Немного о природе "монстров"...

— Да пусть только этот мелкий ублюдок вернется в казарму, мы ему такое устроим, до конца жизни запомнит, как на своих нападать! — Точно! Дождемся отбоя, и… Клауд, не дослушав, отступил в тень и как можно тише стал осторожно подниматься по лестнице, надеясь найти хоть какое-то укрытие. И удача улыбнулась ему уже через пару этажей. Прошмыгнув в неплотно прикрытую дверь, Клауд осмотрелся. На этом этаже он еще не был, и, кажется, для кадетов он был закрыт. Это немного успокоило — оставалось только никому не попасться на глаза. Что с ним будет дальше, Клауд не знал, скорее всего, сегодня был его последний день в программе и уже завтра ему, изгнанному с позором, придется бродить по Мидгару в поисках хоть какой-то работы. О том, чтобы вернуться в Нибельхейм — он даже не собирался думать! Прошмыгнув за большую кадку с развесистым пластиковым кустом, Клауд свернулся калачиком и затаился, собираясь тут переждать ночь. Возвращаться в казармы было нельзя. Только не тогда, когда на него ополчились собственные товарищи. Клауд прерывисто вздохнул и устало потер ладонью защипавшие глаза — на такое окончание своего кадетства он точно не рассчитывал, но и оправдываться не собирался, не видел в этом смысла — если его оправдания никогда не помогали дома, то не помогут и здесь. Ему просто никто не поверит. Было больно и горько. И до слез обидно. Все его мечты разбились и разлетелись острыми осколками всего за пару часов. Теперь не будет никакого Сефирота, не будет Солджера Страйфа, не будет ничего из того, что Клауд, отчаянно этого стесняясь и замирая от робкой надежды, себе представлял. ***** Проснувшись, Клауд прислушался. Не уловив ничего подозрительного, он осторожно выглянул из своего укрытия. Судя по едва освещающим коридор тусклым потолочным лампам, уже наступила ночь. Клауд выбрался из-за кадки, потянулся, разминая затекшие от неудобной позы мышцы, и понуро направился к еще днем примеченному автомату с напитками и быстрой едой. Живот уже пару часов сводило от голода, настолько сильного, что это чувствовалось даже сквозь сон, но Клауд так и не рискнул явиться на ужин, опасаясь, что не сможет потом скрыться от открывших на него охоту ребят. На ходу выгребая из кармана скудную горсть мелочи, Клауд встал перед автоматом и принялся ее перебирать, прикидывая, что может себе позволить. Выходило, что не многое. Устало вздохнув, он остановил свой выбор на мерзком черном кофе (ну хоть не заснет) и темном шоколаде с орехами. Он уже начал забрасывать в разъём монетки, когда за спиной раздался холодный голос. — Что вы делаете здесь посреди ночи, кадет? Испуганно подпрыгнув на месте, Клауд развернулся. В стоящем перед ним человеке, генерала Клауд узнал не сразу. Не заорав от ужаса только потому, что голос отказал, он, издав невнятный сип, врезался спиной в автомат, чувствуя, как все тело колотит крупная дрожь. Генерал с ног до головы был покрыт глянцевой подсыхающей кровью, он стоял перед ним с обнаженным окровавленным Масамунэ в руке, и с запутавшимися в волосах кусками чего-то непонятного, к чему Клауд очень не хотел присматриваться. Он сглотнул ставшую вязкой и кисло-горькой слюну. Сефирот, наклонив голову, внимательно смотрел на него светящимися в полумраке глазами. И этот внутренний свет, как и что-то еще во взгляде генерала, пугали Клауда даже сильней, чем огромный обнаженный меч и залитая кровью фигура Сефирота. Сердце колотилось где-то в горле, Клауд хватал воздух ртом и никак не мог нормально вдохнуть, по щекам побежали горячие дорожки. Было очень обидно умирать вот так. Какое-то движение привлекло его внимание, и Клауд осознал, что способен на еще больший страх — что-то круглое скользнуло по крови и сорвалось с полы плаща Сефирота, шлепаясь на пол и смотря на него. Чей-то глаз. Клауд почувствовал дурноту и нарастающий звон в ушах. Генерал переложил меч в другую руку и подошел ближе. От него шел такой запах, что сжался даже пустой желудок Клауда, и он непроизвольно скривился. Сефирот улыбнулся. — Кровь и внутренности монстров, кадет. Клауд кивнул и сглотнул. Спокойным дружелюбным тоном, в едва освещенном коридоре, покрытый чужой кровью и... еще чем-то, с ним говорил генерал. И он ждал ответа. Клауд втянул в себя воздух и попытался взять себя в руки. Возможно, если он ответит, его не станут убивать? — Вы… с миссии… сэр? Глаза Сефирота засветились еще ярче, а у Клауда от озноба заледенела спина. — Можно и так сказать. Так что вы тут делаете? Генерал пару секунд помолчал, вопросительно глядя на Клауда. — Я жду ответа! Взыскание за нарушение дисциплины вы себе уже заработали, не стоит нарушать еще и субординацию. Сказав это, Сефирот придвинулся ближе, вторгаясь в его личное пространство. Клауд смотрел на перекрещенные ремни на генеральской груди, очень старался игнорировать потеки крови перед своими глазами, и пытался придумать хоть какой-то ответ. — Правду, кадет! Вздрогнув, Клауд не задумываясь выпалил: — Покупал кофе. Сефирот недоверчиво хмыкнул. — В три часа ночи?! И добавил — вкрадчиво и угрожающе: — Правду, кадет! Клауд отчаянно замотал головой. — Вы хотите вылететь из кадетской программы? Да он уже из нее вылетел! Просто генерал об этом не знает, не с чего ему о такой мелочи знать. Но, если его спрашивают, хочет ли он этого... — Нет, сэр!! — Тогда я жду от вас правдивого ответа. Ну же! Опустив голову, пряча за челкой страх и стыд, Клауд выдавил из себя признание: — Я прятался, сэр. Сефирот повернулся к нему спиной. От вида, уже взявшейся коркой, крови на волосах генерала, Клауд зажмурился. Но услышав слова Сефирота обмер, в ужасе и шоке открывая глаза. — Иди за мной. ***** Лифт нес их к самой вершине здания. Сефирот неподвижно стоял около двери, и, как казалось Клауду, даже не моргал, смотря прямо перед собой. Сам же Клауд попытался забиться в самый дальний от генерала угол лифта, откуда и не сводил настороженного взгляда с Сефирота, заодно пытаясь справится с колотящимся сердцем и частым прерывистым дыханием. Пропитавшаяся холодным потом футболка неприятно липла к спине и груди. Клауда знобило. Он понятия не имел, куда его везет генерал. И зачем ему надо куда-то его везти. Он не мог заставить себя перестать разглядывать кровавые разводы на одежде и волосах Сефирота, и множащиеся вокруг него на светлом полу темные густые капли. В голове, навеваемые паникой, сами собой возникали какие-то дикие кровавые картины, одна страшней другой. А когда они меняли один лифт на другой, и на посту охраны не оказалось ни одного человека, Клауд едва от ужаса не потерял сознание. Всем было известно, что это место охраняется круглосуточно и только Солджерами. Охрана всегда на месте, ее не могло не быть. Но ее не было. Он бы сбежал, если бы мог и если бы было куда. Но его за собой вел Сефирот, и вместо этого он, обреченно опустив плечи, послушно зашел за генералом в кабинку лифта. И точно так же послушно вышел, уже ни о чем не думая, находясь в каком-то оцепенении, чувствуя отстраненность и апатию. И покорно пошел за Сефиротом. Встрепенулся Клауд только когда генерал окликнул его: — Кадет? Он стоял перед придерживаемой Сефиротом открытой дверью. Придерживаемой для него. Смутившись, Клауд прошмыгнул внутрь и тут же, пораженный, остановился. Он оказался в квартире Сефирота. На это совершенно точно указывала огромная стойка для Масамунэ у стены напротив входа. Апатия и ступор слетели враз, Клауд задохнулся от восторга и благоговения — никогда он не думал, что хоть когда-то попадет в это место. Он шагнул, и под ногой что-то заскрипело. Опустив глаза, Клауд удивленно осмотрел усыпающие ковер гостиной крупные осколки толстого, сантиметра в три, стекла, и покореженные полосы темного кованого металла, в которых, немного поразмыслив, он узнал ножки стола. Весь пол усыпало мелкое стеклянное крошево, сверкающее под мягким светом стоящего в углу, возле задернутого темной портьерой окна, торшера. За спиной, заставив вздрогнуть, закрылась дверь. Сефирот обошел его и, невозмутимо переступая через осколки, прошел к стойке, опуская на нее Масамунэ. Клауд, не веря собственным глазам, в ужасе уставился на меч, понимая, что слухи о мистической природе этого клинка, никакие не слухи — лезвие, еще пару минут назад покрытое кровавыми разводами, сейчас сверкало абсолютной чистотой. Он опять задрожал и по клинку пробежала короткой вспышкой зеленоватая молния. Клауду показалось, что меч Сефирота ему подмигнул. Но… это же не могло быть так? Клауд покосился на генерала. Сефирот, удивленно приподняв серебристую бровь, смотрел на Масамунэ, потом он перевел взгляд на Клауда и снова посмотрел на меч. Его губы тронула еле заметная улыбка. — Проходи в кабинет и располагайся, — Сефирот указал рукой в сторону неплотно прикрытой двери. — Я приведу себя в порядок и приду. Клауд открыл рот, собираясь ответить, но уже было некому — только закрылась, тихо щелкнув замком, еще одна дверь. Наедине с мечом ему было некомфортно, появилось ощущение чужого любопытного взгляда, и Клауд, на всякий случай не спуская настороженных глаз с Масамунэ, осторожно обошел его и быстро проскочил в указанную дверь. ***** В кабинете генерала было темно, только включенный монитор тускло подсвечивал массивный, заваленный бумагами, рабочий стол. Две стены полностью закрывали высокие, до самого потолка, книжные полки. Кроме них, огромного стола с большим удобным креслом за ним и маленькой стремянки возле одной из полок, в кабинете больше ничего не было. И где он тут должен располагаться? Клауд непонимающе моргнул, когда его внимание привлекли два высоких, от потолка до самого пола, окна. Тихо ступая по темному толстому ковру, Клауд обогнул стол с правой стороны и подошел к окну. Его закрывал затемняющий экран, приглушающий зеленоватое свечение от реакторов и делающий ночь за окном действительно ночью. Клауд, после Нибельхейма, долго не мог привыкнуть к постоянно подсвечивающей город потусторонней зелени. Его тревожил этот постоянный свет. А прозрачный экран — Клауд только слышал о таких, до сегодняшнего дня их видеть ему не доводилось — затемнял и отфильтровывал исходящее от мако-реакторов свечение. Он даже позволял рассмотреть самые яркие и крупные звезды на небе. Практически уткнувшись носом в стекло, Клауд завороженно смотрел на перемигивающиеся огни города — вспыхивающее далеко внизу разноцветье ярких огоньков. Это было невообразимо красиво. Он еще никогда не оказывался на такой высоте, и даже знание, что перед ним толстое прочное стекло, не мешало ощущать себя на краю бездны. От переполняющего его восторга с толикой страха, то сжималось сердце в груди, то накрывало ощущением вседозволенности и абсолютной свободы. Даже Мидгар, оказывается, может быть красивым. Поймав за спиной отраженное в стекле движение, Клауд вздрогнул и опустил прижатую к холодному окну ладонь. — Прошу прощения, сэр, я… — Клауд повернулся к Сефироту. Чистому, с похожими на змеек влажными прядями волос, одетому в низко сидящие темные тканевые штаны и наброшенную на плечи светлую рубашку. С босыми ступнями, но в перчатках. Смотрящему на него с жадной тоской. В голове у Клауда резко взвыла тревожная сирена, он подобрался, готовый к... Сефирот сделал еще шаг и губ Клауда коснулись чуть дрожащие, неуверенные губы генерала. Всего мгновение, и Сефирот тут же отстранился. Распахнув от шока глаза, Клауд пораженно вдохнул. Нет, к такому он точно не был готов. — Не бойся… Ну конечно, не бойся, а ничего, что все самые страшные вещи в его жизни начинались после этих слов?! — Я просто хочу кое-что проверить. Сефирот стянул перчатку с левой руки и Клауд уставился на черные ногти генерала, не понимая, зачем он их красит, если всегда ходит в перчатках. Ладонь взлетела вверх, и кончики дрожащих пальцев осторожно коснулись его щеки. Только сейчас Клауд заметил, что Сефирота всего била мелкая дрожь. — Сэр? Дрожащие пальцы прошлись по коже, помедлили, коснулись еще раз, и уже уверенная ладонь легла Клауду на щеку, поглаживая. — Я ничего тебе не сделаю. Не бойся. Клауд держался из последних сил. День выдался слишком богатым на переживания. Сначала это нападение в библиотеке, потом угрозы расправы и невозможность ночевать в казарме, игры в прятки и ночная встреча с покрытым чужой кровью Сефиротом, и это… это ведь не было сексуальным домогательством? Только не генерал… — Сэр? Пожалуйста… я могу уйти? Сефирот несколько секунд смотрел так, будто ему что-то причиняло боль, но потом его губы дрогнули в кривом подобии улыбки, и он снова шагнул вперед, на секунду прижимаясь сомкнутыми губами к губам Клауда, и тут же стремительно отступая на прежнее место, только взметнулись вслед уже подсохшие пряди волос. Он опустил руку. — Конечно. Отвернувшись от него, Сефирот прошел к столу и сел в чуть скрипнувшее кресло. Клауд смотрел ему вслед, на хищную пластику каждого движения генерала, и ничего не понимал. — Сэр? Сефирот развернул в его сторону монитор и Клауд увидел застывшее черно-белое изображение. Библиотека. Он, в углу, между стеллажами, с зажатыми карандашами в одной руке и ремнем во второй, за пару секунд до того, как пряжка его ремня врежется в лицо метящего ему в скулу Джонса, за минуту до того, как один из карандашей проткнет ладонь нападающего слева высокого и плечистого Кеннета. Клауд загнанно задышал. Сефирот лениво протянул руку, навел курсор и нажал кнопку мышки. Изображение дернулось и пришло в движение. Клауд с ужасом смотрел на запись, все больше понимая, как влип. Сефирот все это время не сводил глаз с его лица, изучая игру эмоций. Ролик закончился, на секунду застыл, и запустился с начала. — Хороший ракурс, вы как раз были под камерой. Сефирот потянулся к одной из папок, вынул из нее лист бумаги и подтолкнул его к Клауду. — А это рапорт на тебя. За нападение. И если учесть, что из четверых участников, у тебя единственного нет травм, то версия Тернера, Кеннета и Джонса о том, что ты их всех отловил поодиночке и напал со спины, выглядит жизнеспособной. Сефирот помолчал. — Выглядела бы, если бы не эта запись. Сефирот наклонил голову и вкрадчиво поинтересовался. — Что вы не поделили? Или, может, чего они от тебя хотели? Клауд стоял, крепко сжимая кулаки, весь пунцовый от злости и обиды. В том числе и на себя — так по глупому попасть. — Я не знал, что они уже подали на меня рапорт, сэр! — Не они, ваш сержант, когда услышал их душещипательную сказочку. Ты мне не ответил. Сефирот поднялся. Клауд отступал от надвигающегося на него генерала, пока не коснулся лопатками стены, дальше отступать было некуда. Глядя куда угодно — на ковер, в окно, на кресло, но только не на Сефирота, Клауд лихорадочно пытался придумать ответ. Только не правду, правда слишком позорна. — Так что вы не поделили? Клауд молчал, в отчаянии думая, что все пошло не так, что совсем не такой он представлял себе их первую встречу. Что чтобы окончательно расписаться в собственном бессилии, ему остается только сказать правду, и что он физически не может соврать Сефироту, пусть даже нарисованный в воображении генерал, никогда не целовал его, Клауда. Слезы закапали с опущенного подбородка на форменную куртку. Сефирот вздохнул, шевельнулся, и на плечо Клауда легли жесткие пальцы, сжимая и чуть встряхивая. — Я не враг тебе. Клауд несколько раз судорожно вздохнул. — Я отказал им. — Отказал в чем? Клауд неверяще посмотрел на Сефирота. Нет, не издевается, непонимающе хмурится, разглядывая дорожки слез. Вспыхнув от стыда, Клауд низко опустил голову. — Отказал. Сефирот устало вздохнул. — В чем ты им отказал? Делать за них домашнее задание, бегать по их поручениям, отдавать свои деньги? — В сексе, — совсем тихо, буквально заставляя себя говорить. — В чем??! Пальцы Сефирота сжались на его плече, причиняя боль. Скрипнув зубами, Клауд глухо застонал. Отцепившись от него, Сефирот развил бурную деятельность. Принес откуда-то ноутбук и подключил его к компьютеру. Пощелкав мышкой, снова вышел из кабинета, вернувшись через пару минут уже в своей обычной одежде, и Клауд впервые задумался о том, сколько у генерала может быть комплектов его формы. Отцепив от шнура ноутбук, он хищно усмехнулся в пространство и направился к двери. — Иди за мной. Они спустились лифтом на пару этажей, и Сефирот, несколько раз повернув, повел его по длинному коридору с расположенными через равные промежутки дверьми. Подойдя к одной из них, генерал открыл ее, ожидая, когда Клауд, повинуясь кивку, войдет внутрь. — Ложитесь спать, кадет Страйф. Это приказ! Прежде чем закрыть дверь, недовольный и чем-то раздраженный Сефирот добавил, мельком глянув на него: — Это очень серьезно. После ухода генерала, Клауд там же на пороге опустился на пол, пытаясь осмыслить все произошедшее. Напряжение постепенно уходило, и его начало клонить в сон. События дня слились в какой-то абсурдный калейдоскоп, где самой абсурдной была встреча с Сефиротом, или этот странный разговор на "ты", а может, самым абсурдным было то, что у генерала на мониторе уже была выведена сцена драки в библиотеке, или же… Клауд коснулся пальцами своих губ и отчаянно покраснел. Поднявшись, он решил осмотреться. Оказалось, что генерал запер его в какой-то пустующей квартире. Пройдясь, он обнаружил маленькую гостиную с диваном и телевизором, две спальни, крохотную кухню, и совмещенный санузел. Напившись из под крана, Клауд умылся и вернулся в гостиную. Стянув обувь, он свернулся в углу дивана, так не рискнув взять себе из одной из спален одеяло или подушку. Этот день настолько вымотал его, что Клауд и не заметил, как заснул. ***** Кто-то тормошил его за плечо, Клауд вяло отмахнулся и перевернулся на другой бок. Настырный кто-то весело хмыкнул и развернул его обратно, обеими руками подхватывая под мышки и усаживая на край постели. Клауд недовольно приоткрыл глаза. Сонливости как и не было. — Сэр? Перед ним на корточках сидел Сефирот. Клауд попытался вскочить, но тяжелая ладонь усадила его обратно. — Клауд, ты бы смог посмотреть мне в глаза? Так их головы были на одном уровне, и Клауд в этот момент удушливо и мучительно краснел — залипнув на улыбающихся губах генерала, он не мог не вспоминать их прикосновений. И опять это обращение на "ты", еще и по имени. Его подбородка коснулись одетые в кожу пальцы и Клауд, подняв взгляд выше, посмотрел в нечеловеческие, немного грустные глаза и кивнул. — Да, сэр! — Хорошо. Постарайся смотреть, даже когда у тебя закружится голова. Клауд кивнул уже не так уверенно. — Да, сэр. ***** — Йо! Привет арестант, я пришел тебя освободить! От пронзительного вопля Клауда подкинуло, выбрасывая из сна. Он сел. — А ты что, все спишь? Ты только посмотри какой день, разве можно его проспать? Эй, я с тобой разговариваю, невежливо не отвечать, мелкий! — Я не мелкий! Клауд от души зевнул и с трудом разлепил сонные глаза. Возле двери, опираясь на косяк спиной, нагло ухмылялся незнакомый парень. Был он на пару лет старше самого Клауда, красноволос, зеленоглаз, и в темно-синем костюме Турков. Правда, одевался он, скорей всего, впопыхах и не глядя — косо застегнутые пуговицы на незаправленной рубашке очень гармонировали с криво сидящим пиджаком и свисающим из кармана брюк мятым галстуком. На возмущенную реплику Клауда, неизвестный ухмыльнулся еще ехидней и поскреб указательным пальцем красную линию татуировки под левым глазом. — Дааа? А ты себя в зеркале давно видел? Клауд подскочил с постели, становясь босыми ступнями на прохладный пол. С коленей свалилось укрывавшее его одеяло. — Говорю же, мелкий. Клауд недоуменно оглядывался вокруг, не узнавая места, в котором находился. — А где я? — Эй, ты что, не знаешь? — Нет. Почему ты называл меня арестантом? — Ээээ, парень… А что ты помнишь? Клауд посмотрел на рыжего и вопросительно хмыкнул. — Ну, что ты последнее помнишь из вчера? — Хммм… — Понятно, — парень недоверчиво прищурился, — ну ладно, пошли. Мне приказали тебя вызволить и отвести к своим. Пока Клауд зашнуровывал ботинки, рыжий подозрительно его разглядывал. — Эй, а ты точно ничего не помнишь? — О чем? — Ну, как тебя кое-кто ночью нашел? — Н-нет. А кто меня нашел… и где? — Хм, ладно. Идем, выведу тебя отсюда. И кстати, я Рено. Клауд выпрямился, кивнул, и робко улыбнулся. — Клауд. Клауд Страйф. Рено фыркнул, закатил глаза и зачем-то высунул язык. - Я знаю, как тебя зовут, Клауд Страйф! Клауд замер на месте, всем известно, если о тебе знают Турки, и ты при этом всего лишь скромный кадет — жди беды. — Откуда? — Да не нервничай. Просто ты на сегодня моя работа, а я привык свою работу делать хорошо. Рено отлепился от косяка и отпер замок. Он повел Клауда за собой, мимо совершенно одинаковых дверей, отличающихся только именами на прикрученных к ним табличках. — Так что, говоришь, ты делал после ужина? Клауд озадаченно посмотрел на Рено. — Хммм?.. — Проехали. Одна из дверей на их пути открылась, и из нее вышел Солджер третьего класса. Неприязненно покосившись на насвистывающего незатейливый мотив Рено, он удивленно уставился на Клауда. Когда им навстречу попалась еще пара Солджеров, отреагировавших таким же образом, Клауд нагнал все время оглядывающегося на него Рено. — Так мы что?.. — от удивления Клауд запнулся, так и не озвучив свою догадку. — Ага, жилой этаж Солджеров. — А что я тут делаю? — Клауд нахмурился и приостановился, но сразу же нагнал продолжающего идти Рено. — А я откуда знаю? — Рено пожал плечами. — У себя спроси, мелкий. Нахохлившись, Клауд зыркнул исподлобья на ухмыляющегося Рено и огрызнулся: — Я не мелкий! — О, Клауд Страйф, ты так забавно ведешься. Ты себе сколько годков в анкете добавил? Молчишь? Ну молчи. Рено дошел до лифтов и вставил в разъем у кнопки вызова свою карточку. — Только так, о том, где был — не болтать. Говори что хочешь, хоть полы всю ночь мыл, хоть под арестом сидел. Клауд кивнул. — Хорошо. Рено подозрительно прищурился. — Хорошо? И что, никакого желания похвастаться, что был на солджерском этаже? Клауд пожал плечами. — Нет. Чем тут хвастаться? Я же не Солджер. Рено хмыкнул и поскреб подбородок, цепко осматривая Клауда с ног до головы. — Я вот тут подумал… А что ты собираешься делать в воскресенье? — Учиться. — А еще? — Тренироваться. — А потом? Клауд пожал плечами. — Не знаю. Рено зашел в приехавший лифт, подождал Клауда, и снова вставил свою карту доступа в разъем. Когда створки лифта съехались, он оперся спиной о стену, разворачиваясь к настороженному Клауду. — Скучный план. Как насчет твое «не знаю» провести в городе? Я знаю одно классное место… — Спасибо Рено, но я не могу. — Эй, это еще почему? Сам сказал — не знаю — значит, свободен. — Я не могу, Рено. — Клауд, Клауд, Клауд, расскажи-ка, почему не можешь? Ну же, Клауд, я ж с тебя не слезу! Клауд отвернул голову в сторону, в попытке спрятать лицо. — Хммм… — Очень информативно, — съехидничал Рено. — А поподробней? — Я маме отсылаю почти все деньги. — Так ты правильный мальчик?! — восхитился Рено. — Вот уж не думал! Клауд повернулся, серьезно смотря на веселящегося Турка. — Не насмехайся. Ты ничего обо мне не знаешь. — Да ладно тебе, это же смешно, будущий Солджер — маменькин сынок! Клауд резко выдохнул, чувствуя, как на затылке начали приподниматься короткие волоски. Развернувшись, он шагнул вплотную к недобро смеющемуся Рено. — Давно по зубам не получал? Рено оборвал смех, расплываясь в самоуверенном ехидном оскале. — Надо же, а принцесса с характером. Клауд несколько секунд смотрел Рено в глаза, прежде чем нанести короткий, практически без замаха, удар снизу вверх. — Черт! — Рено прижал ладонь к разбитому носу. — А ты быстрый! Не удивительно, что ты так отделал тех типов в библиотеке. Клауд отшатнулся и подозрительно прищурился. — Откуда ты об этом знаешь? — Ты шутишь, да? Я Турк, я все знаю! — он помолчал, шмыгая носом и разглядывая взволнованного Клауда. — Вашу драку засняла камера. У Клауда от удивления вытянулось лицо, Рено на это криво ухмыльнулся, продолжая пальцами вытирать кровь. — Эй, только не говори, что не знаешь, тут везде камеры. — Рено ткнул окровавленным пальцем куда-то вверх, добавляя злорадно: — А в лифтах еще и звук пишется. Клауд тут же задрал голову, внимательно оглядывая углы, а найдя совсем крохотное стеклышко, поспешно опустил голову и закусил губу. — Хм. И что теперь будет? — С тобой? Ничего. Не ты же напал. Главное, не забывай рассказывать, что ночь провел в камере задержания, или еще где понеприятней. Черт, у тебя сильный удар! — он запрокинул голову, прикладывая рукав пиджака к носу. Клауд неловко отвернулся и полез в задний карман штанов, выуживая оттуда и протягивая Рено примирительный платок. Тот усмехнулся, забирая его и вытирая о кусочек ткани нос и пальцы. — Ну вот, а говорил не маменькин… эй, эй, эй, спокойно Клауд, не надо меня больше бить. Я пошутил, ладно?! Клауд знал Рено всего пару минут, но и этого хватило, чтобы излучающий дружелюбие Турк вызывал здоровую настороженность. — А за, — Клауд махнул рукой на Рено и показал вверх, на камеру, — тебя? — За нос расквашенный? На этот раз ничего, ты только не привыкай, прин… Клауд. Рено тщательно размазывал платком кровь по лицу. — Не бери в голову. А вот знаешь, что мне интересно? Умение использовать подручные средства само собой не приходит, как и готовность бить на поражение, — он опустил руку с платком, смотря на Клауда неожиданно серьезно, холодными глазами-прицелами, сразу взрослея еще на пару лет. — На полсантиметра выше, и ты бы выбил Джонсу глаз. Откуда, а Клауд? Не вписывается в образ хорошего домашнего мальчика. Клауд выпрямился, отвечая прямым взглядом, упрямым и дерзким, но тут же отворачиваясь, как только по лицу Рено начала расползаться довольная улыбка. — Ух ты! Не знал, что ты так умеешь. А еще так глазами сделать можешь? Рено обогнул его и наклонился, заглядывая в лицо. — Да, именно так. Он выпрямился. — Не парься, не хочешь говорить, и не надо. У нас же дружеская беседа, а не допрос. Уже на выходе из лифта у Клауда голодно забурчало в животе. Рено бросил на него быстрый взгляд. — Есть хочешь? Ну уж потерпи, до ужина осталось два часа. — Чего?? — Да ладно, не смотри на меня так, я же тебе говорил — весь день проспишь. Клауд растерялся. — Я думал, сейчас утро. Рено оскорблено фыркнул. — Когда мне сказали, тогда и пришел. Я что, знал, что ты спишь голодный? Клауд застонал и вцепился руками себе в волосы. — Ты чего? — Я пропустил занятия. — Тебе полезно. — Что? — Говорю, на сегодня ты освобожден, чего непонятного? Рено обошел Клауда, направляясь в нужную сторону. — Пошли, заучка. Клауд раздраженно помотал головой и рассерженно уставился в спину Рено. Идти по своему этажу в сопровождении Турка было не очень комфортно. Будущие Солджеры с первых дней впитывали настороженно-пренебрежительное отношение к Туркам от старших товарищей, и сейчас на Клауда, и сопровождающего его Рено, смотрели в удивлении и шоке, а кое-кто и со страхом. Рено будто не замечал этого — во что Клауд бы уже ни за что не поверил, — он болтал без умолку, размахивал руками, цеплял Клауда, задавая вопросы и удовлетворяясь либо односложными ответами, либо пожатием плеч или неопределенным хмыканьем. От самого Турка, присмотревшись, шарахались в сторону, и долго смотрели ему вслед. Клауд покосился на него. — У тебя кровь на лице. — Ну и кто в этом виноват?! — Тише ты! — Клауд поглубже втянул голову в плечи, оглядываясь, не услышал ли кто. Только… такое попробуй не услышать. Поймав пару ошарашенных лиц, Клауд обреченно вздохнул. — Я только хотел сказать, что тебе стоит умыться. Доведя Клауда до дверей казармы, Рено хлопнул его по неожиданно отозвавшемуся болью плечу. — Ну так, в воскресенье я за тобой зайду. — Рено, у меня… — Да я понял. Ты, главное, будь на виду, если мне тебя придется искать по всему комплексу, я очень рассержусь. Решив, что на этом прощание закончено, Рено развернулся и, засунув руки в карманы штанов, расхлябанной походкой пошел обратно, оборачиваясь уже на углу и отвешивая шутливый поклон. — Пока, принцесса. Клауд задохнулся от возмущения и рассерженно закричал: — Рено! Я тебе в следующий раз сломаю нос! В ответ послышался ехидный смех и не менее ехидное: — Эй, я тебя еще слышу. Клауд влетел внутрь, захлопывая за собой дверь. Не обращая ни на кого внимания, он схватил полотенце, смену одежды, и отправился в душ. ***** Стоя под душем, Клауд, все еще обозленный на выходку Рено, остервенело драл кожу мочалкой и придумывал планы мести, которые не собирался воплощать в жизнь. Правое плечо на каждое прикосновение отзывалось болью. Закончив смывать с себя пену, Клауд обернул вокруг бедер полотенце, потряс головой, стряхивая капли воды с волос, и прошлепал по кафелю к наименее забрызганному зубной пастой зеркалу. Развернувшись боком, он повернул плечо, рассматривая в зеркале большой, странной формы синяк. Пять темных полос - четыре почти параллельные и пятая, более короткая, уходящая в сторону - заканчивались запекшимися корочками ранок. Клауд поднял левую руку и приложил свои пальцы к синяку, сверяя. Его пальцы были короче, а ладонь уже, но на плече определенно отпечаталась чья-то рука. Задумчиво подцепив ногтем одну из корочек, Клауд смотрел на медленно набухающую каплю крови. Чья-то когтистая рука, или лапа. Стерев ребром ладони скользнувшую по коже каплю, он ополоснул руку под ледяной водой и пошел к одежде. На форменной футболке, как и на куртке, красовалось по пять измазанных кровью дырочек. Озадаченно посмотрев сквозь них на лампы и ряды душевых, Клауд аккуратно свернул вещи. Придется идти менять. Рено говорил, что его кто-то нашел. Он немного соврал, свои вечерние прятки, как и их причину, Клауд хорошо помнил. Как помнил холодный, неудобно узкий подоконник на лестнице, на котором, судя по всему, и заснул. Да, подоконник он помнил очень четко. Клауд решил, что постарается выспросить у Рено, кто из Солджеров его нашел и отнес - Клауд закрыл глаза, смущенно опуская голову - в пустующую квартиру на Солджерском этаже. Наверно, этот кто-то носит странные когтистые перчатки. Застегнув последнюю пуговицу, Клауд взялся за дверную ручку и, глубоко вдохнув для храбрости, открыл дверь. ****** К нему долго не подходили. Клауд делал вид, что не замечает собравшихся в дальнем от него углу товарищей, не видит бросаемых на него взглядов, отчего-то не злобных и предвкушающих расправу, а любопытных и виноватых, и не слышит тихого, шепотом, спора. Клауд исправно, каждые пару минут, переворачивал страницы книги на своих коленях, продолжая настороженно наблюдать за группой сокурсников уголками глаз. Наконец там началось какое-то оживленное движение, закончившееся вытолкнутым в спину невысоким улыбчивым парнем с серьезными глазами. Он оглянулся на ожидающе смотрящих на него ребят и направился в сторону Клауда. Клауд выпрямился на постели, откладывая открытую книгу в сторону и спокойно смотря на приближающегося Дэнилса. — Ты что-то хотел? Дэнилс кивнул. — Можно я тут сяду? Клауд медленно кивнул, не отрывая взгляда от лица Дэнилса, пытаясь предугадать, чего от него хотят. Дэнилс сел в ногах его кровати и нервно улыбнулся, на секунду оглянулся на притихших ребят, а повернувшись обратно, огорошил Клауда: — Страйф, ты извини нас за то, что так вчера получилось. Кто ж знал, что тебя оклеветали? Клауд удивленно слушал, склонив на бок голову. — Мы когда узнали, как дело было… Пусть они только вернуться из лазарета! Мы им… — Не надо. Дэнилс нахмурился. — Что не надо? — Устраивать им ничего не надо. Дэнилс растерялся. — Но они же… — Не надо. Я сам разберусь. Клауд улыбнулся. — Спасибо. Дэнилс изучающее смотрел на Клауда. — Страйф, ты знаешь, что ты странный? Клауд неловко пожал плечами и кивнул, опуская глаза. Плечи снова свело от напряжения. Такие заявления никогда не заканчивались чем-то хорошим. — Так что, мир? Ты не в обиде на нас? Клауд удивленно вскинул глаза и, встретив серьезное ожидание на лице Дэнилса, бросил взгляд на смотрящих в их сторону ребят. Парламентер. Вот как. — Мир. Ты сказал, меня оклеветали? Дэнилс обернулся и махнул рукой, тут же к ним начали подходить остальные ребята. — А ты что, не знаешь? — Нет. — Так мы тебе расскажем, Страйф… ***** Клауду снился сон. Было лето в Нибельхейме, Клауд шел по сотни раз хоженой тропинке в горах, вокруг шумели деревья и проносились насекомые, солнечные блики, сквозь листву, слепили глаза. Сощурившись и чувствуя тепло солнца на носу, Клауд протянул руку, и сорвав спелую ягоду, сунул ее в рот, зажмуриваясь от пряно-сладкого вкуса. А когда открыл глаза, оказался в каком-то темном месте с тусклым, мигающим светом. Прямо перед ним стоял генерал Сефирот, с безумной, неестественно широкой улыбкой, мертвенно-зелеными, светящимися в полумраке глазами, и потеками крови на застывшей маске лица. Заорав, Клауд проснулся. Сев на постели, он в ужасе таращился в темноту и сорвано дышал. — Страйф, какого хрена ты орешь по ночам? В него откуда-то слева запустили книгой, больно стукнувшей углом по плечу. — Заткнись и спи.