Мне очень жаль, что я пропала надолго, но у меня были проблемы, и я не могла сохранить написанную часть, но теперь всё в порядке и я надеюсь, что вам понравится. ^^
_________________________________________________________________________________________________
«Белые стены, белый потолок, белый кафель, белая кровать, белая капельница, белый халат, чёрная макушка», — Соня осматривала это белоснежное помещение уже десятый раз, и лишь одно заставляло расслабиться — это чернявая макушка её брата.
Алексей лежал у неё на коленях и смешно похрапывал.
Казалось, будто он вот-вот начнёт пускать слюни, как маленький ребёнок.
Ещё слабая ладонь легла на его макушку и слегка погладила.
Парень никак не отреагировал, и это не очень понравилось обладательнице голубых глаз.
Моментально сжав ладонь и потянув волосы, Соня услышала настолько нужный ей сейчас крик.
Противный писк приборов разбавил пронзительный рык Лёши.
— Ты не меняешься! Ну, сколько можно будить меня так! Я три дня без отдыха стерегу тебя в больнице и вот, что я получаю взамен? Прерванный сон и лишение меня моих драгоценных волос! — Алексей был настолько возбуждён, что не заметил, как Соня расплывается в благодарной улыбке.
— Спасибо… — как и ожидалось, её голос был настолько тих и слаб, что противный писк аппарата заглушил его.
— Хорошо, что с тобой всё в порядке. Я места себе не находил от волнения. Да и не только я. — Соня была очень удивлена поведению брата. Лёша же наоборот старался выкинуть все ненужные мысли из головы. Он был так погружён в свои мысли, что мимо ушей пропустил, как Соня заговорила с ним.
Он боялся подумать, что могло с ней случиться.
За всю свою жизнь парень не был так напуган.
Когда ему сообщили, что его сестра найдена, с его души как будто камень упал.
А ведь всё могло закончиться плачевно, если бы не Кен…
Точно, а о парне-то он и забыл.
Бедняга стоит за дверью с пяти утра и только ждёт приглашения войти.
— Соня, — Лёша произнёс имя сестры достаточно тихо, но это ещё больше привлекло её внимание. — Я хочу тебя кое с кем познакомить, — лицо девушки исказилось до неузнаваемости. Каждый раз, когда Лёша знакомил её «кое с кем», Соня обретала множество приключений на пятую точку, и они часто заканчивались синяками и ушибами.
Пока девушка рассуждала на философскую тему «Куда спрятаться лучше: в шкаф или под кровать?», в палату зашёл Кентин. Сердце парня унеслось в пляс по Елисейским полям.
Даже когда Соня была бледна, как мел, она казалась ему самой настоящей красавицей.
Хороша красавица: синяки под глазами, бледная кожа, красные глаза, руки, покрытые царапинами, и высушенные, потрескавшиеся от жары губы.
Девушка очень сильно исхудала. Да, прошло пять дней, и она уже походила на скелет, обтянутый кожей.
Фу, какая гадость.
— Вот, познакомься. Это Кентин, он нашёл тебя на том складе, — парень смутился, а Соня непонимающе хлопала глазами. — Он мой очень хороший друг, надеюсь, вы с ним подружитесь. Ох, погоди секундочку.
Лёша натянул на себя самую «милую» улыбку и выдернул аппарат, измеряющий пульс, из сети.
Противный писк прекратился, и в палате повисла долгожданная тишина.
— Спасибо вам, — парни вздрогнули от неожиданности. Тогда на складе была очень жаркая ситуация, и Кентин не смог запомнить её голоса, но сейчас он постарался сохранить в своей памяти всё до последней ноты. А Леша просто светился от счастья. Его сестра снова говорит, а большего для счастья и не надо.
Ну, если только не красивую девушку… Казанова, он даже в такой ситуации Казанова.
— Когда меня выпишут? — голос стал намного увереннее, но по-прежнему оставался слабым.
— Сегодня в обед, — как бы невзначай сказал Кентин, не осмеливаясь поднять глаза.
— Соня, — Лёша нахмурился. На его лбу образовались морщинки. — Ты ведь понимаешь, что на восстановление у тебя всего два дня. У нас будут большие проблемы, если директор решит сообщить о твоих пропусках ему.
Конечно, Соня прекрасно понимала, что ему нужен повод, чтобы вернуть её домой. Каждый день, проведённый в его доме, казался серым и обыденным.
Там всегда были люди, которым нельзя было доверять. Соня до сих пор причисляла тётушку к лику святых.
Не каждый человек мог высказать свои требования ему.
— Чтобы ты не скучала… вот, — Алексей протянул фиолетовый ноутбук с потёртой крышкой и модем. Девушка по привычке погладила крышку ноутбука и мимолётно улыбнулась. — Нам пора, а то скоро нас выставят отсюда силой.
Наконец, всё стихло.
Девушка аккуратно откинула крышку ноутбука и провела пальцами по клавишам.
Обычный ноутбук компании «Samsung», довольно старой модели. А ведь когда-то он был самым крутым и навороченным, девушка почувствовала запах когда-то пролитых духов.
Чудесный аромат жасмина, не выветрившийся даже спустя много лет, навевал воспоминания.
Включив ноутбук, Соня дождалась появления темы Windows 7 и перевела курсор на ярлык «Корзина».
Пара кликов и она открылась.
Куча mp3 записей замелькали на экране. Соня из сотни выбрала одну. Концерт для фортепиано №2 Рахманинова.
Комната погрузилась в музыку. Звуки рояля разрезали тишину и в душу девушки заползал приятный осадок.
Музыка нещадно то подкидывала её душу вверх, то опускала на самое дно, сдавливая со всей силы, а после отпускала. И всё повторялось вновь.
Вот то, чем она жила до недавнего времени. Только музыка. Только она.
Это было единственным когда-то связывающим её с тем человеком.
Она усмехалась про себя. Ей было стыдно, этого человека она не может назвать отцом.
Когда-то он был для неё центром вселенной. Она хотела быть похожей на него во всём. Сильной, волевой, непреклонной.
Прозвучали последние звуки и запись закончилась. Соня включила следующую.
Чайковский, концерт №1 для фортепиано. Прозвучали первые звуки знаменитой на весь мир темы, девушку бросило сначала в жар, а потом в холод.
Будто бы вокруг резко изменилась температура, и она менялась вместе со временем и пространством. Эти ощущения были ей знакомы уже давно. Когда она впервые услышала это, то чуть ли не заплакала от переизбытка чувств.
На второй части ощущения изменились. Тело казалось лёгким, словно пёрышко.
Хотелось летать. Но так же в душу закрадывалось мерзкое осознание того, что человек, исполнявший главную, ведущую роль на протяжение всего концерта, и мог вложить столько эмоций в каждый звук, по отношению к своей дочери не проявлял ни одной.
Пролистав папку ещё раз, Соня осознала, что мир музыки всегда был прочно связан с ней именно через этого человека.
И для того, чтобы убрать из её жизни музыку, пришлось бы отказаться и от него.
Устало откинувшись на подушку, Соня отвела взгляд от экрана. Глаза потихоньку закрывались, и девушка задремала.
А на экране синим цветом горела надпись «Владимир Вольдемар Пролине — Живое исполнение. Лунная соната. Фортепиано».
***
Лизандр лежал на кровати и смотрел в потолок.
По комнате были разбросаны листки с недописанными стихами.
Юноша прижимал к себе один из них.
Лист был исписан вдоль и поперёк. Слова залезали друг на друга, прыгали то вверх, то вниз. Синие чернила нещадно перечёркивали неудачные строки, а лучшие были обведены красной пастой.
Парень не мог заснуть. В голове крутилось множество мыслей, идеи, которые не хотели оказаться на бумаге.
Перед глазами раскинулся белый натяжной потолок. В нём отражался он сам. Взлохмаченные серебристые волосы спутались. На лице была трёхдневная щетина, хотя брился он ещё вчера. Длинные пальцы перемазаны синей, красной и зелёной пастами. Вот и на щеке виднелась клякса.
Нужно ли говорить, что в комнате царил полумрак? Думаю, это и так понятно. Раннее утро как-никак.
«Скоро выходить», — подумалось ему, но он лишь устало прикрыл глаза. На самом деле, Лизандр только сейчас оказался дома. Кастиэлю понадобились деньги, и он, не спрашивая, записал их двоих на подработку в клубе.
Впервые в жизни ему больше не хотелось петь. Горло саднило, и издавать какие-либо звуки было мучительно.
— Лизандр, скоро придёт Роза. Иди, приведи себя в порядок, — это был Лей. Издав вымученный стон, Лизандр резко поднялся и направился прочь из комнаты.
***
Парень вошёл в ванную комнату, которую девушка брата обставила на свой вкус. На полочках около душевой виднелись женские прокладки, шампуни, дезодоранты, заколки, крема, лаки.
В дальнем уголке, за всем этим обилием «никому не нужных вещей», сиротливо стоял гель-шампунь «NIVEA for men».
Снова издав опечаленный стон, парень протянул руку к заветной бутылочке, но сегодня явно не его день.
Возмущённые крема и лаки посыпались на плитку и один за другим покатились под тумбу.
Чертыхнувшись, Лизандр плюнул на всё это, авось не заметят.
Он открыл кран с водой и отдался полностью под струи холодной, отрезвляющей воды.
Капли стекали друг за другом по его телу, оставляя за собой жгучие дорожки. Голова казалась уже не такой тяжёлой, и мысли собрались в одну кучку.
Всё происходило будто бы в рекламе.
Лизандр откупорил крышку бутылочки и плавно нанёс гель на тело, размыливая его руками. Здесь и сейчас он был идеальным, он был богом.
Всему хорошему свойственно кончаться, и душ вскоре был выключен.
Посмотрев на себя в зеркало, парень усмехнулся.
Он выглядел уже лучше, но не идеально.
Растерев мыло на ладони, он нанёс его на щёки. При свете лампы блеснула бритва и резанула надоедливые волоски. Вот и всё. Теперь он идеален.
Глаза уже не отражали пофигизм, они блестели своим особым светом.
В них снова присутствовала мягкость и некая отстранённость. Если бы этого не было, то перед вами был бы не Лизандр.
***
Белая рубашка, зелёные штаны, галстук и камзол. Теперь он готов к выходу, ан нет, не совсем. Он взял со столика одеколон, подаренный Розой на день рожденья, и нанёс всего пару капель.
Послышался нервный стук в дверь. Это была Роза. Девушка не отличалась терпением и поэтому, не получив должного ответа, распахнула дверь.
— Ты ничего не слышал о Соне? — с порога прокричала она. Парень перевёл недоуменный взгляд и нахмурился. Откуда ему знать, что с этой девушкой? Она ведь просто знакомая, не любимая и даже не друг.
— Роза, сколько мне ещё раз повторять? С чего мне знать, где она, что с ней и как себя чувствует?
— Но… как же… — блондинка нахмурилась и решительно выступила вперёд. — Ты не можешь отрицать очевидного, она нравится тебе! — Розалия не хотела прекращать этот спектакль.
Лизандр усмехнулся ещё раз. Да, в девушке была некая загадка, но это лишь симпатия, ничего более. Несмотря на всё обилие девушек, ни одна не смогла пробудить в нём такого сильного чувства как «любовь». Парень всегда улыбался, делал комплименты, дарил цветы, всячески ухаживал, но как только ему становилось скучно, все чувства вмиг остывали. Нет, он не был бабником или влюбчивым человеком. Он просто жил и наслаждался жизнью.
— Я видела, как ты на неё смотрел, ты ни на кого никогда так не смотрел… — смотрел? Да, может быть, но это ничего не доказывает. С чего Роза взяла, что это любовь? Сам парень был уверен, что это лишь временное увлечение. Соня не принадлежала тому типу девушек, которые нравились ему. Единственное, что завораживало его — её глаза. Голубые, как… да просто голубые. Её глаза темнели, когда она расстраивалась, и лучились, когда была счастлива. Сейчас Лизандр хотел увидеть все оттенки синего в её глазах. Но играть с девушкой он был не намерен.
— Ты меня вообще слушаешь? — Роза наконец заметила, что Лизандр не слушает её, а давно прибывает в своём мире.
— Я не отрицаю, что София довольно милая девушка, но она не заставляет моё сердце биться чаще.
Девушка нахмурилась и только покачала головой, кинув на парня осуждающий взгляд, она вышла из комнаты немного расстроенная.
— Ох Лизандр, что же ты делаешь…
***
Выходные пролетели незаметно. Соня уже пришла в себя, синяки под глазами исчезли, а цвет кожи стал более естественным.
Конечно, с царапинами было не всё так просто и пришлось надеть блузку с длинными рукавами.
— Ты уверена, что хочешь пойти в школу? — Соня посмотрела на отражение брата в зеркале.
— А ты уверен, что хочешь пойти на работу? — девушка была раздражена, голубые глаза стали мутными.
— Я думал, мы договорились, — Лёша нахмурился и скрестил руки на груди.
— Так-то оно так, но я не понимаю, зачем.
— Просто поверь. Так будет лучше.
— Для кого лучше?
— Для тебя самой.
— Агрх…
— Не рычи. Улыбнись, сестрёнка. Всё не так уж и плохо, — Лёша растянул уголки губ, призывая сделать Соню так же.
— Надеюсь, что мне это не аукнется, — прошептала она и подмигнула своему отражению в зеркале.
