От лица Леры.
Я обомлела. Ноги подкашивались, а руки тряслись. Это был пожар. Горел наш сарай. Я принялась будить бабушку, но та не просыпалась, а всего лишь махала рукой, чтобы я отстала. Надев серую кофту и сланцы, мне пришлось выбежать на улицу. Сарай полыхал очень сильно, наверное из-за того, что внутри было сено, и, кажется, там уже обвалилась крыша. Я выбежала во двор, но никто не собирался, как будто люди не чувствовали запах дыма, который разнесся по всему селу. Мне пришлось бежать до деревянного дома Ваньки — тракториста и звать его на помощь. — Ваня, Ваня, Ваня, помоги, — что есть мочи кричала я. Парень вышел. Спросив что случилось, он быстро оделся. Домой мы уже ехали на повозке, набрав ведра с водой, так как в руках мы бы их не унесли. Приехав обратно, мы стали разгружать припасы. Возле дома собирались люди, стояла тётя Вера и Юра. Женщина плакала, обнимая сына. Я не понимала почему, но здесь же мой взгляд бросился на дом, который тоже горел. Скорее всего его перебросил ветер. Я рвалась к дому, ведь там была бабушка, но меня схватил Ванька, прижимая к себе. — Бабушка, нет, бабушка, — громко кричала я. Моё сердце разрывалось, ведь кроме неё у меня никого не было… Мужики с нашего села начали тушить пожар, при этом вызвав пожарных, чтобы огонь не перебросился на всю деревню. Я упала в обморок, мне было плохо. Проснулась я только утром в доме Шатуновых.***
Вера громко рыдала, она знала, что теперь девочка одна, без родственников. Юра прижимал мать к себе. Увидев, что Лера лежит на земле, он подбежал к ней и потребовал, чтобы её занесли к ним. Ванька взял Леру, поднял с земли и отнес в дом Шатуновых, положив её кровать, подошёл Юра и лёг рядом. Затушили пожар только под утро, пожарники аккуратно прошли в помещение и забрали Александру Фёдоровну. Вынося её в черном пакете, соседки — старушки шептались о том, какая она в нем и с кем теперь будет Валерия. Вера поставила их на место, чётко раскидав, что теперь она удочерит её, и плевать, что в семье мало денег. Старушки искоса взглянули, но ничего не сказали.От лица Леры.
Проснувшись, я посмотрела на Юру, который спал рядом. Тёти Веры не было. Мне пришлось встать и подойти к окну, чтобы посмотреть, потушили ли пожар, а может быть это всё был сон, на что я собственно надеялась. Встав на землю — да, в коридоре у Юры были полы, а вот в комнате настоящая земля, где ходили куры. Я была не удивлена, ведь у нас бабушкой было также. Вокруг стояли две пожарные машины и скорая. Я громко закричала, где тут же проснулся Шатунов. — Бабушка, нет, — я плакала. — Лер, ну ты чего, всё, успокойся, — говорил Юра, обнимая меня. Я обняла его в ответ за плечи, как брата. — Мы с мамой теперь с тобой, я уговорю её тебя удочерить. Я кивнула и легла вновь на кровать, уткнувшись носом к стене, но здесь в дом зашла тётя Вера. Поставив табурет возле кровати, она села и начала разговор. — Лер, я приняла решение и я уверена, что Юра его поймёт и примет. Я тоже очень болею, но во что бы то ни стало я готова удочерить тебя. Шатунов подбежал к маме и обнял её за плечи. — Возможно я не заменю тебе бабушку, но постараюсь. С того момента я жила с Шатуновыми, волокиты с документами не было. Всё прошло спокойно. Через несколько дней мы провели панихиду и захоронили бабушку рядом с папой. Мне дали несколько часов, чтобы попрощаться с бабой Шурой. Конечно, принять это тоже было нелегко. По селу ходило много слухов, что она умерла во сне, что кто-то поджёг дом, что Вера удочерила меня только ради каких-то пособий, но никто из нас этому не верил. Ваня помогал материально, да и просто по дому. Иногда привозил продукты с города, делился деньгами. Наша с Юрой дружба стала крепче. Утром мы ходили в школу, конечно, поочерёдно опаздывая на уроки. Проходя туда несколько дней, Юре надоело и мы их просто прогуливали. 6 сентября, 1980 год. Утром нас разбудила тётя Вера, поздравив с днём рождения, мы начали собираться в школу. На завтрак были блины и стакан коровьего молока. Выпив, надели парадные формы и взяли небольшие сумки для учёбы. Ушли из дома мы с Юрой вовремя, даже дошли до автобусной остановки, но автобус проехал мимо нас. Мы специально его отпустили, чтобы опоздать в школу. — Сегодня нам по семь лет, поэтому мы имеем право прогулять учёбу, — сказал мне Юрка Шатунов. — Согласна, куда идем тогда? — радостно спросила я. Юра задумался, а после вновь ответил. — Нет, Лерка, мы не можем прогулять. — Почему? — Сегодня музыка, а она бывает один раз в неделю. Я удивилась и мы с Шатуновым побежали в лес. Откуда через полчаса прибыли в школу и успели на первый урок. Войдя в старый кабинет сельской школы, мы поздоровались со всеми одноклассниками, а после сели за одну парту и принялись разговаривать о дальнейших планах, но здесь нас перебила наша учительница — Галина Вагапова. Отчества её я не знала, так как мы толком-то и не знакомилась. — Шатунов, Вассенцова, где вы были всю эту неделю учёбы? Я немного растерялась, а после взглянула на Юру, который собирался ответить. — Дома, — сказал мальчик и улыбчиво подмигнул учителю. — Ну это понятно, что не в курятнике, — зло произнесла училка, — Я думаю сходить к вам домой, с мамой переговорить. — Мы будем вас обязательно ждать, — всё ещё с улыбкой произнёс Юра и мы рассмеялись. Наконец-то начался урок музыки, я и Шатунов спокойно его отсидели, а вот когда он закончился Юра взял меня за руку и мы вышли. — А куда это вы? — спросила Таня Вассиярова — девочка, которая стала любимицей училки и почти отличницей нашей школы. Она явно нравилась Юре, и я это замечала, поэтому пыталась частенько их сводить вместе. — Домой, Танька, хочешь — оставайся, а мы сваливаем. — Вам бы вечно свалить, ладно, идите, — ответила девочка, стукнув себя по лбу. Выйдя из школы, взявшись за руки, мы принялись бежать обратно в лес. Вернувшись домой, мы изумились. Приехала бабушка Юры, которая благополучно выпивала водку, сидя за столом с тётей Верой. — Здравствуй, Юрочка, — говорила она, словно не замечая меня. — Точно, откуда же ей ещё знать меня, — промелькнуло у меня в голове и я протянула руку для знакомства…