Приготовишь мне что-нибудь особенное сегодня?
Ева на минуту задумалась и даже разозлилась на это смс, всем от неё нужна только готовка? Затем пришла мысль, что это единственное, за что Вилланель может уцепиться ради встречи, и она тут же была прощена. Хорошо, что Вилланель не говорит о предстоящем банкете, Ева с каждым днём будет всё меньше хотеть в этом участвовать. Нет. Я выходная.Ты дома?
Да, сегодня приезжают друзья мужа, я готовлю дома.И я?
Что?И я приеду?
Нет. Стоп, я же не приглашаю тебя.Почему? Не хочешь меня видеть?
ХочуЯ могу приехать. Могу даже помочь готовить, хоть мне и будет стыдно.
Вилланель, мой муж, мой дом, я не думаю, что это хорошая идея.Я буду твоей подругой. Мы не переспали, я и есть твоя подруга.
Знакомая.Какое вино взять?
Эти люди пьют пиво.Я о нас, какое вино будем пить мы?
Я не знаю, как ты будешь себя вести, это плохая идеяБуду послушной. Буду такой, как ты скажешь.
Ничего вызывающего. Просто подруга.Попробуй не смотреть на меня с похотью, а я справлюсь.
— Плохая идея, — стонала Ева, очищая картошку, и всё же, как бы она прожила этот день без Вилланель? В бесконечных мыслях о ней? Вилланель долго перебирала вещи, выбирая что-то кричащее, огненное! Но, она подумала и о Еве, это явно будет напряжённый день, им придётся сдерживаться, стоит ли провоцировать? В итоге были выбраны светлые, рваные джинсы и белая рубашка свободного кроя, на шею Вилланель повесила маленький кулон со стрелой, волосы доверила природе, просто распустив. Выбор вина не занял много времени, она не стала за ним заезжать, взала из мини-бара номера, и через час уже стояла на пороге Евы. Ева, погруженная в свои мысли, нарезала сыр, когда в дверь позвонили, скинув фартук, она поспешила открыть, посмотрев на себя в зеркало и прихорошившись, она уже чувствовала, что за дверью Вилланель. Так необычно после того ночного объятия увидеться, даже неловко, будто они открыли друг другу душу, но ничего не стали с этим делать. — Привет, какое шикарное платье, тебе очень идёт. Её оценивающий взгляд, этот комплимент, которого не хватало Еве весь день, Нико проигнорировал платье, но Вилланель… Она женщина, и понимает, обращает внимание на такое, оправдала Ева Нико и пропустила гостью в дом. — Ты не предупредила о коктейльной вечеринке, я бы тоже надела платье. — О, нет, ничего такого, они вообще будут смотреть игру, пить пиво и есть закуски. — Но ужин всё же запланирован. — Да, Нико любит хвастаться тем, что я… — Понимаю, я бы тоже не прятала такое сокровище. Состоялась неловкая пауза, в которой Ева поняла, что даже не поздоровалась, Вилланель протягивает вино. Как это обычно бывает, приветственный поцелуй в щёку вполне имеет место быть, и Ева наклоняется, чтобы тронуть губами щеку Вилланель, но та резко поворачивает голову, и они целуются в губы. Ева не успевает отодвинуться, когда губы Вилланель сжимают её губы, опять и опять. Теперь руки Евы трясутся, сдавливая бутылку, которую она всё же забрала, а Вилланель улыбается одним краешком губ. — Вот этого быть не должно! — восклицает Ева, — И твоей ухмылки, и этих взглядов! Ты в моём доме, тут есть правила. — Правила, ага, да, понимаю, — кивает Вилланель, будто издевается. — Я серьёзно. Мой брак не должен пострадать. Ты здесь, потому что… — Загвоздка, да? Почему я здесь? Ты думала обо мне, и ты хочешь меня видеть. — На сегодня ты гость, подруга, не более. — Слушаюсь. — Пройдём на кухню, я оставила на плите мясо. — Мы ведь одни дома? — Ненадолго. Вилланель осматривается в доме, хотя задняя часть Евы куда привлекательнее для созерцания: это платье такое сексуальное, эти плечи, спина, открытые руки, она надела его для друзей мужа, или после того, как узнала, что будет ещё плюс один гость? Этот вопрос колол кончик языка. Когда Ева заняла место за столом и накинула фартук, предложив Вилланель помыть руки, та послушно сделала это. Но после, вместо того, чтобы встать напротив, подошла сзади и прижалась к ягодицам Евы, обняв за талию. — Ты надела платье для меня? — шепнула на ухо Вилланель, и Ева чуть не промахнулась ножом по пальцу, спас профессионализм. — Нет, я выбрала его, когда ещё не знала о твоём визите. — Ты любишь всех соблазнять? — Я хотела так выглядеть в первую очередь для себя, уже потом для мужа. — Он оценил? У вас был сегодня секс? — Вилланель, хватит. — Мы просто говорим. — И ты просто трешься об мою задницу? — Заводит? — У меня не было секса сегодня, и даже вчера. — Бедняжка, такая неудовлетворенная. Куда смотрит Адам? Я бы с тебя не слезала. — Так, знаешь что! — возмутилась Ева, сжав нож, но тут же послышался звук открывающейся двери и топот, — Вилланель, отойди, пожалуйста. Такой испуганный голос, даже мольба, Вилланель не желала плохого Еве, она бы не стала так подставлять. Сделав пару шагов в сторону, она схватила пучок редиски и маленький нож. — Представляешь, кто-то припарковал возле нашего дома кабриолет! Кабриолет в Лондоне! Тут же всегда дожди! — мужчина залетел на кухню с пакетами, и не скрыл удивление, — А, оу, у нас уже гости! — Там есть крыша, — сдвинув брови, пояснила Вилланель, — Если дождь, ты просто нажимаешь на кнопку и… Ева решила перебить, чтобы их знакомство не началось с такой ноты. — Да, я решила разбавить мужскую компанию и позвала подругу, — подчеркнув последнее, Ева нежно провела ладонью по лицу мужа и забрала один пакет. — Ева много о тебе рассказывала, А… — Нико, — перебила Ева второй раз, мой муж Нико, а это Вилланель. — Красивое имя, очень приятно познакомиться, вы свободны? Парочка моих друзей точно в поиске, могу вас сблизить. — Боюсь, меня не интересуют м… — Вилланель в браке, — вновь перебила Ева. — Да, точно, есть такое бремя, — хмыкнула Вилланель, демонстрируя кольцо. — Я рад, что у тебя есть помощь на сегодня, любимая. Ребята уже приземлились, скоро будут, займусь сервировкой? — Да, было бы отлично, любимый. Короткий поцелуй вызывает у Вилланель тошноту, этот Нико совсем не Адам. Высокий, кареглазый, с сальными волосами и огромными усами, что раздражают нежную кожу Евы, такие огромные руки, стискивающие талию, ещё немного и скрежет зубов Вилланель можно было бы отчётливо услышать, не смотря на шипение со стороны плиты. — По бокалу вина? — тут же предложила гостья, как только ненавистный ей персонаж покинул кухню. — Ты справилась, почти. — Я справилась идеально! Но ты не доверилась мне ни разу, перебив сколько? Три раза? Четыре? — Твой взгляд был таким колким, когда он меня тронул, ты почти назвала его Адамом! Мне показалось или ты хотела объявить ему, что мужской пол тебя не интересует? — Это бы помогло. Теперь ты будешь вынуждена смотреть, как ко мне подкатывают его друзья. — Ты заноза. — В твоей очаровательной заднице? — Нет, в каждом пальце! Поможешь мне, эмм, с редиской? Раз ты уже за неё схватилась. — Без проблем. А проблемы были, Вилланель умеет держать нож, чтобы перерезать кому-то горло, чтобы попасть точно в печень, резануть артерию, но она беспомощна перед маленькими кружочками нежно розового цвета, и Еве приходится показать ей, как нужно держать нож и руки, чтобы не пораниться. — Признайся, ты абсолютный ноль на кухне. — Признаю, но в том, в чём я сильна, ты оказаться не хочешь. — Никаких намёков на секс, пожалуйста. — Жаль, я как раз хотела пошутить, что черри похожи на анальные шарики. — Мне нужна редиска, давай, работай своими пальчиками. — Чëрт, Ева, не провоцируй меня! — Включу музыку, и ты хотела открыть вино? Вилланель нравится, как пританцовывает Ева и вихрем летает по кухне. Следит за тем, что на плите, в духовке, на её доске и доске Вилланель. Она в своей стихии, свежая, лёгкая, воодушевлённая, но её ловит в клетку, буквально каждый раз, взгляд Вилланель. Гости прибыли, это была целая орава мужчин, громкие, одинаковые, примерно одного возраста, каждый поцеловал Еву, похвалил вид и аромат с кухни. Она знала каждого, задавала вопросы о семье, варилась во всём этом, пока Вилланель ловила только сальные взгляды и ужимки мужчин, что рады были бы обласкать её вниманием, но боялись этого тяжёлого, надменного взгляда. За столом всё немного утихло, разговоры мужчин были неинтересными, обсуждая предстоящую игру, они сметали всё с тарелок, не задумываясь о том, что нужно почувствовать палитру вкуса. Вино было отменным, одну бутылку на двоих они уже прикончили, и Ева собиралась достать ещё из своих запасов. Вилланель готова была предложить свою помощь, сходить за ним, остаться наедине, но, оказалось, в этом доме нет изысканного винного погреба, вино просто стояло в холодильнике. Только пригубив, Вилланель отставила бокал, она старалась не смотреть на Еву, к ней приставал рядом сидящий мужчина, Сэм, кажется, слишком много вопросов, раздражал. Вилланель закипала от злости, Ева это видела, но не знала, на что та способна. Сначала, было лёгкое касание колена, на которое была слабая реакция, цепкий взгляд и вновь кипящая злость. Тогда Ева поднялась рукой чуть выше и попала пальцами в дырку на джинсах, ощутив прохладную кожу ноги Вилланель. Та успокоилась, отпила вино, расслабленно откинулась на стуле и облизала губы. — Это сладкое мясо телёнка со сморчками божественно, не понимаю, как можно об этом молчать? — Они долго не виделись. — Их бы устроили чипсы из пачки. Ты зря старалась. Ева густо краснеет, ведь эти слова слышат пару друзей мужа и приподнимают в удивлении брови. — Пойдём, я покажу тебе, где уборная, лучше наверх. Вилланель просит прощение, будто этикет здесь важен и встаёт из-за стола. Её вдохновляет желание остаться наедине, даже если Ева будет ей что-то выговаривать. Ева трогает плечо мужа, сообщая, что отлучится, он не против, даже от разговора не отвлекается. Ноги быстро перебирают ступеньки, обе понимают, что между ними уже искрит. Ева проходит в спальню первой, Вилланель заходит следом и тут же хватает и прижимает Еву к себе, рука скользит от спины вниз, сжимая попку. — Нет! Что ты творишь, мы здесь не за этим! — протестует Ева, готовая чуть ли не пощёчину влепить за такое. — Разве? Насколько я знаю, внизу тоже есть уборная. — Я хотела попросить тебя уйти, без свидетелей. — Уйти? Но, я не доела, и у тебя ещё будет десерт! — Я не могу. — Ладно, не делай десерт, все и так будут сыты. — Хватит шутить! Остановись! — Ева была так зла, её грудь так быстро поднималась и опускалась, вот бы выскочила из этого чёртового платья, ведь Вилланель уже надоело представлять это тело обнажённым, она хочет увидеть. — Успокойся, дыши, Ева, — девушка спокойно садится на кровать, широко расставив колени, сама же трогает дырку на джинсе, словно напоминая Еве, кто всё это начал. Голова виновато опущена, но она готова с жадностью услышать всё, что скажет Ева. — Как же сложно быть рядом с тобой. Я ничего подобного никогда не испытывала. Поезжай к Хелен, хорошо? Оставь меня. — Прогоняешь? — Да. — Давай сделаем то, что не даёт тебе находиться рядом со мной. — Это не секс. — Чего ты хотела, там, за столом? — Чтобы все заткнулись. Чтобы я могла наедине наблюдать за тем, как ты смакуешь приготовленное мною блюдо. — Это очень вкусно, Ева. — Почему это важно лишь тебе? Как думаешь? — Не знаю, у них атрофированы вкусовые сосочки? — Нет, Ви, это из-за твоего увлечения мной! Тебе важно смотреть на меня, и хвалить меня, и восхищаться, всё подмечать, манить и заманивать! — Мне быть как Адам? Игнорировать твои старания? Игнорировать тебя? Может, тебя это заводит, когда с тобой не считаются? — Нико, его зовут Нико. Пойми, мне приятно, — Ева подошла очень близко, лицо Вилланель оказалось возле её талии, ласковое прикосновение руки к лицу прострелило насквозь, Вилланель тут же прильнула к руке как котёнок, и пригрелась к теплу, — Но это неправильно. — За что ты себя наказываешь? — За мысли о тебе. — Мы знакомы три дня. — Это неважно, я уже устала от твоего присутствия в моей голове. — Эти вещества в твоей голове не говорят тебе, что ты должна сдаться и быть ближе к желаемому? — Ты искушение, — рука соскальзывает, Ева отходит, но она уже привязала к себе человека, что встаёт и следует за ней. Они обнялись у двери, одна не позволила бы другой выйти из спальни без этого. — Не бойся, я не полезу в твоё бельё. Ева разворачивается и целует Вилланель в губы, они перемещаются по спальне, пока не оказываются у стены. Вилланель плавно прижимает сексуальное тело, ощущает, как Ева поднимает ногу и гладит её бедро, поцелуй углубляется, наклоны меняются, языки танцуют свой танец — страсти и желания. Обе решили, что не зайдут дальше, хотя Вилланель живо представила свои пальцы под этим платьем! Она могла бы даже встать на колени и отлизать, три минуты? Но Ева удерживает с ней контакт, отвечая на любой поцелуй, даже развратный, с облизыванием губ, с покусыванием и посасыванием. — Если ты не дашь мне кончить, — выпалила девушка, прервав пылкий поцелуй, — Я убью всех, кто внизу, и изнасилую тебя. — Ты сумасшедшая, — рассмеялась Ева, хватая пальцами идеальные скулы, касаясь языком шрама на губе Вилланель, что не давал той покоя, покалывая и пульсируя. Вилланель расстёгивает джинсы и запускает свою руку в бельё, она сжимает влажную, набухшую плоть и стонет в губы Евы, та понимает, что происходит и они уже не целуются. Сердце заходится, жара слишком много, Вилланель упирается одной ладонью в стену, другой удовлетворяет себя и смотрит в глаза изумленной брюнетки. Сейчас ей было важно всё, от испуганного взгляда, от жара и дрожи до влажности кожи и аромата волос Евы. Вдохнув его глубже, Вилланель кончает, приоткрыв губы, сдвинув брови к переносице, выпуская короткое: — А — а — а — чёрт. Она закончилась прямо на глазах у Евы, впечатлила её? Да! Она была в шоке от того, что молодая девушка, с такой внешностью и статусом, кончила перед ней от минуты мастурбации! — Вот, что ты делаешь со мной, Ева. Ева сжимает свои ноги, ощущая как всё пульсирует и просит того же, бельё давно пропитано соком, и разум в дымке способен на всё! — Я не знала о такой силе желания. — Ну, теперь знаешь. Если бы ты тронула меня, было бы ещё быстрее. — Я не знаю, как это делать, я никогда не имела такого опыта, стыдно признаться, но я и с собой не особо играла. Знаю, ты будешь смеяться надо мной, но сейчас я чувствую себя фригидной. — Это не так, Ева, и я не буду смеяться, у тебя просто не было подходящего партнёра и интереса к этому. И поверь, это несложно, когда хочешь человека душой. Не нужно повторять что-то из порно или вычитывать техники, делай и чувствуй. Вилланель хотела застегнуть джинсы и оттолкнуться от лица Евы, но та накрыла её руки своими. — Я могу потрогать? — Получится как со спиной? Я что-то не так понимаю вновь и ты убежишь почти в слезах? — Я хочу потрогать тебя между ног пальцами. Уточнение уместно? — Я бы ещё подписала пару бумаг, но да, сойдёт. Эмм, потрогай. — Только не смотри так эротично, и не смейся. — Мне сделать серьёзное лицо? Любопытное? — Ты можешь закрыть глаза? — Я поняла, чего ты хочешь. Вилланель прижалась щекой к плечу Евы, её губы были очень близки к шее, в этом их разница. Вилланель смотрела в глаза, получая удовольствие, Еве нужна скрытность. Её рука забирается в джинсы, возможно, случится ещё один оргазм, Вилланель напрягается, ощущая новые толчки влаги. Пальцы подцепили бельё, проскользнули под резинкой, Вилланель обхватила губами участок кожи, и слегка сжала зубами, когда пальцы достигли цели. — Такая мягкая, скользкая, — тут Ева хихикнула от смущения, и продолжила изучение, — Ты явный противник интимных стрижек. — Мне не нравится растительность там. — Оу. — А у тебя есть? — нескромность вопроса Вилланель прикрыла поцелуем в шею Евы. — Не будет. — Звучит как намёк на то, что нас что-то ждёт впереди. — Моя рука в твоём бельё, и… — И мне следует помолчать. — Он такой упругий, твой клитор, прячется. — Ева, я сейчас кончу. — Ты же уже… — У тебя что, такого не было? Я могу больше одного раза. — Боже, что я делаю? Мой муж внизу, с друзьями, а я рукой в твоих трусах! — Тебя возбуждает эта ситуация, это, действительно, горячо. Он ничего не подозревает и не знает, как тебе хорошо, как тебе приятно трогать другого человека, заставлять его изнывать, стонать и течь на твои пальцы. — Я надавлю? — Смелее, Ева. Два пальца лишь до первой фаланги окунулись в плоть Вилланель, и это показалось слишком для Евы, она настолько тряслась и горела, что могла умереть от сердечного приступа! Потянув руку назад, она оказалась схвачена. — Ты куда? — пальцы Вилланель сдавили тонкое запястье, и затащили руку обратно. Ей не требовалось много, прижав руку Евы к себе, она просто стала двигать бёдрами, тереться губками об неё, и хватило минуты, чтобы кончить. — Спасибо, — благодарит Вилланель, нежно чмокнув в губы сбитую с толку Еву. — Ты всегда так быстро кончаешь? — Ты всегда оскорбляешь после секса? — Извини я… Вопрос был неуместным. — Я просто перегрелась с тобой за эти дни. Слишком долго терпела, при полноценном сексе я буду сдержанней. Это наш первый раз, как ты думала я буду реагировать? — Я кончу так же быстро? — Всё зависит от твоего желания и физиологии. Проверим? — Нет, прости, нет. — Это из-за того, что у тебя там растительность, чёрт я смутила тебя этим? Мне всё равно, это дурацкое предпочтение, я хочу тебя любой, Ева. — Я не уверена, что смогу жить дальше, если ты это сделаешь, мне ещё идти вниз и притворяться женой. — Тебя никто не заставляет. Хочешь, я увезу тебя? — Куда? — Моя машина у твоего дома, поехали, покатаемся. И это не приглашение на секс, я хочу дать тебе перезагрузиться. Поехали, они всё равно будут смотреть игру. Не могу представить, как им будет весело, а ты будешь мыть посуду в этом потрясающем платье. Ева хорошо подумала над этим предложением, если бы она отказалась, никогда бы себя не простила, к тому же увидеть радость от своего согласия на её юном лице было так приятно. — Нужно придумать, что сказать Нико, и туфли, мне нужны туфли. Ева начала снимать со шкафа коробки, но не дотягивалась, тогда Вилланель пришла ей на помощь. — Эти? Держи. — Оу, спасибо, ты и правда выше меня. — И руки длиннее. Пользуйся. — Непременно. Но сейчас мы немного исправим эту несправедливость, — заключила Ева, и достала туфли на высоком каблуке. — Я даже не заметила, что ты ходила босиком, очень мило. — Кто-то вообще меня не заметил, и совесть его не мучает. — Тогда, он не заслуживает даже лжи, скажи, что идешь гулять и всё. В браке я заметила, что конкретика или много лжи всё только путает, меньше информации, это работает. Влияние Вилланель стоило бы фильтровать, но Ева так и поступила, сказав мужу, что уходит гулять, десерт в холодильнике. Не сказать, чтобы кто-то разочарованно вздохнул или поблагодарил за ужин, это было так плохо, что Ева злая вышла из дома, накинув на плечи парку. Вилланель сняла машину с сигнализации, открыв перед Евой дверь, очень галантно, Ева не помнит такого отношения к себе. — Я знаю, куда мы поедем. — Стоп- стоп! Ты же пила! В нас на двоих бутылка вина! — Чувствую себя отменно, я не подвергну нас опасности, поверь, я в состоянии вести машину. — Что ты придумала? — Эта парка отвратительна, извини, но полиция моды не одобряет, я везу тебя на шоппинг. — Никаких подарков! — За этот ужин. За всё, что ты делаешь со мной. — Что я с тобой делаю? — Мне хочется жить каждую минуту на этой земле, — так серьёзно сказала Вилланель, что Еве захотелось в это поверить, — Так, нам нужна крыша, не хочу, чтобы тебя продуло. Расскажешь потом мужу, как это работает. Ева не знала, насколько долгой будет эта поездка и наслаждалась каждой минутой, скоростью, рёвом мотора на стартах со светофоров, и, конечно же, спутницей. Вилланель держала руль одной рукой, на запястье которой была вся годовая зарплата Евы? Эти часы выглядели дорого, и Вилланель явно из тех, кто не потерпит подделок, интересно было разобраться, сама она оригинал? Или это всё маска, сладкая сказка для реализации одной лишь цели – переспать с замужней. В любом случае Ева не хотела это прекращать, это будет больно, если окажется неправдой, ведь ей нечего надеть, никакой маски, она такая, как есть перед Вилланель. — Почему ты так смотришь? — интересуется девушка, наклоняясь, чтобы достать что-то из бардачка, при этом, погладив колено Евы, — Будешь жвачку? — Нет, спасибо. Как я ещё могу смотреть на тебя? Ты перевернула мой мир, я впервые дотронулась до девушки. — Впечатлило? Знаешь, сколько всего ещё можно сделать? От секса ты будешь отходить какое-то время. — Можно, честно? — Слушаю, — в салоне запахло сладкой жвачкой, Ева ещё смущалась, но отвлеклась на джинсы, трогая нежные, открытые участки кожи. — Я боюсь. Ты такая уверенная, опытная, для тебя явно не составит труда быть со мной в таком плане, но я… Мой традиционный брак исключил такие эксперименты. Я никогда не испытывала тягу к женскому телу. — Ты даже сейчас трогаешь меня. — Я нервничаю. — И не перестанешь, нужно решительно шагнуть вперёд и сделать это. — Перечеркнуть все годы брака одним желанием? — Я не прошу тебя уходить от него, живи с ним, люби, не знаю, что у вас там. Я же не оставлю Хелен. — Так, всё это несерьёзно? — Мы едва знакомы, Ева, я хочу тебя, ты меня, но это не означает, что мы должны перевернуть всё, что создавали с другими людьми. Как тебе, достаточно взрослые мысли? — Понятно, это после вчерашнего. — Да, ты выставила меня глупой. Это не так, Ева. — Скажи не то, что я хочу слышать, а то, как ты действительно думаешь. — И напугать тебя? — Скажи, выложи всё, как есть! — Я затащу тебя в постель, потом сделаю всё, чтобы разрушить твой брак, отниму тебя у него, вскружу тебе голову подарками, буду ухаживать за тобой, если ты будешь против, я не отстану, я всегда буду поблизости, будет много слёз, если ты будешь противиться. Я уйду от Хелен, у меня будут проблемы с работой, но мне наплевать, такая я: если любовь, то одержимость. — Скажи, что есть ещё третий вариант, что ты шутишь. — Нет. Слышала определение бомбардировка любовью? Это попытка повлиять на человека щедрой демонстрацией внимания и ласки. Ты цель, Ева, не трать время, чтобы разобраться, я всё тебе сейчас объяснила. — Даже не дашь нам время узнать друг друга? Может, я настолько ужасна в сексе, что ты сбежишь! — Безнадёжных не бывает. К тому же, я проверила, ты не фригидна. И ты уже сделала мне приятно. Я не буду требовать от тебя много первое время, чувствуй себя комфортно, вникай постепенно. — Ты диктуешь действия. — Не любишь подчиняться? — Не приходилось. — Мне следует сказать, что дело не только в сексе? Поверишь? — Скажешь, что тебе нравится моя еда? — Чёрт, да! Но даже не это самое важное. Мне нравишься ты. Из этой поездки Вилланель поняла, что может быть собой гораздо чаще, ведь Ева не убежала, не напугалась, она терпелива и готова к сложностям. Ева поняла, что попала, что общается с крайне импульсивным и самовлюблённым человеком, который добивается, чего хочет, не желая жертвовать чем-то своим. Не бросит Хелен? Эти слова гарантия того, что Ева будет только любовницей, второй, той на кого уходят остатки свободного времени. Но ведь и она не бросит Нико. Ева задумалась над тем, как Вилланель готова вцепиться в идею романа, стать любовниками, и она добьётся этого, уже добилась, ведь она подаёт ей руку на подземной парковке, и Ева её принимает, резко погружаясь в мир Вилланель. Здесь она правит, все эти бутики, общение с консультантами. Вилланель впервые понимает, что ей нравится одевать не только себя, но и пассию. Хелен никогда не ходила с ней, предпочитая портного или одежду из свежих каталогов моды. И тут, Вилланель получает такое наслаждение, сидя в кресле с бокалом шампанского, когда Ева стыдливо демонстрирует ей варианты на себе. И дело зашло куда дальше, чем пальто на холодную осень Лондона. Может ли быть такое, что с каждым новым образом Евы, Вилланель влюблялась всё сильнее? В какой-то момент она хотела затащить ту в раздевалку и обладать ей, она может сделать это с каждой вещью здесь, но с Евой… Она ещё держится, терпит, борется с собой, но Вилланель не сомневается в том, что пробьёт эту стену. В основном Ева смотрит на ценники и думает, что может себе это позволить в качестве огромного подарка, но Вилланель просит не беспокоиться, забирая инициативу подарка на себя. Они впервые спорят, и чтобы каждая победила, покупки получается две. Вилланель хотела бы затащить Еву в бутик духов, белья и, может, подобрать наряд на предстоящий банкет, но чувствует, как та устала, и ведёт её к фонтану в ТЦ. Ближе к закрытию здесь уже нет детей и шума, они долго выбирают мороженое в креманках и занимают место прямо у воды. — Хочешь поехать ко мне в отель? — Что я скажу мужу? — Тебя волнует это сильнее, чем то, что я буду с тобой делать? — Это был бы мой второй вопрос, — смеётся Ева, слизывая лакомство с ложки, выбрать мятное с шоколадной крошкой, как и Вилланель, это милая деталь схожих вкусов, обеих удивила. — Я говорю Хелен, что мне нужно пространство, хочу быть одна. Ты не представляешь, как положительно на брак влияет дистанция. Ты всегда предвкушаешь встречу, ты всегда ждёшь секса, и ты не думаешь что-то типо: опять я вижу твоё лицо изо дня в день… Не пойми меня неправильно, я хочу видеть её лицо, но не хочу, чтобы мне приелось. На расстоянии мы придумываем, чем займёмся вместе, за год она так и не затащила меня в семью, я свободна. Мне не нужно присутствовать на праздниках её родных, думать о том, как ребёнок, что из еды дома. — Ребёнок? — Да, у Хелен дочь от первого брака. — Интересно, как ты к ней относишься? — Никак, стараюсь не контактировать, мне не нужна привязанность ребёнка ко мне. — Ты сама ребёнок. — Ауч! Ева! Не обижай меня. — У вас очень странные отношения. Брак, в котором вы каждая по себе, ребёнок тебе не важен, как и дом. Если вам хорошо вместе в постели, к чему кольца? — Симпатичное, нет? К тому же она очень богата. У меня, конечно, есть свои, но с её я более эмм, могущественней себя чувствую, понимаешь? — Это так меркантильно. В моём браке деньги никогда не были важны, мы работаем и нам хватает, есть дом, еда, мы одеты. — Ужасно одеты. Рубашка твоего мужа приснится мне в кошмаре. Какой-нибудь зомби будет в ней. — Ты неправильно расставляешь акценты, важно ведь, какой человек в этой одежде, а не тряпки. — Не беспокойся, я и человека разглядела. Он тебя не ценит, но рад тобой обладать и хвастаться. Перестал тебя замечать, когда? Страсти между вами нет. Этот брак окончен уже давно, вы вместе по привычке. — Меня задевает такое. — Заставляет задуматься и что-то изменить в жизни пока не поздно, разве на это можно обижаться? — Ты недовольна моим браком, а я не понимаю твой. — На этой ноте мы закроем тему о браке и не будем к ней возвращаться. Ты можешь сказать ему, что останешься у подруги. — Думаю, я не готова к этому. — Я не буду к тебе приставать. Мне хочется заснуть с тобой и проснуться. Будет потрясающий завтрак в постель. — Мне хочется домой, — заключила Ева, доскребая мороженое в креманке, Вилланель опустила голову, закрывшись в обиде, которая со стороны выглядела как детская. Ева рассмотрела её густые ресницы и надутые губы, милые родинки у виска, ей хотелось близости, но теперь, после того, как они немного узнали друг друга, она решила с этим не торопиться. Обратный путь до дома они говорили на отвлечённые темы, и это было увлекательно, Вилланель не помнит, чтобы кто-то хотел с ней говорить обо всём, Ева не помнит, чтобы её слушали. — Приятно, что ты не отпускаешь меня без поцелуя в щёку, — сказала Ева, установив границы заранее. — Только в щеку? Хорошо, а за подарок в губы? — Мы возле моего дома. — Нас не видно. Пожалуйста, я ночью спать не буду, думая о том, почему не заслужила в губы. Ева колеблется, это всё ещё выше её понимания, касаться губами губ другой женщины. Но это волнительно, остро, если бы это было блюдом, то точно высшей кухни, выполненное именитым поваром. Губы Вилланель нежные и хитрые, они увлекают в поцелуй, не думают останавливаться. Ева нравится жар её рта, скользкий язык, его настойчивость, в белье который раз за вечер стало влажно. — Ну, всё, — неловко улыбаясь, Ева отстраняется, их губы немного припухли от поцелуев, горят. — Напишу тебе завтра? — Напиши. Не провожай. — Багажник открыт, забери подарок, — Ева обдумывает, что скажет мужу, эта явная пауза вызывает у Вилланель улыбку с ехидством, её Ева тоже сохранит в памяти, — Ева, быстрее, или я запихну тебя в багажник, и это будет похищением. Я способна, я хочу этого. — Доброй ночи, Вилланель. — Сладких снов, Ева. Если Ева могла подумать, что Вилланель поедет в отель и проведёт ночь одна, наедине с мыслями о ней, то Вилланель злилась, что Ева уходит в семейное ложе, к этому усатому. Хелен прождала Вилланель в номере весь вечер, она не писала и не звонила, ей интересно было узнать, когда та о ней вспомнит, но этого не случилось. Вилланель открыла ключ-картой номер, и даже не изобразила удивление, увидев Хелен в кресле за книгой под тусклым светом. — Привет, давно ты здесь? — Больше половины глав этой книги, — продемонстрировав её, она дала понять, что давно, книга выглядела увесистой. Хелен хотела устроить скандал, представляла, как выговорит всё, что думает, но заметив за спиной Вилланель равнодушие, что вошло вместе с ней в номер, придержала свои порывы при себе. Можно было бы ожидать каких-то оправдательных слов со стороны Вилланель, но их не будет, та молча наливает воду из графина. Ей так идёт молодёжный стиль, эти рваные джинсы и свободная рубашка, для кого она была сегодня такой простой? Хелен встаёт, номер кажется маленьким, когда несколько шагов тут же сближают их, не было возможности даже подумать. Хелен за спиной Вилланель и сжимает её плечи, уткнувшись в светлую голову носом, вдыхая аромат её волос. Вилланель допивает воду и снимает часы, отгибает воротник рубашки, чтобы забраться руками и расстегнуть кулон, но Хелен с этим помогает, и целует в последний позвонок, чтобы увидеть любимые мурашки на затылке Вилланель. Дальше всё резко и страстно, Хелен не расстегнув джинсы на Вилланель, стягивает их с её бёдер, целуя под рубашкой поясницу. Вилланель находит руками опору перед собой, она никогда не останавливает порывы Хелен, но в этот раз будто готова. Руки сжимают ягодицы, грубо, как собственность, губы повсюду, но цель ясна, это волнует. У Вилланель перехватывает дыхание и темнеет в глазах, она шепчет ругательства, потому что это очень круто. Хелен на коленях и вылизывает её сзади, Вилланель отталкивает бёдра назад, чтобы той было удобно. Она готова кончить от острого языка в своей заднице, и с радостью понимает, что не думает о новом увлечении, она всеми мыслями со своей женой, с её силой желания, похотью, привычной пошлостью, эротизмом, она дома. Опускаясь животом на комод, Вилланель расставляет ноги, насколько позволяют джинсы вокруг лодыжек. Хелен становится ещё жаднее, теперь её язык скользит снизу вверх, всё так влажно, всё со стонами, кулаки сжимаются вместе с веками и пальцами на ногах. — Да ты, мать твою, хочешь, чтобы у меня ноги отнялись? Хелен! Чёрт! Эти ноги затряслись, легкий оргазм сотряс тело, потому что Хелен не позволила ему разрастись. Поднявшись с колен, она свезла рубашку к лопаткам, прошлась ладонями по спине, разминая и придавливая к комоду, одна рука осталась между лопатками, другой она явно расстегнула брюки. — Ты что-то прятала от меня? — заинтересовалась Вилланель, пытаясь подняться, но рука придавила её обратно. — Лежи и молчи, маленькая шлюха. Гуляешь как кошка, а я должна ждать тебя? — О, так ты зла? — Тебя слишком мало. Но ничего, этой ночью ты моя. — Люблю, когда ты жадная. — Так же как и получать страпон в свою задницу? — Ну, заслуженно, так ведь? — Тебе лучше расслабиться. — Смазка возле кровати. — У меня своя. Обе руки за спину. Вилланель понимала, что лучше слушаться в такой момент, руки были за спиной и прижаты к пояснице, Хелен проникала скользкими пальцами в тесное пространство, а после начала насаживать на страпон, это было немного больно вначале, но какой же кайф накрыл после. Вилланель принадлежала ей, вновь и вновь. Хелен нравилось наблюдать за процессом и участвовать в нём. Для неё нет ничего горячее, чем её жена в поту, со сбитым дыханием, эти стоны – её допинг. Растянуть её было отличным наказанием, заткнуть пробкой после и, поставив на колени, дать себя вылезать, кульминацией. Вилланель попросила прощение таким способом, обе были удовлетворены, обе добрались до постели измождёнными. В эту ночь хотела Вилланель или нет, спала в объятиях своей жены, та даже не позволила убрать посторонний предмет и утром всё продолжилось.