Ожог руки и сердца

— Джон, я… я не умею этого всего, — Шерлок растерянно посмотрел на Джона, а потом уже привычно бросил взгляд через его плечо на Майкрофта. Увидел, как лицо старшего брата смягчилось. Вокруг глаз будто сверкнули лучики морщин. А потом услышал тихий смех Майкрофта. И подумал, что не может вспомнить, когда брат в последний раз вот так смеялся. Да и вообще выглядел таким счастливым. Мягким. Домашним что ли. Одним своим присутствием Джон превратил жилище Майкрофта из места, где тот просто ел и спал, в место, где хотелось находиться. Потому что здесь поселился тот, к кому хотелось приходить. С кем рядом хотелось быть. До этой минуты Шерлок и сам не понимал, что точно также Джон озарил Бейкер-стрит, согрел тем же самым светом своего присутствия. Шерлок не сознавал, что так полюбил эту квартиру, потому что разделил её с Джоном. «Иду домой», — говорили себе оба Холмса, не очень задумываясь над тем, почему при этой мысли у каждого улучшалось настроение и появлялось предвкушение скорой радости от тепла и спокойствия, что принесёт дом. Защитит от любых невзгод. Домом для обоих стало место, где их ждал Джон. — Всего никто не умеет, — Джон успокаивающе провёл ладонью по лицу Шерлока. Очень осторожно, от виска, через острую скулу, до скорбной морщинки, что получилась в уголке губ. — Не поверишь, даже я! — улыбка стала такой тёплой, а взгляд родных синих глаз таким глубоким и нежным, что Шерлоку стало почти больно смотреть в лицо Джону. Шерлок знал, что не заслуживает Джона. Не заслуживает такой доброты к себе. — Не волнуйся. В этом нет ничего страшного. Шерлок, ты же будешь со мной. А ты никогда ничего не боялся рядом со мной, верно? — Верно, — Шерлок чуть повернул голову и закрыл глаза. — Просто успокойся, расслабься, — услышал Шерлок голос Джона. — Я не жду какой-то фантастической феерии. Просто хочу хоть немного вас обоих… согреть. Что-то мне подсказывает, что вы не избалованы этим. Во всех смыслах. Шерлок кивнул. — Джон… ты уже. Уже делал это. Каждый день. Каждую минуту, что был рядом, просто… Я старался быть таким холодно-отстранённым с тобой, чтобы не дать тебе понять, как ты для меня важен. Как нужен. — Потому что все люди, которым ты показывал это, начинали тобой пользоваться и в итоге причиняли боль? — одновременно с этой фразой, Джон прижался к Шерлоку всем телом, будто желая отдать ему всё тепло, что только мог. Шерлок чуть кивнул. — Я боюсь, что боль от тебя просто не выдержу. Шерлок услышал как изменилось дыхание Джона, а потом... — Я боюсь того же самого, Шерлок, — тихо, вместе с воздухом дыхания. — Я слишком сильно тебя люблю. Руки Джона принялись оглаживать и массировать сначала плечи, затем спину вдоль позвоночника, потом ягодицы. Шерлок не мог заставить себя открыть глаза. Смотреть было слишком… много. Он уже насмотрелся прежде. Как Джон ходит и сидит, как ест и как читает книгу. Как потягивается, когда входит на кухню утром, такой мягкий и помятый после сна, растрёпанный и невероятно красивый. Шерлок не мог вспомнить ни единого раза, когда Джон не казался бы ему лучшим из людей. Когда его не хотелось бы обнять, прижать и долго не отпускать. И чего Шерлок никогда не позволил бы себе. Если бы не… — Ты невероятен, — услышал Шерлок. — Ни за что на свете, я не хочу, чтобы тебе было плохо. И тем более — быть этому причиной. — Брат, ваши откровения невероятно важны, но Джон окончательно замёрзнет, если мы сейчас же не позаботимся о нём. Голос Майкрофта будто разбудил Шерлока. Он мигом открыл глаза, поймал взгляд брата, а потом они не сговариваясь, как-то подхватили Джона, один спереди, другой сзади, и в момент довели до кровати. Майкрофт откинул одеяло, а Шерлок уложил Джона и накрыл, будто тот не мог сделать этого сам. Ни Шерлок, ни Майкрофт не служили в армии и не сдавали нормативов, но Джон наверняка оценил, с какой скоростью оба избавились от всей одежды, кроме белья, и забрались к нему, тут же обняв с двух сторон. Какое-то время все трое просто лежали так, привыкая к этой невероятной близости. — Полагаю, обычно это делают не так, — начал Шерлок, чтобы чуть разбавить напряжение. — Я не эксперт, но что-то подсказывает мне — снятие одежды — это целый ритуал. Прелюдия. Как там ещё. Он смотрел на губы Джона, размышляя, что они просто созданы для поцелуев. Как и нос. И щёки. И шея. Да и вообще, весь Джон, от своей светлой макушки до маленьких и таких аккуратных стоп. Для ласки, любви и обожания. И может это и хорошо, что на одного Ватсона придётся два Холмса, потому как одного может не хватить. Шерлок решил не думать, что было прежде, и как будет потом, когда они выберутся из этой постели. Как будут смотреть друг на друга, когда волна гормонов, туманящих разум схлынет, и как будут жить дальше. Сейчас ему хотелось лишь одного. Того, что он не смог бы выразить словами. И попытался действиями. Джон оказался очень тёплым. И удивительно приятным, как для губ, так и для рук, и для языка, которым Шерлок лизнул его в пару мест, на пробу. Джон оказался очень приятным на слух. Его тихие вздохи, чуть более громкие ахи, стоны, и ещё какие-то звуки, которым пока не было определения, вызывали приток крови к тем местам, о которых Шерлок никогда не думал. Он полностью сосредоточился на изучении этого чуда, что было доверено ему — полностью обнажённый Джон Ватсон. Открытый и отзывчивый. Желающий всего, что с ним делали. Куда там пропал этот халат, совершенно лишний в данной ситуации, Шерлок не отследил, но полагал, что благодарить за его удаление нужно Майкрофта. Шерлок чувствовал рядом брата, и полагал, что тот занимается тем же самым — замирая от восторга исследует Джона. Шерлок представил как практически белые руки скользят по смуглой коже, а, подняв голову, увидел, как Майкрофт целует Джона в шею, чуть ниже затылка, зарываясь носом в светлый ёжик волос. Убедившись, что там всё идёт, как надо, сам он сполз к другому месту, где тоже запустил кончики пальцев в не менее красивые светлые волосы, поглаживая, ощупывая, изучая. И радуясь, видя довольно яркий отклик. Ещё раз глянув на Майкрофта, Шерлок увидел, что тот довольно удобно устроился, прижимаясь всем телом к спине Джона, обнимая его, и самыми кончиками пальцев оглаживая по кругу ореолы и соски. Судя по лицу Джона, его дыханию и тихим «О, боже, да!» тому всё нравилось. И Шерлок собирался сделать ещё лучше. Он не знал, как это положено делать, поэтому сначала просто коснулся губами, потом рукой, обхватил ртом, полагая, что именно это будет наиболее приятно Джону, потом примерился и нашёл баланс в движениях, тем более, что Джон помог ему движениями бёдер вперёд-назад. Джон оказался приятно-тёплым и здесь. Как и восхитительно вкусным. Нежная кожица, просто волшебный запах. Шерлок изучал каждую складочку кончиком языка и, поглаживая ладонью, корректировал направление. Он тоже лёг довольно удобно, обхватив Джона за бедро свободной рукой, и всё больше радовался и гордился собой, что это новое для него действие довольно неплохо получается. В выкриках Джона определённо появились их с Майкрофтом имена, движения бёдер становились всё резче. Повинуясь какому-то наитию, Шерлок выпустил Джона из плена своего рта, и принялся двигать по блестящей и хорошо увлажнённой коже ладонью, так быстро, как только мог. «Ах-ах-ах! Боже!» Это было единственное, что Шерлок сумел разобрать среди выкриков Джона, а потом… да, потом увидел своими глазами то, о чём прежде только краем уха слышал. Как человек поднимается на самый пик удовольствия. И понял, как это прекрасно — когда это твой любимый человек, а причина его удовольствия — ты. Шерлок посмотрел на Майкрофта, который с удовольствием смотрел, обнимал и шептал имя Джона. А потом, совершенно точно: «Я так тебя люблю…» — Холмсы, что б вас… — простонал Джон через пару минут, когда его заботливо завернули в одеяло и подтянули под голову подушку. — А вы? Я ведь хотел, чтобы и вам удалось… — Не всё сразу, — сказал Майкрофт, ещё раз с наслаждением скользнув губами по шее Джона, к какой-то, видимо найденной им особенной точке за ухом. — Ты сделал для нас гораздо больше. Ты нас не просто согрел, а разморозил. Отдыхай. Джон что-то протестующе замычал, но практически тут же его дыхание стало спокойным. Шерлок очень хорошо знал, когда тот спит. И что засыпать Джон умеет моментально. Шерлок сел. Посмотрел на их с братом одежду, брошенную прямо на пол по обеим сторонам кровати. Потом на брата. — Ему не должно быть с нами плохо, — тихо сказал Шерлок. — Хоть он и похож на крем, что может склеить две очень хрупкие печеньки, мы не должны все наши проблемы решать за его счёт. Мы сможем быть вместе, только если научимся… ох, сколькому же придётся научиться. Даже представить страшно. Майк, я… я не умею делать так, чтобы людям было хорошо со мной. — Я в этом плане ещё хуже, — Майкрофт потянулся и поднял с пола брюки. — Но полностью с тобой солидарен. Джон из-за меня заработал ожог руки, но этот человек не должен получить ожог и сердца. — Уж лучше мы… — немного помолчав, тихо сказал Шерлок, и, по примеру брата, тоже поднял свои штаны и обе их рубашки и носки, не вставая, правда с кровати и не вылезая из-под одеяла. Протянул Майкрофту его вещи. Тот глубоко вздохнул. Накинул рубашку поверх лежащих на коленях брюк. Принялся разглаживать. — Пойдём на кухню? Вроде у меня там ещё оставалось немного коньяка. По ложке в кофе. Ночь — прекрасное время, чтобы поговорить. Мы так давно этого не делали. Шерлок хмыкнул. — Ну и кто мы теперь? — спросил он. Они синхронно посмотрели на спящего Джона, потом друг на друга. — Знаешь, мне всё равно, — Шерлок сам же ответил на свой вопрос. — Я рад, что приехал сегодня сюда, рад, что это у нас произошло. И вдвойне рад, что не пришлось увидеть тебя голым. Майкрофт снова рассмеялся. И снова очень-очень тихо. А Шерлок подумал, что хочет услышать его смех в полный голос. И чаще видеть улыбку. И как он обнимает Джона, целуя его в шею. — Надо Лестрейду написать. Уверен, извёлся уже бедняга, — Шерлок нашарил в кармане брюк мобильник, потыкал в него и убрал обратно в карман. Они ещё немного просто посидели, не делая попыток выбраться из-под одеяла. А потом, оба, не сговариваясь, уложили одежду, кто куда дотянулся. Майкрофт очень аккуратно на ближайший стул, Шерлок небрежно на какую-то тумбочку, и заползли в тёплую кровать, под одеяло, к Джону. Майкрофт обнял его со спины, утыкаясь в светлый затылок и обнимая за талию, а Шерлок заполз в объятия к Джону, прижимаясь к нему всем телом, и переплетая свои ноги с его. — Этот разговор может же подождать? — сонно спросил Шерлок. Майкрофт расслаблено вздохнул. — Определённо. А потом оба Холмса закрыли глаза. Похоже, крем всё же склеил две хрупкие печеньки. И только так это могло быть хорошо для всех троих. Только так. Конец.