Когда наступит ночь

Открыв глаза и повернув голову, я увидела заснувшего на кресле Эдди и на цыпочках подошла к нему, захватив с собой плед, украла его. Он так сладко спал, как ребёнок, с улыбкой на губах. Я была совсем измотана, у меня не было сил, и я чувствовала, что в любой момент могу расплакаться. Глаза у меня красные и опухшие со вчерашнего вечера, поэтому, стараясь ни о чем не думать, я побрела в душевую. Увидев, что вчерашний мудак порвал мне платье, я разделась и нырнула под душ. Струйки горечей воды побежали по телу, согревая и немного успокаивая. Я села на плитку душевой, судорожно пытаясь отскрести этот запах... Бездумно царапая кожу мочалкой. Напряжённые до этого нервы дали о себе знать. Грязно.... Фу... Какая гадость... Надо отскоблить... Плевать что больно... Меня оотвлёк звук постукивающих рук, кулаком об кулак, и я поняла, что Эдди проснулся. — Эшли, я смотреть не буду, обещаю, — прошептал Мансон, приоткрывая немного дверь в ванную комнату. — Но дверь в душ не закрывай. Я слышала, что юноша ходил кругами, ожидая объяснений, которых не было вчера. Терпение давалось ему с трудом. Душ действовал успокаивающе. Тугие струйки воды били по коже, зарывались в волосы. Вдыхая пар, я поняла, что можно начать рассказ. — Это произошло, после того как на вечеринке я убежала в ванну из-за дурноты. Но там был он... Это же, — перед глазами стоял он. И теперь я с точностью могла рассмотреть черты лица. И я его узнала. Это был Джейсон Карвер. Я прикрыла рот рукой, чтобы не проговорить лишнего. Водя пальцем по мокрой стене, я поведала о случившемся, исключая имя из разговора. Слова текли безразлично, просто падали с губ, как капельки воды. Ээди то и дело задавал уточняющие вопросы. В конце истории повисла тишина... Лишь горячий душ упорно шуршал, тщетно пытаясь слить то, что было у меня в душе... Страх, боль, унижение, отчаяние и понимание того, что без сверхспособности я ничто. — Ну ты там как, чего притихла? — я видела тень Мансона на тёмном стекле. Он тоже сёл на пол, как и я, прижав к себе ноги. — Всё хорошо, теперь всё нормально, — успокоилась я, осознав, что он рядом, за стенкой. — Тогда я поехал в тот дом. Возможно, ещё успею узнать кто это был. Может, кто-то что-то видел или знает. К этой сволочи у меня "ряд вопросов". Очень хочу... "побеседовать по душам". — Нет, ты не должен этого делать, — страх охватил меня с новой силой. — Это ещё почему? — недоумевал юноша. Мне не надо было видеть, я слышала по голосу и звуку нервных шагов — Эдди зол, очень зол. Его надо как-то остановить, он ведь сгоряча дел натворит! Думай, думай... Чем бы его занять? — Черт, не хочу сейчас думать как тебя отговорить! — выложила я всё как есть. — Пожалуйста, Эдди, не лезь в это! Мансон швырнул ключи от машины на полку. Процедил: — Хорошо, я сделаю, как ты хочешь. Я облегченно вздохнула, обернув полотенце вокруг тела, толкнула дверь душевой... Взгляд Металлиста был направлен ниже моего лица. Фрик сосредоточено рассматривал мою грудь. — Эй! — возмутилась я, в этот момент почувствовав, что полотенце на мне почти не держится и вот-вот рухнет вниз. Вмиг рука Эдди метнулась ко мне и поймала полотенце на лету, прижав его к моему телу. Я ощутила, как от прикосновения Мансона побежали мурашки. — Поймал! — он ловко поправил полотенце и потуже закрутил его у меня за спиной. Зажатая в его крепких руках, я совсем растерялась и, кажется, покраснела. Зато парень выглядел так невозмутимо, будто помогал одеться младшей сестрёнке. Меня кольнула крошечная иголка досады. Его взгляд упал мне на шею, и он с осторожностью произнёс: — Ладно, придётся тебя лечить, где аптечка? — Там, в комоде... Вторая полка справа. Эдди усадил меня на кровать, достал мазь от ушибов, одной рукой взял меня за подбородок, а другой начал осторожно мазать мою шею. Я молча и любопытно наблюдала за его действиями — от этого он почему-то ужасно смутился. — Всё, скоро будешь, как новенькая. Ммм... Я тут думал... У вас есть боксёрская груша? — Боксёрская груша? — переспросила я, не понимая к чему он ведёт. В этом доме, ещё до моего появления, подвал был соорудирован под комнату тренеровок для Стива. Старший брат увлекался боксом, потом плаванием, а затем поддержанием своего имиджа "Стив—король девчонок". — Да, есть. Но мне нужно хоть немного привести себя в порядок. — Да, извини, Эш, — опомнился Мансон, протирая глаза руками. На нём была вчерашняя одежда, а волосы торчали во все стороны. Странно, но я больше была удивлена тем, как он хорошо выглядит чем тем, что он впервые назвал меня "Эш" вместо "Детёныш" или "Эшли". Захватив свои вещи из шкафа, я переоделась в джинсы и свободную белую рубашку. Когда я вышла, Эдди разглядывал стену, украшенную наградами, фотографиями и моими рисунками. Взяв его за руку, я повела его без лишних слов,захватив ключи, и мы спустились в полуподвальное помещение. Мягкий свет, тёплые фактуры в отделке и какая-то особая атмосфера. Комната оказалась очень просторной и на удивление уютной. — Ты храбрая девочка, но навыков удара не хватает! — Мансон с усмешкой покачал головой. — Кстати, поколотив грушу, обретаешь душевного равновесие. — Да? Пожалуй, стоит попробовать и мне. — Легко, начнём! Становись здесь, — металлист поставил меня напротив груши. Я замахнулась, ударила, но рука соскользнула в сторону. — Так, стоп-стоп-стоп, так ты себе кисть вывихнешь, — заботливо проговорил он,вставая позади меня и обнимая по обеим сторонам, и стал направлять мои кисти. Как в замедленной съёмке, показывал удар, а потом я повторяла. — Ну вот, теперь своих недругов замочишь на раз плюнуть. Я обернулась, его лицо было прямо надо мной. — Если бы ты был моим недругом, я бы всюду проигрывала, — пробормотала я. — Думаю, пропустив пару ударов в челюсть, ты бы перестала так делать и сосредоточилась на защите, — прошептал он, погладив меня по пояснице. — Теперь сама! Эдди обошёл грушу и встал напротив, чуть удерживая её. Я решила показать, как когда в детстве, живя в лаборатории, что его уроки прошли не зря. Собрала всю силу, и... Удар получился сильным, но немного кривым. Груша со всей мощи влетела в Мансона, ощутимо ударив его по лицу. —Ай! — он засмеялся, потирая щеку. — С ума сойти, меня поколотила девчонка! — Ой, прости! — я тут же кинулась к нему с объятими, пытаясь подуть на ушибленную щеку. От неожиданности металлист потерял равновесие, мы оба качнулись в сторону... И то ли случайно, то ли намеренно, со смехом рухнули на край маленького ринга. В своей манере Эдди схватил меня за бедра и начал щекотать. Я, хохоча, спрыгнула с него и упала на мягкий матрас. Он щекотал меня до тех пор, пока я уже не могла смеяться. Его смех заполнил комнату — и это самый красивый звук, который я когда-либо слышала. Я никогда такого не слышала. Но тут раздался грохот входной двери и какое-то ворчание. Мы оба испуганно подскочили. Мансон схватил свою куртку, мою руку и потянул нас в угол за шкаф. — Тс-с... — металлист приложил палец к моим губам. Вошёл Дастин Хендерсон, осмотрелся и, всё также недовольно ворча, ушел в другую комнату. — Это наш чувак. Страшный человек. У-у, что было бы, если бы он нас застукал! Мы бочком, на цыпочках пробрались к двери и, уже не сдерживая смех, бросились по лестнице наверх. Поднявшись, я развернулась к нему, намереваясь убедить поздороваться с кудряшом. Но тут его ладони заскользили по моей спине, и всё мысли вмиг куда-то подевались. Я чувствовала жар его рук сквозь одежду. Эдди наклонился ближе, сердце провалилось от близости, сквозь гул пульса в ушах я едва расслышала его слова: — Знаешь, пора завтракать. Пойдем на кухню, поищем что-нибудь съедобное? Это было так неожиданно, я даже не сразу нашлась, что ответить. — Хорошо, пойдём. Родители были в командировке, и в столь ранний час на кухне никого не было. Большой стол из светлого дерева, блеск медной посуды на полочках. Атмосфера здесь была такой уютной. Мансон, открыв холодильник, изучал продукты. — Готовой еды нет, но есть мясо, можно его пожарить, — он достал пакет с огромным стейком. Я не выдержалавыдержала, засмеялась, подошла к столу, взяла нож и пакет с мясом. — Сейчас быстренько его приготовлю! Моей шеи коснулось горячее дыхание. Приблизившись сзади, Эдди накрыл своими руками мои запястья, сжимая и останавливая их. — Позволь мне. Мясо любит мужские руки, — Мансон забрал нож, отодвинул меня от стола и улыбнулся через плечо. Он занялся стейком. Обсушивал, надрезал. Бросил на поверхность кристаллы крупной соли, вдавливая их пальцами. Движентя были небрежными, но точными, красивыми. Пока металлист жарил мясо, я вымыла зелень и нарезала овощи. Когда было всё готово, мы сели прямо на кухне, подвинув к столу одноногие стулья-табуреты. В кружки полился горячий крепкий чай. Наевшись вдоволь, мы собрались покинуть кухню. Вдруг фрик развернулся и подхватил меня под коленки, вынуждая ухватится за его шею. Поднял к себе на спину и легко, словно невесомую, понес к двери. Я попросила его поставить меня на пол, но в ответ получила лишь смех и кружение по кухне. В ушах звенело, было немного страшно и очень весело. Мою грудь и всё тело наполняли невероятная легкость и счастье. Словно я, мы оба, сейчас взлетим. Мансон принёс меня в зал. Его прохлада окутали нас, меняя настроение с весёлого озорства на тихую нежность. Я села на диван, опираясь на подушки, а Эдди положил голову мне на колени. Стал поглаживать мои пальцы, иногда ловя их кончики. Я играли его длиными волосами, гладила лоб, скулы. Такие красивые. — Эй! Я что здесь просто так расхаживаю по всему дому, в надежде найти хоть одно живое существо? Или все сдохли после вчерашней вечеринки у Джейсона? — рядом с нами возник взлохмаченный Хендерсон в кепке. Мы с Мансоном поспешно отодвинулись друг от друга. Я поймала себя на мысли, что хочу обнять Дастивана и поплакаться в плечо, вспоминая вчерашнее происшествие, но сменила тему: — Как ты? Он стал спешно рассказывать, как съездил к Сьюзи на выходных. Как они ходили в кино, ели попкон и что он ей начинает действительно нравиться. Я хотела остановить кудряша, но поняла, что просто завидую ему, потому что он знает что такое взаимная любовь, а я нет. — Это здорово, — сделала я умозаключение по его рассказу, заставляя себя смеяться. А в голове возникли образы, которые Эдди Мансон успешно прогонял целое утро. — Ну, как там ваша... вечеринка? — спросил Дастин, и получил подушкой по лицу от фрика. — Эй! Мне хотелось рассказать, что произошло, но мне было слишком неудобно. Я знала, он не стал бы меня осуждать, но, не смотря на желание с ним поделиться, всё же не хотела об этом рассказывать. — Так себе... Я очень испугалась и мне было плохо, — всё же ответила я в двух словах. Серые юные глаза стали пристально меня разглядывать меня, замечая проступившую бледность и резкие тёмные тени под моими глазами. Дастин на секунду прикрыл глаза, мотнул головой и направился в мою сторону. Его пальцы потянулись к следам на коже и осторожно, едва касаясь, погладили их. Я вздрогнула и оттолкнула его рукуруку, удивлением глядя на него. И, невольно поддавшись вперёд, я захотела прильнуть к Эдди. Там тепло и безопасно. Расстояние между мной и Мансоном и так было крошечным, а теперь совсем исчезло. Фрик обнял меня за талию и прижал к себе. Хендерсон убежал и вскоре вернулся вместе с сонным Стивом. Харрингтон подошёл ко мне и погладил по голове. — Может, ты объяснишь мне?! Ты сказал, что все ходят на вечеринки! Ты сказал, что не отойдешь от неё не шаг! Ты... — по голосу Дастина было заметно, что он начинает закипать. — Кто это мог сделать, черт возьми?! — Стоп! — прикрикнула я, глядя на заболтавшего Хендерсона. Кудряш мягко улыбнулся, снова опустился на корточки рядом со мной и безумно прикоснулся к кепке на голове. Пришлось по второму разу рассказывать о вчерашних домогательствах. — Она была со мной, — пальцы Эдди скользнули по моей шее. — Но кто-то всё же её обидел прямо у нас под носом! А значит, он... и я, мы оба дали маху! Молодые люди уставились друг на друга. В их глазах было слишком много чувств, сменявших друг друга. — Мда уж, сейчас бы Хоппера... — в расстроенных чувствах проговорил Дастин, хлюпаясь в ленивое кресло папы. — Джима Хоппера? Умершего шерифа? — недоумевал Мансон, выразительно смотря на мальчика. — Копы ведь... — Дело не в копах, — ответил Стив, возвращаясь из своей и держа в руках свои выстиранные вещи. — Он... — Он был моим другом, — прошелестела я, нервно крутив кольцо на указательном пальцем, подаренного вчера Эдди. Металлист был удивлён, но ничего не сказал, наверное, подумав, что после прошлогодних происшествий шериф Хоппер всем стал другом и героем. А я не стала объяснять и рассказывать ему... следующее... Мне было тринадцать лет, когда Одинадцать очередной раз увели на урок-опыт. Девочке было очень страшно, и она постоянно звала "папу". Будто это всё происходило не по его указке. Но Джейн ничего не помнила — ни про врата в другой мир, которые она открыла, ни про Первого, ни про истинные мотивы " Папы", поэтому меня держали в изоляторе, чтобы я даже не могла пробраться в её голову и всё ей показать. Да, тогда у меня были такие желания. Так и хотелось, чтобы она им показала где раки зимуют, но после, когда увидела её несколько месяцев спустя, её по детски наивные карие глаза, я не смогла опрокинуть на неё всё это снова. Обманув персонал, приносившего мне поднос с едой, я смогла выбраться из изолятора, своим даром выключила камеры и свет, и вывела Одинадцать из лаборатории. В тот же день в городе и пропал Уилл Байерс, и по счастливой случайности девочку нашли ребята — мне принесло это облегчение. Но тогда на меня вознесли бремя ответственности за чужие ошибки. Поместив меня в бак с водой, "папа" надеялся, что это мне поможет заиметь такие же таланты, как у Джейн, но это была ошибка. Испугавшись, я, открыв врата на мгновение, прошла в Изнанку, а после выбралась оттуда уже в трейлорном парке. Там меня и нашел паренёк лет семнадцати, я пряталась прямо под колёсами его трейлера от криков и шума и старалась вести себя так тихо, как это только возможно, чтобы про моё существование никто не знал. Парень позвал мужчину, а он уже позвонил в полицию и вызвал копов. Приехал Джим Хоппер, который сразу догадался откуда я. Я очень быстро привязалась к нему. Шериф, до конца не понимая что происходило, всё же отвёз меня в школу к Джейн. Там мы вместе избавились от демогорга, но девочка не имея опыта с Изнанкой застряла там, а меня снова отвезли в отдел полиции. Дастин буквально приволок туда Стива, который в свою очередь уговорил своих родителей удочерить меня. Так и началось наша с ним приключение под названием "семья". Два года меня учили на домашнем обучении, я частенько прибегала к Хопперу в участок, даже не догадываясь о том, что он скрывал Одинадцать, и рассказывала ему все-все, что узнала нового, а потом читала книжки, которые Джим стал держать в своем кабинете, когда мои визиты стали постоянными. Время бежало, я росла, но моя привязанность к друзьям никуда не уходила, а наши "неприятности", затянувшиеся на несколько лет, только и скрепляли дружеско-родственные узы. — Он всегда заботился обо мне и сестре, — добавила я, слегка отстаняямь от Эдди, чтобы заглянуть в его глаза. — У тебя есть сестра? — Ну-у, она сейчас в другом городе. Её удочерили Байерсы. Дверь с улицы распахнулась, и мы увидели родителей. Они тянули за собой чемоданы и выглядели очень уставшими. Доля секунды... и в Эдди полетели вещи старшего брата. — Переоденься в ванне, — одними губами велел Стив металлисту, и тот скрылся в другой комнате. — Почему вы не позвонили, я бы приехал... — Ой, добрый день, да какой уже день, вечер наступает, — приёмная мама грациозно, как по подиуму, прошла мимо брата и упала рядом со мной на диван, отмахиваясь сумочкой. — У вас гости. А мы как раз привезли ужин. — Я буду безмерно рада, поужинать с друзьями, — отвлекаясь, попросила я. — Я буду счастлив познакомиться с семьёй моего друга, — вежливо сказал Эдди, выходя из ванны в новой для себя одежды. Черный пуловер подчёркивал его фигуру. Выглядел он очень необычно. — Мама, познакомься с нашими друзьями. Дастин Хендерсон и Эдвард МансонМансон, — представил их Харрингтон. — Рады познакомиться, — хором ответили ребята. — Нам тоже бесконечно приятно наконец увидеть нормальных друзей нашего сына. Стив издал как-то звук, что-то среднее между шипением и кашлем. Папа засеменил прочь. Мама жестом пригласила нас к столу. Парни уселись на стулья вокруг стола, а я стала помогать накрывать на стол. Дастин о чём-то пошутил, я со смехом шлепнула его по плечуплечу, и в этот момент в комнату вошёл отец. Воздух плеснул по комнате стылой водой, словно кто-то открыл все окна, и вечерний ветер прорвался внутрь. Мужчина обвёл нашу компанию взглядом, тянущим плечи к земле. На секунду я почувствовала себя мешком зёрна: взвешена, оценена, обзавелась биркой. По спине опять пробежали колючие мерзкие мурашки. Стив, как и обычно в присутствии отца, взял меня за руку. Только сейчас мужчина соизволил перевести глаза на сына. Харрингтон же спокойно выдержал отцовский взгляд. Дастин метнул быстрый взгляд от одного мужчины к другому и чуть сжал ладони. Опустив глаза на стол, я оценила разложенные блюда. Трапеза началась в молчании. Мама стала ухаживать за молодыми людьми, рассказывая как они с отцом съездили в командировку. Атмосфера тут же стала расслабленной: вкусная еда, напитки и лёгкие разговоры. — Что ты можешь поведать нам о своей жизни, сын? — перебил её, отец. — Сколько машин ты разбил? Сколько... девушек сменил? — Дорогой! — голос женщины едва был слышен. Муж даже не повернул головы. Я, насытившись дневным стейком, не съела ни кусочка с того момента, как мы сели... Как же меня бесит отец! — Стив сам прекрасно может справится со своей жизнью! — Остынь, — шёпотом попросил Дастин, схватив меня за край штанины. Но меня уже несло и остановить было невозможно. — Да нет же! Стив работает, присматривает за мной и скоро поедет учиться в колледж! — меня захлестнуло злобное отчаяние. — Ты не знаешь нашего сына, это очевидно. И твое возмущение... как минимум показывает твоё невоспитанность. — Ты не можешь отрицать очевидные вещи моей невоспитанностью. Отец вдруг медленно встал. Костяшки его пальцев побелели. Да, видимо, вчерашних приключений на свою голову, мне было мало! — Я не позволю... В считанные секунды Стив оказался между мной и им. — Только попробуй что-нибудь ей сказать, — прошипел брат. Несколько секунд мужчины смотрели друг на друга как оскалившиеся псы. Потом отец прорычал: — Ты не изменился ни на йоту. Всё такой же безответственный, такой же глупый. Не умеешь вести себя, не умеешь ставить себя перед друзьями. Я не знаю, зачем ты привёл эту оборванку домой. Она просто бесполезный материал. Мать прижала ладони ко рту, из уголков её глаз хлынули слезы. Я нервно сжала кулаки у груди. Даже Эдди и Дастин нехорошо напряглись. Один только Стив оставался непроницаемо спокойным. — Я тоже не знаю, зачем попросил вас удочерить её. Наверное, чтобы находясь дома, чувствовать себя кому-то нужным и любимым. Эшли принимает меня таким какой я есть. И не стыдилась этого. Она никогда не стыдилась себя. "До вчерашнего дня" — подумала я, дотронувшись лёгкими движениями до шеи. — Пошлите, погуляем, — напоследок вздохнул Стив. — Спасибо за гостеприимство, — вставая из-за стола, поблагодарил Мансон, поаернулся ко мне и галантно протянул руку, приглашая к выходу. — Извините, что покидаем вас так рано, — произнес Хендерсон, на ходу доедая лепёшку. Ни на кого не глядя, я покинула поле боя с гадким чувством поражения. Через полчаса мы вчетвером оказались в подвале Майка Уиллера. Стив ушёл в комнату Нэнси — поболтать с ней, как со старым другом, как с тем человеком, который знал его ещё до этого кошмара. Ребята уселись на диван, Майк заговорил о школе, которую мы сегодня с Эдди пропустили. А потом оживлённо стали обсуждать "подземелья и драконы". Я не стала мешать. Поднялась в кухню, поздоровалась Карен Уиллер и стала хозяйничать — заваривать чай. Когда он был готов я вернулась к Майку, Дастину с Эдди. Поставила поднос, и улеглась под бок к МансонуМансону, не способная думать не о чем.