Мистер фея

«Нельзя забыть мальчика, полюбившего фею» На улице только начало марта. Температура не поднималась выше восьми, а Хенджин недовольно шагал домой. Снова предпоследнее место в классе выводило из себя. Ничего не пробуждало в нем чувство прекрасного. Просто Хенджин немного отличался от других. Одноклассники никогда с ним не общались, а родители не знали, как разговаривать с сыном. Он часто отвечал молчанием на просьбы поесть или сходить прогуляться. Хенджин с неприязнью относился к людям. Он чувствует их энергию слишком сильно. Необъяснимые чувства охватывали Хвана, когда кто-то невзначай прикасался к нему. Будто что-то тяжёлое свалилось на него и хочет поглотить душу. Тревожность не давала ему покоя, когда он находился рядом с людьми, даже самыми близкими. Парню было крайне сложно кому-то довериться. Хван всегда выглядел несчастным, и люди считали должным спросить почему, что сильно злило подростка. Видимо, в его жизни больше никогда не будет света. Он никогда не радовался первому снегу, подарку на день рождения и субботнему утру. Хенджин считал, что люди лишь забирают энергию, а взамен выбрасывают ненужное. Психологи пытались разгадать странное поведение подростка, но Хенджин никогда не отвечал на их вопросы. Бессмысленно. Врачи даже приписывали ему аутизм. А как ещё объяснить его нулевую реакцию на обыденные вещи? Такие дети обычно реагируют только на то, что сами хотят. В итоге, опираясь только на рассказы одноклассников и родителей, ему вынесли диагноз: Антропофобия (тяжелая форма). Всё списали на издевательства в школе. Хенджин часто разговаривал сам с собой в мыслях, где отрицал свой диагноз. Он просто считал себя другим, таким необычным и особенным. Хван даже находил в этом что-то волшебное. Хенджину был неприятен каждый, кто близко подходит к нему, поэтому он постоянно закрывался в своей комнате и заплетал волосы в косички. В комнате было куда интереснее, чем в школе. Тут можно: танцевать, рисовать, напевать свои любимые песни и часами рассматривать отсыревший потолок. Только родители иногда кричали. Они не знали куда отправить подростка, чтобы что-то изменить. Когда шум в доме становился невыносимым, Хенджин сбегал через окно. Худощавому парню с длинными каштановыми волосами и темно-темно-карими глазами всегда было интересно гулять по лесу недалеко от дома. Он никогда не мечтал о Сеуле. Ему хватало своей деревушки около леса под Пусаном. Он мог часами прогуливаться среди деревьев, слушая пение птиц и собирая цветы. Лес казался самым обычным, но Хенджина он почему-то всегда манил. Это было место спокойствия, где можно ни о чем не думать. Как обычно, после школы и очередного похода к психологу, Хенджин выпрыгивает из окна своей комнаты, которая круглый год была увешана новогодними гирляндами, и побежал в сторону леса. Его физическая подготовка была ужасна, но он тратил все свои силы и бежал, пока не начнёт падать и задыхаться. Возможно, это помогало сбросить напряжение и перестать думать об ужасном. Никто не знал, что подросток один ходит туда. Ему, конечно же, запретили бы такие походы, но лес все манил. Он будто такой же необычный и волшебный как Хенджин. Каждый вечер, когда подросток задерживался, его старенький хиленький телефон разрывался от звонков мамы, на которые Хенджин никогда не отвечал. Не то, чтобы он ненавидел своих родителей, наоборот, он был благодарен за все, что они ему дали. Но он не чувствовал привязанности и любви. У него была только благодарность и немного жалости. Только поэтому Хван все ещё возвращался домой и пытался исправить оценки. Ему бы никогда не хватило смелости признаться, что он не любит свою маму, не любит ни одного своего родственника. Он никогда не плакал на похоронах близких, никогда не обнимал родных, никогда не приносил маме подарки и поделки, никогда не хотел вернуться домой к семейному застолью. Он лишь через силу мог написать маме раз в пол года: «люблю тебя». В живую никто никогда не слышал от него таких слов. Хвана будто поедало что-то внутри и не давало спокойно жить. Сам Хенджин не особо хотел что-то с этим делать, но своего будущего он никогда не видел. Подросток даже пообещал себе умереть до девятнадцати. Одноклассники прозвали его «замороженное сердце». Лучшие психотерапевты Сеула были готовы принять парня и разобраться в его проблеме, но Хенджин искренне не желал ехать в столицу, ощущать присутствие множества людей рядом и рассказывать посторонним о своих проблемах. Он не понимал почему все так стараются избавить его от своей «индивидуальности». Когда дома, в очередной раз начались бесполезные разговоры о лечении, Хенджин сбежал в своё укромное местечко, чтобы насладиться тишиной. Он медленно расхаживал между деревьев и собирал первые маленькие цветочки. После мучительного дня, это было настоящей терапией. Здесь он не чувствует чужой энергии и не слышит душной человеческой речи. Вдруг Хенджину показалось, что кто-то прошёл впереди, но присутствие человека он все ещё не ощутил. Тревожность появилась бы сразу, но Хван все ещё спокоен. Он нагнулся за очередным цветочком. — Действительно, красивые цветы, — Произнёс хрупкий блондинистый парень, который незаметно подкрался к Хенджину. Он будто светился. Его кожа была очень бледной, глаза отливали зелёным, а на щеках рассыпаны веснушки. Кажется, что если дотронутся до него, незнакомец растворится, как пена в море. Хенджин вздрогнул от незнакомого голоса. Он резко поднял голову и вопросительно глядел на парня. Подросток не чувствовал тяжести и тревоги. Будто перед ним был не человек. — Кто ты? — спрашивает Хенджин. — Фея, — отвечает незнакомец. Он с улыбкой поправлял свои волосы. А Хван лишь усмехнулся: — Фея? Тебя мама так назвала? — Он не воспринял слова парня всерьёз. — Мама тоже называет меня феей, но зовут меня Феликс, — Хван посчитал, что «фея» просто прозвище, ведь он выглядел так, будто собирается взлететь. И в правду, как фея. — Фея Феликс? Разве у феи нет крыльев? — Хенджин не любил разговаривать, особенно с незнакомцами, но сейчас почему-то подшучивал над парнем, которого впервые встретил в лесу. Может, потому что наконец-то не чувствовал тяжелой энергии? — Фея раскрывается только в глубине леса, где о ней никто не знает. Там и крылья появляются, — Феликс подошёл чуть ближе. — Я рад, что сейчас ты разговорчивее обычного, Хван Хенджин, — Он улыбнулся. Хенджин снова вздрагивает: — Ты знаешь меня? — Хван подумал, что Феликс мог быть его старым знакомым или одноклассником. — Феи всегда наблюдали за тобой, — Он наклонил голову, наблюдая за реакцией. Хенджина это не особо смутило. Он посчитал, что у Феликса свои причуды и продолжил молча собирать цветы. А Ликс просто продолжил стоять на месте и наблюдать. Неожиданно очередная боль пронзает Хенджина. Он никому не рассказывал, что его мучают постоянные головные боли и вся его тумбочка забита обезболивающими. Подросток падает на землю и хватается за голову. Феликс ещё какое-то время молча смотрел на него, но потом медленно подошёл к страдающему от боли подростку и легонько дотронулся до его головы. Болезненные ощущения сразу покинули Хенджина. Он не понимал что произошло. — Говорят, что поцелуй феи излечит все болезни, а одно прикосновение снимет любую боль, — невзначай говорит Ликс. Хенджин все ещё не верил ни в каких фей. Любому стало бы страшно, но он все ещё чувствовал себя спокойно. Так спокойно, как никогда. — Не пора ли тебе домой? — с улыбкой спрашивает Феликс, посмотрев на ярко-оранжевый закат. Телефон Хенджина сразу же начал вибрировать. Это были звонки от мамы. — Ещё встретимся, — Феликс подошёл к подростку и, встав на носочки, погладил его волосы. Хенджин пошёл домой, не попрощавшись. Он не любил прощание. Идя домой, парень думал только о неожиданной встрече в лесу. Хван не понимал, почему не почувствовал от него тяжелой энергии. Почему не почувствовал отвращение от его прикосновения. Почему боль прошла сама собой. Дома он сидел на окне и, укутавшись пледом, всматривался в лес. — Может лес и в правду волшебный? — подумал Хенджин.