Into Darker Water

Зал для занятий самосовершенствованием наполнился мягкими и печальными звуками простой глиняной флейты сюнь. Закрыв глаза, Юй Янли ловко перебегала пальцами как настоящей руки, так и протеза, по маленьким отверстиям музыкального инструмента. Ее движения были настолько нежными, будто она ласкала сюнь, а не играла на нем. А потом она подняла руки и развела их. Сюнь остался парить в воздухе без опоры, подобно маленькому коричневому яйцу, и продолжал играть ту же торжественную мелодию. Она вновь подняла руки и будто потянулась пальцами к чему-то невидимому, а потом начала медленный танец, двигаясь в такт музыке. Ее тело стало изменчивым и текучим, как мягкий осенний бриз, в каждом жесте сквозила задумчивая грусть. Потом музыка изменилась, наполнившись теплом и энергией. В соответствии с ней изменились и движения Юй Янли. Чем быстрее звучали ноты, тем быстрее мелькали ее ноги, пока не стало казаться, что она едва касается пола. После последнего взмаха грустно-сладкая мелодия начала затихать, и Юй Янли опустилась вниз, будто опавший лист, не способный больше подняться от земли. Когда мелодию уже почти не было слышно, она снова подошла к сюню. Инструмент совсем замолк и упал в подставленные руки. В зале воцарилась тишина, которую быстро нарушил один-единственный голос: — ПОТРЯСАЮЩЕ! КАКАЯ КРАСОТА! ЭТО ИЗУМИТЕЛЬНО! — кричала Ши Цинсюань, изо всех сил хлопая в ладоши. — Вы это видели? Это моя бывшая ученица, вы знали? Вскоре к этим возгласам добавились другие, и не только потому, что Ши Цинсюань призывала всех оценить талант Юй Янли. «Да, очень хорошо, Юй-шимэй», «Как и следовало ожидать от нашей выдающейся ученицы», и другие такие похвалы раздавались от многих присутствующих. Выступление было неофициальным, но все же танец Юй Янли привлек заинтересованных зрителей и произвел на них впечатление. Ши Цинсюань была в восторге, когда хвалили ее подругу и ее саму, как первую наставницу. Конечно, похвалы удостоились и новые учителя Юй Янли, но Ши Цинсюань пропустила это мимо ушей. Некоторые из других учениц поблизости не были настолько впечатленными: они продолжали тренироваться или даже громко переговаривались, но Ши Цинсюань и на них не обратила внимания. Юй Янли приняла похвалу одноклассниц с убедительной скромностью прирожденной артистки. Она объяснила, как и что делала, а потом добавила, что каждый может сделать то же самое, если постарается. — Я бы не была так в этом уверена, — ответила Ши Цинсюань. — У меня есть… небольшой опыт в воздушных чарах, ха-ха, и уровень контроля, необходимый для такой игры на инструменте… не каждый небожитель так сможет! Ну, мне так кажется. Как ты успела научиться подобным вещам за такое короткое время? — У меня очень хорошие учителя, — Юй Яньли кивнула учителям академии с благодарной улыбкой. — А еще я открыла для себя парное самосовершенствование, — добавила она, связавшись с Ши Цинсюань по духовной сети. — Парное… э-э, — Ши Цинсюань чуть не закашлялась. — Ты ведь и раньше знала о таких вещах? Учитывая твою прежнюю профессию? — Я говорю не про секс! — ответила она. — Я имею в виду парное самосовершенствование! От большинства заклинателей, к которым я обращалась, не было толку, но в итоге мне попался кое-кто с приличными духовными силами и серьезным отношением к делу. Наконец кто-то увидел во мне ровню, с которой можно проводить серьезные ритуалы, а не бесполезную поклонницу, подходящую только для веселья. — О, что ж, это здорово! — ответила Ши Цинсюань. Она и сама пробовала парное самосовершенствование пару раз, чтобы посмотреть, на что это похоже. Но она вознеслась слишком рано, чтобы это пригодилось ей как смертной, а для божества в этом мало смысла. Но, судя по всему, это была очень эффективная техника для заклинателей, стремящихся преумножить свои силы. И она прекрасно подходила для такого человека, как Юй Янли, с ее полной раскованностью в сексуальных вопросах. — Конечно, я не могу рассказать об этом другим, — добавила Юй Янли. — Настоящая ученица академии должна быть добродетельной и целомудренной, а сплетни здесь разносятся быстро. Но я уверена, что не единственная здесь извлекаю преимущества от общения с сильным мужчиной-заклинателем, у которого нет постоянного партнера по самосовершенствованию. Ши Цинсюань оглянулась на заполнивших зал учениц, которые практиковались и повторяли уроки. Некоторые предпочитали болтать с подружками, но другие были серьезны, с настойчивой решительностью во взглядах. Трудно сказать, следовал ли кто-то из них примеру Юй Янли, но не было сомнений, что многие из этих женщин стремятся к силе и власти. Ши Цинсюань задумалась, как далеко они готовы зайти, чтобы получить желаемое. Возможно, некоторые намеренно игнорировали выступление Юй Янли, чтобы уменьшить значимость соперницы? Уф-ф. Это та же политика — она везде одинаковая! После некоторых уговоров выступила и Бань Жоцзюнь. Она достала старый гуцинь и исполнила песню, которая успокаивала дух и рассеивала темную энергию. — Прекрасно! Я чувствую себя отдохнувшей и бодрой! — похвалила Ши Цинсюань, когда Бань Жоцзюнь закончила. Было приятно, что это выступление вовсе не такое впечатляющее по сравнению с танцем Юй Янли. Ши Цинсюань обернулась посмотреть, понравилось ли Хэ Сюаню, но тот выглядел немного позеленевшим. — Не любишь такую музыку? — спросила она по духовной сети. — Я полностью состою из темной энергии. Извини, что не чувствую энтузиазма, когда эта женщина пытается уничтожить мой дух. — Она смогла доставить беспокойство тебе? — Ши Цинсюань была в равной степени встревожена и восхищена. — Ничего серьезного. Но я истощаю силы, постоянно скрывая свою природу от защитного поля. Буду счастлив, когда мы уйдем отсюда. — Ты будешь счастлив? Обещаешь? Хэ Сюань поморщился и не ответил. — Музыка Бань-шицзе прекрасна, но настоящий ее талант — изгнание злых духов. В этом она просто удивительна, — сказала Юй Янли. — Ты слишком добра, — сказала Бань Жоцзюнь, краснея. — Ух ты! — ответила Ши Цинсюань, которая ничего подобного в ней не подозревала. — Изгнание духов — это смело! — Мне пришлось выбрать этот путь, — серьезно ответила Бань Жоцзюнь. — Когда я была еще ребенком, злой дух убил моего отца. Я все видела, но ничем не могла помочь и поклялась сделать все возможное, чтобы никогда больше не сталкиваться с такой беспомощностью. — Она помогла множеству людей, которых преследовали злые духи, — с гордостью добавила Юй Янли. — И еще она помогала разработать некоторые выдающиеся заклинания обнаружения зла! — Демоны причиняют так много страданий, — сказала Бань Жоцзюнь с неожиданным для нее огнем в глазах. — Они думают, что могут делать с нами, смертными, что захотят. Но я намерена победить любого демона, с которым столкнусь, каким бы могущественным он ни был. — В с-самом деле? Ха-ха, жаль, что тут нет демонов прямо сейчас, чтобы вы могли продемонстрировать свои таланты! — Ши Цинсюань заставила себя не смотреть на Хэ Сюаня. — Но знаете, они ведь не все такие плохие. Если судить по тому, что я слышала! Например, э-э… Собиратель цветов под кровавым дождем! Он же помогает людям, верно? Конечно, побеждать злых демонов — дело хорошее. Если они причиняют людям вред, их нужно остановить! Но, может быть, при встрече с демоном, нужно сначала убедиться, что он злой, понимаете? Это я так, к слову говорю… Хэ Сюань глубоко вздохнул с явным раздражением. — Нам лучше не рассказывать ей, что ты демон, а? — отправила ему сообщение Ши Цинсюань. — Я этого и не планировал, — Хэ Сюань взглянул на нее с выражением утомленной скуки на лице. — Все демоны злые, — мрачно заявила Бань Жоцзюнь. — Люди поклоняются Собирателю цветов под кровавым дождем, потому что он могущественный, а не потому, что он добрый. — Но я и правда слышала, что он не такой уж плохой, — сказала Ши Цинсюань, глядя на сузившую глаза Бань Жоцзюнь. — Ха-ха, к тому же, если поклоняться самым сильным — сомнительно с точки зрения морали, то главным злодеем можно назвать г… ой! Ши Цинсюань вскрикнула и поняла, что Хэ Сюань незаметно ущипнул тыльную сторону ее ладони. — Что с вами? — спросила Бань Жоцзюнь, чьи глаза теперь широко раскрылись от беспокойства. — Ха-ха, все в полном порядке! — ответила Ши Цинсюань, мысленно посылая череду проклятий в адрес Хэ Сюаня. — Просто больная нога опять разболелась. — О, дорогая, я надеюсь, мы не заставили вас сегодня ходить слишком много? А что вы хотели сказать перед этим? — Шицзунь! — Юй Янли взяла ее за руку. — Вы не поможете мне переодеться? — Конечно, почему нет? — Я пойду с вами, — сказал Хэ Сюань. Юй Янли удивленно приподняла брови, но возражать не стала и провела их в комнату позади зала для занятий самосовершенствованием. Она была заполнена костюмами и аксессуарами, а перед зеркалом лежала груда всевозможных косметических средств. — Не подглядывать! — подмигнула Юй Янли, снимая пояс, но Ши Цинсюань поняла, что она прячет неловкость за этими словами. Они с Хэ Сюанем не были настоящими друзьями, и оба знали, что на самом деле он — мужчина. Хорошо хоть, Юй Янли понимала, что нет смысла заигрывать с Хэ Сюанем ради получения какой-то выгоды. Увидеть, как она всерьез флиртует с ним… Воображение Ши Цинсюань отказывалось даже представлять такое. — Да я бы лучше остался без глаз, — Хэ Сюань демонстративно отвернулся и уставился на стену. — Эй, не перегибай палку! — вступилась Ши Цинсюань. — Юй Янли заслуживает приватности, но смотреть на нее — одно удовольствие! Зачем ты хотел пойти с нами, если теперь намерен грубить? — Я нахожусь здесь, потому что альтернативой было остаться в обществе женщины, ставшей экспертом в обнаружении демонов. — О-ох, извини, — сказала Юй Янли. — Я знаю теоретически, что ты демон, но никогда не думала о тебе как об одном из этих злых духов, князей демонов и им подобных. Для меня ты просто друг Ши Цинсюань, бледный парень с рыбой! — Ха, — усмехнулась Ши Цинсюань. — С этого момента так и буду представлять тебя другим людям. Мой бледный друг с рыбой! Она ласково ткнула его локтем в ребра, а тот ткнул в ответ. Это привело к череде взаимных тычков, которые закончились, только когда Юй Янли в очередной раз крикнула им перестать. — Эй, детки! — проворчала она. — Когда вы успокоитесь, то обратите внимание, что мне тут нужна кое-какая помощь! — Конечно, извини! — откликнулась Ши Цинсюань. Хэ Сюань раздраженно фыркнул, когда Ши Цинсюань отошла от него, чтобы помочь Юй Янли переодеться. Когда та была уже почти одета, он заговорил, по-прежнему глядя в стену. — Юй Янли, — холодно сказал он. — От моего внимания не ускользнуло, что из этого места могла бы получиться идеальная ловушка. Если бы кто-то захотел уничтожить или пленить меня, мог бы попытаться, пока я ослаблен защитным полем. — Да, пожалуй, — Юй Янли не выглядела слишком обиженной. — Но какой в этом смысл? До сих пор твое присутствие поблизости было мне только на пользу. — Хэ Сюань! Ты же знаешь, что она не сделала бы ничего такого! Ты просто параноик! — воскликнула Ши Цинсюань, не понимая, почему он вдруг стал таким грубым с Юй Янли. — Возможно, — ответил Хэ Сюань. — Но все эти совпадения кажутся слишком подозрительными. Может, тогда Бань… — Ой, да перестань! — закатила глаза Ши Цинсюань. — Если бы она знала, что ты демон, то уже точно попыталась бы тебя убить. — Ладно. Тогда как насчет Шэнь Сяовань? Или будешь утверждать, что она на такое не способна? — Ха, нет. Ее можешь подозревать, в чем захочешь! Верно, Юй Янли? — Ну… Я не буду утверждать, что она на такое не способна, но не представляю, для чего бы ей так стараться причинить вред тому, кого она только что впервые встретила. — Я ведь демон, — сказал Хэ Сюань. — Как мы уже уяснили, это достаточная причина. И у меня есть свои враги. — Хм, тогда не стоит исключать такую версию, — сказала Юй Янли. — Как Шэнь Сяовань постоянно всем напоминает, у ее семьи действительно обширные связи. Есть ли у тебя враги среди военных, при императорском дворе, в городском управлении? Кажется, других заклинателей там немного, но могут быть настоятели храмов или… — Погоди, — перебил Хэ Сюань. — Городское управление? — Да. Ее отец — судья Шэнь. А что? Хэ Сюань с шипением втянул воздух. — Государственная стража! — вспомнила Ши Цинсюань. — Ой, мне это не нравится. — Стража? — ахнула Юй Янли. Видимо, у нее у самой был неприятный опыт встреч с этими людьми. — А что… Ее прервал топот бегущих ног, вслед за которым в комнату ворвалась Бань Жоцзюнь. — Простите! — сказала она. — Там у дверей пришли люди, разыскивают какого-то мужчину, хромого и со сломанной рукой. Говорят, это какой-то опасный преступник! Ши Цинсюань пискнула от страха. — Заткнись, — сказал Хэ Сюань по духовной сети достаточно резким голосом, чтобы она замолчала от неожиданности. — Ничего не говори и ничего не делай. — Да, хорошо. Я ведь женщина сегодня! И моя рука не сломана. Это просто отлично, аха-ха-ха! — ей пришлось приложить усилия, чтобы продолжать ровно дышать. — О боги! — сказала Юй Янли, пытаясь прикрыть собой Ши Цинсюань, хотя было уже поздновато надеяться, что Бань Жоцзюнь не заметила ее хромоту. — Это… довольно пугающе! — Я подумала, а не демон ли это? — сказала Бань Жоцзюнь. — Умер какой-нибудь жестокой смертью, из-за чего остались сломанные конечности, и теперь хочет отомстить? — затем она вдруг прикрыла рот и широко раскрытыми глазами посмотрела на Ши Цинсюань. — Прошу прощения, госпожа Фэн! Я не имела в виду, что все люди с больными ногами должны быть жестокими или злыми! Ши Цинсюань засмеялась слабым и тонким голосом. — Вряд ли это демон, — сказала Юй Янли, которая, судя по голосу, смогла сохранять хладнокровие лучше, чем Ши Цинсюань. — Как бы он обошел защитные чары? Наверное, кто-то снова захотел нас обокрасть. Скоро его поймают, и все будет хорошо. — Обокрасть? — лицо Бань Жоцзюнь вытянулось еще больше. — Шэнь Сяовань как раз пошла к сокровищнице, чтобы еще раз проверить ее защиту. Как бы она не пострадала! — Шэнь Сяовань определенно способна позаботиться о себе, — сказала Юй Янли с едва заметной горечью в голосе. — Но, может быть, нам с тобой пойти и поговорить с этими пришедшими людьми? Возможно, мы выясним что-то еще? Ши Цинсюань отправила ей бессвязное, но искреннее сообщение с благодарностью. — Отличная идея, шимэй! — сказала Бань Жоцзюнь, а потом обернулась к Ши Цинсюань. — Но как же твоя подруга? Мысли Ши Цинсюань совершенно перепутались, пока она пыталась на лету придумать убедительное оправдание, почему не хочет идти. — Ну, э-э, видите ли… — Моя госпожа устала и отдохнет пока здесь, в тишине и безопасности, — сказал Хэ Сюань. — Я смогу защитить ее, если понадобится, но вряд ли вора заинтересует такое помещение, как это. — Наверное… — засомневалась Бань Жоцзюнь. Когда Ши Цинсюань почувствовала, что сейчас взорвется от напряжения, та, наконец-то, уступила и позволила Юй Янли увести ее. Когда они ушли, Ши Цинсюань без сил повисла на Хэ Сюане и взвыла: — Это ведь точно городские стражники, да? Я не хочу в тюрьму! — Да, я тоже не рекомендую, — сказал Хэ Сюань. — Настрой сеть духовного общения для нас с тобой и Юй Янли. Ши Цинсюань сделала это и рассказала Юй Янли о городских стражниках. Та в ответ прислала визуальный образ мужчин у входа, и сердце Ши Цинсюань упало к самым ногам. Это были те самые стражники, что приходили в храм! Вряд ли Ши Цинсюань смогла бы проскользнуть мимо них во второй раз. — Простите, — сказала Юй Янли. — Я бы начертила Сжатие тысячи ли, чтобы вытащить вас отсюда, но пока эти чары не очень хорошо мне удаются. — Я мог бы сделать это без особого труда, — отозвался Хэ Сюань с энтузиазмом в голосе. — Только в процессе будет уничтожено защитное поле и, с некоторой вероятностью, это здание. — Э-э… А нельзя как-нибудь избежать подобного, если возможно? — спросила Юй Янли. — Я успела довольно сильно привязаться к этой школе. — Может, я смогу проскользнуть в ворота, чтобы они не увидели? — спросила Ши Цинсюань. — Их там всего двое, и если кто-то из вас отвлечет внимание, я наверняка справлюсь. — С большой вероятностью снаружи ждут другие, — ответил Хэ Сюань. — Нам нужен черный ход. — Хм-м, — Юй Янли замолчала, собираясь с мыслями. — Про черный ход я ничего не знаю, но у стены есть какие-то старые подземные тоннели. Я слышала, что защитное поле там слабое. Старина Фэн, наверное, сможет использовать Сжатие тысячи ли. — Отлично! — сказала Ши Цинсюань, хотя она уже очень давно не применяла такие чары. Они сложны даже для небожителей, и Хэ Сюань всегда справлялся с ними намного лучше. — Юй Янли, — сказал Хэ Сюань. — Да? — Если ты обманешь мое доверие, я уничтожу тебя. Я убью тебя, но перед этим заставлю пожалеть, что ты вообще родилась, — его голос был настолько холодным, что у них обеих кровь застыла в жилах. — Э-э, — Ши Цинсюань прекрасно понимала, что он вполне способен воплотить в жизнь эту угрозу, и запаниковала еще сильнее. — Что? — …приятно слышать, — голос Юй Янли звучал так, будто она стиснула зубы. Потом она отправила сообщение Ши Цинсюань по личной сети: — Я чем-то обидела Хэ Сюаня? Он ведет себя даже грубее, чем обычно. — Да вроде нет? — ответила Ши Цинсюань. — Просто иногда он бывает таким, ты извини. Не принимай это на свой счет. — Могу я доверить тебе присмотреть за этой дурой, пока сам отвлеку стражу у входа? — тон Хэ Сюаня стал чуть менее холодным. — О, всего-то? — засмеялась Юй Янли. — Конечно, старина Фэн будет со мной в безопасности. И я вовсе не хочу, чтобы могущественный и щедрый демон стал моим врагом. — Да, для тебя будет лучше, если этого не произойдет, — ответил Хэ Сюань. — Я сообщу, когда буду готов. — Поняла. Я пока буду присматривать за происходящим отсюда. Она отнеслась к Хэ Сюаню с большим пониманием, чем заслуживал этот злобный тип! — Прекрати свои смертельные угрозы! — сказала Ши Цинсюань, шлепнув его по груди. — И не будь таким параноиком! Но в глубине души она была довольна. Приятно было узнать, что появился план, как обеспечить ее безопасность, что двое друзей готовы защищать ее. И приятно, что придумал это Хэ Сюань. Понимая, как сильно Хэ Сюань беспокоится о ее благополучии, Ши Цинсюань захотела прижаться к нему еще сильнее, обнять его и говорить всякие глупости о том, какой он хороший друг, пока он не засмущается и не отстранится. А потом Хэ Сюань начал развязывать пояс, и отстранилась вместо этого сама Ши Цинсюань. — Что ты делаешь?! — Собираюсь стать хромым мужчиной, — ответил Хэ Сюань. Он замер и уставился на свою одежду, которая по-прежнему обтягивала высокую женскую талию и приоткрывала грудь. Похоже, смена облика тоже относилась к чарам, которые защитное поле делало практически невозможными. Сдаваясь, он снял верхнее одеяние, бросил его и стал рыться среди собранных в комнате костюмов. Ши Цинсюань поймала себя на том, что не может отвести взгляд, хотя она уже видела его в нижних одеяниях (и даже без них!) бессчетное количество раз, когда он был Мин И или Ша Личжуном. Но когда Хэ Сюань был самим собой, он всегда был таким строгим и собранным, что подобный вид казался чем-то сокровенным и странным. Когда их взгляды встретились, Хэ Сюань резко сказал: — Что ты стоишь там без дела? Помоги мне найти, что надеть. — Хорошо, — сказала Ши Цинсюань и открыла ближайший сундук, радуясь возможности отвлечься. Но там оказались одни платки и шарфы. — Ты, значит, собираешься притвориться мной? Мы не очень похожи. А вдруг тебя ранят? — Очевидно, они не знают в точности, как ты выглядишь, — ответил Хэ Сюань. Он вытащил из сундука какой-то свободный плащ, который мог бы подойти как женщине, так и мужчине, и натянул его поверх нижних одеяний. — И что они сделают, убьют меня? Это у тебя только одно тело. — Нет, так не пойдет, — сказала Ши Цинсюань, прежде чем он успел завязать пояс. Хэ Сюань вопросительно приподнял бровь в ожидании объяснения. Ши Цинсюань выразительным жестом положила руки себе на грудь. — Ты будешь, э... выделяться, ха-ха. Хэ Сюань посмотрел на свою собственную грудь и обнаружил, что плащ совсем не скрывает ее присутствие. Он скривился от отвращения: — Никогда не понимал твоих восторгов насчет этих частей тела. Они могут только мешать! Это был старый спор, и Ши Цинсюань ощутила теплую ностальгию, вспомнив все те случаи, когда она убеждала Хэ Сюаня сменить форму, а он отвечал что-то подобное. — Ты просто не умеешь ценить красоту! Тут дело не в практических соображениях, а в эстетических! Когда мы становимся женщинами, выглядим намного привлекательнее. И не то чтобы у мужских тел не было своих непрактичных… — Сосредоточься! — сказал Хэ Сюань, прежде чем Ши Цинсюань успела завершить тираду традиционным «вот почему каждый мужчина должен попробовать, каково это — иметь грудь». — Мне нужно чем-то это стянуть. — Ладно-ладно, — сказала Ши Цинсюань и достала из сундука один из шарфов. — Как насчет этого? — Пойдет, — сказал Хэ Сюань и снял нижнее одеяние, так что и без того смущающей обнаженной кожи стало намного больше. Хоть он и утверждал, что не любит женскую форму, но одевался всегда так, чтобы подчеркнуть ее достоинства глубоким вырезом и прилегающей талией. Маленький квадрат его нэй и тоже мало что скрывал. Его руки сейчас были хоть и тонкими, но чуть более мускулистыми, чем у Мин И, и даже в женской форме плечи оставались широкими и сильными. Ши Цинсюань задалась вопросом, а как бы он выглядел без нижних одеяний в мужской форме. — Шарф? Ши Цинсюань осознала, что снова пялится на него. Хэ Сюань, кажется, тоже это заметил, если судить по румянцу на щеках и беспокойному выражению лица. Ши Цинсюань вложила шарф в протянутую руку и отвернулась, чувствуя, как теплеют ее собственные щеки. «Я слишком долго была одинокой, — подумала она. — Одинокой и окруженной смертными в возрасте максимум четверть от моего». А Хэ Сюань как раз был одного с ней возраста и вовсе не смертным. Но Хэ Сюань также был тем, кто убил брата Ши Цинсюань. А еще он провел столетия, пытаясь отомстить за смерть женщины, которую любил. Наверняка ему покажется отвратительным, что Ши Цинсюань увлекается им, ведь он едва свыкся с мыслью, что они друзья. Она стала разбирать косметику перед зеркалом, следя за тем, чтобы не увидеть переодевающегося Хэ Сюаня в отражении, а потом приготовила чистую влажную ткань. — Иди сюда, — позвала она, когда Хэ Сюань наконец-то снова был одет и она могла смотреть на него, не отвлекаясь. — Я сотру твой макияж и нарисую усы. — Никаких усов, — сказал Хэ Сюань, наклоняясь так, чтобы его лицо оказалось вровень с лицом Ши Цинсюань. Он закрыл глаза и слега приоткрыл губы, и от такого жеста доверия у Ши Цинсюань дрогнуло сердце. Она осторожно вытерла тканью лицо Хэ Сюаня, нежно придерживая рукой его подбородок. Без румян его губы были очень бледными, почти бесцветными, но все же мягкими. Ши Цинсюань провела по этим губам большим пальцем, чтобы убедиться, что они чистые, и почувствовала дыхание Хэ Сюаня, когда он беззвучно вздохнул. Наконец, Ши Цинсюань закончила, и единственным цветом на лице Хэ Сюаня остался слабый естественный румянец его щек. Ши Цинсюань протянула руки и дотронулась до них, чтобы проверить, действительно ли они такие теплые, как кажется. Но они были такими же холодными, как и остальное тело. Когда она держала его лицо в своих руках, длинные ресницы Хэ Сюаня распахнулись, и он уставился на Ши Цинсюань глубокими черными глазами. — Ну вот, все готово, — сказала она, отступая назад. Бросив ткань на стол, она протерла руки о рукава, пытаясь стряхнуть странное ощущение с пальцев, только что касавшихся Хэ Сюаня. — Ха-ха, это было забавно, будто ты знатная госпожа, а я твоя верная служанка. — Сразу видно, что ты никогда не была служанкой, — сказал вновь стоявший прямо Хэ Сюань. Без макияжа и со стянутой грудью под свободным плащом его внешность уже не была такой женственной, но он по-прежнему выглядел очень выразительно благодаря острым чертам лица и высокому стройному телосложению. Ши Цинсюань обычно предпочитала выглядеть ярко выраженным представителем того или иного пола, но в этом неопределенном облике Хэ Сюаня тоже была какая-то уникальная привлекательность. Хотя, возможно, уникальная привлекательность таилась в самом Хэ Сюане. То притяжение, которое Ши Цинсюань испытывала к Мин И, практически сошло на нет из-за всех тех ужасных событий, когда он раскрыл свою личность. Но теперь, когда они снова стали друзьями, это чувство возвращалось какими-то рывками и, кажется, могло стать даже сильнее, чем когда-либо раньше. Ши Цинсюань пыталась его проигнорировать и убеждала себя, что это не может быть правдой. Но, возможно, следовало принять это влечение как еще одну грань их странной и невозможной дружбы, которая уже вмещала в себя и страх, и обиды, и столетия запутанной истории. — Не показывайся никому на глаза, — сказал Хэ Сюань. — Держи меня в курсе происходящего. Когда я отвлеку их, пусть эта женщина выведет тебя наружу, там будет ждать мой двойник. — Хорошо! И ты тоже будь осторожен! Я знаю, что они не могут причинить тебе серьезного вреда, но все же… побереги себя! — она похлопала Хэ Сюаня по плечу. — Беспокоиться сейчас нужно не обо мне, — сказал Хэ Сюань, но не стряхнул с себя руку Ши Цинсюань, как делал это обычно. Вместо этого он сам положил руку на ее плечо. Она почувствовала, как в нее вливается мощный поток духовных сил, а потом Хэ Сюань убрал руку и вышел. Когда дверь за Хэ Сюанем закрылась, Ши Цинсюань села и постаралась не тревожиться слишком сильно. Она еще слышала его, когда он шел в зал для самосовершенствования. Сейчас его шаги звучали немного не так, как обычно, потому что он изображал хромоту. Но все равно они были узнаваемы благодаря особому ритму, который Ши Цинсюань слышала так много раз за последние пару лет. — Стражники сразу увидят, что ты хромаешь! — в панике озвучила она свою мысль по духовной сети. — Только если они вообще увидят меня, — ответил Хэ Сюань. — Я столетиями дурачил Небеса и смогу прокрасться мимо двух низкооплачиваемых головорезов. Я знаю, как сыграть роль и не попасться при этом. — Да, думаю, ты это умеешь, — сказала Ши Цинсюань, вспоминая о Мин И, Ша Личжуне и других бесчисленных двойниках, которых Хэ Сюань использовал, чтобы скрываться у всех под носом. Вскоре звук шагов Хэ Сюаня растворился в общем шуме зала для самосовершенствования. Некоторое время она не могла услышать ничего, кроме этого шума, как бы ни пыталась уловить тревожные звуки. А потом ее сердце замерло, когда раздался отдаленный крик: — Эй! Ты, хромой, ну-ка постой! — Прежде чем ты запаникуешь, — связался с ней Хэ Сюань, — я уже снаружи. — Я не паникую, — соврала Ши Цинсюань. — А-а? Да? — вслух ответил Хэ Сюань стражнику громким и слегка дрожащим голосом. — Я ведь тебя где-то видел? Как твое имя? — Ф-Фэн…, — Ши Цинсюань никогда раньше не слышала, чтобы Хэ Сюань запинался, но прозвучало совершенно естественно. — Э-э. Фэн! Фэн Син! — Ага, — фыркнул стражник. — Ты пойдешь с нами. Послышался звук множества бегущих ног, в том числе и неровная походка, которая, наверное, могла бы быть у Ши Цинсюань, если бы она хоть немного была способна бегать. — А-а-а! Меня преследуют! Меня сейчас схватят! — голос Хэ Сюаня стал ломким, с истерической ноткой, и казался странно знакомым, хотя и не был похож на голос Ши Цинсюань. — Ты стараешься быть похожим на меня? — спросила она, не понимая, оскорблена ли она или очарована. — Так и было задумано, разве нет? — Наверное… — пробормотала Ши Цинсюань. Все равно это казалось немного странным. Послышался звук приближающихся шагов, и она попыталась найти место, где спрятаться, но не успела. Однако это оказалась Юй Янли. — Пора идти, пока все отвлеклись, — сказала она, протянув Ши Цинсюань руку. До входа Ши Цинсюань шла с выпрыгивающим сердцем. Ее хромоту нельзя было скрыть, как и не было возможности спастись, если бы она попалась на открытом месте. Но все, и правда, были увлечены тем хаосом, который Хэ Сюань устроил снаружи, так что никто не обратил внимания, когда Юй Янли и Ши Цинсюань вышли из зала самосовершенствования и отправились прочь от стражников. Когда через некоторое время Ши Цинсюань облегченно прислонилась к дереву и сообщила Хэ Сюаню об их успехе, она услышала его возгласы: — Прошу, прекратите меня преследовать! Я ни в чем не повинный горожанин! – вновь послышалась беготня, а потом новые крики, заставившие стаю водоплавающих птиц взлететь в воздух. — Я все равно не дамся вам живым! Я слишком красив для тюрьмы! — Никогда бы не подумала, что Хэ Сюань настолько хорош в сценическом искусстве! — засмеялась Юй Янли. — Поверь мне, ты даже не знаешь, насколько! — ответила Ши Цинсюань.