Когда наступит ночь

Через пару часов нашей с Эдди болтовни и смеха, Эдди отнял у кого-то гитару, рассказав ему смешную историю, которую понимали лишь травокурильщики. Забыв о вечеринки, мы устроили свою личную тусовку на кухне. Только Эдди, я и гитара.Мне было очень интересно наблюдать за ним со стороны. Во время игры Мансон был другим: по особенному собранным, сосредоточенным. И при этом очень умиротворенным, счастливым. Как человек, который явно находится в своей стихии. А ещё это было завораживающие красиво. Эдди то и дело отбрасывал с лица взмокшие пряди волоси поглядывал на меня с улыбкой. — Не заскучала? — спросил он, на мгновение заканчивая свою игру. — Нет, — звонко ответила я. — Я готова сидеть тут и смотреть на тебя вечно. У тебя раньше были фанатки? — Не припомню, — задумавшись, ответил он, наверное, вспоминая свои выступления в баре. — Или не признаешься. Но теперь точно есть одна! — вставая и пританцовывая, завизжала я. Когда я уже не чувствовала своих ног от частых танцев под гитарные мелодии, а руки Мансона превратились в сплошной мозоль — мы уселись на пол, облокотившись о кухонный гарнитур. Я тяжело вздохнула, задумалась и решила достать из сумки маленькую книгу. — Ух ты, Хоббит. Неужели ты читаешь Хоббита? Я молчала, прижав к груди книгу. Внутри меня всполыхнулся поток мыслей — таких неуместных, но таких неуправляемых... Несколько секунд мы просто глядели друг на друга. — Эшли... Хочешь... Я тебе почитаю, — предложил он и посмотрел на меня нежно, внимательно... будто никак не мог насмотреться. Я тоже не могла оторвать от него глаз, чувствуя, как их темнота затягивает меня всё глубже. Без надежды на возвращение. В горле перехватило дыхание, я едва слышно прошептала: — Да, хочу. Эдди наклонился ближе и ласково сдул с моего лба прядки волос. На мгновение замер, вдыхая мой запах. В этот миг мы были так близко, что я чувствовала его тепло, энергию его тела. Его всего целиком. Смутившись, я потянулась за принесённой книгой. Металлист улыбнулся, взял Толкина у меня из рук и открыл оглавление. — Жил-был в норе под землей хоббит, — Мы удобно, полулежа, устроились на полу, и он начал читать. — Не в какой-то там мерзкой грязной сырой норе, где со всех сторон торчат хвосты червей и противно пахнет плесенью, но и не в сухой песчаной голой норе, где не на что сесть и нечего съесть. Нет, нора была хоббичья, а значит — благоустроенная. Эдди читал с выражением, ему это удавалось очень изящно и талантливо. Я слушала его бархатный голос, следила за движениями его губ, ловила каждую эмоцию на лице... И всё больше погружалась в атмосферу сказки. Не только в истории, но и наяву. —Но случилось так, что однажды в тиши утра, в те далекие времена, когда в мире было гораздо меньше шума и больше зелени, а хоббиты были многочисленны и благоденствовали, Бильбо Бэггинс стоял после завтрака в дверях и курил свою деревянную трубку, такую длинную, что она почти касалась его мохнатых ног (кстати, аккуратно причесанных щеткой). И как раз в это время мимо проходил Гэндальф. В какой то момент мне стало так уютно и безопасно, что я заснула. Прямо на его груди, под звуки его голоса. — Эшли! — услышала я голос Стива и распахнула глаза. Обнаружила себя там же, на груди у Мансона. — Оказывается, моё чтение прекрасно усыпляет, — прошептал металлист, поглаживая моё ухо. — Извини. Ты очень хорошо читал, просто я была уставшей, — я смущённо улыбнулась, поднялась и стала оправлять свою одежду. — Ты слишком сладко спала, не хотелось будить. — Эшли, — на кухню ворвался Стив, оглядывая всё вокруг и заострив внимание на Эдди. — Я тебя повсюду ищу, скоро будем выдвигаться домой. Боже, ты сто и здесь устроила "литературный клуб". Я повернула голову, проследив за его взглядом, возле Мансона лежала приоткрытая книга, которую он поглаживал пальцем. — Она тебе не надоела? — спросил Харрингтон у Металлиста, указывая на меня стаканом в руке. — Стив... — пробурчала я, выхватывая у него стакан и делая глоток. — Эй! Я хотел его вылить! И вдруг комната начала двоиться, и я почувствовала, что меня начало мутить. — Подожди меня здесь, — крикнула я, заметив, что Мансон встал, направляясь за мной. Ноги сами понесли меня в ванную, села перед унитазом, ожидая, что меня вот-вот стошнит. Но ничего не произошло. Со стном поднявшись, я ощутила чужое дыхание прямо за своей спиной. И в этот момент стоявший позади меня парень шлепнул меня по попе и сказал: – Это лучшая задница на этой чертовой вечеринке. Я убрала его руку незнакомца и отвесила ему пощечину. Неплохо получилось. Этот парень был слишком массивный, наверное качок. Под футболкой просвечивались кубики пресса, наверное, он много часов находится в спортзале, чтобы девчонки сохли по его внешности. Я уже видела впереди дверь, когда он схватил меня за руку и повернул к себе. Он назвал меня по имени, а когда я посмотрела ему в глаза, то поняла, что он не собирается шутить. Я попыталась вырваться, но он держал меня очень крепко. Затем это ничтожество отпустило меня и положило руку мне на плечо. – Это просто разговор, Эшли. Расслабься. Не трогай меня больше! Просто остановись! Его прикосновения вызывали у меня лишь тошноту. Этот парень... нет, особь мужского пола, стал наклоняться к моему лицу, удерживая меня на месте. Я зло посмотрела на него исподлобья, процедив сквозь зубы: — Пошёл вон, тварь. Еще раз прикоснись ко мне и твоя голова будет красоваться в комнате моего брата. Слышишь? Его глаза налились бешенством, ему было плевать, что я скажу и что сделаю. Он сдавил мне горло своей огромной ладонью, и перед глазами начало всё темнеть. Я слышала странный звук, растегивающей ширинки брюк, чувствовала грубые пальцы на бедре, задирающие мне платье. Осознание того, что со мной происходит, пришло, когда мой лобок был оголен. И преодолев боль в лёгких из-за нехватки воздуха, выдохнула и широко посмотрела на это чудовище, концентрируясь на мыслях и воображении, что именно хочу с ним сделать. Но ничего не произошло. От напряжения проб использования своей пропавшей супер сила, из носа как обычно выступила струйка крови. Он всё так же сжимал мое горло и поднимал платье. Я попробовала заорать, но вместо крика вырвалась хрипота, да и из-за громкой музыки меня никто не мог услышать. Мельком вырвавшись из тумана, я почувствовала слизкое прикосание в низу живота. О нет, нет, нет! Кто-нибудь?! Ну хоть кто-нибудь, пожалуйста, помогите! Но в ответ на мысли лишь тишина. Пока не поздно, вложив весь страх и всю злость, я вцепилась ногтями в лицо этого ничтожества. Его рука сползла с моей шеи, оставив на ней красный шрам от удушья. Я принялась хаотично драть его кожу. Парень отпрянул от меня, закрыв лицо руками. — Не подх-х-ходи! — побежала я к двери, толкая его и отдергивая своё платье. Дверь распахнулась, и в глаза ударил свет лампочек. Громкая музыка вызывала сильные вибрации по телу, и мне пришлось заткнуть уши руками. Так — слышала только, как громко стучит мое сердце, потом я сползла по стенке, села на пол, подтянув к себе ноги раскачиваясь взад-вперед, плакала. Из ванной вышла эта тварь, и даже не посмотрев на меня, он поправил свои брюки и быстро поспешил выйти на улицу. Интересно, когда-нибудь кто-нибудь орал в немом крике? Потому сейчас я это делала. Меня била мелкая дрожь, ноги будто онемели, по щекам бешеным ручьём текли слезы, а рот открылся так сильно, что будто сломается челюсть, но из него не вышло и звука. С двух сторон от себя я услышала своё имя. Через пелену слез я увидела Стива, который тянул ко мне руки. Я безмолвно на него смотрела, оттягивая решение прикоснуться к его рукам. Как же мне хотелось уйти, но куда? Я не могла идти домой. Может, позже. Но куда бы я ни отправилась, я бы не смогла туда добраться – я была слишком слаба. Единственное, о чем я мечтала, так это выбраться из этого дома и ни о чем и ни о ком не думать. — Чш-ш, Детёныш! — раздалось справа от меня. Я повернула голову и утонула в тёмных глазах. Казалось, эмоции сейчас разорвут меня. И я стала плакать с новой силой. Эдди взял меня к себе в объятия. Напряженные мышцы заныли, и тело само поддалось вперёд, к нему. — Нет, пусти... — просила я, а сама прижималась всё ближе, пока он нёс меня к выходу. Стив следовал за ним, как хвостик. Все переживания, что переполняли меня сейчас, не могли отменить магического действия рук Эдди на меня. Наоборот, именно сейчас невыносимо хотелось провалиться в эти руки. Почувствовать их защиту. И услышать из его уст, что всё будет хорошо. Но он только порывисто, на ходу, гладил мои плечи. И не говорил ничего. Даже сев в машину Стива на заднее сиденье, его руки не отпускали меня, я сама себя не отпускала от него. Робин, сидевшая спереди, что-то причитала, активно размахивая руками. Стив отвечал ей грубо, сдавливая руль до посинения пальцев. Что именно они обсуждали, я не слушала, но в какой-то момент тело Мансона напряглось. Его взгляд заскользил по моим чертам, пристально их изучая. В его глазах вдруг мелькнуло то, что я прежде в них не видела:слезы.Эдди укутал меня в рубашку Стива и прижал мою голову к своей груди, скрывая от меня свои слезы. Его пальцы нервно зарывались в мои пряди. То резко надавливали, то, словно опомнившись, нежно приглаживали. Он понизил голос, его почти не было слышно. — Всё будет хорошо, Детёныш, я с тобой... Автомобиль резко затормозил на лужайке возле дома. Стив и Робин выскочили из машины, не на секунду не остановившись в своём споре, я слушала ровный стук сердца Эдди, носом уткнувшись в его шею, и подслушивала их голоса с улицы. — Что за дела, Стив! Я же сказала: ей нужно в полицию или в больницу. У неё было удушье и если... Если её... — Бакли не могла договорить своё предложение. —Она моя подруга и не такая, как девчонки, с которыми трахаются на вечеринках. О Боже, я даже не уверена, что она с кем-то целовалась, не говоря уже о чем то большем. Да, я дразнила её неделю назад этим. Но... Она хорошая, наивная, и, честно говоря, я бы не хотела, чтобы с ней это случилось. — Замолчи! — крикнул Стив. Я была приятно удивлена, что она так думала обо мне. Но боль в груди все еще не проходила. — Это всё из-за меня. Я должен оберегать её! — Что будем делать Стив? — Не знаю... В полиции могут списать, всё на алкоголь. И мы сами не знаем, кто это был. Иначе, он бы уже ходил без головы, — рассуждал Харрингтон. — Ага, ты бы сёл в тюрьму, а Эшли бы осталась одна! Снова! — Хендерсон позаботится о ней, — задумались проговорил парень. — Дастин конечно любит её, но он сам ещё ребёнок. Поехали в больниу, — умоляюще просила девушка. — Спросим у неё. Дверь автомобиле открылась с нашей стороны. — Эш, сейчас я должен поговорить с тобой без лишних глаз и ушей, — строго сказал Стив, садясь на карточки напротив нас. — О чем поговорить? Скажешь, что надо ехать в больницу? — устало, ответила я, даже не взглянув на него. — Да, он скажет, — перебила его Робин. На моих глазах выступили слезы от обиды, страха и бессилия. Стив наклонился совсем близко и осторожно коснулся моих волос. Он посмотрел на мою покрасневшую шею, потом на меня. На мгновение его глаза отзеркалили мою боль и смятение, будто он почувствовал всё, что чувствовали я и Эдди, державшего меня у себя на коленях в цепких объятиях. — Не нужно в больницу, со мной всё в порядке. Я....я просто перепугалась и не знала, что делать. Он не тронул меня. Робин растерянно посмотрела на Стива, на Эдди, потом на меня. — Ага, не тронул. А душила, наверное, ты сама себя?! Кто это был? Бакли медленно подошла к нам. Ее дыхание почти пришло в норму, к лицу понемногу стали возвращаться краски. — Я просто хочу принять ванну и... — "смыть с себя всё это: грубые хватки, прикосания к своему оголенному телу. смыть всю эту грязь" Подумала я. Мне было так противно. Я еще сильнее стала кусать губы. В горле стоял комок. — Хорошо, — обеспокоенно проговорил Стив, шире открывая мне дверцу. Я дошла до дома, как в тумане. Эдди Мансон всё это время молчал, наблюдая за мной. Харрингтон тоже ему ничего не говорил, не просил уйти и не задавал вопросов. Такое ощущение, что они были сами себе на уме, где-то в прострации. Тело охватила слабость, я пошатнулась и едва удержались за дверной проём. — Детёныш! — металлист протянул мне руку и придержал меня за локоть, не дав упасть. Он помог мне дойти до комнаты. Я села на кровать, позабыв о том, что хотела принять ванну. — Можешь остаться здесь, то кресло очень удобное. Разбуди меня в пять, я тебя сменю, — строго сказал Стив, обращаясь к Эдди, помогая мне снять сапоги и после закрыв за собой дверь. Мансон укрыл меня тёплым одеялом, но я продолжала дрожать. — Всё закончилось, сейчас тебе нужно поспать. И не беспокойся, я буду рядом. Он сел в кресло, намереваясь провести в нём ночь. — Эдди, только не уходи, — прошептала я, дотронувшись до кольца. Он улыбнулся, придвинул кресло ближе и поправил мне одеяло. — Ну конечно, я же сказал, что буду рядом. Спи... Я прикрыла глаза и провалилась в сон. Не раз среди ночи я вскрикивала и просыпалась от страшного сна. Но каждый раз меня успокаивали нежным касанием руки Мансона.