Поттер-холл, Бат, Графство Сомерсет
Гарри открыл глаза и не узнал место, где он оказался. Чуть прищурившись осмотрелся, нашарил рукой на тумбе у кровати свои очки и присмотрелся повнимательнее. Просторная комната, в которой он находился, была довольно светлой, большая кровать, балдахин из красного с золотом шелка — все напоминало о Гриффиндоре. Легкая изящная мебель на витых ножках в едином стиле с кроватью, видимо, составлявшая гарнитур. Пара элегантных стульев у трюмо с большим зеркалом. И пара картин с лесным пейзажем и озером, напомнившим Озерный край, где он с Роном и Гермионой останавливались пару раз, пока охотились за крестражами. Раздавшийся хлопок заставил вздрогнуть: — Тео, ты меня напугал! — вместе с домовиком вернулись и воспоминания — он принял род Поттер. Сейчас он, видимо, в спальне главы рода. Выглянув в окно, улыбнулся — раскидистый куст остролиста радовал глаз яркими кровавыми ягодами в вечно-зеленой листве. — Тео не хотел пугать, Тео хотел предложить хозяину Гарри обед, — дрожащим голосом запричитал домовой эльф, заламывая узловатые длинные пальцы, видимо, ожидая немедленного наказания. Но Гарри лишь хмыкнул, глядя на помолодевшего домовика. Неужели Поттеры были настолько жестоки со своими домовиками, что они ведут себя как малфоевские, хотя выглядят довольно прилично? По крайней мере, он не собирался унижать и наказывать слуг за незначительные проступки. Гарри предпочитал доверие, верность и уважение к себе в пику страху и предательству. Лопоухий эльф, сильно изменившийся с момента их с Северусом появления здесь, с нетерпением рассматривал парня большущими бледно лиловыми злазами. — Я хотел бы посетить ванную и мне нужны зелья, которые, я уверен, должен был оставить Северус. Эльф кивнул: — Зелья в столовой, а ванная за той дверью, хозяин сэр, — он указал рукой на незамеченную ранее дверь, буквально сливавшуюся по цвету со стеной, ручкой которой служил изящный подсвечник, прикрепленный к стене на уровне груди. Посетив ванную и приведя себя в порядок, он несмело вышел из спальни. В длинном, но светлом коридоре, хотя и была середина дня, зажглись рожки газовых фонарей, дополнительно освещая помещение мягким желтым светом. Домовой эльф звал обедать, но Гарри не знал, где находится столовая и, не желая плутать по особняку, он вновь позвал Тео. От мысли о еде желудок требовательно заурчал. Он вспомнил, что завтракал довольно рано. А ритуал и подпитка родового камня стали довольно энергозатратными. Требовалось не только принять зелья, но и подкрепиться. Предложение эльфов пообедать было как нельзя кстати. — Что Тео может сделать для хозяина Гарри? Поттер удивленно рассматривал эльфа, мысленно спрашивая, «когда он успел так сильно измениться и все ли эльфы теперь выглядят моложе?», небезосновательно предположив, что подпитка родового алтаря могла вызвать столь значительные изменения. Ведь эльфы не волшебные твари и не просто магические существа, а порождение самой Магии. — Где мастер Северус, Тео? — поинтересовался, будучи уверенным, что Сев покинул Поттер-холл. — Мастер Северус, сэр, просил передать, что вернулся в школу, сэр. Гарри кивнул. Северус редко оставался обедать с ним, считая, что должен показаться на обеде в Большом зале. Он понимал эту необходимость и не обижался. — Ознакомь меня с домом, Тео, а после можешь подавать обед. Домовик радостно кивнул и пошевелил ушами: — Следуйте за мной, хозяин Гарри, — торжественно провозгласил он и засеменил по коридору к очередной двери. — это детская комната вашего отца, сэра Джеймса Поттера, указал он и махнул рукой, открывая её, чтобы Гарри мог видеть. — Напротив, комната наследника, — снова взмах руки. Гриффиндорец, помнивший родителей лишь по колдофото в альбоме, подаренном Хагридом, уже взрослыми, с интересом и легкой тоской, сковавшей грудь, окинул комнату взглядом. Светлое просторное помещение, стены пастельных тонов, кровать с балдахином цвета молочного шоколада в центре у глухой стены. Небольшой столик и стул у окна с принадлежностями для рисования, разложенными на нем, обилие игрушек и поделок, видимо созданных собственными руками, несколько колдофото еще маленького Джеймса и плакатов, посвященных квиддичу. Казалось, юный Джеймс Поттер только отлучился по своим делам и вот-вот снова ворвется в комнату с восторженными криками и массой впечатлений по одному ему известному поводу. Комната наследника выглядела уже более строго и выдержанно. Нет разбросанных по полу игрушек, кровать заправлена строго и ровно, будто по линеечке. И оформлена в более темных тонах, выражая характер парня, когда-то бывшего хозяином комнаты. Стол у окна и стопка пергамента в правом углу. Изящная чернильница на подставке и с десяток перьев тубусе рядом. Большой трехстворчатый шкаф для одежды с ростовым зеркалом, рядом этажерка с учебниками с первого по седьмой курс. У Гарри ком подкатил к горлу, а зрение затуманилось от слез. Он сглотнул и поднял взгляд к потолку, сдерживая эмоции, готовые выплеснуться в потоки слёз. После протяжно выдохнул и вновь осмотрелся. Все говорило о любви родителей к Джеймсу. Его баловали, холили и лелеяли. Даже после того, как он переселился в комнату наследника, в детской все осталось нетронутым. Парень попятился назад: — Веди дальше, Тео. Эльф кивнул и засеменил чуть впереди к большим тяжелым на вид дверям в конце коридора. — Здесь галерея предков, хозяин Гарри, сэр. А там, — он указал направо и налево в жилое крыло, уходящее в обе стороны от портретной комнаты, — по четыре гостевых покоев с каждой стороны, сэр. Поттер кивнул. Он был намерен встретиться и поговорить с бабушкой и дедом, не уверенный, что в поместье будут портреты родителей. Да и вряд ли они думали их создавать сразу после школы. Джеймс и Лили намеревались жить, а не умирать. Желудок снова заурчал, напоминая о себе. Гарри решил, что поговорит с предками позже, не в присутствии Тео. — А что на третьем этаже? — Большая гостиная, хозяин сэр, гостевые комнаты, бальный зал и библиотека. Значит столовая и кухня на первом, — здраво рассудил гриффиндорец.— Передай Розе, чтобы подавала обед, и можешь заняться своими делами. Я еще вернусь, может через неделю, чтобы настроить камин и аппарационную площадку поближе к дому или в холле. — спускаясь вниз по лестнице.***
Дом рода Блэк. Площадь Гриммо 12, Лондон. Три дня спустя.
Следующая передача «Поттеровского дозора» на колдорадио прошла в том же ключе, что и три предыдущие. Поттер, ждавший положительных изменений для себя, лишь разочарованно выдохнул и покачал головой на очередную выходку близнецов, втаптывающих в грязь его доброе имя. Видимо, эти двое не поверили ему, проигнорировали угрозу, приняв её за глупую шутку. Что ж, теперь им придется расплачиваться за свои действия. Гарри не собирался отпускать ситуацию на тормозах. Близнецы Уизли ответят за свои слова и поступки. Поднявшись в кабинет крестного, он набросал коротенькую записку своему поверенному в Гринготтсе и, запечатав перстнем «его светлости», опустил её в связующую шкатулку. Через пару мгновений из-под крышки с изящным растительным орнаментом и витиеватой «П» в центре композиции появилось синие свечение, давшее знать, что записка ушла адресату и скорее всего доставлена лично в руки. Ждать ответа он не стал. В этом не было никакой необходимости. Его мастер финансов, Брукзых, знал свое дело, а отчет о проделанной работе и результат будет как обычно прислан с очередным ежемесячным отчетом по вложениям и счетам. Покончив с этим и выбросив Уизли и их провокационную компанию из головы, он вернулся в свою спальню и лег в кровать, укутавшись одеялом по самый нос. От усталости глаза слипались и чувствовалась слабость. Два проведенных ритуала стабилизировали его ядро, магия вела себя послушно, что бесконечно радовало уже отчаявшегося Гарри. Да и Северус был очень доволен. И даже провел с ним показательную тренировку. И тем не менее ритуалы стали катализатором очередной напасти — организм вновь дал сбой. Хотя остался самый трудный, самый затратный по степени использования магического потенциала — принять род Певерелл. Гарри оставил его на Белтейн, что праздновался в ночь с тридцатого апреля на первое мая, перед тем как нацелиться на последний предполагаемый ими крестраж — чашу Хельги Хаффлпафф. За это время он надеялся посетить имение Слизеринов и хотя бы наметить фронт работ по его восстановлению. Но судьба распорядилась иначе и он до сих пор, даже спустя почти четверо суток, временами чувствовал слабость и желание спать сутки напролет. Последние три дня после проведенного в банке ритуала принятия рода Слизерин, Поттер чувствовал себя плохо. Сутки его лихорадило, кидая то в жар, то в холод. Большую часть времени он провел погруженный в забытье, с трудом узнавая едва не прописавшегося у его кровати Северуса, подозревавшего, что Гарри умудрился подхватить волшебный грипп — довольно опасное в волшебном мире заболевание, порой оканчивающееся летальным исходом. Отпаивал всевозможными средствами, менял компрессы и примочки. Но когда, открыв наконец накануне утром глаза, Снейп встретился вместо привычного изумрудного взгляда любимого глаза с черным вертикальным рептилоидным зрачком Поттера и едва не слетел с кровати от беспокойства, пришлось срочно связываться с Гиппократом Сметвиком, чтобы подтвердить опасения. Поттер принимает наследие. Между пальцев рук образовались короткие перепонки. Не такие как у амфибий, но тем не менее заметные, если присматриваться. Руки до локтя покрылись мелкими чешуйками, а ниже пояса образовалось подобие чешуек с замысловатым орнаментом. Драко, заглянувший в приоткрытую дверь поттеровской комнаты, расстроенно отшатнулся, вспомнив, как Гарри после проверки крови спрашивал Северуса о наследии и когда его принимают. Снейп тогда уверенно заметил, что в семнадцать и он, Гарри, все разумные сроки упустил. На том и успокоились. Однако вспомнился предыдущий вечер. Эмоции вновь захлестнули парня унося в воспоминания. ~~~~~ К вечеру второго дня жар спал, и пришедший наконец в себя Поттер удивил жителей особняка, спустившись в гостиную в форме нага, осматривая присутствующих вертикальным зрачками глаз и постукивая по полу кончиком длинного змеиного хвоста. Северус, кривя губы в подобие улыбки, топтался рядом, пытаясь уговорить настырного жениха, ещё толком не отошедшего от обращения, принять прописанное Сметвиком зелье, а тот отмахивался от него и вел себя подобно принявшему веселящего газа подростку. Сириус восхищенно кружил вокруг, а Драко, едва не глотая слезы обиды, забился в угол дивана: «Ну почему все самое лучшее опять Поттеру?» К тому же оказалось, что Гарри теперь нет нужды учиться анимагии. Достаточно было подумать о его анимагической форме василиска, как посреди гостиной оказался настоящий король змей, хотя переход был достаточно болезненным. И если так будет каждый раз, то Гарри поостережется оборачиваться. Драко вставший было подойти и посмотреть поближе испуганно взвизгнул, ринулся в угол и спрятал лицо в коленках, Сириус сбитый ударом могучего хвоста плюхнулся на пятую точку и, плотно сжав веки, отползал в тот же угол комнаты, прикрывая собой молодого супруга. А Гарри показалось, что он парит под самым потолком. Один лишь Северус не теряя головы крепко зажмурившись уговаривал свою пару вернуться в исходный вид: — Гарри! Гарри, послушай, пожалуйста, — увещевал он, поглаживая холодные крупные чешуйки на довольно огромном теле. Анимагическая форма его партнёра заняла почти всю гостиную. И не факт, что он меньше того экземпляра, что лежал в недрах Тайной комнаты. — Такому большому змею не место в маленькой гостиной. Поттер весело зашипел, поводя могучей головой. Ему хотелось сказать, чтобы они открыли наконец глаза, что у него есть третье веко, позволявшее безопасно видеть окружающий мир, а смертоносный взгляд он использует лишь для охоты, но окружавшие родственники, видимо, не понимали его, плотно закрывали глаза и прятали лица. Северус вновь погладил бок василиска: — Гарри, вернись, пожалуйста, в исходную форму. Тебе достаточно подумать и представить, как выглядит человек. Попробуй. Спустя минуту мучительного ожидания, раздался громкий болезненный крик: — Аааа… — Поттер повис на шее Снейпа, вцепившись клещом. — Как же больно! Дыхание тяжелое, словно после длительного бега, с хрипом вырывалось из груди. — Ты молодец, все хорошо… — Снейп поглаживал его по обнаженной спине, прикрывая наготу парня полами собственной мантии. — Сириус, — Гарри оглянулся через плечо. — Это всегда так больно? Блэк с облегчением выдохнул и выбрался из-за дивана, за который заполз в суматохе, целуя и успокаивающе поглаживая испуганного Драко: — Нет, только в первые пару раз тянет мышцы и словно ломает кости, а потом привыкаешь и боли нет вовсе. Получается все лишь по велению мысли. И если честно, то я уже не помню всех впечатлений. Сейчас для меня это естественно, как дышать. А ты принял наследие нага. Для тебя это должно быть совсем просто. Видимо сыграла роль неожиданность или испуг и мышцы были напряжены. ~~~~~ Гарри хмыкнул возвращаясь в реальность. Пора было идти завтракать. Он выпутался из теплого кокона одеял, нашарил домашние тапки и побрел в столовую. Драко уже сидел за столом, по правую руку от Сириуса и лениво ковырялся в тарелке с овсяной кашей. Подняв взгляд на приветствие Поттера, он молча кивнул и вновь погрузился в ленивое созерцание собственного завтрака. «Как же ему надоела эта овсянка! Кто бы только знал…» за время, что он провел в доме на Гриммо, он видел лишь два варианта «кулинарных изысков» от Кричера. Складывалось впечатление, что старый эльф выжил из ума и не помнит больше ничего, кроме полного Английского завтрака и овсяной каши. Драко уже тошнило от одного вида этой размазни на тарелке. Вновь накатила необоснованная тревожность, не отпускавшая бывшего Малфоя уже пару дней. Беспокоили перепады настроения. В прошлый раз Сириусу удалось успокоить его, заняв историями из своей юности. Ну не каждый же раз слушать сказки? Организм вел себя странно. Словно что-то могло случиться. Но что? Казалось бы уже больше ничего непредвиденного не будет. Поттер принял два рода, получил наследие. Появившийся на Гриммо к завтраку Северус подозревал, что столь позднее его проявление связано с детством Гарри: недоедание и жестокое обращение стали причиной задержки в развитии магического ядра. Отсюда и результат. Гарри считал иначе, предполагая, что принятие наследия вызвала специфическая магия Слизеринов. Спорили они недолго, сошлись на том, что повлияли оба фактора. Драко слушал вполуха, думая о своей наследственности. У отца наследие не проявилось, хотя в роду известно, что есть примесь крови Вейл. Но Люциус это не афишировал и Драко предостерегал. Сейчас ему хотелось побольше узнать о своем наследии. В мэноре книг на эту тему не было. Может покопаться в библиотеке Блэков? Он через силу закинул пару ложек каши в рот, заев тостом ощущение тошноты и, поблагодарив, удалился в библиотеку. Книга нашлась быстро: «Каталог магических существ волшебного мира» — довольно старое и наверняка редкое издание в черной кожаной обложке с серебряным полинялым от использования тиснением. Драко пролистал статьи до «ВЕЙЛЫ» и углубился в чтение. Вейла — существо, в спокойном состоянии похожее на прекрасную обворожительную женщину. Голос, пластика движений, взгляд вейлы заставляют окружающих смотреть только на неё, будто на величайшее чудо. Редкий мужчина способен противостоять магии вейлы, особенно если она захочет, шутки ради, покорить его сердце. Но вот разгневанная вейла выглядит совершенно иначе. Лицо её вытягивается в остроклювую злобную птичью голову, а из плеч вырастают чешуйчатые крылья. К тому же в этом состоянии вейла может и зашвырнуть в обидчика горстью магического огня. Волосы вейлы можно использовать как сердцевину для волшебных палочек (одно это говорит о том, насколько магически сильны вейлы), но считается, что палочки с волосом вейлы внутри получаются очень уж темпераментные. Вейлы имеют сходство и с оборотнями (превращение только в птицу, как оборотни превращаются только в волка) и с анимагами (превращение по собственному желанию, а не в определённые дни лунного цикла, неотвратимо, как оборотни). Они с рождения владеют приёмами своеобразного гипноза: привороту с помощью взгляда и голоса. Именно поэтому вейлы редко имеют врагов, им проще очаровать человека, чем вступать с ним в войну. Наследственность вейл Эта раса уникальна в первую очередь тем, что не имеет представителей мужского пола. В семье вейлы рождаются либо девочки-вейлы, либо мальчики, имеющие расу своего отца. Но если отец — волшебник (а у них силы передаются независимо от пола ребёнка), то рождается либо девочка-полувейла-полуволшебница (как например, либо мальчик-волшебник. Драко замер на пару минут. Мысли лихорадочно метались в голове, выхватывая то одну фразу из статьи, то другую. Это что же получается? Рождаются лишь девочки, а в роду Малфоев вот уже семь поколений только один ребенок и он мужского пола. И что примечательно нет мужских пар именно семь поколений. Чем это грозило роду? Или ему, Драко? Почему отец настаивал на браке с Гринграсс? Только ли потому, что его истиным был Сириус? Или под шумок пытался скрыть еще какую семейную тайну? Снова затошнило. Люциус Малфой много чего пытался скрыть, нагромождая горы лжи. Драко злился, что не мог прямо сейчас заставить отца сказать правду. Вновь углубился в чтение: Вейлы в мифологии реального мира Вилы, самовилы — духи-соблазнительницы, происходят в основном из Восточной Европы и являются частью мифологии Польши, Болгарии и Венгрии. Типологически сходны с русскими и украинскими водяными русалками. По легенде вилами становятся некрещёные девушки, умершие невинными, так как их души не могут покинуть землю. По другим легендам вилы превращаются в птиц, но иногда сбрасывают крылья, чтобы искупаться в чистом водоёме. Если в это время забрать крылья, то вила становится обычной женщиной. Этой особенностью пользовались молодые мужчины, беря красавиц в жёны. Однако те же легенды гласят: такой брак не был счастливым. Рано или поздно вила хитростью забирала крылья назад и улетала, оставляя детей на попечение отца. Вилы в мифологии кельтских народов представляли собой мстительных духов обманутых девушек, которые, к тому же, умели влиять на погоду (например, вызвать бурю). Драко вновь замер, вспоминая себя в пятилетнем возрасте. Он тогда потерял своего воздушного змея, не сумев удержать тонкий шнурок и Люциус, пытаясь отвлечь его от накатывающей истерики, вызывал маленький вихрь на ладони. Тот танцевал между пальцами, а после увеличивался и носился по саду, вырывая из земли мамины розы. Вспомнил разозлившуюся мать, требующую все вернуть на место. Смутившегося отца, призвавшего этот маленький ураганный вихрь и спрятавший его в кармане мантии. Драко потом несколько дней проверял карманы всех мантий отца, но так и не нашел того вихря. Если верить отцу, его наследие не проявилось. А если Люциус снова солгал? И наследие заключалось вовсе не в обращении в птиц? Снова накатила тошнота. Драко задышал медленно, поверхностно, откинулся на спинку кресла. Стало полегче. Тошнота отступила, оставив во рту неприятный кислый вкус. В голове зашумело, лоб покрылся каплями ледяного пота. Библиотека закружилась, мелькая цветными пятнами перед глазами. Книга соскользнула на пол из вдруг заледеневших пальцев. Драко отключился. *** Сириус решил заскочить в библиотеку буквально через пятнадцать минут, как закончил разбирать утреннюю почту, чтобы проведать Драко. Не то что бы он следил за каждым шагом молодого супруга, проявляя себя навязчивым собственником. Нет. Просто последнее время потребность видеть язвительного слизеринца и знать, что у него все в порядке, была практически непреодолимой. Да и сам бывший Малфой, зачастую, большую часть времени проводил с ним, либо читая, либо дремля в его присутствии. Что успокаивало его внутреннего зверя и давало возможность быть рядом, как того требовала связь. Открыв дверь, заглянув внутрь и не увидев мужа за столом на его привычном месте, Сириус разволновался, и едва не сорвал ее с петель, когда заметил торчащие из подкресла ноги парня в домашних туфлях. — Мерлин, Драко! Что случилось? — он подхватил голову парня и уложил к себе на колени. — Кричер! — взволнованный хриплый крик разорвал тишину, когда парень зашевелился. Эльф появившийся мгновенно испуганно уставился на них обоих, а потом вдруг посветлел лицом. Его похожие на теннисные мячи желтые глаза смотрели с умилением: — Что старый Кричер может сделать для хозяина сэра? — спросил, не обращая внимания на довольно провокационное положение обоих господ. Он научился не акцентироваться на пикантных ситуациях, в которых последнее время заставал молодых супругов. Да и не его это дело, чем занимаются господа на полу в библиотеке. — Принеси из лаборатории «Укрепляющее зелье» в нашу спальню, — поднимая Драко на руки. — Быстро! Домовик кивнул: — Кричер знает, он сделает, хозяин Сириус, — проскрипел, как старый несмазанный засов, с хлопком исчезая из библиотеки. Сириус подхватил мычащего и сопротивляющегося Драко поудобнее, аппарировал следом. Уже разместив мужа в постели, он вызвал Патронус и продиктовал короткое сообщение колдомедику Сметвику с просьбой явиться срочно. — Ну что ты суетишься? — Драко зарылся в кокон из одеял. — Со мной все в порядке. — ложь легко сорвалась с губ, хотя он подозревал о том, какую тайну пытался скрыть отец, подписывая помолвочный контракт с Гринграссами. Но желал проконсультироваться не в присутствии Блэка. Ему и самому было страшно поверить в это. Он никогда не слышал, чтобы мужчины беременели. Хотя в меноре не раз проскальзывало в разговорах между слугами Лорда о возможности создания магического кокона и контракта на вынашивание, когда мужская пара находит ведьму, согласившуюся за плату выносить ребенка. Естественно после она не будет иметь никаких прав на него. Но вот, чтобы мужчина забеременел сам! Драко затряс нервный озноб, и он глубже закопался в одеяло, моля Мерлина, чтобы его подозрения не подтвердились. А если он не ошибся? Рука опасливо легла на живот. Нет! Он никогда не согласился бы избавиться от ребенка! Сириус мерил шагами комнату, бегая из угла в угол, когда наконец сработал транспортный камин в холле и сдвинулись обереги, пропуская долгожданного посетителя. Через мгновение колдомедик появился рядом, сопровождаемый домовым эльфом. — Сириус, не мельтеши перед глазами, сядь, — попросил Драко. Снова начинало подташнивать от этой его беготни, и парень подозревал, что если супруг не остановится, он опорожнит желудок прямо в кровать. От одной лишь мысли его передернуло. Не хотелось пугать Сириуса раньше времени, надеясь, что его состояние связано с переутомлением или на худой конец с пищевым отравлением. «Может продукты были несвежими?» — закусил губу с глубоко засевшей в сердце надеждой, что это так. — К вам посетитель, хозяин Сириус, сэр. — гордо подняв голову, эльф исчез со щелчком пальцев. — Ох, ну наконец-то! — встрепенулся Блэк подскакивая со стула, на который только опустился. — Чем могу помочь, лорд Блэк? — Сметвик снял свою дорожную мантию, оставшись в лимонной форменной мантии колдомедика. — Я воспользуюсь вашей ванной? Помою руки, — объяснил, указывая на дверь в ванную комнату. Он как раз только закончил очередную операцию и намеревался пообедать, когда в его кабинет влетел гримм — Патронус Блэка. — Да конечно, пройдите, — следуя за ним. —Около получаса назад мой супруг потерял сознание в библиотеке, — взволнованно описал случившееся. — Я бы хотел удостовериться, что с ним нет ничего опасного или серьезного настолько, чтобы потребовалась госпитализация в Святой Мунго. Не мог бы ты продиагностировать его? Естественно, услуги и твое время, Гиппократ, будут оплачены. — Хорошо. Думаю это не займет много времени. У меня через полчаса еще одна операция. — объяснил колдомедик. — Полежите не двигаясь, молодой человек, — обратился уже к Драко и произнес расширенное диагностическое заклинание. Гарри в этот момент ощутивший суету в доме и сдвинувшиеся обереги, нахмурился: — Что-то случилось? — заглянул в комнату главы рода. Сириус раздраженно махнул рукой, показывая, что сам пока не в курсе, и рассматривая всплывшие диаграммы. А Драко закрыл глаза, закусив щеку изнутри, чтобы не сказать что-нибудь язвительное. Не хотел он, чтобы о его предполагаемом состоянии узнали сразу все на Гриммо. Сметвик, внимательно рассмотрел скан перед ним и нахмурился. Затем его брови удивленно поползли вверх, а Драко захотелось провалиться сквозь два этажа, желательно куда-нибудь в подвал, чтобы не присутствовать сейчас здесь. — Ну что, Сириус. С твоим супругом все относительно хорошо. — Относительно? — взрыкнул Блэк. — Что это значит? — Это значит что для его положения это вполне нормальное явление. А я вот подумал, не переехать ли мне на Гриммо? Гостевая спальня у тебя есть и не одна. Да и появляюсь я у вас довольно часто, как минимум раз в неделю. — Ты что-то мудришь, Гиппократ? — Блэк потемнел лицом, готовый обратиться в свою анимагическую форму. — Говори прямо, что с моим мужем? — Что ж, надеюсь я не испорчу вам день, — вздохнул он. — Конечно нет, — криво усмехнулся Блэк, как будто он позволил бы какой-то новости выбить его из колеи. Да он волновался, но это же нормально, это связано с Драко. — И все же мне кажется ты уклоняешься от ответа. Выкладывай уже… — Твой супруг беременен, — произнес Иппи, внимательно наблюдая за клиентом. Глаза Драко чуть не вылезли из орбит, Когда Сириус потерял сознание. Его ладонь зажала рот, пытаясь остановить вырывавшееся хихиканье. Если он когда-нибудь хоть кому-то расскажет об этом, Блэк убьет его.***
Лестрейндж-мэнор, Уилтшир, Англия.
Три дня после похорон Малфоев и похищения магглорожденной Грейнджер Рабастан постоянно находился в Лестрейндж-мэноре, ставшим официальной резиденцией Темного лорда. Крутился возле брата, отвлекая пристальное внимание Родольфуса от своей персоны. Тот следил за ним, словно за редким животным, попавшемся в расставленные сети, едва не требуя отчет за каждый чих и шаг. Однако Басти не собирался позволять помыкать собой, но и вступать в открытое противостояние и подставить под подозрение самого Руди тоже было бы глупостью. Брат был его единственным живым родственником. Беллу он за родню не считал вовсе. Её и Родольфуса не связывало ничего, кроме полного магического брачного ритуала, опутавшего обоих сетью нежеланной связи. Даже первую брачную ночь они провели в разных спальнях. Белла в открытую дала понять, что Родольфус как мужчина ее не интересует и выполнять условия брачного контракта не собирается. Она всецело предана своему господину и повелителю. Эта сумасшедшая сука, связавшая брата по рукам и ногам, так и не допустила его до своего тела. А сейчас Рабастана интересовала совсем другая девушка. Та, которую он оставил на попечение Тесс. От голода и долгого лежания на сырых каменных плитах малфоевского подвала она была болезненно слаба и определенно простужена. Отлучиться в Косой переулок, чтобы зайти в аптеку и купить у Малпеппера зелий или хотя бы ингредиентов к ним, он так и не смог, иначе это заинтересовало бы не только Руди, но и Темного лорда. Это был совершенно ненужный риск. Да и появление Тесс в Лестрейндж-мэноре определенно вызвало бы неудобные вопросы со стороны брата. Врать и увертываться Рабастан не привык. С братом он делился всем, не скрываясь даже в мелочах, но мог не договаривать, как сделал в день гибели Малфоев. Он действительно был в банке, чтобы взять артефакт, немного наличности и перевести свою часть наследства на собственный счет. Так и ему комфортней, и Руди меньше беспокойства. Теперь он мог позаботиться о необходимых зельях для девчонки. Проще было б отвести в сторону Северуса и заказать зелья у него, с последущей пересылкой в имение в Лэрге. Он поискал глазами зельевара. Тот стоял в стороне, опираясь плечом на колонну и внимательно следил за происходящим в зале. — Северус? — позвал Рабастан, подходя к нему почти в плотную. Тот даже не дернулся, только сверкнул глазами, отмечая его присутствие, и снова перевел взгляд на Лорда, показательно наказывающего лорда Паркинсона, за несговорчивость дочери, отказывающейся от чести принять Метку, считая, что его последователи попрятали своих отпрысков в Хогвартсе. Рядом на полу корчился в судорогах после «Круциатуса» лорд Нотт, к нему привалился и баюкал сломанную руку Мариус Флинт. — Слушаю, — Снейп был напряжен и предельно краток. — Мне нужны зелья: бодроперцовые и укрепляющие с релаксантом на полный курс лечения, — от безвыходности и беспокойства у Рабастана дрогнул голос. Он не совсем понимал, почему именно так беспокоился за эту грязнокровую девчонку, но копаться в себе сейчас не было ни времени, ни желания. А невозможность вернуться в имение и проверить ее раздражала. Снейп прищурил взгляд, подозрительно оглядывая мужчину перед собой. Они все были ровесниками и довольно близки: он, Рабастан и Регулус Блэк. Рег был первой его настоящей любовью, и с ним он познал впервые физическую близость. Наутро Блэк ушел, даже не простившись и больше не вернулся. Если бы не Гарри, он до сих пор не знал бы, что произошло. А Рабастан… Сев не помнил, за все время знакомства, чтобы парень хоть раз шмыгнул носом. Губа зельевара чуть дернулась, обозначив попытку улыбнуться, прежде чем безэмоциональная маска безразличия вернулась на лицо. Его не интересовало, зачем и для кого нужны зелья. Меньше знаешь — крепче спишь. Ему хватало риска с его шпионажем, чтобы ещё и проблемы соратников вешать на свои плечи. С таким грузом спина переломится. Снейп мысленно хмыкнул. — Двадцать галлеонов за все, — Снейп вновь перевел взгляд на Лорда. Рабастан кивнул: — Переведу на твой банковский счет? Или ты предпочитаешь наличными? — Не дури. Или Азкабан совсем лишил тебя мозгов? — съязвил собеседник, дернув щекой. — В банк, конечно. В зале наступила тишина. Зловещая, тягучая, словно вязкий кисель. — …я к тебе обращаюсь Северус, — в голосе Лорда слышалась едва сдерживаемая ярость. Видимо к нему обратились не в первый раз. Такие промахи были недопустимы. — Да, мой Лорд, — Северус опустился на колени, показывая раскаяние. — Что слышно о Поттере в этом… «Ордене жареной курицы»? — прошипел Волдеморт, под глумливые смешки соратников. — Поттер пропал. Никто не знает, где он прячется. Пытаются искать. — Это мы уже слышали… — тонкий безгубый рот растянулся в подобии улыбки. — На колдорадио… — уточнил он, и зал разразился смехом. Идея выманить мальчишку на провокации и оскорбления хороша, конечно, но вряд ли пацан «клюнет на удочку», даже с его безрассудностью. Мы почти восемь месяцев разыскивали его по лесам, но так и не сумели схватить. Селвин, Мальсибер, поработайте и вы в этом направлении. Может быть получится хотя бы засечь его. — Темный лорд взмахнул рукой, выпроваживая всех из зала.***
Имение Рабастана в Лэрге.
Оставшись одна, Гермиона большую часть времени проводила в библиотеке. Она была не так обширна как Хогвартская или в доме Блэков, но и здесь было много незнакомых ей изданий, правда копии. Но какая в принципе разница, если можно читать. — Тесс! Кха-кха-кха! — девушка позвала старую эльфийку и снова зашлась надрывным кашлем. Словно дула в иерихонскую трубу. После пленения она никак не могла прийти в норму. Видимо, без зелий даже и думать не стоило о хорошем самочувствии. С трудом поднявшись на дрожащие ноги (с того момента, как она оказалась в этом доме, состояние ее ухудшилось, поднялся жар), девушка поплелась в ванную, удерживая слабое раскачивающееся тело в вертикальном положении лишь благодаря тому, что опиралась о стену. — Не могла бы ты сделать мне чай? Была бы Гермиона здорова, она сама смогла б согреть чайник над очагом в кухне, но слабость и головокружение сделали это невозможным. Девушка еле держалась на ногах. И с того дня как она очнулась в этом доме, кажется, состояние её ухудшилось. Днем частенько бил озноб и она, как могла, куталась в платья и шали, найденные в сундуке этажом выше. Судя по всему, они принадлежали леди, жившей в середине века. Такие Гермиона видела на фотографиях бабушки времен Второй Мировой войны. До ванной оставалось метра два и не менее полутора из них по голому полу. Пока Гермиона шла, по щиколотку утопая в пушистом ковровом ворсе, про тапочки, оставшиеся у кровати, она не вспоминала, однако стоило ступить на голый пол, вновь будет душить надоевший кашель. Она остановилась и со вздохом оглянулась. Обувь беспорядочно валялась на ковре. Девушка поморщилась. Беспорядок она не любила. Всю одежду и обувь предпочитала складывать и ровно будто по линеечке ставить на обувную полку, соответственно. Но в её ли состоянии было обращать на это внимание? Гермиона вздохнула. Возвращаться за тапочками уже не было смысла. Да и силы подводили. А организм настойчиво требовал обратить на него внимание. Была бы палочка, она бы, не задумываясь, применила целительские очищающие чары. Но ведь если подумать, маленькие дети используют магию желания, не имея палочек. Вспоминая себя в детстве, Гермиона прекрасно помнила, как неоднократно перемещала предметы в доме родителей, снимала желанные книги с верхних полок шкафа, потому что в силу возраста попросту не могла достать их, даже встав на табурет. Однако сейчас у нее ничего не вышло. А ведь она пробовала неоднократно. Видимо и магия ее давала сбой. Ступив на холодный паркетный пол, девушка вновь закашлялась, едва не выплевывая внутренности, и обессилев сползла по стене, на пол. Сил дойти до ванной уже не хватило. Одинокая слеза от стыда и разочарования в себе поползла по щеке девушки.