Найди меня. Вернись ко мне

      Сириус сидел в библиотеке, листая очередной том под названием "Проклятия и тёмные ритуалы". Он понимал желание Гермионы опробовать её идею, но страх, что она пострадает, сковывал сердце и разум ужасом. Он слишком сильно любил её, чтобы ставить неизвестные эксперименты, сначала нужно разобраться с проклятием, и только потом можно будет думать, как разорвать связь. Даже на миг он не мог представить, что она вновь испытает боль, будет ранена, или ещё хуже... "Нет, ни за что не позволю ей так рисковать!".       Дверь в комнату приоткрылась, и на пороге появилась Гермиона. Сириус напрягся, готовясь отразить очередные безумные и опасные идеи. Девушка подошла к магу и ласково коснулась его плеча.       – Гермиона, ты не переубедишь меня, даже если мы будем спорить до ночи, – уверенно сказал Блэк.       Она поджала губы, глубоко вздыхая, и коснулась его щеки, чтобы повернуть лицо к себе, заставляя смотреть в глаза.       – Я не буду спорить. Понимаю, почему ты так категоричен. Не скажу, что согласна с этим, но понимаю.       Словно скинув давящий груз с плеч, Сириус облегченно отложил пыльный фолиант и нетерпеливо притянул ведьму себе на колени.       – Я очень люблю тебя, и ничто в мире не стоит того, чтобы подвергать тебя опасности, – сказал Блэк, зарываясь носом в её волосы и вдыхая такой сладкий аромат. – Со временем мы разберёмся со всем, не сомневайся, принцесса.       Гермиона гладила Сириуса по руке, которой он нежно обнимал её за талию. Блэк расслабился, наслаждаясь её близостью и лаской. Он понимал, что всегда слишком порывисто реагирует на проблемы, иногда ведёт себя как упёртый засранец, но характер сложно переделать. К тому же давящий страх потерять так неожиданно нахлынувшее счастье в лице удивительной девушки совершенно лишал логики и спокойствия.       – Хорошо. Если споры отменяются, тогда предлагаю сходить выбрать подарок для Гарри, Джинни и будущего малыша, – вставая, сказала девушка и потянула его на себя.       Блэк ярко улыбнулся и поднялся вслед за Гермионой. Мысли снова переключились на радостную новость – Гарри станет отцом! Где-то на краю сознания мелькнула тайная, давно зарытая надежда – может и он когда-нибудь узнаёт, что это такое. "Выброси это из головы, осёл! Сейчас нужно думать о Гермионе". Нужно было как-то отвлечь её, увести от опасных планов.       Волшебники вышли из дома и направились в соседний переулок, чтобы безопасно аппарировать. Уйдя подальше от чужих взглядов, Гермиона притянула к себе Сириуса и прошептала: "Поцелуй меня". Блэк немного удивлённо вскинул бровь, но тут же расплылся в улыбке и, закрыв глаза, прижался к её губам.       Гермиона со всей страстью и любовью целовала его, скользя руками по шее и плечам. Сириус несколько опешил от такого напора, не понимая, что нашло на девушку.       – Малышка, что... – он немного отстранился в попытке сбавить обороты.       – Я люблю тебя, не забывай это.       Грейнджер быстро вынула палочку из пучка на голове, прикоснулась к виску Сириуса и прошептала: "Отключись".       Блэк неверяще моргнул, но в следующий миг его глаза закатились и он сполз на асфальт, поддерживаемый Гермионой. Ведьма на секунду закрыла глаза, борясь с чувством вины, но решительно вздохнула, взяла мага за руку и аппарировала.

***

      Возникнув в точке аппарации Министерства, Гермиона оглянулась и увидела Грейс, которая уже ждала их, посматривая по сторонам. Волшебница позаботилась, чтобы рядом никого не было, поэтому их появление прошло незамеченным.       – Гермиона, во имя Мерлина, что произошло? – глаза Грейс расширились от вида Сириуса. – Ты сказала, что вы придете вместе, но не упоминала, что Блэк будет без сознания?       – У меня не было выхода, – Грейнджер аккуратно придерживала голову мага. – Помоги мне, я отлевитирую его к Арке, а ты накинь дезиллюминационные чары. Если кто-то спросит, скажем, что перемещаем зачарованный артефакт неизвестного происхождения.       Добраться до Комнаты смерти оказалось проще, чем ожидалось. Обычно забитые до отказа коридоры Министерства сегодня были полупусты, большинство работников даже не обратили особого внимания на двух ведьм, все были слишком заняты своими делами. Даже лифт пришёл абсолютно пустой, что Гермиона приняла за хороший знак.       Оказавшись в зале, Гермиона устроила Сириуса на одной из каменных скамей, подальше от подиума. Он всё так же безмятежно спал, размеренно дыша. Грейс отправилась к столу в центре ещё раз проверить свои записи.       Гермиона стянула с себя свитер, оставаясь в футболке, и подложила его Сириусу под голову, нежно провела рукой по его щеке и тихо сказала: "Что бы ни было дальше, спасибо тебе за всё". Не в силах оторваться, она смотрела на любимого мужчину, который вернул ей свет жизни, подарил одни из самых прекрасных моментов, которые навсегда теперь отпечатаны в сердце. Она понимала, что ведёт себя отчасти эгоистично, решая всё самостоятельно. "Я должна попробовать. Ради нас обоих". Несмотря на всю обречённость и смирение с судьбой, оказывается в её душе где-то глубоко ещё теплился огонек надежды на возможность счастливой жизни. Но она хотела быть для Сириуса равноправным партнёром, а не вынужденной ношей.       Девушка подошла к Грейс, которая нервно перебирала бумаги.       – Давай начнём, пока он не очнулся.       – Гермиона, ты действительно уверена? Похоже Блэк явно с тобой не согласен, если пришлось оглушить его, чтобы попасть сюда.       – Я должна воспользоваться шансом, ради нас обоих. Если всё получится, он поймёт меня, а если нет – ну, может хоть он станет наконец свободным, – Грейнджер посмотрела на мрачные обломки Арки и повернулась к ведьме. – Грейс, прошу. Мы с тобой знали, что работать с Аркой опасно, знали, что последствия непредсказуемы, но рискнули, и в итоге спасли жизнь замечательного человека. Помоги закончить всё правильно.       – Я не хочу, чтобы ты пострадала. Уверена, что результат стоит того?       – Абсолютно. Я верю, что всё получится. Мне есть за что побороться, – взгляд Гермионы метнулся к тому месту, где лежал Сириус.       Морган обреченно кивнула и обняла девушку, шепнув: "Удачи". Гермиона благодарно сжала её руку, и направилась к подиуму.       Поднявшись на каменную площадку, Гермиона ощутила неприятную вибрацию, как будто магия в этом месте не могла прийти в равновесие. Воздух был тяжёлым и каким-то густым, и хоть завеса исчезла, но её древняя сила ещё чувствовалась в пространстве.       – Грейс, запомни, что бы не произошло, ты должна завершить заклинание, – Грейнджер обернулась к ведьме и, увидев согласный кивок, встала на то же место, где впервые стояла перед Аркой.       Гермиону не покидало чувство, что сегодня решится её судьба. "Всё началось здесь, и здесь должно закончиться. Так или иначе". Внутри бурлило столько противоречивых эмоций, но впервые за последние годы девушка ощущала надежду. Она не солгала Грейс, когда сказала, что ей есть за что бороться – любовь к Сириусу словно неиссякаемый источник питала уверенностью её сердце.       Морган взмахнула палочкой, и на каменном полу вокруг подиума возник круг, заполненный руническими символами.       – В этот магический круг можно зайти, но нельзя выйти, – Грейс посмотрела на Гермиону. – Он должен сдержать возможные последствия. Ты не сможешь выйти пока я не завершу заклинание.       Грейнджер кивнула, давая знак, что поняла, глубоко вдохнула и прикрыла глаза, концентрируясь на голосе волшебницы, начавшей читать заклинание.       Окружающий воздух словно зазвенел, накапливая магическую энергию. На теле Гермионы медленно, одна за одной, возникали руны, как и в первый раз словно наполняя своей силой. Девушка кожей чувствовала каждый символ, как их магия течёт и сплетается с её собственной.       Как только на груди вновь начала проявляться Гебо, обжигающая боль ураганом пронеслась по телу ведьмы. Проклятие все эти годы словно паразит скрывалось и распространялось во всём организме, а теперь как дикий рычащий зверь восстало против чужеродной магии. Каждая сияющая руна заставляла темную силу, растекшуюся подобно яду по венам, сжиматься и перемещаться. Гермиона сжала зубы в попытке сдержать рвущийся крик боли. Окончательно возникший крест руны полыхнул красным и сменился белым светом, как и остальные символы.       В этот же миг такой же знак полыхнул на груди Сириуса и засиял ровным белым светом. Хватаясь за ребра, Блэк резко очнулся – сердце пронзало тяжёлое чувство потери, словно что-то неизмеримо важное вырывали с корнем.       Маг ошалело оглянулся, с ужасом понимая где он находится, и увидел Гермиону, окутанную магическим светом – её лицо исказилось от боли, а тело дрожало словно в припадке. Блэк резко вскочил со скамьи и, перепрыгивая ступени, рванулся к девушке.       – Гермиона, нет!       Остановившись на границе круга, он повернулся к другой волшебнице и прокричал: "Остановите всё это!". Грейс испуганно посмотрела на него, но не замолкла, продолжая читать заклинание.       Блэк выхватил палочку, намереваясь оглушить ведьму.       – Сириус, нет! – послышался крик Гермионы из круга. – Прошу!       Маг обернулся к Грейнджер – девушка отчаянно и умоляюще смотрела на него.       – Доверься мне. Я справлюсь... – хрипло сказала Гермиона. – Дай мне шанс...       Рука Сириуса дрогнула и медленно опустилась. Он знал, что если сейчас лишит её этой возможности, она всегда будет жалеть об этом.       Девушка чувствовала, как новые руны вырисовываются на коже – вот Хагалаз, символ разрушительной силы и перемен, вот Наутиз, указывающая правильный путь, вот Дагаз, символ души человека, и Уруз, знак возрождения и восстановления.       С появлением каждого знака боль всё сильнее разрывала тело, концентрируясь где-то рядом с сердцем. Гермионе казалось, ещё немного и организм сдастся просто от болевого шока. Её силы иссякали, тело и разум держались только за счёт природной магии.       Грейс произнесла ещё несколько слов и наконец затихла – заклинание закончено.       Внутри очерченного круга взметнулся воздушный вихрь и столбом вознёсся к потолку, не имея возможности выйти за защитные пределы. Сверкающие разряды молний возникали словно из ниоткуда и били в каменный пол, высекая искры.       Гермиона дрожала в центре круга, пытаясь удержать всю ту энергию, что бушевала в её теле и вокруг нее. Тёмная магия проклятия, оказавшись скованной рунами, ревела в груди.       Сириус в ужасе смотрел на бушующий ураган и хрупкую Гермиону в его центре. Казалось бы, всё должно прекратиться, ведь заклинание завершено, но процесс словно замер перед самой кульминацией. Маг повернулся к замершей рядом ведьме и, перекрикивая рев ветра, спросил: "Почему не сработало?".       Грейс, сжимая свою палочку в руках и испуганно разглядывая магический хаос в центре комнаты, прокричала в ответ: "Не знаю... Я дочитала заклинание полностью, все элементы на месте...".       Блэк посмотрел в круг, отчаянно перебирая в голове всю информацию. Он старался вспомнить всё, что рассказывала Гермиона о дне его возвращения. "Арка, руны, заклинание... Должно быть что-то ещё... Гермиона коснулась завесы, и потом... Я... Я держал её за руку...".       Лицо Гермионы стало бледным, почти серым, из глаз катились слезы, по рукам потекли капли крови – так сильно она сжимала кулаки, впиваясь ногтями в кожу. Молнии сверкали всё яростней, опаляя своим жаром её кожу. Когда очередной разряд полыхнул совсем рядом, обжигая руку, Гермиона рухнула на колени и закричала.       Услышав истошный крик боли, в голове Сириуса не осталось никаких мыслей, только желание защитить любимую. Он бросился в круг сквозь гудящие потоки воздуха и обжигающий жар разрядов.       Как только он переступил защитный барьер, воздух спиралью закрутился вокруг, а молнии почти беспрерывно полыхали, выбивая каменную крошку из плит пола. Он схватил девушку и крепко прижал в свои объятия.       Гермиона была уверена, что горит заживо, сердце билось слишком быстро, а воздуха в лёгких критически не хватало. "Похоже, это конец". Она подняла голову, заглядывая в прекрасные серые глаза Сириуса, которые не отрывались от её лица. Так хотелось сказать, как сильно она любит его, как хочет быть рядом, но сил совсем не осталось. В глазах мутнело, всё застилало темнотой, скрывая любимое лицо. Гермиона с хрипом вдохнула и смогла прошептать: "Сириус...".       Тут же все руны на теле девушки вспыхнули, заливая комнату ослепительным белым светом. Словно взрывом её отбросило от Блэка к противоположной части круга. Сириус на секунду зажмурился от яркого сияния, но через силу открыл глаза и потянулся к выгнувшемуся телу Гермионы. Он почувствовал, как магия словно коконом окутала их двоих – она невидимой волной омывала их тела, выплескивалась в круг и вновь пронзала насквозь. Руна около его сердца горела как выжженное только что тавро, передавая сокрушающую боль девушки. Он ощущал, как потоки их природной магии переплетаются друг с другом словно в объятиях. Энергия Гермионы была яркой, теплой, светлой, но будто запачканной – проклятие мерзким ядом отравляло её. Сириус наконец смог ухватить её руку, отчаянным рывком притянул тело Гермионы в свои объятия и сжал как можно крепче, желая отдать всю свою магию, все жизненные силы, лишь бы наконец освободить её.       Кружащийся вокруг вихрь с оглушающим рёвом прошёлся по кругу и резко замер, осыпаясь каменной пылью. Комнату накрыла тишина.       Сириус открыл глаза и посмотрел на обмякшую Гермиону в своих руках. Сверкающие руны на ее теле гасли одна за одной и исчезали. На ее замершей груди замерцала Гебо и растворилась, такой же крест в последний раз загорелся на его теле и погас, оставляя его в ужасающем одиночестве.       Сердце сковал леденящий ужас, он прижал Гермиону к себе и судорожно прошептал: "Вернись ко мне! Умоляю...".