Я...

— Почему именно этот чай? — простой вопрос, но всё же девушка поднимает удивленный взгляд и выпускает изо рта трубочку. Пару раз похлопав ресницами, Джису проглатывает чай, и Сокджин задумчиво продолжает. — Почему не жасминовый, не зелёный, не белый, да даже не эрл грей? Почему со льдом, а не с каким-то кусочками фруктов? Почему именно со вкусом вишни? — Джин, ты чего? — вопрос задаётся сам по себе, и почему-то в уголках своего подсознания она слышит уже вопрос от внутреннего «Я». «А почему именно Ким Сокджин?»       С таким же успехом можно было влюбиться в какого-нибудь айдола или актёра. Без разницы, результат тот же. Отведя взгляд в сторону, Джису пожимает плечами, а после поправляет очки на переносице, чтобы они не упали, да и вообще чтоб было удобнее. Она и сама не знает свой выбор, ни о Джине, ни о чае. Ей просто нравится. Возможно, у неё в голове что-то не в порядке, а может она обманывает саму себя. Кто знает? Джису сама не способна разобраться в себе, а помочь ей никто не может. Опустив голову, она смотрит, как лёд, чуть подтаяв, ударился о стенку стакана. Пожав плечами, девушка как можно скорее переводит тему: — Слушай, я думаю принять участие в конкурсе. Но я не думаю, что выиграю главный приз. Начала недавно… — Ага, да, слушай, Чичу, — Джин перебивает её, смотрит в экран телефона и ярко улыбается, а после поднимает взгляд и смотрит на замолкнувшую Ким, которая лишь сжала стакан в руке и перевела взгляд, начиная смотреть в окно, совсем не слушая слишком быструю и невнятную речь.       Белое авто останавливается у асфальтированной дороги для пешеходов, дверь открывается и оттуда выходит шикарная на вид девушка. Джису сразу подметила её фигуру в этом обтянутом коротком платье. На шпильках она будто летала, а не ходила. «Цок… цок…» — Джису воспроизводит у себя в голове звук и прикрывает глаза, точно помня, что где-то видела эту красотку. —…Так вот… Джису, ты слышишь? — Что? — без какого либо интереса отвечает девушка, но после слышит колокольчик, оповещающий о новом посетителе, а затем цоканье. «Цок… цок…».       Вздохнув, Ким косо посматривает на друга, но после раскрывает удивленно глаза. Ким выглядел необычно, словно влюбленная пташка. Глаза его сверкали, а улыбка на губах медленно расплывалась. Звук цоканья шпилек разносился по всей голове и кафе, но звук затих, а у их столика разносится миловидное «Привет». Джису сглатывает и поворачивает голову, устремляя взгляд на девушку, которую несколько секунд назад видела выходящей из машины. — Хэджу, ты быстро прибыла. Я удивился твоему сообщению, — Сокджин встал из-за стола, начиная обнимать девушку за талию, а после кратко целует в губы и тепло улыбается.       Джису смотрит на пару и ничего не может понять, но почему-то такие простые действия заставляют заткнуться и опустить голову. Ким не помнила, чтобы Джин знакомил её со своими очередными пассиями. Да и не очень то хотела знать, какая у Джина на ночь, а какая на неделю. Сжав стакан, Ким поднимает его, подносит к губам и делает глоток, но тут же начинает кашлять от слов друга. — Хэджу, дорогая, знакомься, это Джису, моя подруга. Я тебе о ней говорил, — указывает он на девушку, не отводя свой взгляд от спутницы. — Чичу, это моя будущая невеста. — Ой, скажешь тоже! — он нежно целует тыльную сторону ладони смущенной и громко смеющейся девушки и смотрит прямо в глаза, так влюбленно, так аккуратно и тепло, а после усаживает рядом с собой на диванчик. Джису это видит. Видит эту чертову атмосферу и чувствует, как неизвестный ком в горле подступает к её горлу, перекрывая поступление кислорода, будто хочет задушить. — Приятно познакомиться, Джису. Я рада, что у моего Джин~и такой хороший друг. Он рассказывал о тебе только хорошее, что я даже начала ревновала. Но как оказалось, ревновать не было нужды... Милые очки, они тебе очень идут, — Хэджу мило улыбается, стреляет глазами, и Джису с трудом поднимает уголки губ, выдавая что-то наподобие улыбки. Что это она имела ввиду? Ким, наконец, вспоминает где видела эту красотку. Та самая девушка с фотографии. «Так вот почему его не было четыре недели... С очередной милашкой развлекался.» — Ким снимает очки и протирает быстро глаз. Поспешно сложив и убрав аксессуар в футляр, а затем в сумку, Ким молчит, но продолжает слушать Джина, что никак не хотел заткнуться и просто заказать своей дорогой возлюбленной хоть какой-нибудь напиток или десерт. — Мы с ней познакомились по сети, но я не хотел тебе об этом говорить. Думал, ты опять заведешь тираду по типу «это глупо» и тому подобное. Спустя несколько месяцев она приехала ко мне в город и познакомилась с родителями, а там я уже предложил ей стать моей девушкой. Здорово, неправда ли? — Джин снова целует её ладонь, не отпускает ни на секунду, лишь крепче переплетает пальцы, а Хэджу закусывает в улыбке губу и кратко кивает. Глаза светятся от счастья у обоих, но Джису оскорблена тем, что ей ничего не говорили. Той, кто блять слюни подтирала пьяному Соку, когда он даже до кровати дойти не мог. Усмехнувшись и дернув бровями, Ким подзывает официанта и отвечает немного хриплым, словно не своим, голосом — Можно ещё чая? И льда бы побольше. Спасибо. — Ой, а мне пирожное с черникой, а моему парню можно… — Как насчет орехового безе? — Хэджу соглашается, Джин снова улыбается, но Джису хмурится и останавливает официанта, отвечая уже с каким-то раздражением: — Можно что-то другое? Видите ли, у моего друга аллергия на орехи, — официант смущенно кивает, а ответ Джису заставляет замолчать любовницу Сока.       Вздохнув, Ким скрестила руки на груди и посмотрела в сторону зала, не зная о чем и разговаривать. Она старается не замечать влюбленных взглядов со стороны голубков, их флирта и смешков. Девушка считала себя третьей лишней, но самое ужасное, что Джин привел на дружескую посиделку в их особенное место возлюбленную, о которой и не говорил вовсе до сегодняшнего дня.       Чай приносят скоро, но когда Хэджу хочет что-то сказать именно ей, то телефон Джису тут же подпрыгивает от звонка, затыкая влюбленных. Облегченно вздохнув, Ким встаёт из-за стола и отвечает с милой улыбкой, забирая в руку телефон: — Я отойду.       Развернувшись, Ким быстрыми шагами уходит в сторону выхода из кафе, оставляя свою сумку на диванчике. Ей не помешает свежий воздух в такой момент, Джису в этом уверена. Перешагнув за порог, девушка отвечает на звонок и громко спрашивает, усаживаясь за пустой столик на двоих поставленный для тех, кто так любит завтракать или обедать на свежем воздухе. — Да, Тэ-тэ? Что случилось? — Слушай, я тут подумал, — не медля отвечает парниша. — Я освобожусь скоро. Давай продолжим думать, какая краска нужна для твоей картины? Всё же, чем быстрее ты нарисуешь, тем скорее ты прекратишь волноваться о времени, — радостный голос Тэхёна оставлял какой-то теплый след на душе. Джису радостно улыбается и наклоняет голову, соглашаясь. Тэхён уводит её в разговор на длительный промежуток времени, заставляя забыть о недавних проблемах и внезапном объявлении Джина.       Попрощавшись с Тэ, Джису возвращается в кафе и хмурится, когда не замечает ни Хэджу, ни Сокджина за столиком. Вещи их были на месте, а принесенные десерты не тронуты, что ещё больше напрягало Ким. Решив, что эта пара голубков отошла в туалет тихо покурить, Джису направилась в уборную, чтобы проверить их. Но подойдя так близко к двери, Джису замирает, слыша голос Кима, который так был не похож на его повседневный и тихий, наоборот такой глубокий и низкий, шедший вразрез с девичьим стоном. Нервно сглотнув в легком шоке, Ким возвратилась к столику. Она схватила сумку, поспешно вытащила кошелёк и положила пару купюр за чай, а затем вышла из кафе, как можно быстрее убираясь от него прочь.       С каждым шагом становилось всё тяжелее идти, хотелось плакать от непонимания. Почему кто-то другой, почему не она? Что нужно сделать, чтобы в ней видели девушку, а не жилетку для разных переживаний?       Дойдя до остановки, Ким падает на скамейку и закрывает глаза, закидывая голову назад, чтобы не плакать, и ударяясь ею о стенд. Всего-навсего неделя прошла с возвращения Джина, и всю эту неделю он странно себя вёл только из-за барышни с тиндера? Злость и боль убивают, но захлебывается Ким в слезах и в собственной глупости.

***

      Стрелка часов пробивает ровно восемь вечера. В комнату заходит Тэхён, который уже часа два старался дозвониться до неё, и замирает. Банки с красками валяются на полу, в разноцветных лужах тонут кисти, мольберт сломан, а картина, которая должна была обрести жизнь, порванная валялась перед самых ног забившейся в углу Джису. Ким включает свет и обеспокоенный садится перед ней на корточки. Девушка обнимала свои колени одной рукой уткнувшись и спрятав в них лицо, а в другой руке держала бутылку соджу. Волосы растрепаны, за ухом забытый карандаш, а руки и одежда в пятнах от краски. — Джису… — позвал тихо Тэ младшую, замечая спрятанные за ней ещё парочку, но уже давно пустых бутылок. Джису молчит, голоса не подает, но через какое-то время поднимает голову и одаривает пьяной улыбкой Тэхена. — Джи… — Что во мне нет такого, что есть в любой девушке? — спрашивает девушка и смотрит на Тэхена, что молча на нее смотрел. Он не понимал к чему этот вопрос. Нет, он даже не хотел его понимать, потому что в его представлении Джису обладает прекрасными качествами человека. — Молчишь? Не знаешь, что сказать? Так я тебе отвечу.       Девушка встаёт с пола, но пошатываясь, намеревается упасть, ногами сбивая пустые бутылки, но Тэхён встает с корточек и хватает младшую за плечи. Ким смотрит в сторону, но после, ярко улыбаясь, начинает смеяться, как сумасшедшая. Парень сжимает губы, злиться на Джина, совсем немного на Джису и на самого себя. Вместо того, чтобы идти выпить со старшими, он должен был быстрее бежать сюда, должен был почувствовать боль той, в кого он влюблен. Усадив девушку на её постель, Ким обхватывает ладонями её лицо и встряхивает, стараясь хотя бы заставить слушать её. — Успокойся. Я сбегаю сейчас за водой и постараюсь всё тут убрать, а ты постарайся больше не буянить и ложись спать. Поняла? — девушка смотрит в глаза друга, а после закрывает глаза и издает тихое «угу». Ким вздыхает, отпускает её и забирает из рук бутылку, ставя её на тумбу. — Я постараюсь прийти быстро. Ложись давай. — Ким снимает с себя куртку, набрасывает на подругу и уходит, а Джису…       Она смотрит в пол безразлично, вспоминает сегодняшний день и стискивает зубы. Когда началась эта чертова безразличная любовь? Когда она перестала в Сокджине видеть друга, и теперь всё пошло по одной кривой дорожке? Встав с кровати, девушка надевает удобнее куртку Тэ и, нацепляя тапочки, с опаской выходит из комнаты. Проверив, что всё в порядке и что парня нет в коридоре, Джису пошатываясь быстрыми шагами идёт к лифту. Нажав кнопку, он сразу открывается, что радует Ким, и она заходит внутрь, нажимая на кнопку первого этажа и опираясь плечом о стену лифта. Выйдя из лифта и кое-как пробравшись через консьержа, Ким направляется в место, где хочет покончить со своими чувствами раз и навсегда.       Мелодия звонка проносится по всей квартире и Джин, до этого обнимающий свою девушку со спины, пока она готовила, направился смотреть кого нелегкая принесла к его квартире. Всего два замка и он открыл дверь, совершенно не ожидая увидеть родного человека в состоянии алкогольного опьянения. Девушка прислонившаяся к двери, поднимает взгляд своих прекрасных карих глаз, но они полны боли, злости и отчаяния. С губ слетает бурчание «это ты виноват. Нет. Мы виноваты вместе…». Сокджин не ожидал такого. Услышав громкий вопрос от своей возлюбленной «Кто там пришел?», Ким громко отвечает, что соседка и выходит за порог, закрывая за собой дверь. Как только поступил характерный щелчок, парень хватает её за плечи и прижимает спиной к стене, начиная чуть ли не шипеть. — Ты с ума сошла? Чего так поздно, да еще и без предупреждения? — Отпусти… — пробурчала Джису, укладывая дрожащую руку на кисть руки друга и стараясь её убрать от своего плеча, но всё бестолку. Тяжело выдохнув, девушка опускает руку, но когда Джин встряхнул её и серьезно заглянул в глаза, Ким усмехнулась. — Впервые ты такой серьезный. Что случилось, Джин~и? — Ты пьяна, — подтверждает факт Сокджин, не обращая внимание на то, как подруга передразнила его девушку сегодня за столом этим ласкательным обращением, и начала смеяться тихо, закрывая половину своего лица. — Давай я вызову такси и… Тэхён тебя уложит спать. Это... его куртка? — Да какая блять разница чья эта куртка? — Джису отталкивает со всеми собравшимися силами Кима и идёт вперёд, но в результате врезается в перила и тяжело дышит. Вздохнув, она наклоняется и касается лбом холодного железа, отвечая достаточно громко. — Ты никогда не видел во мне девушку. Только друга. Ты замечал всех девушек, которые проходили мимо. Ухлестывал за каждой юбкой, но не видел меня. Я была… будто тенью всех них. Так скажи мне, Сокджин, — Джису выпрямляется и поворачивает голову в сторону старшего, что он замечает на её глазах слезы — С каких пор ты перестал быть заядлым бабником и нашел себе ту, кого ты назвал своей будущей невестой? — Каждый человек может измениться, — отвечает Сокджин, стараясь не замечать слова, сказанные про то, какая в его представлении Джису. — Ты бабник. Я никогда не поверю человеку, который переебал половину университета, и теперь захотел стать однолюбом. Никогда! — Ким поворачивается к Джину и идёт к нему медленными шагами, каждый раз тыкая пальцем. — Знаешь, ты каждый раз говорил мне о своей пассии как в трезвом, так и в алкогольном состоянии. Я проглатывала каждое слово. Я приходила к тебе тогда, когда тебе было плохо, когда ты не мог что-то сделать или когда тебе было одиноко. Я заботилась о тебе, как никто другой. Скажи мне, кто был с тобой, когда ты заболел в феврале? А когда ты случайно съел ореховую пасту? Кто сидел перед твоей кроватью в больнице, заботясь о том, чтобы тебе было комфортно? Или, например, после очередной попойки ты чуть не утопился в ванной, кто тебя спас? Юнги? А может Хосок или Чимин? Или одна из твоих шлюх? Нет, всё это время я была с тобой! — Джису плачет, но говорит это с металлом в голосе, утыкаясь пальцем в грудь Сокджина, который смотрел в сторону двери своей квартиры и молча слушал. — Я была с тобой с самого первого курса. И если бы я могла, я бы подружилась с тобой и в школе. Я слушала тебя, поддерживала, старалась быть той, кто сможет быть с тобой всегда. И я влюбилась. — Прекрати... — шипит Сок, закрывая глаза и сглатывая громко слюни, но Джису не хотела прекращать. — А что ты мне сделаешь? Снова уйдешь трахаться со своей подружкой? — Джису усмехается через слезы, убирая руку от груди парня и вытирая свои слезы. — Знаешь, ты даже не в моём вкусе. И никогда не был. Но как видишь, я влюблена в тебя, и желаю, чтобы моя любовь к тебе сгорела в адском пламени. Я жалею, что моей любовью стал именно такой жалкий человек, как ты, — Джису ярко улыбается, стараясь сдержать новый поток слез, а после продолжает. — Это я была той, кто разрушил нашу дружбу, а ты... был тем, кто не замечал моих чувств. И если бы ты хоть раз их заметил… я не знаю… Ты хоть мог бы мне... хах... сказать что ли, что я не в твоём блять вкусе? Или... Я... — Ты просто друг. И видеть в тебе кого-то еще я не хочу. Знаешь почему? Потому что я могу найти с тобой покой, но кто сказал, что если мы будем встречаться, то что-то измениться? — Сок усмехнулся, а после, наконец, взглянул в глаза Джису. — Ты не умеешь любить. Ты зовешь это «любовью», но мы оба знаем, что ты настолько скупа на это чувство, что даже простой камень может полюбить кого угодно, но не ты. Что ты мне сейчас доказываешь? Влюблена?! А как насчет того щенка Тэхёна? Как он, а? Он то готов за тебя горы свернуть, но ты у нас такая бедненькая, влюблена в меня, в бабника, который не замечает чувств подружки. Ты мне со своей любовью не нужна. Пойми это и прими.       Сокджин тяжело дышит и смотрит на Джису. Шок охватывает всё тело младшей, она старается узнать в этом парне того, в кого была влюблена, но того, которого полюбила, в этом парне она не видела. Рука поднимается и она хочет одарить Кима пощечиной, но вместо этого улыбается, сжимает ладонь в кулак и опускает голову, сердце разрывается на мелкие кусочки. Она снова не может дышать, пытается, но не получается.       Джису делает несколько шагов назад, но алкоголь никуда не отступал, она шатается, путается в ногах, падает, да только то семечко боли, которое Сокджин так милостиво ей посадил, разрасталось по всему сердце, сжимало его стенку, выжимало, словно лимон, не давало биться. Джин смотрит на младшую, а его ладонь медленно начинает превращаться в кулак. Где-то в подсознании он хочет ей помочь, хочет посадить её в такси и просить прощение за то, что он сказал ей только что. Но это желание угасало так быстро, что и смотреть на столь жалкую для него теперь особу больше нет смысла. Он уничтожил её с тех пор, как предложил дружить в том самом кафе за столиком у окна.       Вздохнув, Джин развернулся и ушёл обратно в квартиру, оставив Джису одну. Теперь уже навсегда...