***
— Чуя? — произнёс Достоевский, когда Накахара без стука вошёл в его кабинет. — Я тебя как раз искал. — Зачем? — поинтересовался эспер. — Пришло время. Ты помнишь, о чём мы с тобой договорились? Ты должен отправиться за артефактом сегодня, и чем быстрее, тем лучше. — Подожди, Фёдор, — сказал Чуя. — У меня сейчас более насущные проблемы и, боюсь, мне не до артефакта. — Насчёт проблем ты прав. Достоевский встал из-за своего стола и, подойдя к сейфу, открыл его и вытащил кристалл красного цвета. — У меня для тебя новость. Босс отдал кое-кому приказ о твоей ликвидации. — Кому? — Я впервые увидел этого человека сегодня, но уже успел кое-что выяснить о нём. Он эспер, и Огай принял его в организацию совсем недавно. Тебе нужно немедленно отправляться в путь, иначе тебя убьют. — Что? — послышался сзади голос Дазая, Фёдор и Чуя тут же обернулись к нему. — Значит, он уже нашёл тебе замену. Быстро же действует, сволочь. — Он в курсе нашей договорённости? — спросил Достоевский у Чуи, и тот кивнул. — Чуя должен немедленно отправляться за артефактом. — Он никуда не пойдёт, пока ты не скажешь, что сделал босс, из-за чего мы с Чуей забыли друг друга, — ответил Дазай, проходя в кабинет и закрывая за собой дверь. — С чего ты взял, что я знаю? — удивился Фёдор. — По глазам вижу. Говори, если тебе нужен этот артефакт и ещё жизнь дорога. Осаму направил на Фёдора пистолет и снял его с предохранителя. Всё это время он внимательно наблюдал за реакцией Достоевского на свои слова и лишь убедился в том, что Фёдор в курсе. К тому же на ум пришли слова Достоевского, когда он застукал их с Чуей в тренировочном зале. — Почему ты сказал тогда: «Всё же не зря я решил провести этот эксперимент. Теперь мне стало понятнее, как всё работает». Что это значит? — Да ничего особенного. Я просто ляпнул первое, что пришло в голову. —Ты, конечно, умён, но меня тебе не провести. Говори правду, или я выстрелю, и артефакт тебе уже не понадобится. — Рискнёшь убить заместителя босса Портовой Мафии прямо в его кабинете? — Можешь не сомневаться, я сделаю это. Ведь на кону стоит нечто более важное. — И что же? — Жизнь Чуи. Из-за того, что сделал Огай, Чуя серьёзно заболел и может умереть в любой момент. — Вот как? Тогда ему тем более следует отправляться за артефактом. Пребывая в том мире, он должен исцелиться. — Точно? — Предполагаю, что да. Ведь действие записей на странице не распространяется на иные вселенные. — Записей на странице? — переспросил Чуя. — Да. К Огаю в руки попала страница из Книги, способная менять реальность, и он сделал на ней запись, чтобы ты, Осаму, вернулся к нему и забыл Чую, а Чуя тебя. Но, несмотря на это, вы с Чуей вместе. Я думаю, что он поэтому и заболел. — Вот как? Надо найти эту чёртову страницу. — Я найду. И передам её вам, когда Чуя принесёт артефакт. — Прекрасно, но я иду с Чуей. — Тебе не стоит этого делать. Насколько я помню, на одном из собраний босс сказал, что ты в положении, но твоя беременность наступила из-за записи на странице. Если её действие прекратится, неизвестно, что произойдёт с твоим ребёнком. — И как это понимать? Что это за запись? — Насколько я понял, ты не мог иметь детей после какого-то аборта, а Огай написал, что последствий не было, поэтому ты забеременел. — Ты видел саму запись? — Да. Мне как-то попала в руки эта страница. — Но я не могу отпустить Чую одного. Неизвестно на сто процентов, прав ли ты в своих предположениях. Вдруг ему станет плохо, а он останется там совершенно один? — Я рискну, — вступил в разговор Накахара. — Нет, — категорично заявил Дазай. — Один ты не пойдёшь. К тому же мы не знаем, твой ли это ребёнок. — Решайте быстрее. Времени мало. — Ладно, — произнёс Чуя. — Как нам туда попасть? Достоевский передал Чуе в руки кристалл и нажал на нём какую-то кнопку. Он засветился ярким сиянием и раскрылся, будто распустился бутон; внутри оказалось ещё несколько кнопок. Фёдор нажал одну из них, свечение стало ярче, затем что-то щёлкнуло, и рядом с Чуей появилась какая-то мутная воронка в человеческий рост. — Чтобы вернуться назад, нажмёшь сюда, — Фёдор показал пальцем на кнопку. — Врата откроются, если вы будете находиться в том же месте, откуда начнёте своё путешествие. И вернётесь вы туда же, откуда отправлялись в путь, то есть в мой кабинет. Попасть в тот мир можно, открыв проход в любой точке нашего, но он ведёт лишь в одно место в той вселенной. Артефакт выглядит так, — Достоевский взял ручку и нарисовал на листке овальную штуку в виде глаза. Передав листок, а также карту, нарисованную от руки, Дазаю, Фёдор добавил: — Я нарисовал маршрут вашего пути от начальной точки до конечной. Идите. — Мне нужно сказать Ацуши несколько слов, — произнёс Дазай, но тут дверь в кабинет Достоевского открылась, и на пороге показался Мори. Чуя схватил Осаму за руку, и они вместе исчезли в воронке, после чего врата закрылись. — Что?! — выкрикнул Мори. — Что всё это значит, Дос-кун? Куда ты их отправил? — Далеко, Мори-сан, — невозмутимо ответил Достоевский и улыбнулся. — И вам туда не попасть. — Прав был Элис, когда советовал избавиться от тебя, — произнёс Огай, холодно взглянув на брюнета, направляя на него пистолет. — Он — моя способность, иными словами, я сам. Значит, это именно я дал себе такой нужный совет? — Огай усмехнулся. — Может, и прав. Но вряд ли у вас получится. — Проверим? — спросил босс Портовой Мафии, нажимая на курок.***
Пройдя через врата, Чуя с Дазаем оказались где-то в горах. Только горы были не совсем обычными, да и всё остальное окружение тоже. Небо в этом странном мире оказалось разноцветным. Оно было поделено на множество мелких кусочков (будто мозаикой кто-то выложил) и имело жёлтые, голубые, бордовые и зелёные оттенки, от которых начинало рябить в глазах, если долго смотреть вверх. Деревья здесь были чересчур высокими, можно сказать, гигантскими и обладали необычной природной расцветкой и строением: одни имели широкие, более метра в обхвате, стволы зелёного цвета и синюю листву; другие, наоборот, оказались тонкими, как тростинки, с такого же цвета листвой, но серыми стволами. Под ногами эсперов ковром расстилалась трава ярко-красного цвета, которая была тонкой и достигала не более 15 см в высоту. Горы (если, конечно, это были горы, а не нечто совсем иное) вместо того, чтобы сужаться кверху, напротив, слегка расширялись. Окинув беглым взглядом окружение, Осаму посмотрел на Чую; тот тоже огляделся по сторонам и теперь взирал на возлюбленного, наверное, с долей какого-то удивления. — Ты всё помнишь? — спросил Дазай. — Да, — ответил Чуя. — Такое ощущение, будто пелена спала с глаз. — У меня тоже. Дазай провёл ладонью по щеке Накахары, и тот впился в его губы жадным поцелуем, зарываясь пальцами в каштановые волосы. Когда поцелуй закончился, Чуя прошептал: — Как же сильно я тебя люблю. Даже больше, чем думал раньше. — Я тоже, — тихо проговорил Осаму, а затем добавил: — Какое странное место! — Да уж. Нормальным не назовёшь. — Активируй способность. Нужно проверить, работает ли она. — А почему она не должна работать? — Мало ли. Осаму отошёл от Чуи, и тот активировал гравитацию. — Работает, — произнёс он. — Вижу, — Дазай прикоснулся к руке Накахары, сверкнула белая вспышка, обнулив способность. — Моя тоже. Прекрасно. — Как ощущения? — Не знаю. Вроде ничего не изменилось. Ты о ребёнке переживаешь? — Да. Ведь получается, что ты от меня забеременел: мы провели твою последнюю течку вместе. — Да. Но, если с ребёнком что-то случилось, теперь ничего не изменишь. Хотя мне бы не хотелось его потерять. — Мне тоже. — А ты как? Голова не болит, не кружится? — Нет, чувствую себя превосходно. Будто заново родился. Дазай усмехнулся, а Чуя спросил: — Что будем делать? — Выбираться из этих гор, следуя карте. Я не вижу тут ни одного небесного светила, но, несмотря на это, на улице светло. Наверное, всё из-за того, что небо такое странное. Любопытно, тут бывает ночь? — Не знаю. — Если бывает, то лучше выбраться из гор до темноты и найти какой-то ночлег. — Тогда идём. Осаму с Чуей двинулись в путь. Прошло часа два, и Дазай остановился, сказав, что устал. Они присели на какой-то валун, и Осаму произнёс: — Проклятый Огай! Из-за него даже воды не взяли, не говоря уж о еде. — Ты голоден? — спросил Чуя. — Немного. Но больше пить хочу. — Посиди здесь. Накахара взлетел вверх, чтобы разведать обстановку, затем спустился вниз и произнёс, указывая рукой куда-то вправо: — Там река. — Далеко? Не хотелось бы отклоняться от маршрута, иначе можем потом не найти это место. — Не очень. Минут двадцать ходьбы. — Ладно, пойдём. Пить и правда охота. Хотя неизвестно, пригодна ли будет вода из реки для питья. — Думаю, что пригодна. Я видел на берегу каких-то странных рогатых животных, которые пили эту воду. Осаму поднялся на ноги, и они с Чуей направились к реке. Оказавшись на берегу, Накахара сказал: — Подожди, я первый попробую. Зачерпнув воду в ладони, Чуя поднёс их к губам и сделал глоток. — Вроде бы обычная вода. Ничем не отличается от нашей. — Прекрасно, — Осаму тоже зачерпнул воду и начал пить. — С собой бы набрать. — Сейчас. Чуя нашёл какой-то камень, размером с двухлитровый бутыль, и выдолбал в нём полость при помощи способности, после чего сполоснул в реке и набрал воду внутрь. — Ты не видел, далеко ещё простираются горы? — Да. Идти минимум часа четыре. — Тебе не кажется, что на улице стало темнее? — Кажется. — Нужно найти место для ночлега. В темноте мы точно заблудимся и собьёмся с пути. — Ты прав. Пошли обратно к тому валуну. Дазай кивнул, и эсперы направились в сторону места привала. Вернувшись к огромному камню и немного передохнув, они продолжили свой путь, следуя указанному в карте маршруту. На улице действительно начало темнеть, но парни набрели на какую-то пещеру, где и решили переночевать. Становилось прохладно. Чуя пошёл собирать хворост, чтобы развести огонь, а Дазай ждал его внутри. Накахара вернулся с огромной охапкой сухих веток тёмно-зелёного, стального и бурого оттенков. Все они были причудливой формы: одни имели необычные наросты и выпуклости; другие были гладкими и угловатыми, будто их выпилили на токарном станке, специально придав им такой странный вид. Сложив их в кучу, Чуя начал обшаривать свои карманы в поисках зажигалки. — У тебя нет спичек или зажигалки? — спросил он. — Я бросил курить, — ответил Осаму, взяв в руки гладкую серую ветку, имевшую в сечении четырёхугольник с чётко выраженными сторонами, а не фигуру округлой формы. На её поверхности не было ни единого сучка или какой-либо выпуклости. Начиная от более толстого конца, ветка плавно становилась всё тоньше. От «верхнего» конца главной ветки исходило ещё несколько тоненьких веточек, имевших такую же невероятную форму; на них держалось всего три сухих угловатых листика чёрного цвета. Дазай с любопытством разглядывал ветку, проводя пальцами по её граням, затем переломил на две части, желая удостовериться в том, что это была действительно ветка, а не рукотворный предмет. Она хрустнула и сломалась. Как оказалось, внутри серая ветка была светло-жёлтой. На улице ещё не совсем стемнело, поэтому Осаму хорошо удалось рассмотреть все детали. Дазай растёр между пальцами сухие листья, а тем временем Накахара продолжал искать зажигалку. — Чёрт! Где же она? Неужели я её потерял? Пошарив ещё какое-то время по карманам, Накахара, наконец, нашёл зажигалку и, чиркнув ею, поджёг ветки. Парни придвинулись ближе к костру, Осаму продолжал вертеть между пальцами ветку, а Чуя спросил: — Ты не голоден? — Немного. А у тебя что, есть еда? — Батончик, — Чуя вытащил из кармана шоколадный батончик в яркой обёртке, который он нашёл, пока искал зажигалку, и передал его Осаму. Тот, откусив половину, протянул оставшееся Чуе, но Накахара отказался, сказав: — Я не хочу есть. — Да ладно. Бери. — Нет. Тебе нужнее. — Кто знает? — Будем надеяться на лучшее. Осаму пожал плечами и доел батончик, есть хотелось на самом деле очень сильно. — Ты говорил, что видел каких-то животных у реки, но нам по пути никто не встретился, если не считать странных птиц с кошачьими головами и когтями на крыльях. Нужно попробовать кого-то убить и приготовить на костре. — Вдруг их мясо несъедобное, и его нельзя употреблять в пищу? — Вряд ли. Это же мясо. — Ладно. Завтра посмотрим. Сейчас уже темно, и ничего не видно. Осаму бросил ветку в костёр и извлёк из кармана мобильный, включив фонарик, осветил им пещеру, оглядывая её со всех сторон. Она оказалась небольшой и, кроме них с Чуей, тут не было больше других постояльцев, даже пауков, если они, конечно, существовали в этом мире. Дазай выключил фонарик и, снова присев рядом с Чуей, обнял его, притягивая к себе. Губы парней встретились, и они слились в страстном поцелуе. Накахара, запустив руки под одежду Осаму, оглаживал его тело, а затем мягко уложил на пол пещеры. Быстро освободив друг друга от одежды, парни продолжали целоваться и ласкать друг друга руками. Осаму потянулся к члену альфы, сжимая его и оглаживая пальцами сочащуюся головку. От этих действий Накахара застонал, покрывая поцелуями шею и грудь омеги. Затем смазал колечко мышц Дазая лубрикантом, оказавшимся у него в плаще, на котором сейчас лежал Осаму, и приставил головку возбуждённого органа ко входу, толкнувшись внутрь. Дазай застонал, обхватывая ногами бёдра любовника и насаживаясь до конца. — Я люблю тебя, — прошептал Чуя в губы Осаму, накрывая их поцелуем и заглушая стон от очередного толчка. Немного подавшись назад, альфа двинул бёдрами вперёд, проникая на всю длину и обхватывая ягодицы омеги руками, двигая его на себя, целуя в шею. Толкаясь в партнёра всё резче, Чуя сжимал его бёдра, срывая новые стоны с губ любовника, во время проникновений и сам не в силах сдерживать своих. Осаму прогнулся в спине, резко насаживаясь на член, и вскрикнул, а Накахара, всё ускоряя движения, оставил на его шее ещё одну метку. Вбиваясь в любовника всё быстрее, Чуя переместился руками выше, обхватив Дазая за талию и резко двигая на себя. Положив одну руку на член партнёра, он сжал его ладонью и принялся двигать ею вдоль ствола, при этом всё быстрее и резче долбясь в него. Дыхание и сердцебиение обоих любовников участилось, тела раскраснелись и покрылись капельками пота. Ощущая внутри нестерпимый жар, Дазай всё резче двигал бёдрами навстречу альфе, принимая в себя его член без остатка. А затем произошёл взрыв, растекаясь по телу восхитительными волнами оргазма. Дазай в экстазе выгнулся под Чуей, сильно сжимая внутри себя его член, отчего альфа вскрикнул, кончая в омегу и проталкивая в него узел до конца, ощущая, как его рука увлажняется от чужого семени, в спину впиваются ногти любовника, а уши ласкают стоны и крики последнего. — Люблю тебя, — вновь прошептал Чуя, толкаясь вперёд и со стоном изливаясь в Осаму во второй раз, чувствуя, как тот снова сжимается вокруг его члена, испытывая второй оргазм. — И я тебя, — простонал Дазай, вновь выгибаясь и кончая в третий раз от разбухшего узла альфы, который протолкнул его ещё глубже, со звериным рыком снова извергая в него семя. Позже вспотевшие и уставшие любовники обнимались, целовались, не в силах оторваться друг от друга, пытаясь восстановить дыхание и привести в норму сердцебиение. — Дазай, — вдруг произнёс Чуя. Осаму удивлённо посмотрел на него, так как тот впервые назвал его по фамилии, настоящей фамилии, надо сказать. — Что вообще ты намерен делать, когда отыщем Око Аматэрасу? Ты говорил, что нельзя отдавать его Фёдору, но он обещал найти страницу. — Да, я не собираюсь ему его отдавать. Поэтому, когда вернёмся, придётся убить Фёдора и босса. — А мы не забудем обо всём? — Не знаю. В этом-то и проблема. Неизвестно, как сработает запись после нашего возвращения. Она может подействовать на нас, как изначально, и в этом случае мы всё забудем. Да и твоя болезнь может вернуться. — Тогда что будем делать? — Пока не знаю, но что-нибудь обязательно придумаю. — Хорошо, — проговорил Чуя, оглаживая тело возлюбленного, который, обвив его шею руками, притянул к себе, страстно целуя в губы.***
Приехав в порт, Чуя сразу же направился в свой кабинет. Перерыв там всё, он нашёл прикреплённый скотчем к нижней части стола конверт. Оторвав его, Накахара вытащил из него довольно старый пергаментный лист бумаги, на котором были незнакомые буквы; несмотря на то, что лист был точно древний, надпись сохранилась хорошо. Покопавшись в интернете, Чуя определил, что текст написан на русском языке, но не на современном, а на древнерусском. Вбив его в переводчик, Накахара толком не смог ничего понять, так как ему не удалось отыскать такую программу, которая могла бы расшифровать древние русские тексты. Однако у Чуи был знакомый историк и, связавшись с ним, он попросил помочь с переводом текста. Через несколько часов с ним связались, и сказали, что перевод выполнен. Текст гласил: «Око Аматэрасу — древний, могущественный артефакт, способный указать путь к любому одарённому, а также лишить способности кого угодно, вытянув её из носителя и впитав в себя. Тот, кто владеет Оком Аматэрасу, с его помощью может перекачать в себя этот дар или дары. Артефакт способен впитать любое количество способностей и передать их своему владельцу». «Ну нихрена себе! — мысленно произнёс Чуя. — Интересно, где Дазай добыл этот пергамент? Хотя нет, важнее другое. Он спрятал его в моём кабинете. Но зачем? Знал, что Достоевскому нужен этот артефакт? Выходит, он был и в курсе того, что Фёдор его похитит, а значит, попался намеренно. Но где же хоть какая-то подсказка о том, где искать эту чёртову Скумбрию? Ясно одно: Достоевский не должен получить Око Аматэрасу, иначе он станет непобедим. Но, если я не отдам ему артефакт, он убьёт Дазая. Хотя он сделает это в любом случае. Как же мне найти тебя, Осаму? Что мне делать? Если бы я только знал, где держат Дазая, то вытащил бы его». Чуя продолжил обыск в своём кабинете, раздумывая над тем, что ему делать дальше и как помочь возлюбленному. Затем сел на диван, размышляя: «Точно, у меня ведь есть преимущество. Достоевский не знает о том, что мне стала известна информация об артефакте. Он будет уверен, что я отдам его ему в обмен на Дазая, а для этого он привезёт его в какое-то место. Использую порчу и уничтожу всех крыс при обмене. Иного выхода у меня просто нет». Позже Чуя показал листок Мори, активировав на всякий случай глушилку радиосигналов, когда вошёл в кабинет босса, чтобы никто не мог их подслушать, если в помещении находилась прослушка. Босс одобрил план Чуи, сказав, что действительно иного выхода нет. — Достоевский может заупрямиться и пытаться тебя шантажировать жизнью Дазая, но ты пригрози, что уничтожишь Око Аматэрасу, если он не привезёт Дазая. Этот артефакт очень важен для Фёдора, вне всяких сомнений, поэтому он пойдёт на твои условия. Через несколько дней Достоевский снова связался с Чуей, и, когда последний убедился в том, что Дазай жив, Фёдор открыл врата и отправил его в иную вселенную, передав ему красный кристалл — новейшую разработку учёных, предназначенную для путешествий между мирами, при этом сказав: «Путь в тот мир можно открыть из любой точки нашего, но ведёт он лишь в одно место в той вселенной. Тебе придётся пройтись до конечного пункта, дорога займёт недели две». — Что, если я применю гравитацию, чтобы добраться быстрее? — спросил тогда Накахара. — Не советую. Тот мир полон опасных существ. К тому же артефакт хорошо охраняется. Не стоит выдавать своё присутствие раньше времени. А твоя способность слишком сильна и заметна. Лучше использовать гравитацию в самом крайнем случае. Пройдя через врата и оглядевшись по сторонам, Чуя понял, что оказался в какой-то степи. Небо над головой поражало своими красками, но вокруг не было ничего примечательного. Лишь трава красного и синего оттенков, да какие-то мелкие цветы, похожие на дикие ромашки, но имевшие бордовый цвет. Накахара развернул карту, которую ему передал Достоевский и, следуя нарисованному маршруту, отправился в путь. Спустя несколько часов Чуя, наконец, покинул степь и вышел к какому-то поселению. Однако, как он вскоре понял, проживали в нём вовсе не люди (если они вообще существовали в этом мире). Когда Чую заметило странное существо, обитавшее в этой деревне, оно с удивлением посмотрело на него своими светящимися, будто жёлтые огоньки, глазами. Накахара не менее удивлённо взирал на существо, которое явно было разумным, но больше напоминало какое-то мифическое животное. У него была странная продолговатая голова, похожая на волчью или собачью, однако острые уши располагались не вверху головы, а по бокам, как у человека, что-то вроде эльфийских ушек, только покрытых шерстью. Саму звериную морду тоже покрывала густая короткая шерсть. У существа также имелась вытянутая волчья пасть с острыми длинными зубами. Тело его оказалось без признаков растительности, в отличии от морды; оно было сморщенное, как печёное яблоко; существо носило разноцветную одежду, но на открытых участках было хорошо заметно состояние кожи. Неожиданно оно огляделось по сторонам и издало угрожающий рык, затем попятилось, продолжая оглядываться и рычать. Чуя, не зная чего ожидать от существа и ему подобных, активировал гравитацию и прижал его к земле, однако тварь взвизгнула, отбросив Накахару на несколько метров своей способностью, и, освободившись от гравитации, бросилось прочь. Чуя среагировал мгновенно: он вновь активировал способность и нанёс сильнейший удар по существу, вдавив его в землю и буквально расплющив. На шум и визги твари из домов повысыпали его сородичи, кстати, жилища их были кирпичными с черепичными крышами разных оттенков. Это означало, что населяющие этот мир существа владели навыками строительства и обладали технологиями, по крайней мере, позволяющими создавать из глины, песка и цемента кирпич, а из песка, полимера и красителей — черепицу. Дома их имели необычную форму, точнее, они были построены не совсем правильно. Каждое такое строение имело какие-то дефекты. Фасады домов полукруглой формы выглядели какими-то кособокими, и в голове Чуи промелькнула мысль: «Как они вообще стоят на своём месте явно не один год и не рассыпаются?» У Чуи были весьма посредственные познания в строительстве, но даже он понял, что такие перекошенные дома должны были дать трещину, а через несколько лет просто рассыпаться, тем более, если в этом мире шли дожди. А они должны были идти, ведь тут была вода, которая, по идее, должна была совершать хоть какое-то взаимодействие с биосферой, иначе мир просто бы не выжил. Чуя видел растительность, а из этого следовало, что дожди точно должны были идти: не в ручную же поливали каждый сорняк. Существа принялись атаковать Накахару своими способностями, схожими с телекинезом. Они применили их практически одновременно, что усилило общий эффект, но Накахара увеличил свой вес гравитацией и смог не просто удержаться на ногах, но и нанести ответный удар, от которого погибли все нападавшие. Их дома также были разрушены вследствие ударной волны. Уцелел лишь один, и то наполовину. Обойдя деревню, Чуя не обнаружил никого живого и решил остановиться на ночь в уцелевшем доме. Как оказалось, в нём имелось всего две комнаты, одна из которых являлась кухней. И хотя Чуя взял с собой рюкзак из дома, в котором были консервы и вода, всё ещё кипевшее на странной плите, неясно из чего сделанной и на чём работающей (непохоже, что на газе или электричестве), варево привлекло внимание эспера. Подняв крышку кастрюли, Чуя втянул носом исходящий оттуда пар. Пахло приятно, но пробовать странную еду Накахара не рискнул. Осмотрев плиту со всех сторон, он не обнаружил каких-либо ручек или кнопок, так и не сумев понять, как её отключить. Осторожно коснувшись поверхности плиты, на которой стояла кастрюля, Чуя быстро отдёрнул руку. — Чёрт! Горячая, — Накахара сунул обожжённый палец в рот. Волдыря не было, так как он коснулся печки всего на мгновение, но неприятные ощущения и покраснение на коже остались. — Что за странная хуйня? Непонятно, как она работает. От греха подальше Чуя поднял плиту вместе с кастрюлей гравитацией и запулил куда-то. Порывшись в рюкзаке, он достал из него банку с рыбными консервами и, открыв её способностью, принялся за еду. Перекусив, эспер отправился в спальню и лёг на кровать, больше похожую на какой-то топчан. Он был жёстким, и лежать на нём оказалось не очень удобно, однако Чуя сегодня устал, поэтому вскоре уснул.***
Дазая, который пригрелся в объятиях Чуи, разбудил какой-то шум. На улице уже было светло, костёр, прогорев, погас, и Осаму, поднявшись с тёплого места и зябко поёживаясь, вышел из пещеры. Оглядевшись по сторонам, он никого не увидел, но на всякий случай держал в руке пистолет. Послышался какой-то шорох, а затем топот. Из кустов, имевших ярко-жёлтый оттенок, выскочил необычный рогатый зверь со свиным рылом и понёсся на Осаму. Дазай прицелился и нажал на курок. Послышался выстрел, зверь, взвизгнув, упал на землю и больше не шевелился. В его голове зияла дыра, из которой вытекала кровь привычного красного цвета. Склонившись над зверем, Осаму внимательно его осмотрел. По внешнему виду он очень напоминал вепря, лишь рога, венчавшие его голову, отличали его от дикого кабана. — Что случилось? — послышался сзади голос Чуи, которого разбудил звук выстрела. — Кажется, я раздобыл нам еду. — На кабана похож. Думаешь, стоит рисковать? Мы не отравимся? — Не думаю. К тому же я дико голоден. — Я тоже. Ладно. Рискнём. Дазай пошёл собирать сухие ветки для костра, а Чуя в это время разделал кабана, воспользовавшись не ножом, а своим даром, дабы ускорить процесс. — Так нечестно, — послышался рядом насмешливый голос. — Ты использовал для разделки способность и даже руки не испачкал. Чуя самодовольно улыбнулся. — Почему бы и нет? Так быстрее, да и воды мало, а идти к реке лень. — Всё равно придётся, если не сейчас, так потом. Соорудив что-то вроде мангала из камней и положив внутрь хворост и палки, собранные Дазаем, Чуя поджёг их. После того как крупные ветки превратились в тлеющие угли, он водрузил над ними тонкие заострённые веточки, на которые были нанизаны кусочки мяса, нарезанные примерно одинакового размера. Когда они хорошо прожарились, эсперы, наконец, принялись за еду. — Неплохо, — сказал Осаму. — Жаль только соли нет. — Да, вроде съедобно. Осаму, мы с тобой так неожиданно покинули город, но Гильдия всё ещё не уничтожена. Что будет с Йокогамой, пока мы отсутствуем? — Я говорил боссу, что на «Моби Дик» следует отправить тигра с Акутагавой. Конечно, я рассчитывал, что прежде мы уничтожим врага, но всё пошло не по плану. Хотя, думаю, что там и без нас справятся. Однако не удивлюсь, если, вернувшись в порт, мы обнаружим ещё на одного врага меньше. — Ты про Фёдора и Мори? — Ага. Один из них точно перережет глотку другому. — Было бы забавно. — Только я хочу лично расквитаться с Огаем за то, что он сделал, — глаза Дазая недобро сверкнули, когда он говорил о боссе. — Я тоже с радостью его уничтожу. — Если его не убьёт Фёдор. Сделаем ставки? — Осаму усмехнулся. — Не думаю, — покачал головой Чуя. — Мне сейчас совсем не до шуток. — А я и не шучу. Перекусив, парни взяли с собой жареное мясо и «кувшин» и спустились к реке; пополнив запасы воды, они вернулись к пещере и продолжили путь. Дорога от последнего места привала эсперов выдалась непростой. Приходилось идти по каменистой местности, преодолевая холмы и продираясь сквозь дебри и кусты ярко-голубого цвета. Местами они были настолько густыми и непроходимыми, что Чуе приходилось использовать способность, чтобы расчистить путь. По дороге им больше не попадались звери, и даже крика вчерашних птиц не было слышно. — Как странно, — произнёс Дазай, останавливаясь и оглядываясь по сторонам. — Что? — переспросил Чуя, который шёл впереди. Он обернулся назад, услышав голос Осаму. — Тихо слишком. Стой, — Дазай схватил Чую за руку и вновь огляделся по сторонам. — Ты слышал? — Это просто ветер, — ответил Чуя, но всё же остановился и тоже осмотрелся. — Мы пробираемся через эту рощу уже около часа, и до этого мгновения тут была гробовая тишина. А сейчас слышишь? Какой-то шелест. Действительно похоже на ветер, но я не чувствую даже малейшего дуновения. — Может, зверь какой-то? — Тихо, — произнёс Дазай, прислушиваясь к шелесту, а затем обернулся назад и заметил нечто довольно странное, о чём и сказал Чуе: — Ты же вроде бы уничтожил те кусты позади нас. — Да, — кивнул Накахара. — Только они снова на своём месте. Что за хрень? Как такое возможно? — Не знаю, но этот мир полон сюрпризов, — Осаму перевернул ногой несколько веток, оставшихся от уничтоженных кустов, заметив под ними какую-то странную жёлтую слизь. — Её не было изначально. — Вроде бы нет. И что это всё значит? Они что, живые? — Возможно. А эта слизь может быть опасна, — Осаму откинул ногой ещё несколько веток, и одна из них отлетела к кустам впереди. Послышался шорох, кусты покачнулись, будто от ветра, а ветка вросла в них, словно там и была. — Ты видел это? — Ну ещё бы! Нужно уходить отсюда быстрее. — Точно. Осаму вновь оглянулся назад, растительности стало больше, и она была ближе. Чуя активировал способность и нанёс удар гравитацией по кустам впереди, снова расчищая дорогу. Эсперы двинулись в путь, и минут через тридцать им удалось преодолеть странную рощу, а ещё через несколько часов они покинули горы. Дальше был лес, который в основном состоял из уже знакомых эсперам деревьев, попадавшимся им в горах, только тут их было намного больше; затем степь с красной и синей травой. День клонился к вечеру, и вскоре совсем стемнело, однако эсперы решили идти дальше, так как ночевать под открытым небом не хотелось. Они несколько раз делали привал, и оба уже хотели спать, но продолжали свой путь, намереваясь дойти до деревни, которую увидел Чуя, взлетев вверх, чтобы осмотреться, когда ещё было не так темно. — Сколько мы уже идём? — спросил Осаму. — Где та деревня, о которой ты говорил? И чего ожидать от её жителей, интересно? Чуя пожал плечами. — Если они окажутся враждебно настроены, уничтожим их. Дазай с Чуей как раз сделали очередной привал, когда услышали какой-то грохот, будто вдалеке произошло несколько мощных взрывов. — Что это? — задал вопрос Осаму. — Сейчас посмотрю, — сказал Накахара и взлетел вверх, оглядываясь по сторонам. — Ну что там? — спросил Дазай, когда Чуя спустился вниз. — Непонятно. Темно, но ничего вроде бы не горит. Вряд ли это взрывы. — Тогда пойдём. Эсперы продолжили путь, а минут через пятнадцать оба заметили странный феномен. В их сторону летело что-то, охваченное красным свечением. Чуя тут же применил способность, останавливая нечто и отбрасывая его на землю. Предмет, встретившись с гравитацией Чуи, разлетелся на несколько частей, в эсперов полетели горячие капли воды и погнутая кастрюля, разорванная на две части; от одной Осаму едва успел уклониться, а вторую Чуя остановил гравитацией; через несколько секунд откуда-то сверху упала крышка. — Что за хрень? — удивлённо проговорил Дазай, подходя к кастрюле и переворачивая её ногой. — Впервые вижу летающую кастрюлю. Она светилась, как если бы ты её запустил гравитацией. Что всё это значит? — Понятия не имею, но там был ещё какой-то предмет. Накахара прошёл дальше и, наклонившись, начал что-то рассматривать. — Что там? — спросил Дазай, направляясь к Чуе. — Херня какая-то. Похоже на плиту, — Чуя прикоснулся пальцем к предмету и быстро отдёрнул руку, облизывая обожжённый палец. — Чёрт! Горячая. — Хм, — Осаму подошёл к плите и осветил её фонариком на телефоне. — Странная штуковина. Но главное другое. Эти предметы прилетели сюда, явно отправленные гравитацией, а это значит, что в этом мире есть кто-то, обладающий такой способностью, как и ты, что не совсем хорошо. — Ну ещё бы! Ладно, пойдём уже. Деревня должна быть рядом.