Touching is Optional

Неделю спустя, во сне Эндрю Нил усмехнулся, прижимая мягкие поцелуи к его челюсти. Он придвинул Эндрю к себе и прижался к его шее. — Давай просто уберём это с дороги, окей? — пробормотал Нил, скользя рукой по боку Эндрю, пока не встретился с поясом шорт. Шорты? С каких это пор Эндрю носит шорты во сне? — Стой, — ответил Эндрю, сон был нечётким и размытым, на грани пробуждения. — Мне нужно готовиться к экзамену. Эндрю сел в постели с головной болью и стояком. Что за хуйня, я из сна? Какого хуя. * «В моём мокром сне на мне были шорты вместо штанов» — это не та вещь, о которой Эндрю хотел поговорить со своим психотерапевтом, поэтому он этого не сделал. Но в то утро, когда он смотрел на своё раздражающее отражение в зеркале и чистил зубы, он подумал, что, возможно, он делает успехи. Может быть, в следующем месяце он будет в нижнем белье. Такими темпами всего через год он будет голым. Может быть, к концу десятилетия он позволит Нилу прикоснуться к себе. В своих снах. Эндрю сплюнул зубную пасту в раковину и нахмурился. Но... это всё равно был прогресс, и Эндрю знал, что это что-то значит, даже если он ненавидел леденящий душу темп. Кроме того, он взял с собой сменную одежду, чтобы переночевать в комнате Нила, потому что Мэтт собирался на свидание с Дэн и сказал Нилу, что общежитие на ночь принадлежит ему. Понятно? Прогресс. В сменную одежду не входили шорты. В любом случае, запихнуть одежду в сумку было легко. Переодеваться было несложно; Эндрю приходилось переодеваться после утренней тренировки, после дневной тренировки, после вечерней тренировки, и, если серьёзно, когда он так говорил, он беспокоился, что так же плох по отношению к экси, как и Нил. Ёбаный экси. Ёбаный Нил. — Итак, есть моя кровать, кровать Мэтта и диван, — сказал Нил в качестве приветствия. — На чём бы ты ни захотел спать, я не против. И, возможно, Мэтт тоже. Нил перечислил варианты без всякого осуждения, и, как всегда, именно поэтому Эндрю хотел спать в одной кровати с ним. Но мысль о том, чтобы попытаться заснуть рядом с ним, зная, что принесут его сны, заставила Эндрю вспотеть. Мысль о том, чтобы проснуться рядом с ним, почти парализовала его лёгкие, как бы иррационально это ни было. Что ж, он сможет проанализировать это позже. Нил поставил фильм и сел на диван. Эндрю бросил сумку рядом с диваном, что было достаточно нейтральным местом, чтобы не считать решение о том, где он будет спать сегодня ночью. Сидеть рядом с Нилом было легко. Бедро Нила, прижимающееся к ноге Эндрю, быстро становилось одним из лучших ощущений, которые испытывал Эндрю. Конечно же, разрядка Нила тоже была в топе в этом списке. — Эллисон сунула мне в руки этот фильм, когда я сказал ей, что у нас будет вечер кино, — сообщил Нил. — Не знаю, одобрение ли это или она нас ненавидит, но, думаю, скоро мы это узнаем. Фильм оказался чем-то саркастическим и сухим, и Эндрю смеялся, на самом деле смеялся, три раза. Он смеялся ровно до половины, когда понял, что хочет просунуть свои пальцы сквозь пальцы Нила и взять его за руку. С одной стороны (ха, да, хорошо, молодец, мозг) ему не было стыдно сделать это, так что он сделал. Пальцы Нила были тёплыми и немного тоньше, чем его собственные. С другой стороны, когда их пальцы соприкоснулись, Эндрю почувствовал, что может начать падать и не знает, где земля. Его сердце бешено колотилось. Колотилось! Просто от того, что он держал Нила за руку. Как будто он не клал руки на другие, гораздо более привлекательные части тела Нила. Нил сжал пальцы Эндрю. — Чуть не забыл! Я могу приготовить попкорн, если хочешь. Эндрю взвесил своё желание съесть попкорн и желание держать Нила за руку. Сейчас решить было легко. — Попкорн может подождать. Эндрю попытался классифицировать пьянящее, тёплое ощущение, сопровождавшее их, по общему признанию, элементарный контакт «кожа к коже». Они закончили фильм без попкорна. — Если хочешь, я могу приготовить его сейчас, — сказал Нил, когда пошли титры. Они всё ещё держались за руки, и Нил переместился так, что покоился в объятиях Эндрю. — Неа, — сказал Эндрю. — Давай оставим на следующий раз. Эндрю нравилось, что всегда будет следующий раз. Нил кивнул. Несмотря на то, что он был прижат к Эндрю, он постарался, чтобы его кивок не создавал излишнего дополнительного контакта. Невероятно. — Кстати, не могу не заметить, что в следующую пятницу у нас первая игра спустя перерыв, а ты посмотрел со мной аж целый фильм, не упомянув о тренировке. Ты умираешь? — спросил Эндрю. Нил напряжённо закатил глаза. — Мы с Кевином обсудили это, и сегодняшний вечер был лучшим вариантом для нашего вечера отдыха. — Точно, — сказал Эндрю, приглаживая волосы Нила. — А вы, ребят, планируете вечер отдыха, что, раз в месяц? Нил расслабился под прикосновениями Эндрю. — Скорее, каждый третий месяц. Ты, наверное, помнишь, что я всё ещё сильно отстаю от тренировок. — На самом деле, я невероятно хорошо знаком с твоим скиллом, — сказал Эндрю. — Так что же побудило Кевина выбрать сегодняшний вечер? — Я думаю, он собирается пойти на свидание. — Нил высыпал сплетню, как будто это был факт из учебника; Эндрю предпочитал это драме, которой Ники и Эллисон сопровождали собственные сплетни. — Интересно. — Эндрю пересчитал всех знакомых Кевина и вероятность того, что он с ними встречается. У него было очень мало вариантов. — Наверное! Дай мне минутку. Мне нужно в туалет. — Нил отпустил руку Эндрю, и всё было закончено. Держание за руку, подумал Эндрю. Что за адский наркотик. А Эндрю знал кое-что о наркотиках. Если бы он сейчас принимал препараты, он бы рассмеялся. Умора. Вот только любое подобие юмора сводилось на нет сумкой Эндрю на конце дивана. Она дразнила его. Конечно, он мог взяться за руки и разрядить Нила, но что они были за пара, если он не мог остаться на ночь? После скольких месяцев вместе? — Ты похож на кота, который собирается принять ванну, — сказал Нил по возвращении. — …что? — Знаешь? Выражение твоего лица очень спокойное, но в то же время означает, что ты сейчас о многом думаешь и готов начать действовать в любой момент. Нил умел заставить Эндрю почувствовать себя уязвимым, даже не снимая одежды. По какой-то прихоти Эндрю поднял руку, как маленькую лапу, и отрывисто сказал: — Мяу. Нил застыл на месте, а потом завыл от смеха. — Ты стебёшься? Предупреждай в следующий раз. Они перешли от разговора к молчанию без какого-либо усугубляющего дискомфорта, который мучает некоторых людей, когда они оказываются в тихой комнате. Но только не Нил. Он сходил за водой для себя и налил стакан Эндрю. Я хочу остаться, подумал Эндрю и сказал: — Я, наверное, скоро вернусь. — Позже он проанализирует и это. Было ли это ложью, если он сомневался в своём выборе? Нил смотрел на Эндрю с маленькой, дразнящей улыбкой на губах. Казалось, он понял, в чём суть колебаний Эндрю. — Мы можем сначала поцеловаться? — Если хочешь, — сказал Эндрю, показывая на комнату Нила. Тот поспешил за ним. Нил поддерживал аккуратность в своей части комнаты. Его книги были сложены в стопку, ручки в стаканчике. Никакой одежды на полу, хотя Эндрю знал, что это потому, что у Нила было около трёх нарядов. Однако он никогда не заправлял свою кровать, и простыни всегда были сбиты в кучу посередине, а одеяло свисало с края. Нил первым упал на кровать, перекатился на спину и с обожанием посмотрел на Эндрю. Поначалу его чистая комната контрастировала с тем, как дико он двигался на площадке экси, подумал Эндрю, но он быстро понял, что у Нила просто свой способ делать всякое. Эндрю забрался на кровать вслед за Нилом, позволив себе небольшую ухмылку. Возможно, у них тоже был свой собственный способ делать всякое. Их первый поцелуй был нежным. Эндрю вдохнул воздух Нила и просунул язык в его рот. Может ли он когда-нибудь устать от того, как податливо Нил открывался ему? То, как Нил теперь встречал его взгляд с доверием и теплотой, выражением, которое, как был уверен Эндрю, предназначалось только ему? Эндрю поцеловал Нила крепче, изливая свои тревоги и страхи в виде прижатых друг к другу губ, глубоко проникающих языков, словно он мог оставить свои мысли позади, если только поцелует Нила достаточно сильно. Нил тихо застонал под Эндрю, держа руки всё ещё по бокам, сжимая в кулаки одеяло. Он выглядел таким уничтоженным, и это только после поцелуя. Эндрю вспомнил, когда он впервые увидел Нила, какую твёрдую скорлупу имел тот рядом со всеми. Подумал о том, как он просто отбросил её в сторону ради Эндрю и нескольких мягких прикосновений. — Хочу, чтобы ты меня поцеловал, — сказал Эндрю, каким-то образом заполняя комнату тихим голосом. — Ммм, — хмыкнул Нил, глядя на него сквозь свои красивые ресницы. — Разве я не этим занимаюсь? — Больше, — сказал Эндрю. — Хочу больше поцелуев от тебя. Нил кивнул, как будто понял. Это было замечательно, потому что сам Эндрю не был уверен, что в словах был хоть какой-то смысл. — Просто, может, лицо, и... — Лицо Эндрю пылало от зарождавшегося румянца. Отлично, сначала держание за руку пыталось убить его, а теперь он просит поцелуи. Может быть, он не делает успехов. Возможно, он стремительно катится назад. Эндрю выдохнул. — ...шея. Всё лицо Нила просветлело. — Да, — сказал он с таким же волнением, как если бы Эндрю сказал, что они могут пойти и сыграть полные два тайма. — Давай я сяду? Уступив ещё одну толику контроля, Эндрю кивнул. Он соскользнул с Нила и сел на кровать, прислонившись спиной к стене. — Иди сюда, — сказал он, притянув Нила к себе на колени. Нил опустился на его колени. — Просто скажи мне, — сказал он, окинув лицо Эндрю млеющим, долгим взглядом. Он, наверное, и не подозревал, что так смотрит на Эндрю. — Просто скажи, если тебе нужно, чтобы я остановился. Я буду медленно. — Ага, — сказал Эндрю. Его эрекция давила на брюки, на Нила, но это было нормально. Член Нила так же настойчиво упирался в живот Эндрю, когда он наклонился и прижался поцелуем к щеке Эндрю. Позволить Нилу взять инициативу на себя заставило сердце Эндрю биться быстрее, каждый вдох требовал чуть больше усилий, и... оно того стоило. Нил поцеловал Эндрю нежно, но это не заставило Эндрю почувствовать себя разбитым. Наоборот, какая-то глубинная часть его души начала тлеть, как давно погасший огонь, который медленно разгорался. Неожиданно, но он мог смириться с этим. Нил продолжал целовать Эндрю, касаясь губами изгиба его щеки и линии челюсти. Эндрю держался за бёдра Нила, создавая иллюзию контроля. Нет, не так. Нил встретил его взгляд, дождался кивка, прежде чем начать целовать мягкое место на шее Эндрю. У Эндрю не было иллюзии контроля; он контролировал ситуацию. Как и Нил, он мог прекратить это в любой момент. Он задрожал не только от более грубого следующего поцелуя Нила. О, это было пьянящее возбуждение, и Эндрю хотел, чтобы Нил сделал это снова. Эндрю не был готов к звуку, который вырвался из его рта, когда Нил сделал это снова. Это был всего лишь один выдох воздуха, но это был нуждающийся, плаксивый, отчаянный выдох. — Тебе нравится, — сказал Нил, в голосе которого слышалось тихое возбуждение. — Я ничего не порчу. — Ты ничего не портишь, — подтвердил Эндрю. Он не собирался открыто соглашаться с первым утверждением Нила, но то, как задрожало всё его тело, когда Нил высунул язык и облизал кожу Эндрю, сделало это за него. — Не спускайся ниже, — предупредил Эндрю, но это не имело значения. Нилу не нужно было использовать ничего, кроме языка и зубов на чувствительной коже шеи, а Эндрю уже разрушался. Нил всё равно кивнул в знак согласия и прижался губами к точке его пульса. Эндрю разогнулся под ним. Ухмылка Нила была ощутима на горле, озорная и возбуждённая, и отражалась во влажном скольжении языка по горлу Эндрю. Блять. Блять. Ощущение пронзило его до самого члена, но штаны были слишком тесными для этого. Он крепче ухватился за бёдра Нила, как будто мог устоять перед силой природы, которой был Нил Джостен. Нил уже наносил лёгкие поцелуи на оставленную им влажную полоску кожи, и Эндрю затаил дыхание. Каким-то образом эти мягкие, едва ощутимые прикосновения отозвались в его сердце так же глубоко, как и стискивание зубов Нила на его горле. — Чёрт, Нил, — прорычал Эндрю, пытаясь сосредоточиться, игнорировать нарастающее напряжение в штанах, словно это был не тот влажный сон, который он видел столько месяцев назад, оживший в реальном времени, и в пятьдесят раз лучше, чем всё, что пытался представить ему мозг. Язык Нила был таким твёрдым и влажным, дыхание таким тёплым и дразнящим, а пальцы запутались в волосах Эндрю. Нил снова усмехнулся, но когда отстранился, чтобы встретиться взглядом с Эндрю, в его потемневших от вожделения голубых глазах было обожание и возбуждение. — Мне нравится вкус твоей кожи на моём языке, — пробормотал Нил, и Эндрю не смог ничего сделать, кроме как захныкать. Всё его тело покалывало от желания, желания и желания, кончики пальцев почти онемели от интенсивности этого, ноги грозили сдаться, предательский член пульсировал почти болезненно в штанах. Да, это был тот самый сон, но он происходил наяву, и Эндрю не знал, выживет ли он. Нил переместился на коленях, его эрекция ещё настойчивее прижалась к животу Эндрю. Брюки Эндрю были так неудобно натянуты на члене, что это было почти приятно, словно всё, что ему нужно было сделать, это чуть-чуть сдвинуть бёдра, чуть-чуть прижаться к Нилу... — Могу я оставить след? — спросил Нил, низкий и очень возбужденный голос которого прозвучал у самого уха Эндрю. От дуновения воздуха тот снова задрожал. Нахуй всё, он наденет водолазку завтра, если придётся. — Да, — сказал он. Ему не нужно было больше ничего говорить, потому что Нил уже определился с местом. Нил прижался губами к коже Эндрю и, сначала медленно пососал. Эндрю думал, что может сойти с ума. Расцвела приятная тёплая боль, которая появилась прямо в том месте, где Нил продолжал целовать и посасывать. Скользкое влажное ощущение заставило Эндрю крепче прижаться к Нилу, пальцы впились в его бёдра. — Прикоснись ко мне, Эндрю, — сказал Нил, словами прижимаясь к коже и напоминая Эндрю его самый первый влажный сон о Ниле, сон, в котором он просил Нила о том же самом. — Конечно, — ответил Эндрю, рукой уже на полпути к поясу Нила. Он сдвинул ткань вниз ровно настолько, чтобы достать член Нила и обхватить его рукой. Нил тихонько заскулил, прижавшись к горлу Эндрю, и член Эндрю ещё больше возбудился от этого звука. Его шея была такой мокрой и чувствительной, а потом Нил начал целовать его ещё сильнее. Чем быстрее он дрочил Нилу, тем более влажным и небрежным был язык того на коже. — Ах-хах, стой, — задыхался Нил, отталкиваясь от Эндрю. — Не хочу кончить на всю твою одежду. Эндрю схватил кофту и задрал подол менее занятой рукой. — Проблема решена, — сумел сказать он, хотя его голос был грубым по краям, и в нём звучали нотки, которые Нил распознал как означающие, что он тоже был опасно близок к тому, чтобы кончить. — Ты так хорошо выглядишь, — сказал Нил. — Не могу решить, что мне больше нравится — целовать тебя или смотреть на тебя. Эндрю вернул голову Нила к своей шее. — Ещё одна проблема решена, — сказал он, дрожа от мгновенного, идеального прикосновения Нила к его коже. Влажное дыхание Нила коснулось горла Эндрю, и он поднял бёдра. Знакомое ощущение, тугая пружина, закручивающаяся глубоко внутри, побуждала его гнаться за наслаждением. Вместо этого он направил всю свою энергию на то, чтобы сжать в кулак член Нила. Он не мог игнорировать собственный. В паху Эндрю нарастал жар, и он скривился. Он не хотел кончать, только не сейчас. Но всё тело Эндрю было таким тёплым, и каждое медленное движение языка Нила по его шее было наэлектризованным, интенсивным, совершенно подавляющим. Прижатие бёдер Нила к его собственным. Пальцы Нила, запутавшиеся в его волосах. Прикоснись ко мне, подумал Эндрю, его губы разошлись, просто ожидая воздуха, чтобы превратить эти слова в реальность. Я хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне... Нет, ещё нет. Он не был готов. Сердце Эндрю стучало в его груди, и, конечно, Нил чувствовал его напротив, но Нил скулил у горла Эндрю и покачивал бёдрами, пытаясь заставить Эндрю прикоснуться к нему сильнее. Эндрю не был уверен, дышит ли он. Всё его существо было напряжено, напряжённее, он изо всех сил старался не просить Нила прикоснуться к нему, старался не кончить, боже, он был так чертовски близко. — Эндрю, — выкрикнул Нил, и эти слова вытравились на коже Эндрю. Он толкнулся бёдрами, едва контролируя себя. — Так хорошо, так хорошо. Член Нила был тяжёлым и горячим в руке Эндрю. Он представил, как Нил обхватывает его руку, как они толкаются друг напротив друга и кончают также. Да, он не дышал. Любой воздух, который он выпускал из лёгких, принимал форму прикоснись ко мне, а он не был готов. Прикоснись ко мне, прикоснись ко мне, прикоснись ко мне, — повторялось в голове. Эндрю сжал бёдра вместе, пытаясь отогнать подавляющую волну удовольствия, проходящую через его тело. Это не помогло. Каждый дюйм его кожи был под напряжением, и когда Нил задыхался и выплёскивал тёплую сперму на руку и живот Эндрю, всё, о чём он мог думать, было: «Блять, я сейчас кончу». Оргазм Эндрю не был похож ни на один из тех, что он испытывал раньше. Вес Нила на его коленях был усилителем его удовольствия, и Эндрю застонал, низко и громко, когда тяжёлый ток пронёсся по его телу. — Ммм, Эндрю, — пробормотал Нил, наполовину ошеломлённый собственным освобождением. — Ты так хорошо звучишь. Если бы Эндрю мог ещё что-то дать, он бы кончил снова. Он сделал глубокий вдох, желая, чтобы его тело расслабилось. Он сделал это. Он справился, не попросив Нила прикоснуться к нему и не открыв этот ящик Пандоры. А теперь реальность. Уф. Его штаны были чертовски мокрыми. Как много он кончил? Его шею всё ещё покалывало от призрачных поцелуев Нила, боже, он наслаждался этим слишком сильно. — Давай я принесу салфеток или что-нибудь ещё, — сказал Нил, осторожно слезая с колен Эндрю. Его шорты всё ещё были наполовину спущены, и почти четверть его задницы торчала наружу. Хороший вид. — Вот, — сказал Нил. — Хочешь первым воспользоваться ванной? — Да. — Эндрю соскочил с кровати и приостановился. Нил уставился на него. Нет, не так. Нил смотрел на Эндрю с тупым, глупым взглядом восхищения. Он был в двух секундах от полного обморока. — Чёрт побери, — сказал Эндрю. Ему нужно было выбраться из своих мокрых штанов. Ему нужно было не думать о том, что его сердце сжимается в ответ. — Перестань так на меня смотреть. — Хорошо, — сказал Нил. Его выражение лица не изменилось. Эндрю вздохнул, и если это и было немного ласково, то это было нормально. — Возьму свою одежду, — сказал Эндрю. — Я передумал. Я хочу остаться. Нил усмехнулся, и выражение его лица изменилось на обморочное. Прогресс.