Странные ухаживания Лю Цингэ

      Шэнь Цзю, раздражённо скалясь, тщетно пытался погрузиться в медитацию.       В попытках усмирить собственное возбуждение, накатывающее раздражение и гнев не давали ему и шанса погрузиться в необходимую медитацию. Все его усилия очистить сознание не находили ровно никакого отклика.       Единственным, на чём он мог сконцентрироваться, был глухой монотонный стук.       Кровь кипела в слепой жажде драки, азарте и глупом возбуждении. Подобное состояние вызывало глухую ярость и небольшую усталость в теле Шэнь Цзю. Рациональность его мышления и гордость не позволяли ему покорно принимать всеобщее «настроение».       Шэнь Цзю тихо зарычал, открывая глаза.       Он всегда тяжело проводил подобный период. Весна. Момент, когда происходило массовое возбуждение и период поиска партнёров, был действительно его самым нелюбимым временем.       На самом-то деле, большая часть демонов не имели подобного в своей жизни. Шэнь Цинцю относился к этому виду демонов, а потому не слишком-то активизировался весной. Однако находились те, у кого начинался период спаривания. Испуская феромоны, в поиске подходящего партнёра, они просто напросто портили воздух всей демонической школы.       И, конечно же, голодная лихорадка захватывала всю природу молодых демонов. В самом разгаре буйствующего разврата наступал момент, когда более взрослое поколение сдавалось во власть своей природы. И вот тогда вся строгая структура школы превращалась в филиал драк и разврата.       Шэнь Цинцю предпочитал в это время прятаться в своём домике, стойко игнорируя бедствия, что происходили на его пике. Он спокойно поднимал барьеры вокруг дома, огораживая территорию от противников, игнорируя шатающихся на его пике учеников других Лордов. С ещё большим упорством он игнорировал самых наглых — скребущих его барьер.       А самым настойчивым, тем, кто пытался прорваться к нему через преграду, приходилось давать бой и скидывать с пика.       Положение на пике усугубилось, когда большая часть его учеников уже созрела в половой сфере, и сейчас количество посетителей увеличивалось, как увеличивались и бесчинства, с которыми после весны придётся разбираться самому Шэнь Цзю.       Его пик кишел чужими учениками и, как оказалось, другими демоническими Лордами.       Барьер вновь вздрогнул от мощного стука.       У Шэнь Цинцю нервно дёрнулся глаз.       — Сукин сын! — всё же не сдержавшись, Шэнь Цинцю громко выругался, поднимаясь.       Он, не сомневаясь ни капли, знал, кто сейчас упорно лез в его убежище. Он отчётливо чувствовал силу другого демона, которого на этом пике никогда не ждали. И сам Шэнь Цзю тем более не желал его видеть на своей территории. Особенно весной.       С упорством и упрямством, свойственным только Лю Цингэ, тот продолжал третий час настойчиво долбиться кулаком об поднятый барьер.       Шэнь Цзю, одёрнув лёгкие одежды, спасающие от пожирающего его жара, с раздражением поднялся, выхватывая меч.       Выбираясь из спальни, он снял барьер, милостиво позволяя незваному гостю подойти к дверям.       Сам же к ним подойти не успел.       Шэнь Цзю тоскливо и зло посмотрел на сорванные петли и внутренне вздохнул. Это была одна из самых первых причин, почему он не любил приходы этого демона.       — Сразись со мной! — Лю Цингэ, коротко взглянув на руки, бесцеремонно откинул дверь во двор, а после вскинул меч. Метка на его лбу отчётливо мигала серебристым светом, выдавая возбуждение своего обладателя.       — Пошёл вон, животное! — Шэнь Цинцю недовольно оскалился, крепко сжав рукоять меча в ладони.       Что же, сейчас и вот уже как несколько лет, он жалел о том, что спас этому идиоту жизнь. Мало того, что он рисковал, стараясь предотвратить его искажение Ци, так Шэнь Цинцю пришлось ещё попрать свою гордость.       Пусть тогда ему и пришлось использовать некоторые непотребные элементы, о которых тогда он думал с откровенным ужасом и отвращением, но никакого рубежа он всё же не перешёл. Так отчего же этот варвар таскался за ним, как на привязи?       Лю Цингэ упрямо наклонил голову, смотря исподлобья на Шэнь Цзю. Грозовые глаза в этот момент могли выглядеть угрожающими, но как только взгляд сместился ниже, а лицо демона застыло в непонятном выражении, эта угроза вызывала лишь смех. Шэнь Цзю с лёгким любопытством и даже растерянностью посмотрел на движение чужих зрачков, проследив весь путь по собственному телу.       Взгляд пробежался по поблёскивающему шёлку цвета цин, по носкам сапог, руке, сжимающей меч, а после замер где-то в районе оголённой шеи и выпирающих ключиц, которые обнимала лёгкая ткань. Зрачок этих грозовых глаз задрожал.       Лю Цингэ медленно моргнул, а после резко вскинул взгляд на лицо Шэнь Цзю, повысив свой и так громкий тон.       — Сразимся!       Он сделал широкий шаг вперёд, оказываясь неожиданно близко, так, что между ними было небольшое расстояние в ладонь. Он не слишком-то возвышался над Шэнь Цинцю, однако более крупные габариты словно накрыли демона собой.       — Что ты пристал, варвар?! — Шэнь Цинцю нервно повёл плечом, вздрагивая от пробегающего по телу жара. Запахи феромонов, пришедших в активность от весенней лихорадки, и самого Лю Цингэ, резко ударили в нос. Шэнь Цзю сморщился на короткий миг, пока запах не настиг его сознания.       Лю Цингэ пах кровью, металлом, ядовитыми испарениями и потом. А ещё были отголоски резкого едкого запаха Бездны.       Аромат впился в подкорки мозга, пробуждая в Шэнь Цинцю демонические инстинкты охотника. Он сладким вязким сатином упал на него, заставляя на некоторое время замереть, только и втягивая аромат полной грудью.       Шэнь Цинцю, взяв себя в руки, незаметно сглотнул, а глаза его машинально забегали по телу Лю Цингэ в поисках следов крови.       Верх одеяний варвара оказался полураспахнутым, являя миру поблёскивающую от пота крепкую грудь, которая вздымалась в неровном дыхании. Оказавшись в непосредственной близи чужого тела, он легко уловил даже самые незаметные очертания крепкой мускулатуры. Шэнь Цзю быстро отвёл от этого взгляд, переходя к остальному.       Ни капли крови или какой-нибудь раны, только поцарапанные руки и пальцы, словно он прорывался через кусты терновника.       Шэнь Цзю, ведомый знакомым ощущением лёгкой обречённости, выглянул за плечо Лю Цингэ. У крыльца дома на гравийной дорожке лежал подтекающий мешок, принюхавшись к которому, он понял, что это был самый центр витающего аромата. Рядом с мешком валялся какой-то букет хищных белых цветов, один из которых присосался к расползающейся луже крови, жадно вылизывая капли сердцевиной и лепестками.       Шэнь Цзю тихо выругался про себя.       — Что ты притащил, варвар? — он прищурился, смотря на замершего на пороге демона. Тот медленно моргнул.       — Монстра, — коротко ответил Лю Цингэ, но столкнувшись с гневным взглядом, добавил: — из Бездны. И цветы. Из Бездны.       Он опустил взгляд, покраснев до самой шеи.       Шэнь Цинцю медленно моргнул.       Подобные подарки не были в новизну. Шэнь Цзю стабильно каждый второй день находил труп какого-нибудь монстра у себя на пороге, иногда с какими-то безделушками наподобие драгоценных камней и украшений или духовных фруктов. Вначале он плевался, но жадность не позволяла выкинуть что-то из подобных подношений. К несчастью, это лишь вдохновило Лю Цингэ на новые подарки.       Но никогда прежде Лю Цингэ не совался к нему весной.       Поэтому Шэнь Цзю смиренно принимал все эти подарки, как благодарность. Об ухаживаниях он не думал — до спасения они были совсем не в тех отношениях, чтобы сейчас демон увивался за ним, подобно псу. Но, может, таскать к нему подобные презенты уже несколько лет было лишним?       Если это и были ухаживания, то они не слишком-то походили на демонические: драки и поколачивания между ними практически прекратились после того рокового события; Лю Цингэ не таскал к нему головы врагов, хотя не то, чтобы в живых осталось много, конечно же, силами самого Шэнь Цинцю. Да и зажать его где-то в углу, доказывая свою власть и силу, он не стремился.       Так что, в демонических традициях его действия мало походили на ухаживания, разве только притаскивание тушек напоминало что-то подобное. И поэтому он был полностью спокоен, не сталкиваясь с задачей обдумать их непонятные отношения.       Сейчас же, как полукровка, который определённое время рос в мире людей, он не мог не сравнить действия Лю Цингэ с человеческими ухаживаниями.       Хотя, проще всё же сказать, что вот эти хищные цветы, которые некоторые демоны могли использовать для афродизиаков, поставили его в тупик. Собственно, как и сам Лю Цингэ.       Шэнь Цзю глубоко внутренне вздохнул. Лю Цингэ был действительно странным ублюдком.       — Ты помнишь, какой сейчас сезон? — Шэнь Цзю не имел желания гадать, подталкивая демона к откровению. Дождавшись односложного согласного ответа, он продолжил. — И что я, по-твоему, должен думать, смотря на это?       Он лениво махнул в сторону мешка и цветов, а после, коротко задумавшись, на грудь, легко задев её когтями, которую Лю Цингэ в обычное время в основном не оголял.       Ответа он не дождался. Суровое лицо Лю Цингэ побагровело сильнее, а метка на лбу нервно запульсировала неровным серым цветом. Он опустил голову, словно таким образом прятал своё лицо.       «Оу, » — Шэнь Цзю тихо удивлённо хмыкнул.       Тут всё было понятно.       Его всё же удивила линия поведения этих ухаживаний. Лю Цингэ не был слишком настойчив в отношении Шэнь Цзю, что для его натуры было в принципе странно. И он был слишком терпелив, чтобы ничем не выдать своего желания ранее. Может Шэнь Цинцю просто что-то упускал в поведении Лю Цингэ?       Он закатил глаза, а после вздохнул.       — Ладно, давай с простого, — Шэнь Цзю не хотел гадать или думать о поведении демонического брата. — Всё это время ты ухаживал?       Лю Цингэ поднял упрямый взгляд, губы его поджались в лёгком неудовольствии, но кивнул. После, впрочем, он сразу же отвернулся.       Шэнь Цзю сложил руки на груди, одной рукой постукивая когтями по локтю. На деле, Лю Цингэ выбрал довольно странную тактику ухаживаний, смешав две разные традиции. Для него определённо не был секретом недостаток крови Шэнь Цзю, однако тот по-прежнему был демоном и большую часть жизни прожил как демон, а не человек.       Ну и какая Бездна ударила его в голову, раз он додумался ухаживать за этим Шэнем как за человеком?       — Почему ты пытался ухаживать как люди?       Лю Цингэ буркнул что-то под нос, однако Шэнь Цзю это не устроило. Он настойчиво повторил свой вопрос.       — Тебе не нравятся демонические ухаживания! — недовольно воскликнул Лю Цингэ, резко развернувшись и исчезнув за пределами дома.       Шэнь Цзю моргнул, выглянул наружу, видя, как вдалеке исчезает вспышка меча.       Лю Цингэ был застенчив?       Он тихо рассмеялся…       — Сумасшедший ублюдок, —Шэнь Цинцю фыркнул, довольно ухмыляясь, когда, только собравшись забрать подарки, вспышка резко развернулась, направляясь обратно к его пику.