Грешница в объятиях пламени

Прутья клетки со всех сторон словно пытались напугать попавшую в новый мир Селену. Она хотела отвлечься на убранство комнаты, в которой очутилась, но лучше от этого не стало – шкура мёртвого, зловонного медведя с сияющими кровожадными глазами, лежала на полу, а рядом, на стене, висело оружие, совсем новенькое и блестящее, словно трофей с недавней битвы. Девушка подняла взгляд чуть повыше. Над небольшим револьвером было ружьё куда больших размеров. Потёртое временем, оно словно говорило ей: «Да, именно из меня убили владельца этой крохотульки». Хладная решётка приблизилась, но на самом деле это перепуганная грешная женщина прижалась к ней своим ликом. Охваченная паникой, она и сама не заметила, как встала с подстилки из сена и стала озираться по сторонам. Пыталась прочитать дневник, стоявший на столе – тщетно, язык совсем ей был не знаком. Кое-где она узнала символы в книге, но не более, лишь пару-тройку знаков. - Руны, руны, сплошные руны, - недовольно цокнув языком, пробормотала «Лилит». Наконец голова включилась. Она подняла голову, посмотрела по сторонам. Тут же её охватила паника. Рядом стояли клетки с невиданными животными: длинные коты со змеиным хвостом; петухи, полностью или частично похожие на драконов; лошади с куриными лапами и хвостом вместо задней части тела… Селена была готова разрыдаться от ужаса. Цирк уродов? Работорговля? Или хуже – торговля диковинными существами? - Выпустите! – завопила дева, пробудив ото сна своих грозных соседей, мирно спавших в других клетках. Из-за двери послышались шаги и знакомый голос. Дверь распахнул грозный молодой пират, заткнувший одним своим вскриком всё зверьё: - А ну тихо! Ишь разошлись тут, зверьё поганое! Чудища тут же стихли, покорно повинуясь хозяину, а вот Селена, обомлев, закричала вновь: - Берт, что это? Где мы?! - Ты это мне, мидгардка? – усмехнувшись, спросил он у неё, выйдя из тени. – Ещё и имя моё так говоришь, будто имеешь право сокращать его. - Прошу, просто скажи, куда мы плывём! – со слезами на глазах закричала она с новой силой, но в ответ получила от капитана удар по прутьям, напугавшим не только её, но и всех остальных заключённых. Поскрипев недовольно своими новенькими кожаными ботинками, расписанными золотыми символами, поправив рубаху с орнаментом из алых рун, он нервно поправил также свою капитанскую шляпу с пером и прыснул: - Ещё раз посмеешь со мной так говорить, ведьма, и я привезу тебя Всеотцу полумёртвой! И с чего вдруг ему понадобилась мидгардская немощная девка вроде тебя?! Увидев запуганное лицо девушки, Берт внезапно взгрустнул, но почти сразу же, помотав головой, пулей выскочил из собственной каюты. До самого прибытия более никто не шумел по обе стороны двери. Селена лишь урывками слышала откуда-то, что бравые мужчины говорили, как им не повезло попасть в другой мир на корабле в своё время, ещё и прямиком на службу Одину. Пираты стали его личными слугами, заменившими своих других мидгардских предшественников, успевших изрядно состариться и подустать от столь тяжкой и долгой службы. Грабить более они не могли, только плыть по поручениям своего господина, дабы отыскать кого-то или что-то. Порой не находилось почти ничего, а порой, как и в этот раз, груза выходило так много, что надо было заставлять не только нижнюю палубу, но и все каюты битком. За подслушиванием разговоров Селена и сама не заметила, как задремала, вжавшись лицом в прутья собственной клетки. Покинуть свою крохотную тюрьму она не могла, но, похоже, у неё ещё были шансы выжить. Она цеплялась за эту возможность из последних сил, и потому помалкивала. - А обязательно ли нам тащить эту девку вместе с другими монстрами, капитан? Опасной она не выглядит да и исхудала совсем, - говорил пират в рваной рубахе и заплатанных штанах, похожих на шаровары. Селене стоило всего лишь приоткрыть глаза, чтобы подтвердить свою же догадку – это был Паркер. Как обычно, пьяный и, как всегда, неряшливый. - Возможно, - задумался на минуту темноволосый мужчина, прикрыв тёмные очи, погладив подбородок двумя пальцами, но в итоге он выдал иной приказ: - Нет, с ней явно что-то не так. Не стоит терять бдительности. Она может быть куда опаснее, чем кажется на первый взгляд. - Но ведь Один же ей ещё не дал свою метку? Откуда у неё может быть магия? Лив передала свою? – недоумённо выдал Паркер, немного труся. - Не пори чушь, а лучше тащи с ребятами товар к выходу. И постарайся лишний раз эту шизанутую не беспокоить. Уж больно не нравится мне предчувствие на её счёт, - с осторожностью добавил Берт, покинув комнату. Поняв, что тревожить не посмеют, Селена вновь закрыла глаза, довольная тем, что никто и не заметил её пробуждения. Засыпая, она приоткрыла глаза лишь когда её клетку накрыли плотной тканью, после чего тут же провалилась в сон. Шепотки прохожих о том, что прихвостни бога со странным именем привезли ему очередную добычу, едва ли касались её ушей. А ей самой всё снился костёр, возле которого сидел некий путник в потрёпанном плаще. Он всё вертел перед собой ткань и, разглядывая под разными углами, то распутывал нити, то вновь сплетал их в единый узор. А она только и могла, что завороженно смотреть то на огонь, то на таинственного незнакомца, что прял разноцветное полотно. - Встань, Лилит из Мидгарда, - стоило Одину сказать сие, как девушка очнулась сразу же, прямо по его приказу. Дважды повторять ей не надо было – она тут же встала на ноги, не сразу поняв, что находилась уже не в клетке, а в кандалах перед своим новым владельцем. Пожилой незнакомец не внушал доверия, лишь только страх: одноглазый, он словно парализовал её одним лишь своим оком; одетый в старый плащ, он ничуть не терял своего величия, ведь он сидел на троне, с внушительным копьём в руке и боевой рясой под тонкими тканями. - Не получается, - недовольно пробурчал повелитель, закрыв глаз, позволяя своей рабе пасть ниц, на колени перед ним, хоть и от усталости, а не по своей воле. – Совершенно не могу ни взять у неё сил, ни дать ей часть своих. Что-то мешает. - Может, это она противится, господин? – раболепно затараторил Берт, склоняясь перед владыкой. - Не в этом дело. Не от неё зависит. Она абсолютно не опасна. И абсолютно бесполезна. Мужчина, коего Селена знала как великого художника-портретиста и бравого воина драяд, раздражённо выдохнул. Ему неприятно было слышать, что весь путь он проделал ценой многих ресурсов, почём зря. - Однако, быть может, моему сыну ты придёшься по душе в качестве служанки. Возможно, станешь прислуживать кому-то из его приближённых. Тот подошёл к отцу. Селена в этот же миг узнала своего дорогого Лиама. - Не нужно, - небрежно бросил «Бальдр» и ушёл в сопровождении своих друзей, того самого «пирата из Мидгарда», коим был Берт, и старшего брата, Тора, в коем Селена признала Роба. Один тяжело вздохнул. Слишком многое он позволял любимым детям в последнее время. - Даже сыну моему не нужна ты, настолько ты бесполезная, Лилит из Мидгарда, - словно разочаровавшись в своём приговоре сказал Всеотец. От его слов стало неприятно. В рабство к изнеженному сынку владыки она не попала, но всё же было обидно ощущать свою беспомощность, бесполезность, бессилие в сравнении с остальными. Даже те, кто считались в этом мире ей земляками, были на порядок сильнее её. Краем уха она услышала даже от богов, стоявших неподалёку, у двери, что некой Лив она и в подмётки не годится, ибо тех же сил духа и сноровки у неё вовсе не имелось, что уж было говорить о навыках. - Ох, что-ж мне с тобой делать-то? Отдать на растерзание Фенриру? – удручённо спросил Один, устало опустив веко. - Не нужно, владыка! Уверена, уж кому-то здесь услужить смогу! – взмолилась Селена, не желавшая становиться перекусом неизвестному ей существу. – Я и готовить умею, и шью неплохо, и про Мидгард из моего времени рассказать могу, и сказки разные знаю, и шутки, и премудрости… Прошу, только не вели отдавать меня в жертву! Кто-то за спиной девушки хохотнул, а кто-то – прыснул в кулак. Женский неробкий смех прошёлся по залу, словно издевательская насмешка высокомерного ангела, снизошедшего с небес до простых смертных. - Ох, до чего же ничтожная мидгардка! – сказала Амели, которой в этом мире выпала честь выступить в роли Прекраснейшей. – Но так уж и быть. Может, валькириям она придётся по душе? Будет кормить, поить, лечить, латать одежду, помогать им расслабляться телом и душой. - Так ты согласна на это, Фрейя? – совсем устав от её выходок, спросил Один с небольшой угрозой в голосе. - Если на то будет воля Всеотца, спасу Бесполезнейшую от участи быть съеденной сыном Локи, - не теряя коварства и лукавства, продолжала богиня, обходя свою новую игрушку со всех сторон. - Да будет так, - окончил повелитель и, освободив одним движением руки мидгардку от оков на руках и ногах, повелел всем покинуть его. Все так и поступили, послушавшись покорно своего владыку. Как только цепи со звоном упали на пол, Селена потёрла руки, но не успела она опомниться, как её уже подталкивали со спины большие коты, верно служившие «Фрейе». Стоило тем грозно утробно порычать немного, как Несчастнейшая тут же понеслась за своей госпожой к выходу. Дверь за ними громко затворилась. По дороге в зал валькирий Фрейя вводила её в курс дела: - Итак, запомни: будешь хорошо себя вести, проблем не будет. Будешь слишком много трепать языком и лезть не в своё дело – добра не жди. Против богов советую не идти, ибо одна недавно уже пошла против одного божка. В итоге у нас недостаток в валькириях и упадок. Твоя задача – хотя бы попробовать поднять дух этим размазням. Кое-кто старается, но толку от этого мало. Будешь поддерживать их, делать всё, что они прикажут: скажут вытирать стол – будешь вытирать стол, скажут варить другое блюдо – будешь готовить новое блюдо, скажут лизать пол – будешь лизать пол, скажут ублажать – будешь ублажать. Селена хотела было что-то возразить, но, почувствовав на себе неодобрительные взгляды грозных котиков, тут же закрыла рот и поникла. Она даже не знала, кому именно ей придётся служить. Возможно, Амели лишь запугивала её, а может, она действительно готовила её к участи быть игрушкой для удовлетворения абсолютно любых желаний недобогинь. Пока Фрейя всё продолжала величаво твердить своё, её служанка лишь спокойно слушала, не думая перебивать. Переваривая слова госпожи, она просто готовилась к дальнейшим испытаниям, уготованным самой судьбой. Наконец, пройдя несколько коридоров из кирпича, они дошли до заветной двери. Распахнув её, Прекраснейшая коротко представила новую служанку и ушла, оставив её наедине с теми, кого ей предстояло терпеть в дальнейшем. Средь толпы валькирий Селена узнала Мэри. Она танцевала под лучами солнца с мечом, умело уворачиваясь от ударов блондинки с выбритым виском. Их древнескандинавские латы поблёскивали на свету, а боевой раскрас на лицах и устрашал, и украшал воинственных дев, отражая всю суть их душ. Не прервав боя, защитившись от очередного выпада оппонентки, та самая блондинка, что тренировалась на мечах с Мэри, тут же заголосила: - Ахах, совсем немощная мидгардка? Давно у нас таких не было здесь. Её сёстры по оружию дружно засмеялись без какого бы то ни было стеснения. Только Селена подумала, что теперь настала пора, когда её будут унижать так же, как она унижала своих подчинённых, или даже хуже, как на всю тренировочную залу воскликнула самая большая, самая сильная из валькирий Одина, локоны и нутро которой были так же пламенны, как её речи: - Рота, а ну-ка заткнись! Не обижай её только потому, что она слабее тебя! Себя-то вспомните! Тут же обидчицы заткнулись, перестали хихикать и как-либо упрекать. В лицах они тоже изменились, стали выглядеть виновато. Однако в лике Роты было кое-что ещё – недопонимание. Не успела она задать вопрос, как гигантская женщина вновь заговорила: - И плевать, что Один назвал её неумёхой! Хоть она и служанка, я верю в неё! Мне уж поверьте, она ещё покажет всем, что ничем не хуже нашей Лив! Та в начале своего пути такой же была, просто Лилит потребуется чуть больше времени! Тут-то Рота совсем сдалась. Поджав губы, она вновь подняла взгляд на служанку, приставленную к ним, валькириям. - Прости, Лилит, я что-то и вправду совсем перегнула палку, - призналась голубоглазая обидчица, покраснев от стыда настолько, что почти сливалась с собственной робой. - Ничего, давайте начнём сначала, - проглотив обиду, произнесла Селена; всё же она понимала уже, что не стоит ругаться с теми, кто сильнее, а при удобном случае лучше идти им навстречу. – Меня зовут Лилит, я из Мидгарда. Надеюсь мы поладим, и я вам помогу всем, чем смогу. - Рота. Рада познакомиться с тобой, Лилит из Мидгарда, - в мгновение ока почти позабыв о том, что было минуту назад, сказала воительница, лучезарно улыбаясь. - Гьёлль. Рада нашему знакомству, Лилит, - очень искренне, по-доброму заговорила рыжеволосая красавица, словно вышедшая из сказок про славянских благородных дев. - Марна. Марна из рода цвергов, - лишь когда Мэри подошла к ней поближе, чтобы поздороваться, Селена заметила, что та была немного миниатюрнее, чем в их мире. «Вроде бы Дэймон говорил мне, что цверги – низенькие и уродливые существа. Но она вполне не изменилась. Почти та же, просто ростом поменьше», - задумалась на мгновение новоиспечённая служанка, вспомнив, как когда-то её бывший возлюбленный, увлечённый чудесами Скандинавии, рассказывал ей порой какие-то мифы. Так и подходили к ней остальные валькирии, красивые да мирные, дамы как на подбор. Все внезапно стали с ней ласковы и добры, но Селена помнила о той, что заставила их изменить резко отношение к ней. «Доверяй, но проверяй», - так гласила любимая пословица девушки, так что она не стала торопиться доверять маскам своих новоявленных знакомых. Наконец, когда все закончили представляться, подошла та самая героиня, вступившаяся за малознакомую девчонку. Широко, добросердечно улыбнувшись, колоссальная дама заговорила тепло, очень дружелюбно, почти ласково: - Лиод. Лиод из Муспельхейма. Обращайся ко мне, если захочешь стать сильнее, Лилит из Мидгарда. Что бы ни говорили остальные, я вижу в тебе стержень, вижу силу, так что буду рада помочь тебе стать одной из нас. Ну, и если будут обижать тебя, сразу скажи мне, приложу за тебя кого надобно. От последовавшего после её короткого, но доброго смеха стало спокойно. Мягкое тепло разлилось по груди, а далее – по всему телу. И Селена даже не заметила, как из-за слов столь милой и сильной гигантессы на щеках её появился броский, очень заметный румянец.