Дом семьи Блэк, площадь Гриммо, Лондон
— Гарри! Гарри, вставай! — Поттер неохотно открыл глаза и уставился на бодрого, противно-приторно улыбающегося, заглядывающего в дверь спальни крестного. Большую часть предыдущего дня и часть ночи гриффиндорец провел в артефакторной мастерской, создавая амулеты для Северуса и обоих Блэков, поэтому сейчас не хотелось не только голову от подушки отрывать, но и попросту открывать глаза. Гарри надеялся, что после ухода крестного у него будет возможность ещё немного подремать. Хотя удовлетворение от удачно законченной работы перевешивало недовольство от недосыпания. Парень бросил умиротворенный излучающий довольство и гордость взгляд на лежавшие на тумбе у кровати браслеты. Он имел полное право гордиться собой, создав отнюдь не первые, но довольно сложные артефакты. И пусть они не дотягивали пока до уровня мастера. Однако, Гарри надеялся, что жизнь его близким они все-таки спасут. Идея защитить семью, по крайней мере тех, кого он считал близкими людьми, родилась давно. Он изучил свойства драгоценных и полудрагоценных камней, несущих в себе сильную защитную функцию, затем тех, что максимально защищают от ядов, и вот результат лежал перед ним на прикроватной тумбе, сверкая гранями в утренних лучах солнца. Для Драко Гарри создал браслет с агатом и яшмой, наложив сильные щитовые чары и зачаровав под портключ, котрый перенесет его из любого места в дом на Гриммо плейс. Браслет активировался кровью и снабжен чарами невидимости. Для Сириуса — элегантный кофр из платины замысловатого плетения с горным хрусталем и малахитом, с теми же функциями и чарами, что и браслет супруга, но снабженный руной живого слежения, созданной самим Гарри. Обычно заклинание поиска не срабатывало, если на собственность наложены чары «Фиделиус» или если между ищущим и тем, кого ищут, море или океан. С руной живого слежения, активированной кровью Драко, Блэк сможет найти супруга даже на Луне, не то что на другом континенте. А вот для Северуса пришлось потрудиться, создавая браслет с чарами щита, функцией портключа и защитой от ядов. Он тоже был снабжен руной живого слежения, активировавшейся сразу после срабатывания щитовых чар и чар, локализующих яды. Щитовые чары были достаточно мощными, но Гарри не был уверен, будут ли они функциональны против живого существа. Как, к примеру, любые щитовые заклинания были бесполезны против маггловского оружия. Предчувствие опасности не отпускало Гарри все время, пока он оплетал опалы и ониксы золотом и платиной. Едва отвлекся на появившегося в мастерской призрачного ворона — патронус Северуса — чтобы принять короткое сообщение — «Нашел. Он у меня». На какое-то мгновение он выпал из реальности, увидев под собой лес и воды Черного озера. «Мысли Темного лорда обратились к северу». Лишь усилием воли гриффиндорец вернулся в реальность, наложил чары щита, помех, воспламенения и сдерживания ядов. Затем на всех трех оберегах начертал собственной кровью руну усиления «Даг», которая позволит увеличить силу наложенных чар и сработать портключу при заклинанях блокировки против аппарации и любом перемещении. Бороться с видениями было чрезвычайно трудно. Гарри знал, что скоро уступит этой связи. Затем, зачаровав браслет как портключ, отдался очередному видению. «Он летел, повинуясь ветру. И сам был дымом, ветром. Грудь распирало от предчувствия скорой встречи. Она будет принадлежать ему! Самая сильная! Непобедимая! И никто и никогда не сможет даже усомниться в его силе и могуществе. Ведь он Темный лорд Волдеморт! Лишь он единственный зашел дальше всех живущих в этом мире по тропе бессмертия. Он с восхищением смотрел на колышащиеся в вечернем воздухе вершины деревьев Запретного леса, на рябь вод Черного озера, кривым зеркалом раскинувшегося под ним. Волдеморт достиг ворот Хогвартса. Гарри видел, как он стоит в сумерках заката, а по дороге от замка спешит ему навстречу человек с раскачивающимся фонарем в руке». Гарри схватился за голову и упал на колени, хватаясь побелевшими пальцами за край стула, на котором сидел минуту назад. «Вокруг стало совсем темно и прохладно. Солнце давно спряталось за горизонтом, когда он заскользил рядом со Снейпом вверх по склону, к берегу озера. — Я буду сразу вслед за вами, — произнес он высоким холодным голосом. — А пока оставьте меня. Директор Снейп поклонился и зашагал к замку. Черная мантия развевалась у него за спиной, подобно крыльям гигантского нетопыря. Темный лорд замедлил шаги, выжидая, пока Снейп скроется вдали. Ни он, никто другой не должен был видеть или знать, куда он направляется. Впрочем в окнах замка уже не светились огни, а скрываться он умел как никто… В одну секунду он набросил на себя дезиллюминационные чары, которые скрыли его от всех, даже от собственного взгляда. Он шел по берегу озера, наслаждаясь очертаниями любимого замка. Его первого и настоящего дома, принадлежащего ему по праву рождения, но так и не ставшего собственностью. Темный лорд рыкнул от поднимавшейся из глубин сознания ярости… И вот она — стоит на берегу, отражаясь в темной воде. Как бельмо в глазу, как инородное тело. Белая гробница, ненужное, чуждое пятно в таком знакомом пейзаже. Вновь его охватила еле сдерживаемая эйфория. Голову кружило ощущение разрушительной мощи. Он взмахнул своей старой тисовой палочкой. Именно ей, его палочке и суждено было совершить это последнее великое деяние! Гробница вздрогнула от мощных чар и разом раскололась от изножья до изголовья, явив черную тьму своего нутра. Закутанная в саван фигура была такой же, как при жизни, худой и длинной. Седая борода в колокольчиках лежала на впалой груди покойного. Он снова взмахнул волшебной палочкой. Гробовые пелены соскользнули. Мертвое лицо было бледно до прозрачности, иссохшее, но почти нетронутое тленом. Очки-половинки оставили на кривоватом носу — словно насмешка! Руки были сложены на груди, а в руках она — похороненная вместе с ним. Волдеморт не верил своим глазам! Неужели старый дурак вообразил, будто мрамор и смерть защитят его волшебную палочку? Рассчитывал, что Темный лорд не посмеет вскрыть его гробницу и забрать вожделенный артефакт? Белая рука, подобно пауку, нырнула вперед и схватила добычу. Дождь искр осыпал мертвое тело прежнего владельца — волшебная палочка готова была служить новому хозяину» Гарри надсадно выдохнул, прикрывая налитые кровью глаза. Она у него. Волшебная Бузинная палочка в руках у Волдеморта… И он разрушил гробницу Дамблдора, чтобы добыть ее. Тряхнув головой и, наконец, отогнав болезненные воспоминания, гриффиндорец поднялся с постели. Предстоял долгий, насыщенный делами день. Взмахнув волшебной палочкой, Поттер вызвал патронус. Наколдовал ответное короткое сообщение: «Буду в девять», отправился в ванную.***
Школа волшебства Хогвартс
Едва часы на башне Хогвартса пробили девять раз, Северус почувствовал появление Гарри на территории вверенной ему школы. Защитный купол всколыхнулся, будто опознавая непрошенного гостя, но пропустил его во владения,… распознав наследника? А может быть и как студента, еще не закончившего обучение. Ведь Поттер должен был обучаться еще пару месяцев до получения выпускного диплома. И отсутствие его на территории школы почти весь год не играло роли. Чары ограничивали лишь возраст человека, обладающего достаточной силой магического ядра, чтобы учиться в волшебству в Хогвартсе, и зафиксированного в «Книге Душ». Снейп запер кабинет и аппарировал в вестибюль, к открытой двери, чтобы встретить посетителя. Шкатулка с крестражем уже уменьшенная лежала в кармане его жесткой профессорской мантии. Затем замер у двери, сложив руки на груди, провожая спешащих строем на завтрак студентов суровым взглядом. Безэмоциональная маска на лице, словно его естественное выражение, грозный взгляд темных глаз, будто воды Черного озера, провожали каждого присутствующего холодом и почти ощутимой ненавистью. Да, он ненавидел преподавание и тупых лоботрясов, которым невозможно втолковать элементарные правила, у которых нет ни способностей, ни чутья к изготовлению зелий. И даже то, что он теперь директор и далек от обучения детей, не смягчило жесткого характера мастера. Гарри под мантией-невидимкой скользнул в замок и замер за спиной Снейпа, больше всего желая прижаться к этой спине и обвить руками. Но приходилось сдерживаться, стараясь не столкнуться ни с кем из студентов, чтобы не выдать себя. Хотя те и обходили его, будто вода, огибающая огромный валун на пути. Едва коридор опустел, он огляделся и чуть слышно прошептал, касаясь локтя Северуса: — Я уже здесь. Он у тебя? Пойдем? — улыбка растянула губы парня при встрече с любимым человеком, хотя Северус не видел ни его, ни улыбки под мантией-невидимкой. Директор едва заметно вздрогнул от неожиданности, хотя ждал чего-то подобного от непоседливого гриффиндорца. Но не выдал присутствия рядом даже вздохом. Лишь развернулся, проводив взглядом опаздывающих на завтрак, молча кивнул, стремительно поднимаясь по широким ступеням мраморной лестницы на второй этаж. — Куда дальше? — бросив взгляд в пустоту рядом, но при этом ощущая плотно сжавшиеся на предплечье сквозь мантию пальцы Поттера. — Неработающий туалет для девочек, недалеко от кабинета трансфигурации, — прошептала пустота в ответ голосом Поттера и потянула директора за собой. Северус скривился, от упоминания места назначения и резкости звука — в безлюдье коридора даже тихий шепот казался почти криком. — Ну тот, помнишь, где на нас на первом курсе напал тролль? — Мерлин всеблагой! Этого еще не хватало… — зло зашипел директор, под хихиканье Поттера. Гарри остановился и оглянулся. Пустой коридор давил своей мрачностью. На стене все еще сохранились остаточные тени въевшейся в камень надписи, оставленной Джинни Уизли. И если приглядеться, можно было угадать написанные кровью слова: «Ее скелет останется в Тайной комнате навечно». Парень хмыкнул и нырнул в дверь. Северус поморщился, но прошмыгнул вслед за гриффиндорцем. — Не могу поверить, что я занимаюсь этим с тобой, — проворчал, запирая дверь модифицированным «Колопортусом» и ставя заглушающие чары. — И до сих пор не снял баллы с Гриффиндора. — Гарри в ответ рассмеялся. За прошедшие годы в туалете ничего не изменилось. Те же разбитые троллем раковины и туалетные кабинки, та же тренога, на которой стоял котел Гермионы на втором курсе, с «Оборотным зельем», те же обшарпанные стены. Сзади раздался плеск, и Гарри с улыбкой обернулся, скидывая с плеч мантию-невидимку. — Привет, Миртл! — Поттер взмахнул рукой, заставив проф… , точнее директора Снейпа замереть на месте с волшебной палочкой в руке. — О Гарри! — девочка-призрак оперлась локтем о край унитаза, подпирая подбородок и поправила другой рукой очки. — Давно не виделись. Ты обещал навещать меня чаще… — посетовала с нотками обиды в голосе, — а это кто с тобой? — Она стремительно взлетела под потолок и нырнула вниз, садясь на край умывальника. — Глаза девочки распахнулись, рот приоткрылся в удивлении. — Господин директор?! — она испуганно дернулась и нырнула в ближайший унитаз, обдав обоих снопом брызг. Северус еле успел поставить щитовые чары, прикрывая себя и Гарри: — Ну, Поттер! — прошипел раздраженно. — Мог бы и предупредить. Десять баллов с Гриффиндора и Когтеврана за неуважение к директору. Гарри расхохотался. Ему было плевать на баллы факультета. Однако стало интересно, кого будут винить за потерю баллов на этот раз? За прошедшие шесть лет учебы он принес и потерял баллов больше, чем весь факультет, если не считать близнецов Уизли. Эти двое наверняка возглавляли таблицу рейтинга всего Хогвартса. — Так интереснее, — парень хихикнул и, обойдя Северуса, склонился над раковиной — Ашшахас-са… — прошипел на парселтанге, делая шаг назад. Голос его звучал не так, как шипение Лорда, а значительно мягче, что странным образом возбуждало в Снейпе желание и могло стать совсем неуместной сейчас проблемой. Снейп, от неожиданно пришедшей в движение раковины, вздрогнул, внимательно наблюдая, как та уходит назад, а затем вниз, открывая за собой огромную дыру, словно пасть громадной рыбы. — Пока мы еще ничего не сотворили, я хочу, чтобы ты носил этот оберег. Полночи над ним сидел, — Гарри достал из кармана браслет с ониксами. Малым «секо» порезал палец и себе и Снейпу, а затем активировал руну. И надел браслет на руку Северуса. — Если что-то случится с тобой, активируется портключ в Святого Мунго. И я сразу узнаю. Меня мой браслет утянет туда же. Гарри поднял запястье, демонстрируя свой артефакт. — Какие чары наложены? — Северус рассматривал тонкое витиеватое плетение золота и платины вокруг кристаллов оникса и молочно-розовых капель опалов. Подарок оказался неожиданным, но очень понравился ему тонкой работой, простотой и элегантностью, хотя украшений он предпочитал не носить. — Щитовые, портключ и сдерживание ядов. Все усилено руной и руной живого слежения. Я ее сам создал. Северус смотрел на Гарри, не находя слов. Черные глаза захватили взгляд изумрудных напротив. Гриффиндорец словно провалился в черноту, вдруг сменившуюся жаркими воспоминаниями каждого дорогого душе момента. Сердце затопило горячим теплом, а губы обожгло сладостным поцелуем. Он будто вновь купался в страсти своего Северуса. — Я люблю тебя, Гарри… — прошептал Снейп, крепко обнимая свою пару. — А я тебя, — вторил Поттер, с улыбкой прижимаясь к груди зельевара.— Ну, пойдем! — Гарри приглашающе повел рукой. — Давай, смелей за мной, — и прыгнул в круглое отверстие, стремительно пролетая по отвесному желобу, оканчивающемуся далеко под замком, и смачно шлепнулся на покрытый мелкими костями влажный пол. Снейп заковыристо выругался. Он даже представить не мог, когда Гарри сказал, что вход в Тайную комнату в туалете на втором этаже, что это будет настолько экстремально и буквально выведет из равновесия. Наложив на себя чары левитации и аккуратно спланировав следом, он довольно элегантно опустился на ноги и поморщился: — Это и есть знаменитое, легендарное творение Слизерина? — брезгливо прикрывая ладонью свой выдающийся нос. Если честно, он ожидал чего-то более соответствующего гениальному основателю. Легенда о Тайной Комнате — гениальном творении основателя — передавалась из уст в уста студентами Хогвартса, и понимать , а точнее принять вот это безобразие перед ним за ту самую легендарную комнату, стало бы для Северуса самым большим разочарованием. — Нет, — гриффиндорец, оглядевшись и почти ничего не видя во тьме, слыша брезгливость в голосе директора, хмыкнул. — Это что-то вроде прихожей. Пойдем. — засветил мощный люмос палочкой Малфоя. Но та осветила ограниченный пятачок каменного пола под ногами, оставив во тьме остальное пространство. Снейп лишь в неудовольствии покачал головой, затем запустил вверх несколько светящихся шаров, плавно поплывших под низким потолком, освещая довольно большую площадь в грубо вырубленной комнате, медленно оглядываясь по сторонам, двинулся за Гарри. Гриффиндорец где перешагивал, а где перепрыгивал, через валявшиеся по всей поверхности камни и валуны, чувствуя себя вполне комфортно. Видимо, уже не в первый раз спускаясь сюда. А вот Северуса, хоть он и не из трусливых, пробирал нервный озноб: — Тут нам придется отвалить несколько камней, чтобы пройти, — Гарри подошел к массивному обвалу из крупных булыжников. — Локхарт — бездарный идиот! — попытался нас обливиэйтить сломанной палочкой Рона и обрушил потолок на себя, когда заклинание ударило в обратную. — Поттер ухватился за увесистый валун. — зажав палочку зубами. — Может поможешь, Сев? — произнес невнятно, кряхтя от натуги. Тогда, на втором курсе Рон смог сдвинуть лишь несколько камней, освободив небольшое отверстие, в которое не смогла бы пролезть и голова. Северус внимательно осмотрел обвалившуюся породу, замечая слабые места, которые следовало максимально усилить прочными подпорами. — Подожди, непонятно на что вы потратили шесть лет, обучаясь в, школе, Поттер, — язвительно припечатал Снейп, — раз так и не научились элементарному… — директор взял его за плечо и отвел в сторону. Затем взмахнул палочкой, и камни поднялись в воздух, образовав арочный вход, поддерживаемый парой колонн. — Теперь можно, — двинулся вперед, чуть наклоняясь у входа. Гарри лишь покачал головой, пошел следом. Знали бы они это заклинание на втором курсе. Разве остался бы Рон в стороне, ждать, когда он вернется? Наверняка бы поплелся следом. И не известно, выжил бы он тогда… — ведя мысленный диалог и догоняя профессора. — Осторожно, не зацепись, — придержал Северуса, едва не упавшего через блестевший зеленой чешуей василисковый выползок. — Э-это что? — чуть заикаясь, Северус запнулся о камень, так и не сумев отвести взгляд от чешуистой шкуры гигантского змея, осматривая полными священного ужаса глазами беспорядочно скрученные кольца гигантской рептилии. Гарри моргнул, глядя в побледневшее, почти бескровное лицо зельевара. — Я думал и так понятно. Шкура салазаровой зверюшки. Снейп растерянно моргнул. — Знаешь, Поттер, я всегда думал ты шутишь насчет шестидесяти футов, а рассказы Дамблдора о тебе сильно приувеличены, чтобы создавать образ героя. Как же ты справился с ним? Святой Салазар! Сколько же она стоит? Поттер лишь пожал плечами. — Если надо, можешь забрать себе. Там, — он сделал движение палочкой вглубь коридора.— Есть еще. Северус сглотнул и поспешил дальше, остановившись лишь когда шары света хаотично закружились возле огромного люка, закрывавшего очередной вход. На огромном круглом стальном полотне змеи сплетались в замысловатый узор в центре, а по краю змеилась тварь, кусающая собственный хвост. «Уроборос» — мысленно произнес зельевар, останавливаясь и глядя в изумрудные глаза змея. — Ашшахас-са… — вновь произнес Гарри. Замершие змеи пошевелились, сверкнув изумрудными глазами, пришли в движение и люк со скрежетом отодвинулся в сторону, открывая проход. —Я тут еще не все исследовал. Было бы глупо создавать такую красоту только ради питомца. Думаю тут должен быть кабинет основателя. — Гарри указал по сторонам огромного помещения. — Но на поиски сегодня нет времени, Гарри. Ты же понимаешь, я не могу отлучаться надолго. Зал, представший перед взлядом зельевара поражал своими размерами. По обе стороны от длинного подиума плескалась вода, а за ней терявшийся во тьме потолок, поддерживали колонны, увитые огромными змеями, раззевающими пасти, из которых через равные промежутки времени вырывалось пламя. Сам же подиум упирался в подножие огромной статуи седовласого, бородатого волшебника, видимо, самого Салазара Слизерина. Северус хорошо помнил его портрет, выполненный углем, висевший в гостиной змеиного факультета. А между гигантских каменных стоп покоился огромный мертвый василиск с выколотыми глазами и раскрытой зубастой пастью, по странному стечению обстоятельств совсем не подвергшийся тлену и разложению. Северус с интересом исследователя рассматривал огромную тушу перед собой. Василиск оказался больше его самых смелых предположений. А какое количество ингредиентов, тем более свежих, не высушенных и растолченных, совсем нетронутых! Он и предположить не мог, сколько всего можно использовать для экспериментальных зелий на основе чешуи, яда, толченых костей. Мерлин, он и придумать не мог, что и куда бы он приспособил. Да и вынести его будет немалой проблемой. Для лучшего сохранения необходимо будет транспортировать частями без трансфигурирования и уменьшающих заклятий. — Гарри! Что ты собираешься с ним делать? Его нельзя уменьшить или преобразовать. — сердце Снейпа обливалось кровью, когда он думал о потере такого бесценного количества ингредиентов. Поттер скривился. Когда он объявил василиска своим трофеем, он не учел маниакально-исследовательского интереса своей пары. Василиска он предполагал преподнести в подарок Северусу в качестве свадебного. И если бы не крестраж, он так бы и лежал тут до поры до времени, пока не понадобится. И сейчас не пришлось бы мучиться от неловкости. Хотя, какая разница? — Вообще-то я хотел его подарить тебе, Сев. На свадьбу. А ты уж лучше меня знаешь, как им распорядиться. Я знаю, что в зельях можно использовать шкуру, клыки, яд, а вот все остальное… Северус сглотнул. Будучи студентом, а после деканом он облазил все закоулки замка, но ни Выручай-комнаты, ни легендарных тайных покоев великого основателя так и не нашел. А этот щегол Поттер уже на втором курсе умудрился вляпаться по- крупному. Хотя и тут не обошлось без альбусовой многоходовки. Не мог директор не знать где вход в Тайную Комнату. Разве что попасть в нее не мог. Но то что чудовище — древний василиск, знал наверняка. И все-таки мордредов паук отправил туда мальчишку, в арсенале которого, кроме левиосы и репаро, и заклинаний-то не было. — Его плоть ядовита так же, как и клыки. С ней можно будет поэкспериментировать. — Северус отбросил лишние мысли и рассеянно погладил отливавшую синим ярко-зеленую чешую. На морде она была чуть светлее, чем на основной части туши. Поттер подошел к откинувшейся на подиум гигантской голове и ухватившись за клык с усилием выдернул его из мертвого тела. Клыком Василиска он уничтожил дневник Риддла, значит клык подойдет и для диадемы Кандиды Когтевран. Жаль было уничтожать очередной легендарный артефакт. Но оставить крестраж с осколком души Лорда, значило своими руками открыть ему дорогу к очередному возрождению. — Ну вот, — он протянул клык замершему возле змея болезненно румяному с широко распахнутыми испуганными глазами директору школы. — Я думаю, именно ты должен уничтожить очередной крестраж, как законный директор школы, призванной сохранять жизнь будущих поколений волшебников. Северус сглотнул. Призвал из кармана шкатулку, увеличил ее «Энгорджио» и принял рукой в перчатке из кожи дракона клык Василиска. Гарри вручил его с таким пафосом и торжественностою, словно оказал великую честь… Снейп поморщился. — Давай, Сев! — Гарри встал рядом — Я уверен, именно ты должен уничтожить его. Бледные щеки зельевара заострились, румянец схлынул, глаза сверкали ненавистью и злостью. Он опустился на колено. Короткий замах руки, и сапфир раскололся на части, истекая черным туманом. А в уши обоих мужчин ворвался надсадный крик уничтоженного осколка души Темного лорда. Тяжело дыша, будто после пробежки Северус поднялся на ноги. — Минус еще один, — Поттер прижался лбом к груди Сева, — и останется еще два: чаша Хаффлпафф и змея Лорда. — И та часть, что в тебе…— помолчал мгновение, будто собираясь с мыслями. — Гарри, надо провести ритуал до того, как связываться с гоблинами.— Снейп медленно перебирал волосы на затылке парня. Тот едва не мурлыкал от удовольствия. — Я не доверяю этим зеленошкурым прохвостам. Они могут не отдать чашу — наклонился и поцеловал парня в макушку. — Тогда сегодня вечером. Я подготовлю ритуальный зал и предупрежу Сириуса. — Поттер потерся лбом о мелкие пуговицы на сюртуке Снейпа. — Но для более успешного договора с Гринготтсом мне понадобится твоя помощь прямо сейчас. — В чем именно? — директор отклонился чуть в сторону, заглядывая в лицо парня. Ему всегда было интересно, что в следущую минуту учудит нестандартно повернутый мозг его будущего супруга. — Мне нужен кусок шкуры Василиска, чтобы умаслить поверенного рода Лестрейндж. Ну и моего конечно. И да, я в курсе, что заклинания в большинстве своем на него не подействуют, как и на дракона. — парень разочарованно выдохнул. — Ну, что ж, тогда ты по адресу, — Северус призвал из кармана свой уменьшенный саквояж, увеличил его и, покопавшись внутри, извлек длинный чуть изогнутый кинжал из закаленного гоблинского серебра. Сначала он уменьшил клык василиска, закрыв его ядовитую часть транфигурированным из камешка колпачком, затем, заклинанием пробив дырочку, провздел шнурок и, завязав узел, надел на шею Гарри. — Это твой трофей! Ну, а теперь начнем?...***
Вилла «Palomino alado», Ла-Корунья, Испания.
Нарцисса сняла перчатки из драконьей кожи, в подобных она обычно работала в розарии Малфой-мэнора, и с улыбкой подняла глаза к небу. Подставляя лицо ярким теплым лучам испанского солнца. Здесь на вилле Северуса было всегда тепло. Даже жарко. Не привыкшие к такой жаре англичане быстро чувствовали усталость и желание спрятаться под крышу в подобном климате. Женщина вытерла каплю пота, щекотно побежавшую по щеке манжетом тонкой белой блузы со свободными рукавами, и бросила вороватый взгляд на Люциуса, дремавшего в своем кресле. Пару дней назад, в Малфой-мэноре, она бы никогда не позволила себе такого хулиганского поступка, в присутствии сиятельного супруга. Леди Малфой вздохнула, улыбка покинула ее лицо, будто одно лишь воспоминание об оставленном в Британии доме, закрыло для нее солнце. Люциус стал худ и бледен. Он ничем не напоминал того мужчину, которым она гордилась, в которого безоглядно влюбилась в восемнадцать лет. Хоть нога, поврежденная пытками Лорда неплохо заживала, клятва, данная на крови, будто съедала его изнутри. Лорд Малфой старел на глазах. Нарцисса подняла садовые ножницы и пошла по еще одному ряду розовых кустов, удаляя отцветшие и завядшие цветоносы. Затем остановилась и улыбнулась собственным мыслям, аплодируя своей прозорливости и удачливости. Ей удалось под чарами гламура попасть в местное отделение Гринготтса в Сантьяго де Компостела и договориться с поверенным рода Эль-Негро — боковая испанская ветвь рода Блэк — о переводе части денежных средств со счетов Малфоев на имя Драко Блэка. Гоблины способны видеть настоящее под любыми чарами и мантиями-невидимками. Их нельзя провести ни оборотным зельем, ни артефактами сокрытия. Да она бы и не рискнула. Наживать врагов среди гоблинов, от которых зависит финансовое благосостояние рода — верх глупости. Остальные деньги ей с подачи родни удалось выгодно вложить в некоторые маггловские предприятия. У нее остался нетронутым лишь ее трастовый сейф, который она получила при замужестве. Денег там было не очень много, но за более чем два десятка лет брака капитал увеличился почти втрое. Этих средств хватило, чтобы приобрести небольшое поместье на ее девичье имя недалеко от виллы «Крылатый Паломино», принадлежавшей Северусу, и на вполне сносную жизнь. Гостей они не принимали, с местной аристократией, кроме главы рода Эль-Негро, да и тоне на уровне шапошного знакомства, не общались, а на еду и зелья для Люциуса вполне хватало. Осталось лишь избавить супруга от рабского клейма, и тогда они безбоязненно смогут переехать на новое место жительства. В Британию им возвращаться пока небезопасно. Грудь сдавила непонятная тревожность. *** Флэшбек — Тинки! — Нарцисса вызвала своего эльфа и поправила черный локон, выпавший из-под тонкой гипюровой вуали, поворачиваясь перед зеркалом. — Перенеси меня в отделение Гринготтс в Сантьяго-де Компостела. Леди Малфой поправила строгое черное платье, поверх которого была надета шелковая темно-зеленая мантия с элегантными гипюровыми вставками, а затем протянула эльфу руку. Брошь, скрепляющая полы ее в районе груди, в виде Черного Гебридского дракона с изумрудными глазами, свернувшегося кольцом, кусая свой собственный хвост, придавала наряду торжественности. День был пасмурный и его строгий наряд не должен был выглядеть неуместным. Домовик с поклоном поймал ее пальцы, и в то же мгновение она оказалась в фойе, отделанном розовым мрамором и позолотой. Высокие потолки, поддерживаемые черными мраморными колоннами с золочеными капителиями ярко контрастировали с розовым мрамором стен и орехового цвета древисины конторок, за которыми сидели сотрудники. Этот банк мало чем отличался от лондонского отделения, разве что гоблины занимались бумажной работой, а не пускали пыль в глаза, перебирая фальшивые рубины, бриллианты и изумруды. Нарцисса выпустила лапку домовика из собственной ладони и брезгливо поморщилась, ощутив влажность пота. Она с трудом привыкала к жаркому климату Галисии. Подойдя к ближайщей свободной конторке, нетерпеливо постучала ноготками по столешнице. Гоблин с седыми редкими волосами над большими торчащими в стороны ушами поднял взгляд, оторвавшись от огромного гросбуха, в котором орлиным пером с золотым наконечником что-то писал. — Чем могу помочь донье? — Paz a tu hogar. IDeja que tu dinero fluya como un rio, y las bo'vedas no escaseara'n, querida! (Мир вашему дому. Пусть ваши деньги текут рекой, а хранилища не оскудеют, уважаемый!) — произнесла она на ломаном испанском. Нарцисса бегло говорила на французском, итальянском и немецком наречии — тех, где у Малфоев была хоть какая-то собственность. А вот испанский учила, можно сказать, в необязательном порядке. И изъяснялась пусть медленно, но сносно. — Queria ver a un abogado de la familia El Negro. (Я хотела бы встретиться с поверенным рода Эль- Негро). Накануне, связавшись с главой испанской ветви Блэков, Деймосом Карлусом Эль-Негро, Нарцисса описала свои проблемы и тот посоветовал обратиться к своему поверенному в банке. Гоблин соскочил с высокого стула, напоминавшего барный, но с высокой спинкой и, прорычав что-то соседу справа на гоббледуке, со словами «Следуйте за мной», двинулся вглубь по залу к ближайшей двери из мореного дуба. Нарцисса кивнула и пошла следом, рассматривая сквозь гипюр находящихся в зале посетителей, бросавших на нее заинтересовангые взгляды. Увидеть кого-то из знакомых по высшему кругу британцев стало бы катастрофой, учитывая прочитанный накануне в «Испанском магическом вестнике» некролог о смерти ее и Люциуса, хотя на колдофото их тела выглядели немного размыто. И судя по статье, на похоронах кроме распорядителя министерства, присутствовали лишь Северус и Белла, в сопровождении обоих Лестрейнджей. Андромеда была отрезана от рода, а Драко и Сириус находились в розыске один —Лордом, другой —Авроратом. Она печально вздохнула. Никогда не думала, что люди настолько черствы и корыстны. Когда-то Нарцисса была уверена, что у нее много если не подруг, то хороших приятельниц. Гоблин свернул за угол, ведя ее по узкому коридору, по обе стороны которого располагалось множество дверей, из одной из них вышла тучная женщина, в траченой молью шляпке и темно-лиловой мантии давно вышедшей из моды. Нарцисса отметила, что одежду подобного кроя носила ее тетушка Вальбурга, когда только родила Сириуса, и узнала в ней Аделаиду Крэбб, тетушку Кребба- старшего. Плечи напряглись, но глаз не опустила, прошла мимо, делая вид, что не знакомы. Ведь по легенде оба Малфоя мертвы, такими они и должны остаться как для Темного лорда, так и для Пожирателей Смерти и их семей, ради их же безопасности. Гоблин остановился и, открыв дверь, махнул приглашающе. — Pasa donna. Espera aqui. (Пройдите, донна. Подождите здесь.) Леди Малфой, не оглядываясь, прошла в комнату, лишь кивнула: — Gracias! — голосом чуть более глубоким, чем её собственный. Только когда дверь с мягким щелчком закрылась, Нарцисса расслабилась и смогла, наконец, осмотреться. Комната оказалась хорошо оформленным кабинетом, с низким потолком, центр которого венчала богатая люстра на двенадцать свечей, представляющая переплетение виноградных лоз и гроздьев. Стены заставлены низкими стеклянными витринами, заполненными гоблинским оружием, предназначение многого из которого она не представляла. Это Белла сходила с ума по различным ножам и мизерикордам. А Нарцисса предпочитала лечить раны, оставленные ими. Открывшаяся дверь привлекла ее внимание, отвлекла от собственных мыслей. — Здравствуйте, леди Малфой! — вошедший седой гоблин занял место за столом, на котором сразу появились перо и пергамент. — меня зовут Алонсо. Чем я могу вам помочь? — он сложил длинные узловатые пальцы в замок, пытливо глядя на неё. Нарцисса кивнула. — Здравствуйте! Пусть ваши деньги не иссякнут. — произнесла традиционное приветствие. — Я хотела бы перевести деньги со счета Малфоев в Британском отделении на счет Драко Люциуса Блэка, там же в Британии, а остальную сумму сюда в банк, на мое девичье имя. Хотелось бы вложить их в маггловские предприятия в Британии, Франции и Испании, прекрасно понимая, что магглов в сотни раз больше, чем волшебников. И даже если доля акций в их бизнесе будет небольшая, то приход капиталла на счет в итоге будет намного больше, чем те же вложения в волшебном мире. А гоблины имели врожденную способность приумножать галлеоны. — Хорошо, очень хорошо! Но для этого мне понадобится доверенность от вашего мужа. — голос гоблина стал очень довольным. Леди Малфой тут же достала из маленького кошелька с чарами незримого расширения, притороченного к поясу платья, свиток пергамента и подала Алонсо. Тот внимательно рассмотрел подпись Люциуса, коснулся ее кончиком ногтя и произнес что-то на гоббледуке. Нарцисса поняла, что таким образом была проверена подлинность и добровольность подписи. Нарцисса даже бровью не повела, окинув гоблина ледяным взглядом. Получить разрешения лорда Малфоя не составило труда. Чувствуя вину перед нею и сыном, которого по сути потерял, поклявшись в верности Лорду, оставив род без наследника, за то, что втянул семью в неприятности и фактически ее разрушил, Люциус молча подписал подсунутую Нарциссой доверенность. — А еще мне понадобится капля вашей крови, чтобы удостоверить вашу личность. Поймите, — оправдался он, едва Нарцисса собралась возмутиться. — Я знаю кто вы, леди Малфой-Блэк, но таковы правила банка. Это необходимо для связи нашего и Британского отделения. — Хорошо, — она не стала спорить, лишь бы все получилось. Уколола палец каменным ритуальным клинком, на костяной рукояти и прижала его к зачарованному пергаменту с руной по центру. Та сразу засветилась синим, дала положительный результат. — Какую сумму перевести на имя Драко Блэка? — Полмиллиона галлеонов. И ещё. Мой трастовый счет перевести в ваше отделение. Я хотела бы приобрести на эти деньги подходящую недвижимость в здесь, в Галисии. Желательно поближе к морю. Пожалуйста на мое девичье имя: Нарцисса Блэк. — Замечательно! Что-то ещё? — Алонсо едва не подпрыгивал от восторга. — Нет, спасибо это все. Свяжитесь со мной, как только подготовите все документы. Мы гостим на вилле «Крылатый Паломино» у Принцев. — Сделаю все как можно скорее. До встречи, донна Малфой! — чуть кивнул, когда Нарцисса поднялась и направилась к двери. — Спасибо, Алонсо! В душе разливалось тепло. Получилось! У неё всё получилось! Она летела, будто на крыльях, легким пружинистым шагом преодолевая коридор. И лишь вернувшись в общий зал едва не споткнулась, посреди зала стояла Аделаида Кребб, видимо высматривая её. Нарцисса опустила вуаль на лицо, вышла из-за колонны и пошла к выходу. По спине поползли ледяные капли пота. Ноги одеревенели и еле двигались. — Нарцисса! Леди Малфой! — резво бросилась та вперед, будто юная девушка, хватая ее за рукав мантии. Леди Малфой остановилась, холодно глядя на женщину: — Non capisco. Lasciarsi andare. — ответила на беглом итальянском, холодно переводя взгляд с навязчивой знакомой на рукав своей мантии. Пока Лорд находился в Малфой-мэноре, все чуть ли не семьями жили в ее доме за ее счет. Но едва они оказались в немилости, тут же забыли дорогу к ней. Не говоря уже о похоронах, которые Северус вытянул на своих плечах. Нарцисса не сомневалась в этом ни мгновения. Она прекрасно знала свою сестру. Та бы и палец о палец не ударила, чтобы помочь. А присутствовала, лишь чтобы удостовериться, что похороны состоялись. Наверняка по приказу Лорда. Гнев полыхнул волной во все стороны. — Ti stai sbagliando! (Я вас не понимаю. Отпустите. Вы ошиблись.) Аделаида испуганно отдернула руку, провожая взглядом Нарциссу. Она была уверена, что не могла ошибиться. Ведь брошь с драконом, кусающим собственный хвост она сама на рождение Драко подарила Нарциссе восемнадцать лет назад. Миссис Крэбб понимала, что произошедшее в мэноре Малфоев не просто расправа бешеного лорда над, последователями, а показательная казнь провинившихся. Девочка напугана, поэтому ее реакция не стала неожиданностью. Должна ли она доложить об этой встрече или лучше скрыть ее? Так ничего и не решив, леди Крэбб проводила взглядом удаляющуюся Нарциссу, в то время как леди Малфой вышла за порог банка и аппарировала, так и не узнав, что ее тайна раскрыта. Конец флэшбека *** — Цисси? — Люциус испуганно встрепенулся, проснувшись, и поискал глазами супругу. Одно ее присутствие рядом успокаивало. Позволяло бороться с кошмарами, мучавшими уже несколько месяцев. — Да, Люциус? Ты что-то хотел? — Нарцисса оставила перчатки на низенькой скамеечке и вытерла ладони влажным полотенцем. — Попить бы… жарко, — он попытался непослушными со сна пальцами расстегнуть замысловатую застёжку-брошь на горловине сюртука. Леди Малфой мягко убрала его руки, помогла справиться с застежкой, а после передвинула большой белый зонт так, чтобы он прикрывал кресло Люциуса полностью, создавая небольшую видимость затенения. — Тинки! — позвала она. Маленький лопоухий домовой эльф с хлопком появился у ног женщины, шевеля ушами на большой лысой голове и вертя в руках-лапках край махрового полотенца, служившего одеждой. — Что Тинки может сделать для хозяйки? — Тинки, принеси графин апельсинового сока. Только похолоднее, со льдом и пару стаканов. — Тинки принесет, Тинки сделает, — эльф едва не подпрыгивал от собственной важности, а затем с хлопком исчез. Через минуту на скамье появился заказанный сок и пара стаканов. — Нарцисса, от Драко нет вестей? — Пока нет, но я уверена, он скоро даст о себе знать, — леди Малфой устроилась рядом, поглаживая руку мужа и наблюдая из-под опущенных ресниц за полетом чаек. Теперь она была уверена, у них все будет хорошо, ведь час назад она просматривала отчет о вложениях и поставила подпись на документах на свою новую собственность.***
Дом семьи Блэк, площадь Гриммо 12, Лондон
Завтрак лорда Блэка и его младшего супруга был в самом разгаре, когда сработали чары оповещения из Гринготтс, о пришедшей срочной почте. Через пару мгновений в столовой с хлопком материализовался Кричер с серебряным подносом в руках, на котором помимо кофейника и пары чашек с молоком на донце лежали увесистый конверт от поверенного рода и небольшой клочок пергамента, подписанный угловатым почерком Ремуса Люпина. Сириус поморщился. Он так и не поговорил с Ремусом, от чего тот наверняка чувствовал обиду и разочарование. Хоть они и были в Хогвартсе близкими друзьями, практически «не разлей вода», годы Азкабана развели их по сторонам. Теперь близкое мужское братство анимагов казалось ничем иным, как глупой детской забавой. Да и что говорить? Они действительно в то время были детьми. Но жизнь не стоит на месте. Они выросли, повзрослели, набрались житейской мудрости. Хотя Сириус бы поспорил… ему небезосновательно казалось, что в его случае возраст пришел один, а мудрость где-то подзатерялась, если анализировать, сколько промахов он умудрился допустить за тот короткий период, когда Гарри вернулся с Драко. — Почта хозяина, — Проскрипел эльф, левитируя поднос с кофе на край стола и с хлопком исчезая. Блэк отставил в сторону тарелку с недоеденным омлетом и вафлями, вытер салфеткой губы, поднялся и, прихватив записку Люпина с просьбой о встрече, переместился в кабинет. Зная Ремуса, он наверняка ждал ответа. И Сириус не собирался заставлять его томиться ожиданием еще больше. Он и так чувствовал дискомфорт за так и не состоявшуюся встречу. Назначив «свидание» другу в полдень, во время обеденного перерыва в Министерстве, и пообещав оставить открытым камин для него, Блэк запечатал короткое письмецо и опустил его в шкатулку. Та мигнула голубым, и письмо исчезло. Теперь можно было спокойно разобраться со счетами и проверить отчет по вложениям. Раздраженно нацепив на нос очки, в последнее время он стал видеть хуже, лорд Блэк распечатал конверт и опустился в кресло за письменным столом. Спустя мгновение в кабинете появился Драко с чашкой кофе в руках для него и книгой подмышкой. — Что-то срочное? Может помочь? — Поинтересовался он, раскрыв учебник чар за седьмой курс, устроился на диване и расслабленно замер, словно наконец оказался там, куда давно стремился. После произошедшего накануне и его сбивчивого объяснения того, что с ним происходит, он жался и цеплялся за Сириуса с упорством драмарога, двигавшегося к водопою. А ночью и вовсе проспал зарывшись носом в густой мех Бродяги. — Ничего, с чем я не смог бы разобраться, — анимаг закатил глаза. Не то чтобы такое поведение парня вызывало раздражение. Вовсе нет. Блэк хотел бы и более плотного контакта, да почаще. Но не потому, что парню страшно или не хочется оставаться одному, а потому, что он хотел быть именно с ним, Сириусом. Драко же не проявлял активности в этом направлении, словно опасался чего-то. И Блэк уже ни раз пожалел, что обещал терпеливо ждать, пока тот сам не захочет. Ждать становилось труднее, хотелось завыть, покрепче сжав свою проблему в кулаке. Но он пообещал себе, что не доставит такой радости мужу. Он лорд Блэк! Глава наитемнейшего рода! И дождется, пока Драко сам придет и покорится ему. Поняв, что отвлекся на собственные мысли и держит отчет от Грибхука в руках, так и не прочитав ни строчки, Сириус тряхнул головой и вновь погрузился в работу. Время до обеда пролетело стремительно быстро. Всколыхнувшиеся обереги дали понять, что его друг только что воспользовался каминной сетью. Поэтому, чтобы не тревожить задремавшего с учебником Драко, Сириус накрыл его пледом, наколдовал небольшой шар света и потихоньку вышел в коридор, наложив на кабинет чары тишины. А затем трансгрессировал вниз, в гостиную. Ремус нашелся на диване, просматривающий по-прежнему разбросанные по полу вещи Гермионы, палатку Перкинса, пропахшую кошачьей мочой, стопки книг по чарам, защите и трансфигурации за седьмой курс. — Привет, Муни! — весело и даже игриво приветствовал его появившийся в гостиной Сириус, взмахивая палочкой и закрывая камин с адресом министерства. — Как сам, как Дора? Люпин вскинул бровь, удивленно глядя на бывшего однокурсника. Последнее время Сириус вел себя странно. И вопросы задавал так, будто они не виделись как минимум год. Видимо, все же чувствовал себя виноватым за так и не состоявшуюся встречу. Оборотень кивнул собственным мыслям и усмехнулся. — В общем-то неплохо. А поскольку виделись мы только вчера, думаю, что ты ощущаешь больший дискомфорт, чем я, в сложившейся ситуации, и не ошибусь, если предположу, что и чувство вины — аккуратно присаживаясь на краешек дивана и вопросительно глядя на друга. От этих слов веселость Блэка будто сдулась. — Ты прав, прости… — Сириус сел в кресло напротив и потер лицо ладонями, будто пытался взбодриться и собраться с мыслями. — Так что происходит? Гарри вернулся? — Да… и не один… Следующие полчаса Сириус в общих чертах рассказал другу обо всем, что приключилось за последние десять дней. И Ремус взволнованно кружил по гостиной, то и дело возмущенно порыкивая. — И ты понимаешь, — прошептал Блэк дрожащим голосом, — Гарри помолвлен с Нюниусом. Он ничего не сказал мне, своему крестному, лишь постфактум похвастался кольцом. — в голосе мужчины слышалась явная обида. Люпин остановился и неверяще посмотрел на друга. Неужели он по прежнему в мальчике видит Джеймса? Казалось, Сириус застрял в прошлом. — Может быть потому, что не был уверен, как ты воспримешь эту новость? Сириус, пойми, Гарри не Джеймс, — в голосе оборотня звучало осуждение с толикой разочарования. Он готов был во многом поддержать друга, встать на его защиту, несмотря на то, что тот какое-то время подозревал его в предательстве своих друзей. Для Ремуса они были его стаей, а сын Лили и Джеймса — его детенышем, но Бродяга, казалось, застрял там в своем шестнадцатилетии и все еще ненавидел Северуса. — А Северус не такой уж плохой человек, как ты думаешь. — Но это Нюниус, Ремус. — Блэк говорил так, словно это был сам Волдеморт. — Прекрати и молись, чтобы Гарри тебя не услышал, — голос Люпина походил на рычание зверя, столько было в нем неверия и возмущения. — Ты говоришь так только из-за антиликантропного зелья, что он для тебя готовит, — с обидой рявкнул Блэк, готовый завыть от злости, что его не понимают. — А вот это полная чушь! Не стоит поддаваться детской ненависти и обидам. Вырасти наконец! Ведь без Северуса «Орден» потерял бы всякий смысл. Сам подумай. Он рискует жизнью, собирая информацию в рядах Пожирателей. Чего бы стоили наши сборища без него. Блэк обиженно тряхнул головой, прикрывая глаза рукой: — Мерлин, ты прав, ты во всем прав. Я не знаю, что порой со мной происходит. Я веду себя недостойно и тем самым обижаю и крестника и супруга. Меня будто накрывает и я вновь зацикливаюсь на прошлом. Будто поцарапанная пластинка, каждый раз натыкаясь на царапину, меня возвращает в начало. И я снова чувствую ненависть, раздражение. — Я рад, Сириус, что ты осознаешь это. А Драко, Сириус, как же Драко? Может тебе стоит посетить целителя разума, провериться на зелья доверия и закладки — разволновался он. Замечание о младшем Малфое пришлось кстати. Сириусу ничего не оставалось, как признаться: — Я подумаю, может позже. Но Драко… я чувствую, Ремус, понимаешь, это больше, чем брак по договоренности, больше, чем просто связь, — Блэк ударил кулаком себя в грудь. — Я никогда не смогу отпустить его, и мой внутренний зверь согласен со мной. Затем разговор плавно перешел на собрания «Ордена» и Люпин возмущался поведением Билла, беспардонностью Молли и попустительством Артура. Особенно напрягало поведение Рона и близнецов. Ремус внимательно слушал, анализировал, кивал, прекрасно понимая, что это не нежелание встречи удерживало друга от откровенного разговора, а сложившиеся обстоятельства. — О да, я всегда говорил: предавший единожды предаст еще ни раз, но все же надеялся раз за разом, что ошибался, — Гарри стоял в дверном проеме, опираясь на косяк и, сокрушенно качая головой, улыбался. — Здравствуйте, профессор Люпин! — они давно не виделись и Гарри все еще чувствовал вину, за тот выговор, что вынужден был взвалить на Ремуса в начале года, когда их трио только собиралось в поход за крестражами. Люпин стремительно поднялся, в пару шагов преодолел расстояние до двери и сжал парня в крепких объятиях. — Гарри, я очень рад тебя видеть в добром здравии! Да и Дора будет на седьмом небе от счастья. — Ремус отступил назад, пристально рассматривая парня. — Ты вырос, изменился, и я сейчас не о росте и возрасте, хотя и о нем тоже. Как бы это объяснить? — он на мгновение задумался. — Передо мной человек, умудренный опытом, будто прожил не одну жизнь. Поттер сглотнул. Наверное это так и есть. Всего, что ему выпало пережить, хватило бы не на одного человека. — Возможно вы правы, профессор. — Гарри, просто Ремус, пожалуйста. И я уже не твой профессор, — Люпин смущенно улыбнулся. — Не мог бы ты пояснить о предательстве. Что ты имел в виду? Гарри вздохнул: — Я думал, тут все и так ясно. Рон всегда завидовал мне, моим деньгам, моему статусу мальчика-который-выжил. Хотя я бы с удовольствием расстался и со статусом, и с деньгами, ради спокойной жизни простого мальчишки в большой семье. Думал с возрастом это у него пройдет, но нет… За время наших скитаний он уже уходил, но вернулся, а после случившегося в Малфой-мэноре, сказал, что нам не по пути, — разочарованно пригладил волосы на затылке. Люпин громко выдохнул и на ощупь опустился в ближайшее кресло, хмуря брови. — Такого я не ожидал, — он смотрел перед собой пустым взглядом, не зная, что можно сказать на это. — Да ладно, профессор, не берите в голову, я справлюсь, — Гарри улыбнулся. Ему не хотелось продолжать этот разговор. Сейчас он предпочел бы побыть один. — Сириус, я буду у себя. Потом ты мне будешь нужен. Махнув на прощание рукой, со словами: «Передавайте привет Тонкс, профессор!», он покинул гостиную.