***
Ши Цинсюань посмотрела в оба конца коридора, и быстро потащила человека, известного как Фань Си, в свой кабинет. Кабинет был не слишком роскошным. В прошлые времена Ши Цинсюань едва ли сочла бы его достаточно большим для гардеробной. Но это был ее собственный кабинет, и в эти дни он был практически единственным местом на Небесах, где она могла запереть дверь и точно знать, что ей обеспечена приватность. — Если будешь продолжать в том же духе, люди поймут, кто ты такой, — взволнованно прошептала она. — Ну и что с того, — ответил Хэ Сюань, в то время как усатое и морщинистое лицо Фань Си стало привычно бледным и гладким. Ши Цинсюань укоризненно посмотрела на него, вздохнула и ускорила шаг. Они ведь еще даже не дошли до ее кабинета! Конечно, в этой части дворца сейчас никого не было, все праздновали, но всякое может случиться. — Ты же демон! Они могут тебя изгнать! — Пусть попробуют, — фыркнул Хэ Сюань. — Хэ Сюань, — простонала она. — Я еще не забыла прошлый раз, когда тебя пытались изгнать. Ты должен быть осторожнее! — Ты переоцениваешь интеллектуальные способности среднестатистического бога, — сказал ничуть не раскаявшийся Хэ Сюань. — Никто из них не заподозрит, что шумный павлин Фань Си и есть тот самый угрюмый и молчаливый Мин И. Я знаю, что делаю. — Ну, тогда они подумают, что я тебе неверна! Наконец, они дошли до кабинета. Но прежде чем Ши Цинсюань смогла открыть его, Хэ Сюань прижал ее к двери, обхватив руками. — Даже ты не настолько глупа, — прорычал он прямо в ее ухо. Очевидно, он уже был полностью готов перейти к роли Сексуального и Ужасающего Князя Демонов, и это правда было сексуально. Но, судя по нескольким ссорам, которые успели произойти между ними с тех пор, как они стали парой, Ши Цинсюань была уверена, что если однажды она на самом деле изменит Хэ Сюаню (чего она, разумеется, не станет делать!), то он просто будет очень опечален и решит, что сам виноват. Потому что такой была его обычная реакция на любые события. — Ой, мне страшно, — сказала она, затаив дыхание. — Я в ужасе! — Вовсе нет, — слегка усмехнулся Хэ Сюань. — Конечно нет, — ухмыльнулась она и обвила руками его шею. — И я не настолько глупа, чтобы не оценить того, что имею. Никто даже близко не сможет сравниться с тобой. Хэ Сюань отвел взгляд, как обычно пытаясь не выглядеть смущенным после похвалы. Всякий раз, когда Ши Цинсюань упоминала, какой Хэ Сюань милый до невозможности, Се Лянь и Юй Янли смотрели на нее с вежливым сомнением. Но он действительно был очаровательным. Ши Цинсюань потерлась о его нос своим, а потом нежно поцеловала его. — Я целый день провела с мыслями, как мне этого хочется! — Я это понял, — ответил Хэ Сюань. — Ты весь праздник не сводила с меня глаз, а потом еще имела наглость осуждать меня за флирт. — Кто мог устоять перед теми усами? — сказала Ши Цинсюань, проводя большим пальцем по гладкой коже над губами Хэ Сюаня. — Придется отрастить такие же, — сказал Хэ Сюань и заглушил ее возражения поцелуями. Это длилось уже очень долго. Юй Янли смогла собрать вокруг себя небольшой круг помощников из младших Небожителей и людей, которых она знала в мире смертных. Но из тех, кто разбирался в жизни на Небесах, Ши Цинсюань была единственной, кого она знала достаточно хорошо, чтобы доверить ей что-то важное. Поэтому, хотя все усердно трудились, чтобы Юй Янли смогла стать достойной Повелительницей Ветров, основную работу приходилось выполнять Ши Цинсюань, пока остальные учились и вникали во все происходящее. И ей нравилось работать! Новый Дворец Ветров был далеко не так богат, как прежний Дворец Вод и Ветров, но зато он не строился на фундаменте из жадности и страха. Ши Цинсюань больше не могла беспечно разбрасываться добродетелями, чтобы забыть о проблемах, но зато ей больше не нужно было гнать от себя мысли о том, откуда берутся эти добродетели. Юй Янли искренне хотела помогать людям, а не просто обрести власть, хотя и этого она хотела тоже. Из тех Небожителей, кого интересовала власть или престиж, никто не собирался связываться с молодой и неопытной богиней, к тому же имеющей такое спорное происхождение. Поэтому младшие небесные чиновники, которые захотели присоединиться к ее дворцу, как правило, были совсем младшими, но зато искренними и трудолюбивыми. Остальные боги, как правило, относились к Юй Янли и ее приближенным с подозрением и надменностью, особенно к Ши Цинсюань. Но со временем это должно было пройти. Зато во дворце все, включая Юй Янли, смотрели на Ши Цинсюань как на старшую — самую опытную и надежную из всех. И это было здорово, и Ши Цинсюань от этого хотелось работать еще усерднее. Но вместе с тем ей хотелось бросить все это и проводить каждую минуту каждого дня с Хэ Сюанем. Ши Цинсюань крепко прижалась к Хэ Сюаню, положив одну руку на его бедра, а другую — на затылок, в то время как он легко куснул ее в шею. Руки Хэ Сюаня по-хозяйски блуждали по ее телу, а потом потянули за пояс. — Погоди-погоди. Кто-нибудь увидит! — выдохнула она. Хотя слухи о ее отношениях с Хэ Сюанем уже распространились, все же лучше было не допускать, чтобы их вдвоем застали прямо на Небесах, так что она немного нервничала. И Хэ Сюань, конечно, это знал. Но также он знал, что ей по душе ощущение небольшой опасности время от времени. Быть с Хэ Сюанем — значило проводить довольно много времени на острие ножа между страхом и возбуждением, но он всегда отступал до того, как нож станет слишком острым. Теперь это была их игра, их способ вместе встречать темные стороны жизни и справляться с ними. — Пусть смотрят, — ответил Хэ Сюань, кусая ее в шею достаточно сильно, чтобы остался след. — Пусть видят, что ты моя. Ши Цинсюань слабо задрожала, хотя здесь, во дворце, она стала намного сильнее. — О нет, — выдохнула она. — Что ты сделал, ведь все увидят! — она, конечно, могла моментально убрать след зубов, но как же веселье? Вдруг послышался шум, рядом раздались чьи-то голоса, и игривое возбуждение Ши Цинсюань превратилось в простой и чистый страх. Но прежде чем она успела что-то сказать, Хэ Сюань подхватил ее одной рукой, открыл дверь другой, и они оказались в кабинете. — Ах, — выдохнула она с облегчением. — Спасибо! — В моих интересах, чтобы тебя не выгнали, — Хэ Сюань все еще держал ее на весу, она сидела на одной его руке, а второй он придерживал ей спину. — Сберечь твою жизнь намного проще, когда ты бессмертна. — И теперь я могу делать вот так, — Ши Цинсюань подняла ноги и обхватила ими бедра Хэ Сюаня. Ее больная нога уже не могла стать прежней даже после божественного исцеления, но теперь она была намного сильнее. С небольшой хромотой Ши Цинсюань легко мирилась, поскольку ей больше не было больно. — М-м, — Хэ Сюань прижал ее к стене и потянул нэй и так сильно, что завязки впились в кожу позади шеи. — Сними его, пока я его не сорвал. — Ах, как грубо! — воскликнула она своим фирменным «голосом беспомощной девы», а потом с помощью магии удалила ткань со своего тела, пока он не выполнил свою угрозу. Хэ Сюань никогда не навредил бы ей самой, но хорошая одежда была рядом с ним в реальной опасности. Хэ Сюань наклонился и взял одну ее грудь в руку, мягко сжимая и лаская сосок кончиком большого пальца, затем наклонился и пососал кожу. Ши Цинсюань прикусила губу, чтобы не сохранять тишину, но издала приглушенный звук. Хэ Сюань взглянул из-под ресниц с очень самодовольным выражением лица. — Т-ты столько раз заявлял, что ненавидишь грудь, но моя тебе точно нравится, — пробормотала она. Хотя в ее теле, кажется, не было такой части, которая бы ему не нравилась, независимо от того, в какой форме было это тело. Всякий раз, как он смотрел на нее, в его взгляде по-прежнему проскальзывало изумление и какая-то безнадежность, будто Ши Цинсюань была несбыточным сном, и он вот-вот проснется. Она тоже любила его тело, и не только потому, что оно было привлекательным. Все в нем было бесценным, каждый шрам или хмурый взгляд будто наполнялись золотым сиянием, ведь они принадлежали человеку, которого она любила. Как она могла не замечать этого так долго? Как могла не замечать, насколько сильно он любит ее и как сильно она любит в ответ? — Не знаю, заметила ли ты, Ши Сюань, но я лжец, — сказал Хэ Сюань, и прохладное дуновение его дыхания коснулось ее груди. Ши Цинсюань почувствовала, как лицо расплывается в сентиментальной улыбке. Она до сих пор испытывала трепет всякий раз, как он называл ее имя. Хэ Сюань посмотрел на нее, и его выражение лица тоже смягчилось. Она захотела рассказать о нежных чувствах, наполняющих ее сердце, но сейчас они играли в другую игру. А Хэ Сюань все равно все понимал. — Мне нужно вернуться, — сказала она, кусая губы, будто разрываясь между страстью и долгом. — Я нужна Юй Янли. — Нет, не нужна. Все верно, на сегодняшний день Ши Цинсюань уже закончила все дела. И так было даже лучше для Юй Янли — не напоминать всем лишний раз о ее связи с опозоренным бывшим божеством. — Но… — Ты знаешь, сколько лет я мечтал об этом? — Хэ Сюань стянул ее одеяние, чтобы обнажить тело еще больше. — Взять тебя в этом дворце и осквернить Небеса прямо под носом у богов? Ши Цинсюань захихикала. Он был таким непристойным, и это было восхитительно. В прошлом она так много не понимала в человеке, которого знала как Мин И. И теперь она была так рада узнать его по-настоящему. — А-а... но... э-э... — она никак не могла придумать новых причин для сопротивления, особенно с учетом того, как сильно ей хотелось уступить. Но вдруг случился прилив вдохновения. — Хэ Сюань, — выдохнула она. — А вдруг ты сделаешь мне ребенка? Хэ Сюань на какой-то момент потерял дар речи, а потом сказал: — Я мертв. Ши Цинсюань с запозданием подумала, что дети могли быть болезненной темой для Хэ Сюаня. Когда он был человеком, то, наверное, планировал вырастить своих детей. Тогда у него были отношения с нормальной симпатичной девушкой, а не с каким-то чахлым небожителем, меняющим пол каждые несколько дней. Она втянула воздух, чтобы скрыть неловкость какой-нибудь шуткой, но сразу выдохнула, потому что Хэ Сюань положил руку ей на живот и схватил ткань одеяний под грудью пальцами, похожими на когти. — Любой ребенок от меня оказался бы чудовищем, — прошептал он, наклоняясь ближе и по-прежнему прижимая пальцы к ее животу. — Он был бы нечеловеческим созданием. Прогрыз бы себе путь наружу из твоего чрева и высосал бы твой костный мозг. Горячо. — Аха-ха-ха. Значит, у него был бы здоровый аппетит, прямо как у папы. — Хм-м, может, мне просто съесть тебя самому? — фыркнул Хэ Сюань и укусил ее за мочку уха. — Давай, — сказал Ши Цинсюань. — Я вся твоя. Хэ Сюань издал тихий звук и уткнулся головой в ее плечо. Через мгновение он опустил ее на землю, чтобы обнять обеими руками. — Это правда? — спросил он. Иногда он был таким хрупким. Ши Цинсюань поцеловала его в висок и обняла в ответ. — Ну конечно, — ответила она. Ши Цинсюань сказала те слова в другом смысле, но это была правда. — Я все для тебя сделаю. И если ты правда захочешь детей… Я могу поразмыслить об этом… — Я не хочу детей, — сказал Хэ Сюань. — Присматривать за тобой и так достаточно хлопотно. У меня уже есть вся семья, какая мне нужна. — Хорошо, — Ши Цинсюань вспомнила недавний день, когда она стояла на коленях перед четырьмя урнами в комнате, пропахшей благовониями и свежими цветами. — Я рада, что смогла увидеть их. Э-э. Как подобает, — это было очень неловко, учитывая ту роль, которую Ши Цинсюань сыграла в их смерти. Но также это была честь для нее, и она надеялась, что семья Хэ Сюаня сможет простить ее, как Ши Цинсюань простила его самого. — Присматривать мне нужно не за той семьей, которая умерла, — Хэ Сюань взял ее руку, которая в прошлом безвольно висела и была нечувствительной, и поцеловал едва заметные остатки шрама. Ши Цинсюань нахмурилась, не понимая. — Я говорил о тебе, — закатил глаза Хэ Сюань. — Ты… — Ши Цинсюань широко улыбнулась. — Ты считаешь меня частью своей семьи? Хэ Сюань только еще раз закатил глаза, а Ши Цинсюань засмеялась. — Я тоже! Да! Я ведь об этом и говорила! — она усыпала его лицо поцелуями, и Хэ Сюань поморщился. — Значит, ты все же пересмотрел мое предложение? Отказ Хэ Сюаня жениться стал еще одной игрой, через которую она снова и снова подтверждала свою готовность быть с ним, а Хэ Сюань получал столь необходимые ему заверения, не спрашивая о них напрямую. Она замечала, что постепенно он начинает верить ей вопреки тем сомнениям, что высказывал вслух. Верить, что она любит его и что он вообще может быть достоин любви. Что даже сейчас, когда Ши Цинсюань уже не нуждалась в его помощи — деньгах, еде или лечении — он сам по-прежнему был нужен ей. Поэтому она была готова спрашивать его снова и снова. Она была уверена, что в конце концов он скажет «да». — У кого есть время на свадьбы? — спросил Хэ Сюань. — В последние дни у тебя почти не было времени даже на сон. — Ой, прости, я совсем тебя забросила! — в последние дни она его, конечно, видела, но только под личиной Фань Си, и старалась не задерживаться с ним наедине, чтобы не оказаться в такой ситуации, как сейчас. — Скоро у меня будет побольше времени, чтобы проводить его с тобой. И на сон! Сейчас сон уже не был ей нужен, но они давно привыкли заканчивать день, лежа рядом, а по утрам лениво прижиматься друг к другу в постели. Это было особенно приятно сейчас, когда у них была настоящая кровать и возможность с легкостью получить хороший завтрак. «Добрая тюрьма» Хэ Сюаня стала для них настоящим домом — тем местом, где они могли остаться наедине, укрывшись от всего мира. Но, в богатстве или бедности, болезни или здравии, — все, что им было нужно на самом деле, это оставаться вместе. — Может, это я буду слишком занят, — фыркнул Хэ Сюань, будто он не бросил бы ради Ши Цинсюань любое занятие в тот же момент, как она попросила бы об этом. Это была довольно большая ответственность: быть любимой таким человеком, как Хэ Сюань. Ответственность и дар. — Ой… но Хэ Сюань… — захлопала ресницами Ши Цинсюань. — Разве ты не собираешься взять на себя ответственность за всех этих демонят, которыми ты оплодотворил меня? — Я тебя никем не оплодотворил, — сказал Хэ Сюань, снова поднимая ее и усаживая на стол. — Пока еще. Он опустил ее на деревянную поверхность, и она потянула его за собой, смеясь и разбрасывая бумаги по ветру. Вечеринка могла подождать.***
— Добро пожаловать в Храм Ветров! Не хотите ли супа? Женщина перед ними нервно сжимала руки. Она явно недоедала, но была опрятно одета. Молодое лицо было изможденным от переживаний, а смотрела она знакомым взглядом человека, который пытается казаться не таким бедным, как на самом деле. — О, хм… А с-сколько это стоит? — Нисколько! — радушно ответила Ши Цинсюань. И получила толчок в бок. — Но, конечно, если вдруг вы почувствуете признательность, то всегда можете вознести молитву Повелительнице Ветров и поблагодарить ее за то, что она так щедро обеспечила нас этой вкусной едой. Благовония тоже бесплатные, — она указала на окутанный дымом алтарь. Приятно было бы думать, что стремление Юй Янли стать божеством отверженных и бесправных было вызвано только ее моральными убеждениями. Но Ши Цинсюань частенько слышала на собраниях, как Нин Мо с энтузиазмом рассказывает о незаслуженно обойденных вниманием рынках и размерах прибыли, так что она не была так наивна. И все же это не меняло того факта, что Юй Янли могла сделать много добра тем, кто больше всего в этом нуждался. И чем больше благовоний возжигалось в ее честь, тем больше хорошего она могла сделать. — О, конечно! Я с радостью это сделаю, — сказала женщина. — Мы это ценим! — ответила Ши Цинсюань, наполняя ее миску. — А вы встречали ее? — смущенно спросила женщина. — Саму Повелительницу Ветров? — В-встречала? Ха-ха, — Ши Цинсюань слабо засмеялась. — Я же просто… просто помощница, помогаю разливать суп… У младших небесных чиновников было одно преимущество: смертные их совсем не знали, так что не было необходимости менять свое имя или внешность. А высокопоставленные друзья у Ши Цинсюань были и до возвращения на Небеса, так что и здесь мало что изменилось. Но, по идее, сегодня ей полагалось быть здесь инкогнито, чтобы помочь Юй Янли с проверкой храма, который уже некоторое время находился под ее контролем. Постоянные обитатели этого места знали обо всем, и о них можно было не беспокоиться. Но люди, которые не были знакомы с Юй Янли, когда она еще была смертной, часто оказывались излишне взволнованными. — О, — сказала женщина. — Я слышала, что в прошлом она жила в этом храме. Я даже надеялась, что может быть смогу встретить ее здесь. Пожалуй, это было глупо с моей стороны. — Вовсе не глупо, — сказала Юй Янли, и из-за непослушной волны кудрявых волос показалась ее улыбка. Она скрывала внешность старательней, чем Ши Цинсюань, потому что интересовала людей намного больше. Ее духовное оружие, Цзинвэй, тоже постаралось и выглядело сегодня как обычная человеческая рука, тогда как в другое время тонкую кожу украшали узоры в виде драконов и маленьких вихрей. (Юй Янли и Цзинвэй вели непрекращающийся спор о том, где проходит граница между хорошим тоном и безвкусицей. Ши Цинсюань предполагала, что победит Цзинвэй, потому что всякий раз, когда Юй Янли слишком ранила чувства своего духовного оружия, оно просто улетало куда-то под крышу дворца и оставалось там. В итоге Юй Янли уставала обходиться одной рукой и извинялась.) — Мне следовало догадаться, что слухи неверны, — сказала тем временем женщина. — Здесь даже статуя совсем не похожа на нее. — О? — Юй Янли специально спрашивала совета у Му Цина, какого скульптора выбрать, чтобы он мог изобразить лестное для нее сходство. — Мне казалось, статуя неплохая. — Они изобразили богиню полуобнаженной молодой женщиной! С грудью! — И что в этом плохого, — фыркнула Юй Янли. — Людям приятно смотреть на что-то красивое, когда они молятся. — Все знают, что Повелительница Ветров — это маленькая невинная девочка! Юй Янли озадаченно мигнула, а Ши Цинсюань едва сдержала смех. — Ха, — сказала она. — Обычно ее описывают по-другому… — Вы же знаете, каковы люди, — сказала женщина. — Они слышат, что богиня какое-то время была бездомной и что она помогает женщинам в… — она кашлянула, — ...трудных обстоятельствах, и тогда они воображают... вот такое, — Она пренебрежительно махнула в сторону статуи. — Но те, кто разобрался в этой истории, знают, что на самом деле она была бездомным ребенком. Бедняжка осталась одна-одинешенька, когда ее родители пали с Небес и погибли. — Родители? — с нехорошим предчувствием переспросила Ши Цинсюань. — Это были прежние Повелители Вод и Ветров. Вы, наверное, слышали их историю? Оказалось, что Повелительница Ветров на самом деле была… — Да-да, я об этом слышала, — быстро сказала Ши Цинсюань. — Но я думала, что они были братом и сестрой? — В самом деле? — поморщилась женщина. — Что ж, я полагаю, у богов другие представления о морали, чем у нас. Ши Цинсюань вздохнула. — Я совершенно уверенна, что Повелительница Ветров — это взрослая женщина, — твердо сказала Юй Янли. — Все так говорят. — Ты что, не хочешь быть невинной малышкой, моей дочкой и племянницей? — поинтересовалась Ши Цинсюань по духовной сети. — Если людям нужно позабыть о моем прошлом, чтобы было удобнее поклоняться мне, я с удовольствием приму их молитвы, — ответила Юй Янли. — А ты сделала для меня больше, чем мои настоящие родители, кем бы они ни были. Но ты можешь представить себе, как это неудобно, когда твоя самая сильная форма — ребенок? Ши Цинсюань пришлось сдержать смех, когда она представила, как Юй Янли вынуждена выполнять самые важные обязанности на Небесах в виде славной маленькой девочки. — Это имеет смысл. — Тут моя подруга права, — сказала Ши Цинсюань вслух. — Повелительница Ветров действительно приходила в этот храм в прошлом, и все, кто встречался с ней, описывали ее как взрослую женщину. — Довольно привлекательную, — добавила Юй Янли. — И высокую. С хорошей фигурой. — Вы в этом уверены? — кто-то кашлянул позади них. — Что такое? — ласково спросила Юй Янли, повернувшись к кухне. — Ничего, шеф! — ответил Ли Няньци, который вместе с братом был сегодня за повара. — Просто хотел сказать, что я встречал Повелительницу Ветров, и она была ну очень взрослой. — А еще она очень щедрая, — сказала Юй Янли. — Дает работу маленьким вредным соплякам, а ведь могла бы с легкостью оставить их голодать на улице! — Ага, — ответил Ли Няньци. — В самом деле хорошая старая леди! Юй Янли фыркнула и закатила глаза. Подростки! — Похоже, вы все знаете, что говорите. Наверное, я ошиблась, — вздохнула женщина. Она посмотрела на Ши Цинсюань грустными глазами. — Но ведь я права насчет ее родителей? — Кто знает? — ответила Ши Цинсюань, умевшая расставлять приоритеты. К тому же иметь такую дочь, как Юй Янли, было не так уж плохо. — Когда прежняя Повелительница Ветров бросила нас, это разбило сердце моему мужу, — продолжила женщина дрожащим голосом. — Он поклонялся ей с раннего детства. А потом, прямо перед тем, как их дочь вернулась к нам, моего мужа и его лучшего друга нашли убитыми. Какой-то преступник погубил их, когда они пытались защитить невинную женщину! — Мне так жаль, — сказала Ши Цинсюань, снова чувствуя укол вины и обиды, которые она испытывала к своим прежним верующим. — Спасибо! Вы, наверное, тоже слышали о том случае, когда в прошлом году была убита дочь судьи? Ши Цинсюань издала сдавленный звук, который смогла превратить в кашель. — Да, ужасное дело, — сказала Юй Янли, полностью сохраняя самообладание. — А теперь, хоть мне и очень не хочется торопить вас, но я вижу там еще нескольких человек, которые тоже хотят поесть, — она указала за спину женщины Цзинвэем, и он добавил от себя театральное движение пальцами. — Там дальше есть спальные помещения, а если вам нужна медицинская помощь, у нас есть целитель. Если вам нужно что-то еще, не стесняйтесь спрашивать! — Э-э, нет, все в порядке, — сказала она. — Я просто… просто немного голодна. Спасибо. — Мы рады помочь. Здесь, в Храме Ветра, рады всем. Верно, Старина Фэн? — Да, — сказала Ши Цинсюань. — Я рада, что мы смогли вам помочь. Приятного аппетита. Вдова стражника благодарно поклонилась и отошла от них. — Ты в порядке? — спросила Юй Янли по духовной сети. — Ты же понимаешь, что все это не твоя вина? — Да, — сказал Ши Цинсюань. — Я знаю. Но ей от этого лучше не станет, верно? Она глубоко вздохнула, чтобы прийти в себя, а затем обратилась к следующему человеку. Всегда был кто-то еще, кто нуждался в помощи.***
Закончив смену, Ши Цинсюань нашла Хэ Сюаня. Он был во дворе в образе Ша Личжуна и играл в вэйци со Стариком Бао. Собравшиеся вокруг зрители наслаждались прохладой недавно открытого фонтана. Хотя Хэ Сюань и утверждал, что создал эту личность только для присмотра за Ши Цинсюань, но даже сейчас, когда она проводила почти все время на Небесах или их маленьком острове, Ша Личжун, как и прежде, все время оставался в храме. Потому что он на самом деле был добрым и заботился о людях. Просто иногда ему требовалось принять облик другого человека, чтобы позволить себе это признать. Ши Цинсюань села рядышком с Ша Личжуном и прислонилась к его боку. — Ну и кто выигрывает? — брат неоднократно пытался научить ее разбираться в го, но в итоге отказался от этой затеи как от совершенно безнадежной. Ша Личжун не ответил, молча разглядывая гладкий черный камень в своих руках. — Для такого молодого человека он очень неплохо играет, — сказал Старик Бао. — Просто у меня было намного больше времени, чтобы попрактиковаться, хе-хе. — Ха-ха, — уныло отозвался Ша Личжун. — Ты хорошо умеешь рассчитывать ходы наперед, — заметила Юй Янли, изучая доску. — Но тебе нужно смелее жертвовать своими фигурами. — Спасибо, Тетушка, — он улыбнулся ей, и она неловко рассмеялась. Ши Цинсюань решила, что было бы неправильно скрыть от Юй Янли правду, и теперь она все еще испытывала некоторые сложности с тем, чтобы объединить веселого Ша Личжуна, ворчливого Хэ Сюаня, нелепого Фань Си и ужасающего демона Черных Вод. Но однажды она поймет, что это все один и тот же человек, к тому же ее друг. — Уверена, что ты справляешься лучше, чем я бы на твоем месте, — сказала Ши Цинсюань, обнимая Ша Личжуна за талию. — Возможно, — ответил Ша Личжун, прижимая к себе ее голову. — Сейчас я тебя отвлеку, — сказала она по духовной сети. — Помнишь, ты обещал, что мы поженимся, если у нас будут дети? — Нет, — ответил Хэ Сюань. Но его тон был легким и заинтересованным, как будто ему было любопытно узнать, к чему Ши Цинсюань клонит. — Значит так. Сейчас я расскажу тебе о твоей новой приемной дочери… Она не могла не восхищаться способностью Хэ Сюаня сохранять прежнее мягкое выражение лица во время рассказа. Хотя о вдове стражника она решила упомянуть как о забавном совпадении, но он знал ее слишком хорошо, а потому обхватил ее рукой и крепко прижал к себе. — Люди глупы, — сказал он наконец. — Если захочешь подыгрывать тому вздору, что они о тебе сочиняют, после того, как мы поженимся, то на здоровье. Но не ожидай, что я буду принимать в этом какое-то участие. Ши Цинсюань потребовалось некоторое время, чтобы осмыслить сказанное, а потом она обняла его, снова и снова целуя в щеку, пока он не издал звук отвращения и не оттолкнул ее. Но он оттолкнул ее лишь слегка, и когда она взяла его за руку, их пальцы переплелись. — Что это с вами такое? — просил Старик Бао. — Я выхожу замуж! — ответила она широко улыбаясь. Хэ Сюань наверняка будет так хорошо смотреться в красном. Одна лишь мысль об этом заставила трепетать ее сердце. — За кого? — За моего самого лучшего друга, — сказала Ши Цинсюань так громко, чтобы слышно было во всем храме. — И мы будем счастливы до конца дней! Правильно, Ша Личжун? — Как скажешь, — сказал Ша Личжун и улыбнулся.