+++++
— Тэхён-и, мальчик мой, — Мин Квон доброжелательно улыбается, а глаза, обрамлённые сеточкой морщин, что расходятся словно лучики солнца, так и дарят свет и тепло. — Заходи, милый, заходи скорей. Тэ немного смущается, но на его лице появляется ответная радость. Разумеется, ему очень приятно видеть такие эмоции писателя, да и сам омега симпатизирует пожилому человеку, поэтому встреча именно с этим клиентом особенно приятна. — Здравствуйте мистер Мин! — кланяется, а затем пожимает двумя руками протянутую руку. — Я привёз образцы на согласование. Давайте, я оставлю пакет, в спокойной обстановке ознакомитесь и определитесь. — Вот уж нет. Я так просто тебя не отпущу, — Мин тянет Тэ в дом. — Идём-ка, уважь старика и выпей со мной чаю. Я как раз собирался, а ты составишь мне компанию. — продолжает, затягивая Тэ внутрь и закрывая входную дверь. — Поболтаем, новости расскажешь, сплетни городские всякие… — Хорошо, — не особо сопротивняясь, сдаётся омега и хохотнув добавляет. — Вот только на счёт сплетен я не очень-то силён… А писатель уже не слушает, тут же поворачивается, направляясь в глубь дома. Тэхён немного мешкает, раздумывая снимать обувь или идти так, но слышит исчерпывающее: — Не разувайся и поторопись. Они идут мимо гостиной и других комнат, заворачивают на кухню и пройдя сквозь неё выходят на задний дворик. — Ого! — Тэхён разглядывает аккуратно подстриженные кусты и ухоженные клумбы, что радуют приятной глазу зеленью и многообразием живых цветочных орнаментов. — У вас тут очень мило и так красиво! А запах… Восхищается искренне. Он тоже мечтает о собственном доме и саде, пусть небольшом, но вот с такими же прелестными островками зелени и цветов. Правда только мечтает. Сиджун никогда не поддерживал эту его идею. У мужа, как говорится, что на уме, что на языке всегда одно и то же: город и его возможности, работа и карьера, детям не время и не место, ещё успеется… И всё в таком духе. Воспоминания всплывают горечью на языке, а взгляд Тэ меняется, он словно выключается, становится каким-то серым и тусклым. Омега опускает голову, стараясь быстро справиться с эмоциями, что не укрывается от зоркого глаза писателя. — А у вас есть внуки? — Тэ сам не знает почему вдруг спросил именно это, потому смутившись сразу добавляет. — Извините, я не должен… просто тут так уютно, что я подумал… — К сожалению пока нет, мои оболтусы еще не состоят в браке, но я не теряю надежды, — Квон отвечает спокойно и всё с той же теплотой во взгляде. — А у тебя Тэхён есть дети? — К сожалению нет, — медленно начинает отвечать Тэ. — Хотел бы я тоже сказать, что ещё не состою в браке, но это даже чёрным юмором не назовёшь, — омега грустно улыбается, пытаясь скрыть неловкость. А Квон словно и не замечает смущения и унылого настроения парня, а возможно просто умело делает вид. Тэ даже не успевает задуматься, как ему в руки дают миску с аппетитно пахнущей выпечкой и подталкивают к беседке, так прекрасно скрытой в зелени кустов. — Не люблю я ваш городской кофе, так что тут, на свежем воздухе только мой фирменный чай! — Мин кладёт руку на прикрытый салфеткой заварочный чайник. — Сейчас оценишь, — писатель начинает разливать по чашкам горячий напиток и такое ароматное облако поднимается вверх, что Тэ невольно принюхивается, чуть наклоняясь ниже. — Очень вкусно пахнет. — Это рецепт моего покойного мужа, он был большой любитель травяных и фруктово-ягодных букетов, которые…— писатель делает паузу, поднимая вверх большой палец и с гордостью продолжает. — Собирал, смешивал и готовил сам, всё время поражая моё воображение и вкусовые рецепторы новыми, порой совсем несочетаемыми, но безумно вкусными и ароматными чайными напитками. Тэхён улыбается такому воодушевлённо рассказывающему писателю. С какой же теплотой и любовью он говорит о муже... На минуту Тэ даже задумывается, а о нём Сиджун рассказывал когда-нибудь с таким восхищением? И что-то внутри пакостно так становится и противно скребёт. Он, конечно, не знает наверняка, но внутренний голос покачивается в отрицании, напоминая сколько было моментов при его родителях, чужих людях, когда Джун не задумываясь отчитывал Тэ за какой-нибудь, по его мнению, глупый или неправильный поступок. Улыбка сходит с лица омеги и Квон замечает, что тот выглядит немного потерянным. Тут не надо быть психологом или ещё каким-либо специалистом, итак, понятно, что омегу что-то тревожит и периодически мысли уводят его от реальности. Мин Квон рассматривает застывшего парня, отмечая и задумчивый взгляд, и слегка растерянный вид. Пожилой человек давно живёт один, после смерти любимого мужа отдалился от общества и это его совсем не тяготит. В принципе гостей он не жалует, собственные дети не докучают, ибо взрослые и самостоятельные. Но этот красивый, такой искренний мальчик, вызывает совершенно забытые эмоции. Хочется помочь, подсказать, позаботиться. — Знаешь, милый, — привлекает внимание омеги Квон. — Иногда человеку просто необходимо выговориться, произнести вслух свои мысли, беспокойства, треволнения – это очень полезно, помогает понять, что-то решить для себя или просто отпустить ситуацию. — Простите, я… — Тэхён вспыхивает щеками, понимая, что ушёл в себя и совсем не слушал, но пожилой человек кладёт руку поверх его, как бы успокаивая. — Тэхён-и, если хочешь, можешь рассказать мне всё, что тебя тревожит. Я уже жизнь прожил и многое знаю, понимаю. Может я не смогу решить сложные проблемы, но умение слушать и слышать мне как писателю свойственно, — голос вкрадчивый и мягко стелющийся. Этот мудрый альфа как будто купает Тэ в своих родительских объятиях. Убаюкивая и обещая, что всё будет хорошо, что родитель поймёт, примет, поддержит. Тэхён всегда мечтал о такой душевной связи с собственным отцом, но жизнь – сложная штука и часто складывается далеко не так, как хочется. Это совсем не значит, что кто-то плохой, просто так бывает. Родители, движимые страхами и опасениями за своё чадо, не всегда могут правильно подсказать, оценить ситуацию, не всегда получается найти общий язык. А сейчас омега чувствует такую поддержку, незримую, но очень важную и нужную. Так легко становится, что он сам не замечает, как начинает говорить. И Тэхён рассказывает Мин Квону историю своей семейной жизни. Своих первых чувств и ожиданий, горькой измены и непонимания, принятия и доверия, обеспокоенности и попыток всё-таки что-то построить, сохранить. Упоминает даже о последних событиях и грубости Сиджуна. Нет, омега не валит всё на мужа, наоборот, он всегда находит слова и оправдывает того. Но поясняет свои ощущения растущего непонимания между ними, да всё больше и больше накатывающего на него чувства одиночества. Тэ не боится порицания, видя с каким вниманием его слушают, не перебивают, а только одобрительно кивают и окутывают теплотой и уютом. — Ты очень сильный, мой мальчик, — спокойно произносит Квон, когда Тэ заканчивает свой монолог и отводит глаза, якобы разглядывая цветочную красоту. — И у тебя большое, доброе сердце. А это редкость в наше время, скажу я тебе. Но также это дар, который позволяет тебе наполнять людей своим светом. — Я… я не достоин таких слов, — Тэ заполошно мотает головой. — За последнюю неделю я совершил столько неправильного… — Мы все не идеальны, — альфа смотрит ободряюще, слегка улыбаясь. — Я думаю, что ты слишком суров к себе и своим поступкам. Тэхён сидит затаив дыхание и не может поверить, что так бывает. Квон совершенно не знает ни его, ни о чём он говорит, а складывается впечатление, что альфу это нисколько не смущает. Он дарит омеге спокойствие и уверенность, и, кажется, правда Тэхёну становится легче только от того, что он делится своими сокровенными мыслями и личными переживаниями с этим замечательным человеком. За прошедшие дни он столько ругал себя. За слабость, за глупость, за малодушие. А так ли это на самом деле? Может он правда слишком зацикливается. Тэхён выдыхает, облизывает свои губы и решается продолжить. — Я встретил человека, который взбудоражил моё сознание, как-то быстро вошёл в мою жизнь и всё перевернул. Буквально за пару дней он показал какими могут быть отношения. Начиная от заботы, до моментов радости и лёгкого, такого приятного общения. И, мне кажется, эти эмоции могут быть обоюдными. — Так это же здорово! Ты молод и должен радоваться, общаться, жить… Ведь мир прекрасен и многолик, как этот наивкуснейший чайный букет, — Квон улыбается, показывая на чашку и делает несколько глотков ароматного напитка. — А брак, семья – это не клетка и ты не должен отказываться от общения с интересными и тем более приятными для тебя людьми. Я абсолютно не вижу повода для расстройства. — Вы не понимаете, не знаете меня… — Тэхён начинает говорить громче, эмоциональнее. — Я чуть… — он порывисто хватает со стола свою чашку и делает несколько больших глотков, а потом ставит ее на место и голос звучит уже тихо, с опаской. — Я чуть не совершил непоправимое... — Тэ сглатывает, в голове путаются мысли, и он пытается поймать нужные слова, чтобы звучали не грубо, не пошло, Мин Квон всё-таки всеми уважаемый человек. — Я о близости, инстинктах… А это уже не в какие ворота не лезет, так ведь? Чем я тогда отличаюсь от мужа? — он опускает голову, разглядывая скатерть, поправляет ее, чуть передвигает чашку. Квон молчит и омега поднимает взгляд на писателя, но не видит в его глазах ни неприязни, ни осуждения. — А самое страшное, что дай мне возможность прожить эти моменты снова, я бы ничего менять не стал. Даже более того, не хотел бы останавливаться… И что это за желания у замужнего омеги? — Тэ откидывает чёлку, мотнув головой, а в глазах столько эмоций, такая противоречивая смесь бушует. — И мне не жаль. Вот какой я, мистер Мин. Совсем не жаль. — глядит с вызовом. — Если только стыдно от самого себя. И опять смятение и неловкость накатывают, и вся бравада куда-то исчезает. — Тэхён-и, зачем ты зациклился на том, что уже не изменить? Ты сейчас меня хочешь убедить в том, что ужасный, недостойный человек? — Какой есть, — Тэхён поджимает губы. Квон спокойно берёт в руки чайник, как будто они обсуждают что-то обыденное, а не грехопадение или как там это называется, Тэ не знает. Но отчетливо понимает, что этими мыслями измотал себе всю душу и он рад, что высказался. Пусть его осудят, но он не будет с этими переживаниями один на один. Альфа добавляет чаю сперва гостю, а затем выливает остатки в свою чашку и спокойно поднимает на Тэ невозмутимый взгляд. — Не выйдет, милый. Ты — светлый, искренний и заслуживающий счастья. А от всего сказанного тобой, я только больше в этом убедился. Так что хватит мучить себя. Тэхён хмыкает, мотает головой, но Мин не даёт ему возможность озвучить что-либо. — Даже если тебе кажется, что всё рушится – сохраняй спокойствие. Возможно, жизнь просто наводит порядок, — Квон улыбается и продолжает согревать своим теплом. — Ты дал своему мужу огромный шанс, впустив прощение в своё сердце. И нет ничего удивительного в том, что ему требуется отдача. Отношения — это вообще-то танец двух сердец. Тэхён смотрит во все глаза и мягкий, спокойный голос писателя теплом разливается в измученной душе. — Мы разочаровываемся в людях именно потому, что они не способны ради нас на то, на что мы способны ради них. И в этом никто не виноват. Сердце, которое отдаёт себя без остатка, рано или поздно начинает скукоживаться, а от новых тычков кровоточить и ему нужно дополнительное питание. Ты, мой милый, получил это питание в виде положительных эмоций с другим человеком и теперь твоё сердце требует новую дозу, так? Тэхён кивает, не в силах ничего сказать. — Это не плохо и совершенно не стыдно. Тебе просто надо прислушаться к себе без страха и сожаления. Только так ты сделаешь правильный выбор. Это твоя жизнь и ты в первую очередь должен не мужу, а самому себе. В глазах предательски появляются слёзы и Тэ пытается спрятать за чёлкой и опущенными ресницами свою слабость — Не надо, милый, тебе просто необходимо подпитать своё измученное сердце, насытить его солнечным светом, окунуть в природные краски и ароматы, дающие силу всему живому и получить энергию жизни от самых её истоков, — Квон улыбается, увидев, что Тэхён поднял на него голову. — Слишком поэтично звучит? Зато смотри как ты встрепенулся. Я чувствую единомышленника в тебе, Тэхён-и, поэтому уверен, что ты правильно понимаешь мои слова. — С.. спасибо… — Тебе же понравилось у меня? — Да. Очень. — Вот и здорово, приезжай ко мне почаще. Я не люблю суету Сеула, а тут словно заряжаешься, — Мин разводит широко руками, как бы охватывая пространство вокруг. — Замечательная природа и я знаю, что, отдохнув душой, твое сердце укажет тебе верный путь. — Вы удивительный человек! — восторженно говорит Тэхён. — Но у меня сейчас проблемы на работе, я задерживаюсь допоздна. — Не беда, — тепло отвечает Квон. — Есть выходные дни, да и проблемы не вечны, жизнь она такая… Полосатая. Слышал? — Мин смеется. — А ты мне с архивом помочь обещал, кстати. Так что я буду рад тебе в любое время. Квон специально напомнил про архив, чтобы Тэ обязательно выбрался к нему, а уж тут пожилой человек найдет подход к этому славному омеге. — Можно я вас обниму? — С удовольствием, милый. Объятия альфы крепкие, но в тоже время по-отечески заботливые. — И не надумывай лишнего, не иди на поводу у страхов. — Квон отстраняется и придерживая за плечи Тэхёна, смотрит ласково в глаза. — А главное помни, я всегда рад тебе, ты даешь старику не меньше эмоций.+++++
Юнги сидит в машине на парковке около дома брата. Он не был ещё в новой квартире Чонгука, чем не повод зайти, правда? На самом деле Юнги волнуется. Прошло несколько дней, а они так и не поговорили, всё как-то закрутилось, завертелось… Вот и хочет убедиться, что мелкий в порядке, хотя бы относительном. Ведь от Чимина он знает, что контакты свои Тэ давать не позволил. Но это скорее даже к лучшему, Чонгуку необходимо остыть. Юнги пытается собраться с мыслями, обдумать как вести себя, что сказать. Ничего ободряющего в голову не лезет от слова совсем. Да и что можно сказать в такой ситуации? Но проверить как там Гук необходимо. Юнги вздыхает и выходит из автомобиля, решив, что по ходу дела будет разбираться. Около самого дома, сталкивается с милым аджосси, что как раз заходит в подъезд и Юнги проскальзывает внутрь вместе с мужчиной. Он кланяется и поясняет, что у него брат на десятом этаже живёт, а затем направляется к лифту, думая, что всё пока складывается благоприятно. Сейчас позвонит сразу в дверь и у Гука не будет возможности отказать ему или что-то придумать. Чонгук открывает быстро, правда видок у него, честно говоря, немного неожиданный —альфа едва прикрыт полотенцем, а его обнаженное тело блестит в каплях воды. При других обстоятельствах Мин бы поржал, решив, что оторвал от весьма горячего действа, постебался бы от души, смущая и зля одновременно, но не сейчас. Сейчас он даже мысли подобной не допускает, абсолютно уверенный, что младший был в душе и без сомнений один. Чонгук выглядит недовольным, смотрит куда-то за него и видимо не увидев желаемого, переводит хмурый взгляд на старшего альфу. — Привет, — Юнги слегка толкает его. — Ты всех в таком виде встречаешь? — посмеивается. — У тебя, конечно, привлекательное тело, но это ты зря… Впечатлительных омег напугать можно такими внезапными телесными откровениями. Чонгук слегка выгибает бровь и никак не комментирует. — Чего стоишь как одинокий бамбук, да на пороге держишь? Показывай жильё, давай, — толкает уже сильнее и Чон молча отступает в сторону, пропуская брата в квартиру. — Лицо попроще сделай, — Юнги ухмыляется. — Я помешал что ли? Так иди дрочи, я тут и сам осмотрюсь. — Да пошёл ты, хер залётный… — наконец-то подаёт голос Гук и сверкая почти голым задом уходит в ванную. Возвращается он довольно-таки быстро, буквально минут через десять, уже в домашних штанах, да с мокрыми растрёпанными волосами и обнаруживает Юнги, стоящего около письменного стола и разглядывающего... его эскизы и рисунок. — Блядь, положи, — звучит раздражённо, сквозь зубы. — Это личное вообще - то... — Чонгук морщиться. — Вообще - то, — Юнги поворачивается. — Это прекрасно! — показывает на рисунок, который всё-таки кладёт на стол. Ну а чего уж там, раз попросили. — Я уже и забыл, что ты закончил художественную школу и был очень даже талантлив. — Перестань молоть чушь! — огрызается Чонгук, парень явно не в духе. — Не люблю это слово. Его стали употреблять к месту и без, в итоге обесценивая. — Не будь категоричен. Я помню, как дядя рассказывал про твои успехи, показывал дипломы с выставок, да и в вашем доме всегда висели твои работы, так что не скромничай, — Юнги улыбается, пытается разрядить обстановку. — Нашёл чем аргументировать, — Чонгук закатывает глаза. — У папы висели в рамках даже мои первые каракули, а уж там точно гордиться не чем, — альфа вроде как немного расслабляется. — И это было ужасно, Юн. — добавляет уже спокойнее. — Что может быть ужасного в рисунках собственного сына? — Ты не представляешь, как я бесился и пыхтел, когда папа хвастался и всем показывал мои работы. Я даже как-то специально разбил несколько рамок, типа они упали, но папа заменил на другие. — Чонгук громко выдохнул и издал подобие смешка. — Тогда я снял, что мне особенно не нравилось и спрятал. Папа расстроился, а отец так отчитал меня… — голос немного дрогнул от воспоминаний о родных. — Отец умел найти нужные слова. Я мучился и скрипел зубами, но терпел. Я же альфа… — тянет последнее слово, а Юнги одобрительно хмыкает. — А с возрастом понял, что это действительно важно для родителей, особенно для папы. — Что бы ты не говорил, — Юнги снова берёт в руки рисунок. — Вот доказательство твоих способностей. Правда, Гук, очень красиво! — Это просто Тэхён очень красивый, — альфа вздыхает, забирая листок у брата и с нежностью смотрит на своё творение. — Тоже, верно, — соглашается старший, а сам поглядывает на него, пытаясь уловить настроение и думая, как спросить, заговорить, узнать. — А вот сейчас ты правильно сказал — способности! — Чонгук переводит взгляд на Мина. — Плюс необходимые навыки и знания. Причём, если судить объективно, то я не очень хорош в живописи, а вот в графике совсем даже неплох, — Чонгук немного молчит, видимо вспоминая что-то из прошлого. — Да, тут я с уверенностью могу гордиться своими работами в художке, а потом и в университете, — альфа аккуратно кладёт рисунок на стол и поворачивается к старшему. — Но сравнивать меня с великими, особенными и неординарными, а только к ним я бы применял слово «талантливый» — это явный перебор! — Ой, не грузи, — Юнги проходит мимо него и смотрит в окно с десятого этажа. — Комната светлая, вид хороший… В ответ тишина. Чонгук перебирает, лежащие на столе эскизы, разглядывает некоторое время и еле слышно, скорее для себя: — Не просто красивый, он как произведение искусства - невероятный! — Как ты? — Юнги кладёт руку брату на плечо, слегка постучав, такой ободряющий жест получается. — Ты же знаешь, что всегда можешь на меня рассчитывать? — Знаю, — Чонгук пытается улыбнуться, но Юнги видит в его глазах тоску. — Всё образуется, мелкий. Не зацикливайся. — Не переживай, хён, я уже не тот напуганный пацан, справлюсь, — Чонгук горько усмехается. — Любому человеку нужна поддержка и она у тебя есть. Я и отец очень любим тебя, — спокойно продолжает Юнги. — Может тебе на время ко мне переехать или к отцу? Что думаешь? — Нет. — как отрезал. — Я не настаиваю, но имей ввиду, если будет совсем тяжело жить рядом с ним, — Юнги показывает на ближайшую стенку и не угадывает, где живёт Тэ, чем вызывает ухмылку младшего. — Мне кажется я предлагаю неплохой вариант. Чон игнорирует и в комнате повисает тишина. Пауза слегка затягивается. — Так. Гостиную и спальню я посмотрел, — Юнги потирает ладони друг о друга. — Показывай дальше, да заодно угости чаем хёна. Парни перемещаются на кухню и Чонгук начинает хлопать дверцами шкафчиков, как будто не знает, где и что у него лежит. Можно, конечно, списать на недавний переезд, но что-то подсказывает Юнги — мелкий нервничает. — Может поделишься мыслями, вместе что-нибудь придумаем? — Мин пробует ещё раз, уставившись в спину младшего альфы. Чонгук замирает, стоит неподвижно пару минут, а затем идёт к холодильнику и достаёт упаковку из 4 банок пива, что всучивает Юнги. — Сейчас покажу очень классное место, — достаёт большой пакет креветочных чипсов и высыпает в пластмассовую миску, которую берёт в руки. — Пошли, — подталкивает старшего к выходу. — По пивку, хён, и это ты мне сейчас расскажешь, что там у тебя с Чимином. Надеюсь, я не зря старался.+++++
— Тэхён, может по домам? — в кабинет заглядывает Чуён, коллега, как раз, когда Тэ берёт в руки последний договор из личных клиентов Пак Ыну. — Мы все сегодня упахались. — парень игриво показывает, как вытирает пот со лба и вздыхает. — Но все твои задачи выполнены и довольно - таки успешно, можешь быть спокоен. Тэхён кидает взгляд в угол монитора и видит, что уже почти восемь часов вечера, а он даже не обедал. — Конечно, конечно… — заполошно тараторит Тэ. — Отпусти всех и передай спасибо от меня. — Ты бы тоже шёл домой, — продолжает Чуён. — Да, я тоже скоро пойду, не волнуйся, иди, — Тэ слегка улыбается. — Пока, тогда что ли… — немного неуверенно. — До завтра, Чуён. Коллега машет на прощание рукой и уходит. А Тэхён потягивается, чувствуя, скованность спины и слушая неприятный хруст. Он делает несколько махов руками, поворачивает шею в разные стороны, стараясь размять затёкшие позвонки. Последние дни выдались сложными. Получив задание от генерального директора, Тэхён оповестил коллег о возможной дополнительной нагрузке, а затем заказал выборки из офисной программы, в которой отражалась вся необходимая информация по каждому клиенту, каждому договору со всеми необходимыми подробностями. Такой анализ выявил ряд нарушений, что неприятным грузом разместились на его плечах. Тэхёну пришлось срочно ориентироваться, чтобы исправить ситуацию и соблюсти сроки, не нарушить условия, успокоить клиентов, дабы избежать жалоб и штрафов. Поэтому нагрузка в эти дни возросла у всех, и он очень доволен, что коллектив работал слаженно, не задавая лишних вопросов. Вчера уже вечером Намджун принёс ему папку из кабинета Пак Ыну и велел разобраться с содержимым. Тэхён предположил, что это особо личные клиенты Ыну и сегодня целый день ими и занимается, всё внимательно просматривая и перепроверяя. Пока так и не понял, почему они в отдельной папке. Так что скорей всего директору придётся спросить об этом у самого Ыну. Тэ хочет встать, чтобы сделать себе кофе, поскольку собирается поработать ещё пару часов. Доделать, проверить, спланировать – обычная каждодневная рутина, просто сейчас объёмы слегка, скажем так, увеличились. «Но сперва последний договор…» Тэхён слегка расслабляется, всё-таки понимая, что с объёмом работы, даже можно сказать внепланово проведённым аудитом деятельности сектора, а также чужими недоделками они с ребятами справились. Он вводит в программу данные и ждёт пока загрузится информация по последнему непроверенному документу. Живот предательски урчит и омега лезет в нижний ящик стола, чтобы глянуть не завалялось ли у него что-нибудь съестное, а обнаружив маленькую шоколадку, довольный поднимает голову и застывает, видя мигающий красный сигнал на экране ноутбука. «Чёрт…чёрт... Это что, закон подлости? Или Тэхён такой невезучий?..» Тэ кидает шоколадный батончик на стол и начинает внимательно просматривать информацию на экране. Договор с предзаказом, такое случается, особенно с молодыми или не очень известными авторами, которые хотят быть уверенны в продажах их книги. В принципе сложностей это не вызывает, существуют стандартные методы и поиски клиентов, чаще всего писатели делают это через свои социальные сети, привлекая людей, которые, итак, симпатизируют их творчеству. Издательство в этом, как правило, не участвует, отвечает только за печать книжной продукции. Сейчас беда в том, что Тэхён не видит отметки о печати партии книг для предзаказа. Да и отметка о сделанной заявке на печать по основной партии тоже отсутствует. Зато на экране фигурируют суммы поступивших средств, причём полностью за весь, получается, что неоформленный и ненапечатанный материал, а это уже попахивает не просто жалобами, а нарушением договора со стороны издательского агентства и это серьезный такой прокол. Тэ внимательно изучает дальше, переходит по окнам программы и постепенно его накрывает паника, омега бледнеет. Деньги висят на странном временном счёте, что противоречит исходным данным программы, вот она и реагирует, бликуя красным. Почему они не на счёте агентства, куда обычно поступают денежные средства? Кто ввёл данные этого временного счета, и откуда он у заказчика? Какова в этом роль Пак Ыну? Тэхёну не хочется верить в худшее, но почему-то именно мысли о мошенничестве лезут в голову. — Чёртов Ыну, — ругается и бьёт ладонью по столу. — Я-то тут при чём, почему мне это дерьмо разгребать… Тэхён встаёт и начинает ходить по кабинету, наматывая круги. Он понимает, что надо срочно сказать Ким Намджуну, но в то же время не знает, как это сделать. Возможно, он банально боится попасть под горячую руку генерального, ну а что в этом такого, кто-то добровольно желает испытать на себе гнев начальства? Тэхён вот не желает и продолжает нервно ходить по кабинету. Вселенной показалось, что он имеет мало проблем и переживаний? Тэхён скалится и рычит, ругаясь на Ыну и немного жалея себя. Кого волнует, что он потратил столько времени на особо важных и сильно возмущённых клиентов. И в принципе сидел, работая эти три дня до позднего вечера. Да они столько с ребятами умудрились переделать, договориться, заказать, исправить, отправить… Тэхён останавливается и запускает пальцы в волосы, ерошит и оттягивает, чувствуя, как головная боль усиливается, а в висках стучит. А вдруг директор подумает, что Тэ пытался что-то скрыть или не дай боже, что он в этом участвовал. По спине бежит холодок и Тэхён гулко сглатывает. Что толку злиться и возмущаться, ситуацию это не изменит. Необходимо срочно идти к Намджуну и омега надеется, что тот ещё на работе, эту новость следует сообщить немедленно. Ведь он не знает всей схемы и куда, когда, а главное каким образом, должны списаться деньги со счёта. А суммы там, чёрт подери, немалые… Тэхён поправляет одежду и бросает взгляд в зеркало, висящее на стене, немного отвлекаясь на свой внешний вид. Приглаживает взлохмаченные волосы, массирует пульсирующие виски и слегка постукивает пальцами по щекам. Всё. Готов. Тэхён выдыхает и решительно направляется к выходу из кабинета.