Весло в песке

      Это всего лишь дурной сон. Извращенный кошмар, от которого я в конце концов проснусь. На самом деле Чишия не лежал на земле. И не держался за бок, пока липкая кровь покрывала его пальцы.              Только вот все так и было. И это не сон.              «Это не реально. Не может быть реальным. Не может».              При звуке выстрела Арису резко развернулся. Когда он наконец увидел нас, его глаза распахнулись, и он неуверенно поднял винтовку.              — Нираги.              — Йоу, — Нираги подошел к ним поближе. — Чертовски рад тебя видеть, Арису.              Их слова превратились в ничто, в размытое пятно, пахнущее кровью и смертью. Отголоски голосов доносились словно откуда-то издалека. Мои руки и ноги онемели, и я не могла сдвинуться с места. Все, что я могла, так это смотреть на лежащего на земле Чишию. Будто сцена, разыгранная марионетками в диораме — спектакль наяву. Но сколько бы я не моргала, сцена передо мной не менялась.              До определенного момента.              Чишия сел, оценивая рану со смутным весельем:              — Если этот выстрел должен был убить меня, то ты провалился.              «Ты и правда жив».              Я резко выдохнула, и взгляд Чишии переместился с Нираги на меня. Самодовольство исчезло, и его лицо стало таким же непроницаемым, как и стена, которой тоже досталось от пуль. Такое могло сработать с кем угодно, но только не со мной. Я слишком хорошо его знала. Я представляла, какие мысли проносятся в его голове — он не ожидал, что я здесь, не ожидал, что я жива.              Не говоря ни слова, я двинулась к нему, но предплечье Нираги пережало мне горло, удерживая в крепком захвате.              «Я не могу… Не могу дышать!»              Я извивалась изо всех сил, пытаясь ослабить его хватку. В ответ его рука сжалась, и от нажима мне перехватило горло еще сильнее. Силы были не равны. Если так пойдет и дальше, я так и умру, погрузившись в эту пучину. Боясь худшего, я обмякла, сосредоточив всю энергию на попытке вдохнуть как можно глубже. В состоянии бреда я почувствовала, как ствол пистолета уперся мне в голову.              — Отпусти ее, — прошипел Чишия, медленно поднимаясь на ноги и прижимая одну руку к ране.              — Нираги, хватит! — воскликнул Арису.              — Знаешь, я не собирался заканчивать все внезапным налетом, — сказал Нираги. — Но теперь, когда все мы снова вместе, давайте сделаем это. Устроим перестрелку — Королевскую Битву! Вполне кстати, как вам?              — Игра между игроками? — спросил Арису.              В тот же миг по улицам пронесся холодный ветер. Свет окрасился в серый, когда солнце скрылось за густыми серыми тучами. Я ощутила, как первые капли дождя ударили по моей щеке, холодные и полные жизни.              «Циклон… не утихал».              Как будто ураган знал, что происходит. Все шло по спирали: кошки-мышки с Нираги, неразрешенное напряжение с Пляжа. Я была не единственной, кто чувствовал это. Арису и Чишия посмотрели на облака и их лица потемнели. Тем временем Нираги издал довольный гул, как будто его впечатлило изменение погоды.              — Мы трое очень похожи, — объяснил он. — Мы — уроды, которые не могут вписаться в общество. Отбросы. Но мы все равно чувствуем потребность остаться в живых, возможно, даже больше, чем большинство людей.              — Может, ты и прав насчет нас, — сказал Арису, — но не впутывай ее. Ей не нужно…              Нираги прервал его влажным кашлем. Он пошевелился, и я услышала звук, как будто что-то брызнуло на землю. Краем глаза я увидела, как кровь и слюна смешиваются с потоками дождя.              «Он кашляет кровью? Неудивительно, что я уловила ее запах на нем раньше…»              — У меня осталось не так много времени, — пробормотал он. — Так что давайте-ка продолжим. Как родственные души, разыграем последнюю партию.              Я почувствовала, как ствол удаляется от моей головы, так как он направил его на Чишию и Арису. Чишия засунул одну руку за пояс своих спортивных штанов и достал знакомый пистолет. Ужас охватил мое сердце.              «Нет, не ведись на это!»              В этом пистолете не должно быть много патронов. Я хотела крикнуть ему, чтобы он убегал, прятался, как он поступал всегда. Но он, конечно же, не двинулся с места. Чишия никогда не боялся смерти.              — Мне нравится, — губы скривились в улыбке, но глаза, похожие на кошачьи, оставались холодными и жесткими. — Тебе стоит к нам присоединиться, Арису.              Дождь барабанил по крышам машин, шум почти заглушал все звуки. Я дрожала от ледяного ветра. Мне было противно находиться так близко к такому чудовищу, как Нираги, но у меня не было другого выбора, кроме как цепляться за его руку вокруг моего горла, готовясь вырваться, как только представится возможность.              Арису широко раскрыл глаза, застигнутый врасплох:              — Чишия? И ты?              — Уверен, ты тоже меня презираешь, — ответил Чишия. — Теперь у тебя появился шанс отомстить за все, что я сделал с тобой на Пляже. Давай сыграем, но только втроем, — он пристально посмотрел на меня, потом на Нираги.              «Не надо, — хотела сказать я ему. — Не пытайся помочь. Просто беги».              Хотя я не видела его лица, я расслышала ухмылку в голосе Нираги, когда он заговорил:              — Раз уж я уже наполовину мертв, она побудет моим щитом. Придется уравнять шансы, знаешь ли.              Арису серьезно нахмурился:              — Ты спятил?              — Давай! — упорствовал Нираги. — У тебя же тоже есть пистолет, ну так прицелься.              Арису недоверчиво смотрел на двоих других в поисках хоть какого-то намека на здравый смысл:              — Пожалуйста! Нам что, правда нужно это делать?              Мои барабанные перепонки разорвались от резкой боли, когда Нираги несколько раз выстрелил в Арису. Он пригнулся и спрятался за ближайшей машиной. Потрясенная, я все же заметила, что хватка Нираги немного ослабла.              «Сейчас или никогда».              Вывернув шею как можно ниже, я вцепилась зубами в предплечье Нираги. Он издал гортанный вой и, наконец, отпустил меня, кашляя и брызгая слюной, когда я упала на колени. Но времени не было.              — Чишия, сейчас, — прохрипела я.              Пули пролетали мимо, ударяясь о двери машины и мокрый гравий, когда Нираги пошатнулся, свалившись на землю. Хотя прицел у Чишии был не самым лучшим, план сработал. Я наконец-то была свободна. Торжество от этой маленькой победы не могло долго продлится.              Нираги выстрелил в ответ, выпустив два патрона в Чишию, который отпрыгнул за ржавую машину. Поскольку Нираги сосредоточился на стрельбе по Чишии и Арису, это был мой шанс. Нужно бежать, и быстро. Прижимая одну руку к ноющему горлу, я попыталась подняться.              «Кажется, я могу…»              Сокрушительный удар пришелся мне в живот. А затем еще один. Боль ослепляла своей жестокостью, и я скрутилась в клубок, обхватив голову руками, хотя все мое тело метало из стороны в сторону. Я смутно слышала женские крики, но едва ли различала их, пока Нираги пинал меня снова и снова. В тот самый момент, когда я думала, что все закончится, я услышала хрип, и невероятная тяжесть навалилась на мою голень. Что-то треснуло глубоко внутри, и белая горячая боль пронеслась по всему телу. Только тогда я поняла, что кричащая женщина — я сама.              Со стороны Чишии снова раздались выстрелы. Однако они, должно быть, не попали в цель, так как Нираги слегка пригнулся, но не отошел. Еще один удар пришелся мне в живот. Но на этот раз его нога задела мои ребра, выбив из меня воздух. Я захрипела, обессилев от силы удара.              — Прекрати, Нираги! — крикнул Арису. Его голос доносися откуда-то издалека. — Она тут ни при чем!              Нираги лишь рассмеялся:              — Она имеет к этому самое непосредственное отношение. Иначе зачем бы я привел ее сюда?              Раздался еще один выстрел. Послышался треск разрываемой ткани, и внезапно атака прекратилась. Каждый дюйм моего тела был в огне, и я уже могла наверняка сказать, что моя нога сломана. Малейшее движение казалось мукой, но я знала, что должна как-то выбраться отсюда.              Я не могла умереть, пройдя такой долгий путь. Я не могла этого допустить.              Немного приоткрыв глаза, я с облегчением обнаружила, что Нираги отступил. Теперь он стоял на крыше машины, рукав его рубашки порвался от последней пули.              — Разве погода не чудо?! — ветер и дождь почти полностью заглушали его голос. — Такой тайфун не часто случается!              — Ты на удивление живуч, — сказал Чишия. — Пора это исправить.              — Пуля между глаз будет весьма кстати, — простонала я под дых, пытаясь найти в себе силы хоть немного пошевелиться.              — Прекрати! — умолял его Арису из своего укрытия. — Ничего хорошего из этого не выйдет. Прекрати втягивать других в свое самоуничижение!              Наступила пауза, а затем Нираги негромко рассмеялся:              — Самоуничижение? Вовсе нет. Я просто делаю, что захочу, и так, как захочу. Вы, парни, такие же. У вас двоих тоже дело всегда в своем собственном «я». Вопрос каждый раз в том, чего вы хотите!              Опираясь на здоровую ногу, я попыталась продвинуться вперед, даже если я просто тащилась по мокрой земле. Мокрые камни и гравий впивались острыми краями в мою кожу, а по сломанной ноге пробегали стреляющие вспышки боли. Но я отодвинула ее в сторону, стиснув зубы и борясь со слезами, пока волокла свое тело по мокрому асфальту и траве.              Я была на полпути к ближайшей машине, на полпути к безопасности. Оставалось пройти еще немного.              «Еще немного».              Со своего возвышения на крыше машины Нираги бурлил от с трудом сдерживаемого помешательства. Невозможно было понять, смеется он или негодует.              — Вы не эксперты по жизни лишь потому, что видели, как умирает кучка людей, — разорялся он. — «Жить для других» — просто бред! Единственные люди, о которых мы печемся, — мы сами. Мы все еще куски мусора, которые никогда не повзрослеют. Единственное, что нужно таким, как мы, — наше собственное никчемное эго!              «Мое эго?»              — Мы никогда не сможем измениться. Поэтому единственное, что нам остается, так это принять его!              Наступила тишина, пока слова Нираги доходили до сознания. Его методы были поистине гротескными, но он говорил правду. Мы все были несовершенны, начиная от подстав и заканчивая игнорированием чужих чувств. В каком-то смысле такова человеческая природа.              «Но принимать ли этот эгоизм?»              Я всегда предпочитала оставаться в клетке отцовского контроля, никогда не мыслила самостоятельно и не шла своим путем. Я ненавидела свое прошлое за то, какой наивной я была и не желала меняться. Цеплялась за романтичные сказки, сотканные из блестящих камней… отказывалась выходить из своего номера в отеле только из-за дурацкого бикини… убегала напиваться в бар только потому, что мне пришлось столкнуться с парочкой суровых истин. Не имело значения, насколько хорошо я тогда играла в игры, потому что я так и не поняла причину, по которой боролась за свою жизнь.              «С этого момента я постараюсь обрести свободу».              Те же слова я использовала, дав обещание Чишии на крыше отеля. Но что на самом деле означала свобода? Как можно было бороться за то, чего не понимаешь? Но сейчас, в этот самый момент, шаткой походкой на пути к Чишии… к брату… к своему будущему, я наконец-то поняла причину для своей борьбы.              Я хотела жить без постоянного страха.              «И, черт возьми, я собираюсь завязать с ним прямо сейчас».              Посмотрев в сторону Чишии, я обнаружила, что он наблюдает за мной из-за капота машины. Но потом его взгляд переместился на что-то позади меня, рот слегка приоткрылся. Он поднял пистолет.              — В отличие от вас, ребятки, я принимаю себя полностью, — пробормотал Нираги. — Начну прямо здесь.              Последним, что я услышала, был знакомый щелчок, за которым последовал выстрел, эхо которого разнес ветер. А потом все — ноющая боль от стужи, синяки, расползающиеся по всему телу, пули, — оказалось смыто дождем.