его достаточно, чтобы знать, что он следит за каждой моей реакцией. Будто мы перенеслись в те дни, когда Чишия даже не пытался привести меня на Пляж.              «Ненавижу это. Ненавижу чувствовать себя подопытным кроликом».              — Ничего не случилось, — убедительно сказала я, поднимаясь на ноги. — Я пряталась, пока он не ушел, — собственно говоря, так оно и было. Нираги мог меня услышать, но не найти. В надежде сменить тему, я спросила: — Так что насчет Короля Треф? Как проходила игра?              Куина снова заметно напряглась, и тогда я поняла, что это еще не все. Присутствие Нираги — только начало.              — Трудно объяснить, — начала она. — Это было на верфи, заставленной контейнерами. Там были я, Арису, Усаги, Нираги и Татта против Короля Треф. С ним тоже была группа. Сначала все шло довольно неплохо. Нираги придумал стратегию, и, как бы мне не хотелось это признавать, она была хороша, — она сделала паузу, кусая ноготь. — Но потом все изменилось. Нираги продолжал отпускать замечания в адрес Татты. Мы теряли очки и у нас не хватало времени.              Она внезапно остановилась, и мне пришлось направить ее:              — Как вы выиграли?              — Мы не совсем выиграли, — сказала она. — Татта пожертвовал собой. Из того, что я смогла узнать от Арису, Татта обманом заставил его отрезать себе руку, и он истек кровью к тому времени, как мы победили.              Все мое тело похолодело, каждый волосок встал дыбом, когда слова Куины дошли до меня. Они потеряли Татту.              «Он заставил Арису отрезать ему руку? Нет. Такого не может быть».              И как Арису можно было обманом вынудить сделать нечто настолько жестокое? Это было на него совсем не похоже: он был самым мягким человеком, которого я когда-либо встречала. Если только ситуация не была настолько отчаянной, что у них не было выбора. Судя по опустошенному взгляду Куины, ситуация должна была быть совсем уж ужасной, раз они прибегли к такому.              Я осторожно потрепала ее по плечу:              — Арису ведь в порядке?              — Ну, он жив.              Я не очень хорошо знала Татту. Если не считать того, что видела его лицо на Пляже и знала его имя, я даже не поговорила с ним толком. Но из того, что я успела увидеть, он был ярким и жизнерадостным, и новость о его смерти отозвалась холодом глубоко внутри меня.              «Вокруг нас все умирают. Все падают один за другим».              — Интересно, — впервые за долгое время в разговор вступил Чишия, и мы с Куиной оказались застигнуты врасплох его задумчивой улыбкой. — Интересно, что заставило его так охотно пожертвовать своей жизнью ради других?              — Чишия.              Весь уют, который я ощущала в его присутствии, исчез в одно мгновение. Его безразличие к человеческой жизни всегда беспокоило меня, но я никогда не чувствовала такой бурной волны неприязни. Как можно быть таким бесцеремонным? Неужели его это вообще не волнует? В его глазах было что-то такое, что невозможно уловить. Они казались почти смешливыми, и в то же время источающими пренебрежение. Должно быть, он почувствовал, что я не намерена мириться с его язвительными комментариями, и промолчал.              — Мы похоронили его у берега, — сказала Куина, нарушая напряженную тишину. — Без него никто из нас не выжил бы.              — Рада, что ты жива, — признала я, видение того, как она уходила вчера, еще было свежо в моей памяти. — Когда ты ушла от нас, я боялась, что это будет в последний раз, — теперь, когда она снова была здесь, я не смогла удержаться от вопроса: — Почему бы тебе не вернуться с нами? Будет безопаснее, если будем держаться вместе.              Она покачала головой:              — Все в порядке, у меня есть свой маленький лагерь. Собственно, поэтому я здесь. Мне пришлось выломать дверь в квартиру, и теперь я понемногу привожу ее в порядок.              Квартира. Это напомнило мне о том времени, когда я только попала в Пограничье. Тогда я побоялась испортить дом друга моего брата, вкручивая новый замок. Учитывая все, что случилось с тех пор, взлом дома или магазина казался наименьшей из наших забот.              — Уверена? Мы все еще в мебельном.              Она сморщила нос и мягко улыбнулась:              — Я в порядке, спасибо. Не хочу хвастаться, но квартира довольно неплохая. Вы оба можете остаться со мной, если хотите. Для еще двоих места предостаточно.              Чишия отказался сразу же, и, хотя я немного переживала из-за того, что мне придется снова оставить Куину, пришлось сказать «нет». Как я могла оставить Чишию? Хотя у нас случались взлеты и падения, и меня все еще раздражало его будничное безразличие, мои чувства остались прежними.              Немного разочарованная, Куина потребовала, чтобы мы заглянули к ней, и назвала мне адрес, который я снова и снова повторяла себе под нос, чтобы запомнить, — к большому веселью Чишии. Она осталась с нами на какое-то время, пока мы бродили по проходам хозяйственного в поисках замка и инструментов, но вскоре решила покинуть нас. Я обняла ее напоследок, стиснув изо всех сил, потому что, хотя ей и повезло вернуться к нам в этот раз, нельзя было гарантировать, что так будет и дальше. Чишия просто кивнул на прощание.              И не успели мы опомниться, как она уже уходила вдаль с пластиковой корзиной для покупок. На этот раз ощущалось нечто обнадеживающее, особенно потому, что ее новый временный дом находился совсем рядом с нами. Часть меня задавалась вопросом, не сделано ли это специально.              Обратно мы шли молча. Точнее, Чишия шел, а я толкала тележку с большой коробкой с кулером, новым замком и набором инструментов. Ветер набрал силу, и воздух наполнился липкой влагой.              «Пожалуйста, пусть будет дождь. Дождь, и пусть все пройдет».              Дирижабля Короля Пик нигде не было видно, и я почувствовала себя немного комфортнее, катя тележку по дороге.              — Ты не ушла с ней.              Голос Чишии застал меня врасплох. Он не произнес ни слова с тех пор, как мы отправились в путь, и я предположила, что он не хочет разговаривать. Я придвинула тележку ближе, чтобы можно было ответить, не перекрикивая ветер.              — Ты правда думал, что я тебя брошу? Я хочу остаться.              — Бросишь? — вслух рассуждал он. — Я не ребенок. И, кроме того, какой смысл оставаться, если Король Пик может напасть на нас в любой момент?              И снова стало очевидно, что он обвиняет меня в том, о чем я не подозревала.              — Ты тоже мог бы пойти с ней.              — Квартира не настолько надежна.              — И мебельный магазин тоже.              Он мгновенно замолчал, и я поняла, что у него нет контраргументов. Это не означало, что он закончил. Ни в коем случае.              — Король Пик знает, где мы находимся, — сказал он. — Каждую минуту наши жизни зависят от того, где он окажется. Мы не сможем опередить его во второй раз, а бороться со смертью еще более бессмысленно. Выживем мы или умрем, зависит только от судьбы.              — И что ты хочешь сказать?              — Твоя идея о том, что ты меня бросаешь, нелепа. Если Король объявится, ты все равно ничего не сможешь сделать.              «Ааа, вот опять».              Казалось, он просто не мог принять тот факт, что я на самом деле хочу быть рядом с ним. Готова поклясться, что об этом мы уже спорили, так ведь?              — Бороться со смертью не бессмысленно. Даже если я ничего не смогу сделать с Королем, я хочу защитить тебя. Разве это настолько плохо?              Он не ответил, но, судя по его взгляду, ответ был явно утвердительным.              Мы уже подходили к мебельному, и Чишия прошел вперед, поднимаясь по ступенькам к двери, пока я выгружала наши припасы из тележки. Он даже не попытался помочь, и когда я свалила коробку с кулером на пол у входа, я обнаружила его лежащим на диване в нашей маленькой гостиной. Я пристально посмотрела на него, но его глаза были закрыты, голова откинута на обивку. Совсем безнадежно.              Я занесла остальные принадлежности в дом и оставила их на полу. Они могли бы и подождать. Сейчас я очень, очень устала от игр Чишии. Если он хотел посетовать на то, что я рядом с ним, было уже слишком поздно. Это он устроил то грандиозное признание на крыше отеля. И это он подарил мне то дурацкое кольцо.              «Неужели после всего случившегося он хочет, чтобы я ушла с Куиной?»              Мне нужен был ответ.              — Почему ты так себя ведешь?              Он хмыкнул, глаза оставались закрытыми:              — Никак я себя не веду.              — Да, — сказала я, — так и есть. Во-первых, ты сказал мне, что не будешь пытаться помешать мне словить пулю, но мы оба знаем, что это ложь, потому что ты так уже делал во время «Охоты на ведьм». Во-вторых, ты вынуждаешь меня чувствовать себя ужасно виноватой за то, что я случайно попала на площадку Бубен, но в то же время не возражаешь, чтобы я тебя поцеловала.              Если бы не гнев, стремительно разгорающийся во мне, я бы смутилась от своих последних слов. Хотя мне уже было все равно. Чишия наконец-то открыл глаза, пристально глядя на меня.              — Затем ты начинаешь вести себя так холодно, и все потому, что я прошла твою драгоценную игру Бубновой Королевы, и особенно после того, как я столкнулась с Нираги этим утром. Моей вины в этом не было, Чишия, но ты продолжаешь вести себя, словно так оно и есть, — я слышала, как мой голос раздавался по всей комнате, и крошечная часть меня пыталась унять его. И я сдерживалась. А затем потеряла контроль над словами, которые хлынули наружу: — Как будто я просто одна сплошная досадная неприятность, с которой ты вынужден нянчиться. И, несмотря на все это, ты все равно выбил дверь в ванную, потому что я испугалась. Тебя все еще волнуют эти вещи, но ты продолжаешь говорить, что это не так. Я не знаю, что мне делать. Скажи мне, чего ты хочешь от меня, потому что ты поступаешь так, что понять невозможно.              Он поднял бровь и выпрямился:              — Ты, как всегда, слишком остро реагируешь.              «Да неужели?»              — Правда? — я рассмеялась, пытаясь подавить все то раздражение, которое медленно накапливалось в течение последних нескольких дней. — Раз уж речь зашла обо мне, то ты даже близко ко мне не подходишь, разве что когда я сплю!              На секунду Чишия застыл. Все было столь неуловимо, что я чуть не пропустила это. Мне не хотелось показывать, что все это время я знала о тех ночах, когда чувствовала его пальцы, касавшиеся моей кожи или перебирающие мои волосы.              — Ты и есть досадная неприятность, — тихо сказал он. Он выделял каждое слово, как человек, которому приходится объясняться с ребенком. — К тому же делаешь поспешные выводы.              Я не могла в это поверить.              «Ну все. С меня хватит».              Попятившись из комнаты, я направилась к лестнице. Мне нужно было побыть одной, чтобы прийти в себя от всего, что случилось за сегодня. Больница… Нираги… эти отвратительные тела, свисающие с потолка… а теперь еще и это.              Сев на край кровати, я провела по лицу, желая, чтобы все исчезло. Когда я протерла глаза, солнечный свет блеснул на кольце на пальце. Вытянув ладонь, я с минуту рассматривала зеленый хризолит, как вдруг мне в голову пришла одна мысль. Тягостная мысль, за которой пришло и чувство глубокого унижения. Я судорожно сорвала кольцо и положила его на прикроватную тумбочку.              Разумеется, именно в этот момент Чишия решил показаться в дверном проеме, непринужденно проходя вдоль рядов выставленных на продажу кроватей, пока не дошел до нашей.              — Теперь еще и убегаешь, — сухо сказал он. — Неудивительно, что мне приходится с тобой нянчиться.              Когда он сел рядом со мной, его взгляд ненадолго задержался на кольце, сверкающем серебром и зеленью на прикроватной тумбочке. Это походило на проверку терпения на прочность, но каким-то образом мне удалось подавить желание накричать на него, чтобы он ушел.              — Раньше я не ошибался, — сказал он. — Ты действительно делаешь поспешные выводы, а главное — ведешь себя как идиотка.              — Пришел сюда меня оскорблять?              Чишия улыбнулся, словно не мог представить себе ничего более забавного:              — К сожалению, нет. Я пришел сюда затем, чтобы объяснить тебе кое-что, раз уж ты отказываешься вести себя соответственно возрасту, — прежде чем я успела наброситься на него в ответ, он добавил: — Как я уже сказал, я не ошибся. Но и ты тоже.              Было странно слышать эти слова от него, словно признание, в котором он никогда бы не сознался.              — Прекрати говорить загадками и просто скажи уже.              Он хмыкнул и уставился в скошенный потолок:              — Это правда. Мне никогда не доставляло особого удовольствия находиться рядом с людьми, физически. Даже если сейчас и найдется пара исключений, ничего не изменится, — он сделал паузу, улыбка померкла, — К тому же я предполагал, что после того, что случилось на Пляже, ты не проявишь интереса ни к чему подобному.              — Как это?              «О… о».              Слова не сразу дошли до меня, но, когда это все-таки случилось, все мысли, крутившиеся в моей голове, вдруг обрели смысл. То, как Чишия иногда напрягался и противился, когда я подходила слишком близко или пыталась сделать что-то нежное. Как позволял мне целовать его первой несмотря на то, что отвечал мне взаимностью. И то, что его не обеспокоил тот неловкий факт отсутствия одежды в ванной.              Но это не оправдывало его жестокого желания, чтобы я ушла. Как и не помогало мне понять, почему он прилагал все усилия, чтобы заставить меня возненавидеть его.              И не объясняло того, что он сделал дальше.              Его тонкие пальцы сомкнулись вокруг моих запястий, стискивая их над моей головой. Мой рассудок вскинулся, угодив в головокружительный вихрь дежавю, когда я обнаружила себя лежащей на кровати, а лицо Нираги — нет, Чишии — нависало над моим.              — Он же так тебя держал? Видно по синякам, — все следы веселья исчезли с его лица, оставив лишь холодную насмешку с легким оттенком пренебрежения. Он был серьезен.              «Почему… Чишия?»              Почему он это делал? В нем не чувствовалось веса, не то что в Нираги. Чишия был меньше и худощавее. Я могла бы с легкостью отпихнуть его или, по крайней мере, высвободить руки, и можно было наверняка сказать, что сопротивления не будет. И все же, как он мог сделать что-то настолько ужасное?              — Прекрати.              — Почему?              — Потому что я уже знаю, что ты не причинишь мне вреда.              Его губы изогнулись, и он наклонился ближе, пока я не начала чувствовать каждый мягкий вздох на своей коже:              — Забыла, почему я хотел, чтобы ты присоединилась к Пляжу? — поддразнил меня он.              И в тот самый миг я увидела весь его мир точно в его глазах. Все те мельчайшие знаки, которые я упускала с самого начала, и та пустая горечь, которая снова и снова побуждала меня оттолкнуть его и оставить в покое навсегда.              «Так вот что ты делал все это время».              — Знаю, — сказала я, вспоминая все, в чем он признался на крыше отеля. — Но я все еще жива. В конце концов, ты этого не сделал.              — Но мог.              — Давай. Если так хочешь избавиться от меня, действуй.              Его хватка усилилась, вдавливая мои руки глубже в матрас, а затем все стихло. И прежде чем я успела заметить его движение, я почувствовала его губы на своих, когда он вовлек меня в неуклюжий, но настойчивый поцелуй, который, как мы оба знали, приведет к чему-то большему.