~Шанс на счастье~

      Джет кэпа и остальных мстителей приземлился благополучно. Король Т’Чалла вместе с Окойе и остальными Дора Милаж встречал их недалеко от посадочной площадки. Про себя он подметил, что кэп изменился со дня их последней встречи — возмужал, раздался в плечах и отростил бороду. Король выслушал суть дела и даже несмотря на то, что атака на его страну будет масштабной — своего решения все-равно не изменил. Ни в его правилах отступать и если они способны помочь нуждающимся, значит так и будет. В конце-концов это и было главной целью открытия миру Ваканды. — С моей стороны будут Дора Милаж, приграничники, ну и он, — Т’Чалла указал рукой на подходившего к ним Баки. — Недолеченный столетний Барнс, — Джеймс широко улыбнулся и Стив подумал, что обознался, но все же крепко обнял старого друга. Что и было не мудрено — Джеймс на самом деле очень, просто разительно изменился с того дня, как согласился остаться в Ваканде. Гладко выбритый, с собранными в пучок волосами, которые тоже отрасли, он будто вновь предстал пред ним тем пареньком повесой, не пропускающим ни одной юбки в Бруклине. Ну а самым главным доказательством преображения друга стали его искрящиеся жизненным блеском глаза. В них теперь отражались любовь, забота и трепет, а изнутри он весь светился счастьем. Он обрёл смысл жизни и это было заметно. Стив понятия не имел кого ему благодарить за возвращение друга к жизни, но догадывался, что кого-то точно надо будет. — Привет Бак, — они обнялись. — Ты прямо светишься весь, никак вакандка какая уже успела покорить твое сердце? — мягко поинтересовался Стив, когда они отстранились друг от друга. Джеймс улыбнулся в ответ еще шире и лучезарнее. Тогда Стив точно понял, что друг влюблен. — Не вакандка, Стив — Баки не стал ничего скрывать и открылся другу. — Мое сердце пленил самый лучший парень на свете, — на выдохе произнес он, расслабленно полуулыбаясь. — Он чудо, Стив. Представляешь, назвал меня мистером Барнсом, и все — я погиб. Никогда в жизни со мной ничего подобного не случалось. — он на миг прервался и посерьезнел. — Знаю, будешь осуждать меня, но мне все-равно, Стив. Он исцелил меня, принял таким какой я есть вместе со всеми моими грехами и кошмарами. Я люблю его больше жизни и скорее умру, чем от него откажусь. Сейчас ни наше с тобой довоенное время, когда за то, что просто взял парня за руку, жестоко наказывали. Сейчас мы можем быть счастливы. — Стив выслушал его и одобрительно кивнул, хлопнув по плечу: — Я вовсе не буду осуждать, а крепко пожму ему руку за то, что своей любовью вернул тебя к жизни. ~ И такая возможность ему представилась, как только он вошел вместе с Т’Чаллой в зал приемов. Поприветствовал принцессу Шури и заметил рядом с ней молодого парня, отличающегося от всех остальных местных. Пока Шури готовила Вижена к процедуре извлечения, Стив отозвал Эфе в сторону. — Ты видимо меня не помнишь — я привозил Джеймса сюда на лечение, стараясь укрыть от преследования. — начал мягко Стив. — И хотел бы поблагодарить тебя за то, что спас его и вдохнул жизнь. Для меня это очень важно. — он протянул ему руку и Эфе ее пожал. — Это я вам благодарен за то, что повстречал его. Теперь я не представляю без него своей жизни, очень люблю. — они разняли руки. — Осуждаете? — — Нет, — пожал плечами Стив. — Очень рад за вас обоих. — искренне произнес он. — Иншаллах, если так. — с этими словами Эфе обошел его и вернулся к Шури. Кэп же остался в легком замешательстве. ~ Эфе обнаружил себя лежащим на земле под окнами дворца и неподалеку от поля битвы. Видимо когда ему все же удалось ранить того скукоженного уродца с длинными ушами, который приходил за Виженом, его просто выбросило взрывной волной. Похоже повредил ребра и вывихнул ногу, а рассеченные висок и губа дополняли картину. И это еще хорошо, что по воле королевы здесь высадили зеленые насаждения и падать было не так больно. Не успел он об этом подумать, как ни с того ни с сего кольнуло в груди. — Джеймс… — превозмогая боль, он стал на ноги и едва не упал обратно. Было больно наступать, но он все же устоял. Да сколько у него ранений было — это всего лишь очередное. Сейчас рвалось сердце от страха. Именно в эту минуту что-то происходит…что-то ужасное. И он должен быть сейчас рядом с любимым. Задыхаясь от боли в левом боку, Эфе полубежал-полухромал, несколько раз все же упав по дороге, гонимый сердцем и желанием взять Джеймса за руку. Найти его. И крепко прижаться, лишь бы удостовериться, что он жив, что цел и невредим, что они по прежнему дышат в унисон. Вновь поднимаясь с земли, он свистяще дышит сквозь зубы и жмурится. Вновь боль выстреливает в ребрах, а из длинной раны на виске, вниз по щеке стекает кровь. Он бежит и осматривается: повсюду исчезают…рассеиваются все, с кем он сражался. — Нет… — вырывается с его губ. Силы покидают, но он не сдается и упрямо ищет глазами любимого. — Баки… Умоляю… — шепчет он, тяжело дыша и наконец видит его в десяти шагах от себя. — Эфе! — Джеймс откидывает винтовку прочь и бежит к нему навстречу, тут же крепко обнимая. Парень болезненно стонет, но цепко вцепляется в плечи любимого. — Боже, мальчик мой, ты цел…какое счастье, — Баки осторожно приобнимает его и обхватывает ладонью затылок. — Ненаглядный мой, — приговаривает он, нежно беря его за подбородок и целуя в уголок губ. — Я хочу быть с тобой, жизнь моя, — шепчет сорванно Эфе, заключая лицо Баки в свои ладони. — И если это конец, хочу умереть на твоих руках. — парень прижался своим лбом ко лбу любимого. — Я тоже этого хочу детка, — Баки накрывает его ладони своими и поочередно целует. — Рука об руку с тобою, прижавшись губами к твоим сладким устам. — Эфе, ангелок мой светлый…люблю тебя. — И надо бы начать проговаривать Шахаду*, но Эфе просто смотрит в любимые глаза и сорванно шепчет: — Джеймс, прошу поцелуй меня — Баки не медля горячечно прижался к его губам своими. То нежно посасывая их, то покусывая, боясь упустить, недолюбить, постанывая прямо в поцелуй и жмуря слезящиеся глаза. Никто из них не знал, сколько точно времени прошло, но когда они с шумным лихорадочным выдохом отстранились друг от друга, Баки продолжал придерживать любимого за плечи, давая возможность опереться на себя и обхватить собственные. — Мы живы, детка. — словно не до конца веря, прошептал Баки, улыбаясь сквозь слезы. — Аллах сохранил нас друг для друга. — выдохнул Эфе и всхлипнув все же провалился в блаженную пустоту в родных и спасительных руках любимого. ~