Часть №22 «Золотые трещины»
«Одиночество… Грусть… Справлялся так же, как и до этого… Не бойся своего прошлого… Борись…» — слова Фитории отказывались покидать голову Наофуми, он раз за разом прокручивал их, пытаясь осознать что-то столь близкое, явное и очевидное, но подобно лунному свету на водной глади, вечно ускользающее и недостижимое. Ангел решил ещё немного погулять, вместо того чтобы, просто, расправить свои крылья и долететь, в одно мгновение, до своего особняка. Он шёл по тропинке, от моста, ведущей к пляжу, естественно, делал он это во избежание возможности случайной встречи с кем бы то ни было. Первый в этом году снег мерно падал на промёрзшую землю, потихоньку покрывая всё вокруг белым блестящим полотном. На небе правила луна, благодаря чему Наофуми мог спокойно выключить маленький переносной магический фонарик и идти, не боясь запнуться или заблудиться во тьме. Одетый в тёплую зимнюю одежду кроха щит совершенно не чувствовал холода, даже его крылья своими кончиками касавшиеся первых сугробов абсолютно не мёрзли. Ветер утих и над всей Рулороной повисла тишина. Проходя поодаль от деревни Наофуми видел, как во дворах загораются светильники, и радостная детвора высыпается на улицу задорно носясь по снегу или играя в снежки. Из труб каждого дома столбиками поднимался дым, а в самих домах горел тёплый жёлтый свет ламп, свечей и огней каминов. Глядя на всю эту красоту, ангел испытывал лишь грусть… Он ускорил свой шаг пытаясь оказаться как можно дальше от огней жилищ, детского смеха и всеобщего ликования наступающей зиме. Удалившись на достаточное расстояние, он взмахнул своими огромными чёрными, с нефритовых отливом, крыльями и устремился ввысь. Бархатистые снежинки немного щекотали лицо, а длинные чёрные локоны волос приятно развивались на холодном ветру. Ему нравилось летать, нравилось чувство невесомости, чувство свободы… Увы печаль продолжала снедать кроху. «Пойдём со мной… Никто не будет над тобой смеяться… Задавать вопросы… Помогу тебе с голосами… Знаю способ навечно остаться маленьким…» — липучие мысли отказывались покидать его — «Хватит! Почему я испытываю сожаление из-за отказа?! Я ни за что не покину Рафталию! Никогда!» — пытаясь заглушить внутреннюю боль Наофуми долетел до самого пляжа. Промёрзший песок был полностью усыпан снегом. Приземлившись ангел устремил взор нефритовых глаз за горизонт. На море штиль. Водная гладь лишь немного волновалась очень красиво, искажая и преломляя лунный свет. Всё это в сочетании с идущим снегом делало пейзаж каким-то эфемерным, сказочным, волшебным и уж точно не реальным… Опытный художник, запечатлев эту красоту на холсте мог бы в один миг стать известным и вписать своё имя на страницы истории. И всё же печаль никак не покидала Наофуми… «Рафталия… Сестрёнка… Нет. Она не моя сестра. Хах. Мы ведь даже выглядим по-разному… Она невероятно важна для меня… И я по-настоящему люблю её… Я благодарен ей и… Мне стыдно перед ней… Ужасно стыдно. Настолько, что хочется исчезнуть… Но я не могу вспомнить почему так? Фитория сказала, чтобы я не боялся своего прошлого, но я даже не помню его…» — в больших нефритовых глазах проступили слёзы — «П-почему я не могу вспомнить?!» — прижав ладони к лицу он упал на колени — «Всё это неправильно! Я сам неправильный! И я не могу вспомнить от чего…» — проведя в саморазрушительной прострации несколько минут Наофуми почувствовал, как по его ногам пробирается холод — «Пора домой… Уже темно. Наверняка за меня будут волноваться». И вновь ангел взмыл в воздух, за несколько секунд перелетел прибрежный обрыв и уже видел свой собственный дом. Из всех трёх труб его особняка поднимался дым, в окнах первого этажа горел свет. Гостевые комнаты, кухня, прихожая и главное - комната Рафталии были освещены. Приземлившись на заднем дворе, кроха утёр слезы и воспользовался слабой магией исцеления дабы скрыть покрасневшие веки и щёки. Ему не хотелось ещё сильнее расстраивать своих друзей… Когда он приблизился к крыльцу и немного оббил свои сапоги от налипшего снега входная дверь раскрылась, хлынувший свет ненадолго ослепил Наофуми от чего ему пришлось выставить ладонь, когда же его глаза привыкли, темный размытый силуэт перед ним, сформировался, в до боли знакомую и такую родную, фигуру девочки-тануки. — Наофуми. — Ледяным голосом проговорила Рафталия. — Где ты был?! Мы уже хотели собирать группу на поиски! Поче… А?! — … — резко кроха обнял любимую вжавшись в её грудь. — Ч-что случилось?! — Перепугалась героиня катаны. — С тобой всё в порядке?! Г-где Фитория?! Стой… это она с тобо… Ай! — … — дёрнулся ангел. — Она ничего… Ф-Фитория отправилась к-к себе д-домой… — Запинаясь и трясясь он сквозь слёзы пищал оправдания. — И-извини… К-как ты себя ч-чувствуешь? — Хныкал кроха. — Хаа… — Вздохнула героиня катаны. — Всё хорошо. Выспалась… Мне уже рассказали про твои эксперименты. — Прости меня! Уаа! — Откровенно зарыдал Наофуми ещё сильнее прижавшись к любимой. — П-прости! Ууу… Кх! Ха… — Начал кашлять от нервоза кроха. — Тише-тише... — Рафталия гладила ангела по волосам и целовала в затылок. — Пойдём домой, мы уже поужинали. Спасибо за то, что подготовил продукты, мы с Мелти и Фиро очень быстро всё приготовили. Давай-давай, на улице холодно, не хватало тебе ещё простудится. — У-угу… — Кивнул Наофуми, наконец отлипнув от любимой. Пара зашла домой. Оказавшись внутри кроха потихоньку разделся, героине катаны пришлось немного помочь ему с курткой, по причине всё тех же огромных чёрных крыльев. Рафталия с тревогой смотрела на любимого, сейчас совершенно походившего на маленькую, забитую и заплаканную девочку. Его глазки покраснели, а веки напухли и это после его исцеления за несколько минут до этого. Его колотило в истерике, тонкие бледные ручки тряслись, а маленький изящный носик шмыгал от заложенности. — Пойдём вначале умоемся, — повела она его за руку. — Мотоясу и его спутницы сегодня переночуют у нас, хах, я так и не могу запомнить, как зовут девчушек, вечно путаю. — Улыбнулась Рафталия. — Малти и Фиро с филориалами уже спят, Мелти и Мотоясу сейчас пьют чай. Не переживай всё в порядке. Насупившись кроха всё же умылся под присмотром героини катаны, затем с неохотой он проследовал за ней на кухню, где вели оживлённую беседу Мелти и Мотоясу. Ещё четыре месяца назад принцесса не переваривала общество героя копья, однако после его исцеления парень неожиданно стал интересным собеседником, ведь по сути бедолага все эти годы был заперт внутри собственного безумия, конечно… и в нормальном-то состоянии он был тем ещё типом, но всё же эти четыре года не прошли мимо него и Мотоясу в какой-то степени вырос, хотя лоликонщиком быть и не перестал… — Здаров, Наофуми! — С улыбкой до ушей обернулся герой копья. — Ну вы с Фиторией-тан и загулялись! Ты бы видел, как тут рвала и метала Рафталия! Ой… — Осёкся он под её тяжёлым взглядом. — Садись, поужинай с нами, расскажи чего? Мы с тобой в какой-то мере теперь братья по несчастью! Гыы! — Прищурился и улыбнулся Мотоясу став похожим на голливудского актёра. — Угу… — Пряча глаза коротко ответил на тираду ангел. — Что-то случилось? — Навострилась принцесса. — Куда подевалась Фитория? — Ничего… — Вздохнул кроха. — Отправилась к себе домой, позже вернётся… — Ангел прямо-таки источал мрак. — Что?! — Воскликнул герой копья. — Фитория-тан! — Страдальчески протянул он руки к потолку. — Я так ждал встречи с ней, ну вот… — Тише! — Осекла парня Мелти. — В доме, вообще-то, люди спят. Ну, один человек и четыре филориала, не важно. Наофуми, садись есть. — Ладно… — Кроха присел к столу, естественно на самое дальнее место от Мотоясу. — Вот, приятного аппетита. — С нежной улыбкой Рафталия поставила перед крохой тарелку горячего обжаренного до золотистой корочки псевдо-картофеля с зеленью и дольками биорастения, а также томлёным мясом кролепира в остром соусе. — Ты же вроде это хотел приготовить? Естественно и рядом с твоими блюдами не стоит, но всё же надеюсь тебе понравится. — Я хотел приготовить: «Viande à la française avec pommes de terre et fromage», но ничего страшного… — Быстро и монотонно пробубнил Наофуми приступив к ужину. — Вкусно… — А… Н-ну ладно… — Растерялась героиня катаны. — Я рада, что тебе понравилось. За последнее время мы с Мелти неплохо подтянули свои кулинарные навыки. — Не-не, — замотала перед собой пальцем недовольная принцесса, — не надо меня приплетать, я лишь помогаю, это ты тут затеяла молчаливое противостояние с Атлой за желудок Наофуми, я не приделах. — Как мило... — Мотоясу сложил руки под подбородком и уставился на эту картину. — Семья лолек… — блаженно проговорил он. — Можно пожить у вас ещё немного? — НЕТ!!! — Хором ответили ему трое. — Муу… — Сразу погрустнел герой копья. — Спасибо моему промёрзшему дому, за шанс погостить в особняке мечты! — Герой копья… — Начала Мелти и тут же остановилась, сменив тон: — Мы же не во дворце. Завтра ты, Мотоясу, идёшь в свой дом и хорошенько его прогреваешь! Если надо, то можешь взять с собой Малти, ей как раз нужна практика в контроле силы своего пламени. Но ты здесь точно не останешься! Понял?! — Ладно-ладно. — Усмехнулся блондин. — Она потянет ещё и обогрев домов Рена и Ицуки? Ой, забыл сказать, завтра они тоже прибудут в Рулорону. — Гххх-кха-кха! — Подавился и без того грустный Наофуми. — Напутишествовались наконец? — Устало Мелти положила подбородок на руку и наблюдала за тем, как Рафталия помогает Наофуми прокашляться. — Чем они занимались всё это время? Вообще, я поражаюсь вам, на кой чёрт вы передвигаетесь повозками, драконами или филориалами, когда можете просто на просто телепортироваться навыками своего оружия, ты же сам говорил, что ушло две недели на поездку из Зельтбуля до Рулороны. — Мелти-Мелти. — С видом умудрённого опытом старика Мотоясу принялся объяснять: — Мы - святые герои наслаждаемся благодарностью спасённого нами мира, к чему спешка? Можно, наконец, расслабится и просто получать удовольствие от жизни. В конце концов… — Короче, вы просто маетесь от безделья. — заключила за него Мелти. — Хааа… Интересно, когда Наофуми поправится он тоже станет лентяем? Если честно, образ беззаботного героя щита мне даже представить трудно. — Ик… Уааа… — Зарыдал кроха, выронив вилку. — Кх… Кха-кха… — Закашлял он от истерики. — Т-ты чего?! — Испугавшись Мелти привстала из-за стола. — Всё в порядке?! — Наофуми, что с тобой? — Обняла его за плечи Рафталия. — Ты плохо себя чувствуешь? — Я-я… Я н-не понимаю… — Снова разрыдался ангел — П-простите… Я лучше п-пойду в постель. С-спасибо большое з-за ужин… — Доешь хотя бы? — Расстроилась Мелти. — Ты еле две картофелины съел. — Н-не хочу больше… Наелся… Поспешно покинув застолье Наофуми оставил всех присутствующих в замешательстве. Такие внезапные нервные срывы были несвойственны даже изменившемуся герою щита. Мотоясу совершенно не знакомый с нынешними повадками Наофуми не на шутку перепугался резким переменам в настроении друга. Когда же герой копья принялся расспрашивать у подруг о состоянии товарища, те лишь развели руками так, как и сами не могли объяснить сегодняшнее настроение крохи, впрочем, он и сам бы не смог… Зайдя в комнату героини катаны, ангел закрыл за собой дверь. Ему никак не удавалось себя успокоить. Руки тряслись, ноги заплетались, крылья постоянно за что-то цеплялись и слёзы… горькие слёзы текли ручьём… Ангел, как обычно, преступил к переодеванию, в мире меча и магии, столь схожем с нашим реальным средневековьем, зимой в особняке с тремя печами было не так уж и тепло, из-за чего приходилось спать в ночной пижаме, с оной возникли проблемы. Дурацкая рубашка светло-кремового цвета ни в какую не хотела налезать на крылья, из-за чего Наофуми начал нервничать и запнувшись упал на пол. — *Хнык-хнык*! — он поднял взгляд и уставился на своё отражение в ростовом зеркале, стоявшем в комнате. — Н-нет… Из зеркала на него смотрела совсем крошечная девочка, её глаза были заплаканными, длинные чёрные волосы, красиво переливавшиеся нефритом, спутаны и закрывали большую часть лица, из-под волос торчали два удлинённых недо-эльфийских уха, сама девочка была худощавой и бледной, особенно выделялись два огромных чёрных крыла точно такого же цвета что и волосы, отличительная черта ангела. Испугавшись своего собственного отражения он в шоке раскрыл рот, чтобы шелохнуться ещё раз… От вида двух огромных клыков словно у дикого хищного зверя. — П-почему я т-такой…? — Герой щита привстал с пола и подошёл к зеркалу. — В-всё неправильно… Я… Не знаю… Не помню… От этого меня лечат? Я же не должен так выглядеть? Я н-не девочка… Или… Нет! Не знаю… Горькая грусть встала комом в горле у крохи, в тщетных попытках успокоится он, наконец, сумел переодеться в ночную одежду, поудобнее устроившись в постели с двумя большими подушками и одним двуспальным одеялом. Наофуми и Рафталия вот уже как четыре месяца спят вместе, иногда даже втроём с Атлой… Но герою щита казалось, что всё время что он себя помнит он спал со своей «сестрёнкой», увы сомнения закрадывались в его голову и по этому поводу... Что-то совершенно неправильное было в, казалось бы, обычном сне с героиней катаны, они же всего на всего семья? Что тут может быть такого неправильного? Сомнения точат истерзанную душу героя щита...***
Прошёл час, но сон отказывался наступать из-за чего ангел ворочился и крутился в постели, несколько раз ему приходилось включать настольную лампу на ночном столике и поправлять сбившееся постельное бельё. В итоге кроха просто лёжа пробивал взглядом потолок, слёзы наконец унялись, но липучие мысли всё продолжали крутиться в его голове. Этот цикл прервала вошедшая в комнату героиня катаны: — Ещё не спишь? — Нет… — *Вздох* — Мотоясу и Мелти тоже улеглись, напугал же ты нас сегодня. — Рафталия, я же болен да…? — Да, Наофуми… Ты очень-очень болен… Но не переживай я с тобой, я всегда буду с тобой… Наши друзья всегда придут к нам на помощь, не нужно волноваться. — Девочка-тануки легла подле крохи и крепко прижала его к себе. — Теперь спи и не о чём не беспокойся, наверняка какие-то из слов Фитории заставили тебя загрустить? Я ведь правильно подумала? — Угу... — Сильнее прижался к ней ангел. — Но она не ругалась или как-то ещё обижала меня, нет, Фитория пожелала мне перестать боятся своего прошлого… Н-но я даже не помню его, единственное что могу вспомнить это кошмары о страшном грядущем… И больше ничего… — *Глубокий вздох*. Это не кошмары, а твоё собственное прошлое, Наофуми… — … — глаза крохи застеклянели, признак провала сознания героя щита и как во многих предыдущих случаях он ничего не услышал и ничего не осознал, его разум настойчиво продолжал отрицать эту истину, защищая и без того истерзанную душу. — Не знаю… Не помню… — Спокойной ночи. — Рафталия укрыла себя и его одеялом, а после нежно поцеловала любимого в щёку, гладя по голове — Засыпай и ни о чём не беспокойся… Тепло объятий Рафталии развеяли грусть крохи, и он наконец-то уснул. Сны правда сегодня были крайне странными и тревожными. Вначале ему приснилась до боли знакомая комната с большой двуспальной кроватью, ночным столиком и стоящей на нём лампой, кремовые рукава пижамы… Очень знакомая комната схожая с комнатой Рафталии. Вторым шёл сон о молодой девушке объятой чёрно-красным пламенем, она смотрела на Наофуми одновременно с ненавистью и грустью, крича — «Почему! Зачем тебе это! Эти миры обманут тебя! Попомни моё слово, твоей наградой будет лишь боль! Аааайаааа!». Последний же сон был самым странным и пугающим — бескрайний космос, освящённый мириадами звёзд и страшный лязг, словно несмазанные шестерни чудовищного механизма никак не могли прокрутиться дальше, а после три неживых голоса сливающихся в унисон эхом, отдающим в ушах — «НЕВОЗМОЖНО». — А… — Наофуми проснулся. — «Что… Что это вообще было?» — прибывая в полном замешательстве он встал с кровати — «Эти сны…». За окном было совсем светло, да и то что кроха не обнаружил рядом с собой Рафталии ясно говорило о довольно позднем времени, поздний подъём — редкость для Наофуми. Подойдя к окну, он немного улыбнулся, всё было белым бело… За ночь выпало столько снега что хватило бы нынешнему герою щита по шею. Заправив постель и одевшись, он вышел в коридор, где услышал голоса Рафталии и Атлы на кухне. Они о чём-то жарко спорили, судя по манящему запаху опять соревновались в готовке. Тигрица частенько заскакивала к ним по утрам и помогала Наофуми готовить, от чего героиня катаны приходила в ярость, ведь как может эта нахалка попирать её кулинарные способности? Пусть и не великие… Но всё же способности! «Интересно что они на этот раз приготовили?» — ухмыльнулся ангел, зайдя в ванную комнату. По количеству зубного порошка он понял, что встал самым последним в доме — «Сегодня даже бледнее обычного…» — подумал кроха, взглянув на своё отражение в зеркале — «Из-за этих кошмаров выспаться толком так и не смог…» — покончив с утренним туалетом он зашагал в сторону кухни, где на самом входе его окликнули подруги. — С добрым утром, Наофуми. Отдай! — Рафталия вырвала из рук Атлы поднос. — Доброго вам утра, Наофуми-сама. Это не твои! Твои подгорелые! — Атла рвала поднос обратно. — Привет, девочки, о чём спорите? — Наофуми, вот попробуй. — Рафталия протянула ему зажаренную в яйце гренку. — Наофуми-сама попробуйте мои! — Атла буквально ткнула своей гренкой ему в щёку. — Вначале мою! — Нет мою! — П-подождит… Мгх! — Ему заткнули рот двумя гренками. — *Мном-мном*. Очень вкусно. — Ответил он, попробовав первую от героини катаны. — Ммм… И эта тоже очень вкусная. — Так чья лучше?! — Хором задали вопрос девчушки. — Они же одинаковые? — Ты всё перемешала! — Я говорила, что ты с моими смешала! — *Вздох*. Успокойтесь. у вас обеих прекрасно получилось. — Наофуми-сама, вы плохо себя чувствуете? — Обратила наконец Атла внимание на бледное лицо крохи. — А? Нет-нет, неважно спал сегодня, только и всего… — Плохо спали? — Атла как-то уж совсем недобро поглядела в сторону Рафталии. — Не подумай, чего, просто кошмары снились. — Какие?! О чём они были?! — Резко выдвинулась вперёд героиня катаны, уставившись глаза в глаза с Наофуми. — Это очень важно! — Они… — Его взгляд застеклянел — Не знаю… Не помню… — Проклятие! — Сплюнула Рафталия. — Так, главное не переживай и садись за стол кушать. — С улыбкой она подпихнула кроху к столу с горой гренок и кружкой горячего какао. — В-вы издеваетесь?! — Выпучился на «маленькую» порцию кроха. — В меня столько физически не влезет! — Ну... мы немного увлеклись. — Атла отвела взгляд. — Но не переживайте, оставшиеся пойдут на обед. — Ты точно себя нормально чувствуешь? — Задала вопрос Рафталия. — Наверное, застудился вчера во время прогулки с Фиторией. Сегодня одевайся потеплее и выпей-ка зелье исцеления. — Хорошо. Кстати, куда делись остальные? — Мелти и Малти помогают Мотоясу отогревать дом, Фиро с Кил чистят улицы деревни, мы с Атлой тоже скоро к ним присоединимся. — Кроха собрался было раскрыть рот, но героиня выставила палец и заткнула его не дав сказать хоть одно слово. — А ты сегодня сидишь дома и нет, на заднем дворе снег почистим тоже мы. Вот почему ты такой…? Как выйти и погулять, так трясёшься, а как что-то загорается в твоей голове, так никакие преграды не помеха. — Да, прости… — Сразу отступил кроха. — Тогда приберусь дома… — Молодец, тогда кушай. Атла, собирайся на улицу, расчистим площадку перед домом, а потом пойдём помогать расчищать улицы. Наофуми, первое время мы будем около дома, потом с тобой посидит Сэйн, как будем сменяться я зайду и крикну тебе. — Ладно… — «Меня даже одного оставить нельзя…». Грустно свесив голову, от того что ему не дали почистить первые и самые мягкие сугробы, уплетая сытные гренки запивая горячим какао Наофуми наблюдал, как собираются его спутницы. Рафталия оделась в красивую рыжеватую куртку с меховыми белыми оборами и кремовые сапожки на меху, а Атла в светло-синюю куртку схожую с пальто и узорчатый вязанный шарфик из сине-белых нитей, на ножках тигрицы красовались каштановые сапожки с белой меховой оборкой, у обеих на головах были надеты белые шапочки с прорезями для звериных ушек. Выглядела эта сцена крайне мило, героиня шитья Сэйн постаралась на славу. — Наофуми, мы ушли! — Объявила Рафталия захлопнув за собой дверь, а далее послышался звук защёлкивающегося замка. «Меня даже закрывать надо…» — расстроился кроха — «Я не ребёнок! Но мне же четыре… Не знаю… Не помню…» — Брр! — затрепал он головой пытаясь унять наваждение — «Надо бы тоже начинать убираться».***
Когда Наофуми остался в особняке один, грусть вновь начала застилать его мысли… Он попытался унять её трудом, приступив к уборке. Первым делом был прибран первый этаж: подметены полы, вымыта ванная комната и кухня, комната героини катаны и гостевые апартаменты. Следующей на очереди шла лестница, её пришлось мыть и протирать пыль с перил, когда же он подметал коридор второго этажа в его голове впервые за очень долгое время, вновь раздались тихие голоса. Он и не заметил, как его глаза, волосы и крылья засветились нефритовым светом, накатившая печаль молотом обрушилась на расшатанное сознание, ей вторили противные ехидные голоса. Словно зачарованный ангел шёл в сторону источника кошмара, подойдя к одной из дверей жилых комнат особняка он остановился, заметив смену в тоне голосов, смешки прекратились и им на смену пришёл жуткий мужской стон. Трясущейся рукой он потянулся к ручке двери, провернув её он резко двинулся внутрь комнаты. Тишина. Опешив от резкой перемены внутри своей головы Наофуми уставился на представшую перед ним комнату. Совершенно обычная комната, крайне схожая с комнатой героини катаны, но в отличии от той эта почему-то вызывает смешанные чувства… Большая двуспальная кровать, ночной столик около неё, обычно в их особняке на таких стояли лампы, тут же оная отсутствовала, письменный стол слева от входа, справа большой стенной шкаф, высокое застеклённое окно, присмотревшись получше опытный маг мог бы заметить магический защитный барьер от воров и убийц, такими барьерами были защищены все окна дома, небольшой комод с различными безделушками. В комнате был спёртый и пропитанный пылью воздух — Фуу! — поморщился Наофуми — Здесь вообще, что ли не убирались? Я… Знаю… Помню… Эта комната… Брр! Хватит! Не важно, надо убираться — забубнил он, пытаясь избавиться от навязчивых мыслей. Каждая минута пребывания в этой комнате тяготила ангела смесью тоски, ностальгии и жгучего стыда… — «Письменный стол весь в пыли… Постельное бельё нужно менять, а вот на ночном столике даже след от стойки магической лампы остался, куда же она делась?» — маленький детектив внимательно прочёсывал комнату — «На комоде столько незаконченных украшений, я конечно тоже умею их делать, стоп… Откуда я знаю, как де… Не важно! Здесь их как-то уж ну очень много, странно, кто их сделал? Точно не я…» — подойдя к стенному шкафу Наофуми почувствовал, прилив спокойствия — «Там…» — он раскрыл створки и потупился — «Мужская одежда… Что?! Откуда здесь столько мужской одежды?! Причём взрослой! А?!» — его взгляд уцепился за висевшую на плечиках светло-кремового цвета пижаму, вытянувшись на всю высоту и привстав на цыпочки он кое-как снял одежду с вешалки. «Она… Такая знакомая? Хм…» — положив бельё на кровать он внимательно его осматривал — «Какие-то пятна? Как… Как от затёртой крови…» — отшатнувшись на шаг — «Кровь… Кровь… Нет!» — непонятно для себя самого кроха не на шутку перепугался и спрятался в шкаф — «Ой…» — он очнулся от наваждения — «Я что в шкаф залез? Совсем как ребёнок… Что за?!» — почувствовал он под ножкой какой-то маленький и твёрдый предмет. Раскрыв створки шкафа, чтобы запустить свет, он принялся руками искать этот предмет. Им оказался маленький вытянутый стеклянный октаэдр с округлым выступом на одном из концов. Крутя его в руках Наофуми никак не мог понять, что это такое — «Столько трещин, но она не развалилась? Это стекло или хрусталь? Вроде не украшение, но и… Похоже на какую-то пробку… Может от зелья… Но почему она здесь… Это присохшее пятно на ней, оно даже внутрь трещин немного просочилось… Это? Это кровь…» — его сознание провалилось во тьму.***
— А?! — Он очнулся посреди той же самой комнаты, только поодаль от стенного шкафа, тот к слову был закрыт. — Чего?! — При попытке встать он упал на грудь. — Почему я в той кремовой пижаме? А?! Кровь! — Живот крохи был залит кровью от чего ночная рубашка прилипла к коже. — Э-это бинты?! — Под пижамой он почувствовал кучу бинтов. — Что вообще происходит?! Кое-как поднявшись с пола, он смахнул с себя бинты и снял великие штаны, оставшись в одной ночной рубашке, крылья торчали сквозь продранные отверстия на спине. Оглядев комнату, он сильно удивился, так как она казалась гораздо чище и более обжитая, нежели он её помнил. Постельное бельё пусть было всё сбито и заляпано кровью, но оно было свежим, около кровати валялся перевёрнутый ночной столик и разбитая магическая лампа и главное, что привлекло внимание ангела — пустой флакон из-под непонятного зелья, торчащий из-за подушек и готовый вот-вот провалиться между спинкой кровати и матрацем. Его не покидало беспокойство, что-то было совершенно не так, подойдя и взяв в руку пустой флакон он замер от шока — Это… Это яд антирегенерации! — в ужасе Наофуми выкинул флакон и попытался выбежать из комнаты, зовя на помощь — Рафталия! А…- открыв дверь, он обнаружил, что она никуда не вела, буквальная чёрная пустота покрывала всё вокруг до куда дотягивался взгляд — Где я?! Раздался жуткий гул скрипа чудовищного металлического механизма, звук был настолько громким, что не будь он нереальным то у крохи порвались бы барабанные перепонки, нет этот звук звучал прямо в его голове. — ААА!!! — Упав на колени ангел схватился за голову. Комната перед его глазами поплыла, нереальным образом все вещи, мебель, стены и пол с потолком хоть и состоявшие из дерева, расплавились, стекаясь и соединяясь в нечто антропоморфное. — Ахахах. — Пххпах! — Хохахаха! — Из этой массы появились тёмные фигуры с золотыми ехидными глазами и улыбками. — [РГХААА!] — Из самого большого сгустка сформировалась огромная рогатая фигура со злобным взглядом и жутким оскалом. В отличии от остальных она горела чёрно-бардовым пламенем и словно цепной пёс разрывалась в ярости глядя на нашего кроху. — О-они?! — Затрясся в ужасе Наофуми. — Вы п-проиграли! Убирайтесь! — Вися посреди тьмы он взмахнул рукой, попытавшись отогнать врагов. — Ахахах! Смотрите как он трясётся! — Хохох! Бравада от такого ничтожества! — Хапахах! Если ты победил, то почему же мы здесь! Ахахах! — Раздался новый взрыв смеха. — Убирайтесь! Прочь! — Кроха, как и раньше попытался призвать сокрытую внутри него силу. — СОДРОГНИТЕСЬ ПРЕД МОЕЙ ПЕЧАЛЬЮ!!! — Закричал Наофуми, но прежде чем он успел выпустить луч нефритового цвета, огромная чёрно-бардовая фигура на умопомрачительной скорости рванула к нему и наотмашь ударила когтистой лапой. — Ай! — Отлетев в сторону, ангел схватился за бок, ощущая, как по нему стекает тёплая кровь. — [НИЧТОЖЕСТВО!], [ТРУС!], [БЕЗДАРНОСТЬ!] — Кричало на него чудище. — Хватит! — Огрызнулся Наофуми. — Почему вы не хотите оставить меня в покое?! — Хахах! Зачем?! — Ухахах! По той же причине, что и ты! — Хохохо! Мы хотим жить! — [РГХААА!] — Рогатый силуэт обернулся к золотоглазым. — [ЭТО Я ДОЛЖЕН ЖИТЬ!], [НЕ ВЫ!], [МОЯ ЖИЗНЬ!] — Монстр вновь кинулся на Наофуми. — [ПОДДЕЛКА! СГИНЬ!] — Он ухватил его своей огромной лапой и ударил об невидимый пол. — Кха! — От кошмарной боли Наофуми чуть не потерял сознание. — Я Иватани Наофуми! Я не подделка! — Ложь! — Ложь! — Ты лжёшь! — [УБИРАЙСЯ ПРОЧЬ!] — Рогатый демон правой рукой обхватил шею крохи и поднял его в воздух. — [ТЫ НЕ ИВАТАНИ НАОФУМИ! СМОТРИ!] — От взмаха левой руки монстра всё пространство покрылось золотыми трещинами, в оставшихся чёрных пустотах возникали эфемерные образы, стоило сконцентрироваться на одном из них и можно было увидеть кусочек чьей-то жизни. — Кхх… — Стонал ангел, пытаясь тонкими пальчиками разжать руку демона. — Я-я… И-Ив-ва-тани Нао… Кхааа! —Нно ему не дали договорить, усилив хватку. — [ЗАКРОЙ СВОЙ ЛЖИВЫЙ РОТ!], [ВЗГЛЯНИ НА ТОГО, ЧЬЮ ЛИЧНОСТЬ ТЫ НАГЛО ЗАХВАТИЛ!] — Тельце крохи повернули к одному из изображений. Меж трещин крутились образы, на одном герой щита прикрывал Рафталию от удара лапы гнилого дракона, на другом Наофуми выступал на совете Шильтвельта ставя на место зазнавшихся зверолюдей-дворян, на третьем он храбро кидался в бой против целой группы бойцов авангарда волн бедствий. Но везде, абсолютно везде герой щита представал целеустремлённым, стойким, яростным защитником, не ведающим страха. — [КАК ТЫ НОЮЩЕЕ НИЧТОЖЕСТВО МОЖЕШЬ БЫТЬ ГЕРОЕМ ЩИТА?!]. — Я… Я… Кхх… Я не по-м-мню э-этого, рхаа… — Кряхтел кроха. — Он даже вспомнить ничего не может! Ухахаха! — Пхахах! Посмотрите! Посмотрите, как его трясёт! — Ухохо! Ты ещё задумываешься почему ты ложный?! — [СГИНЬ! ПРОВАЛИСЬ В ПУСТОТУ! ТЫ НЕ ИВАТАНИ НАОФУМИ!] — Монстр был готов сломать тонкую шейку нашего крохи. — Н-не-кхх-не-ет! — Кое-как ангел вызвал вспышку нефритового света, увы её оказалось мало. — Рьяяя! — Тварь! Больно-больно! — Отвратительная печаль! Ааа! — [РАААГХХХААА!] — Монстр содрогнулся, немного ослабив хватку. — [ТВОЯ СИЛА… МЕРЗОСТЬ!], [ОНА НЕ ПОДХОДИТ!], [ОНА ЛОЖНА!] — Тёмная жижа на монстре словно кожа, обожжённая пламенем, частично слезла, обнажая не кости, но чью-то явно человеческую фигуру. — [ТЫ ДАЖЕ НЕ МУЖЧИНА!], [ПОГЛЯДИ НА СЕБЯ!] — От очередного взмаха руки монстра в воздухе вокруг них повисла добрая сотня ростовых, малых и настенных зеркал. С каждого из отражений на кроху смотрела маленькая плачущая девочка в руке тёмного чудовища, её рубашка разодралась до такой степени, что обнажила левую грудь девочки, тщедушные ручки беспомощно пытались разжать хватку чудища, ради краткого момента вдоха, от рассечённой губы тонкой струйкой стекала яркая кровь, тянущаяся до подбородка. — [ВЗГЛЯНИ НА СЕБЯ НИЧТОЖЕСТВО!]. — Кхх… — Осознавая беспомощность, он, не имея иного выбора смотрел на себя в отражении зеркал, неожиданно его взгляд уцепился не на своей фигурке, а на отражении тёмных силуэтов. — Вы… — В отражении тёмные фигуры мерцали, позволяя разглядеть под собой молодых парней с грустью наблюдающих за этой картиной. Фигура же монстра мерцала реже всех, под непроглядной густой тьмой и чёрно-бардовом пламенем был заключён молодой парень с чёрными спутанными волосами… И покрасневшими белками раскосых нефритовых глаз! — [КАК ТАКАЯ ПЛАКСА МОЖЕТ БЫТЬ ИВАТАНИ НАОФУМИ!]. — Я… Кхх… Я это т-ты… — [ЧТО?!] — Монстр осёкся впервые, показав помимо гнева другую эмоцию… страх… — [ЛОЖЬ! ЛОЖЬ! ЛОЖЬ!!!]. В пространстве вновь раздался оглушительный скрип чудовищного механизма, некоторые части пространства будто гигантские куски айсбергов откололись, обнажая под собой золотые шестерни. — Ах! — Кроха высвободился и упал, ударившись об пол. — Я это т-ты… Нет! Я… Я это я! — [РГХААА!!!] — Взревел рогатый демон, схватившись за голову, всё его тело покрыли золотые трещины. — [НЕТ! НЕТ! Я НЕ МОГУ ИСЧЕЗНУТЬ! КАК Я МОГУ БРОСИТЬ РАФТАЛИЮ! КАК Я МОГУ БРОСИТЬ СВОЮ СЕМЬЮ!]. — Семью! — Ангел подбежал к монстру и призвав нефритовый свет ударил им по тёмной фигуре, от этого тьма покрывавшая его окончательно слетела вместе со жгучим золотом. — Я! — Я не могу их бросить! Я должен жить! Оставьте же меня!!! — Наофуми упал на колени, пусть его белки глаз были красными, а тело сияло пламенем проклятия гнева, но это был именно тот самый герой щита. — Тише… — Неожиданно кроха обнял сам себя. — Я должен успокоиться… Гнев мой враг… Я помню, как обжог Рафталию… Знаю, что теряю себя в гневе… — Но гнев нужен! — Хрипел прежний Наофуми в объятиях крохи-ангела. — Без гнева у меня нет силы! Гнев это я! — Нет… — Протестовал ангел, не выпуская себя из объятий. — Мой гнев лишь обида… Обида на несправедливость… Обида на беспомощность… Обида на бесполезно прожитую молодость… Это лишь моя печаль… Не гнев… Печаль… — Я… — Растерялся Наофуми от слов крошечного самого себя. — Я… Печаль? Не гнев? — Да… — Кивнул ангел. — Печаль всегда была со мной… Она гнетущая… Тяжёлая… Сковывающая… Но она удерживает… Не даёт творить зло… Я знаю, что такое печаль… И не хочу причинять её другим… — … — Наофуми не знал, что ответить. — Если бы не печаль… Я исчез бы… Я смотрю на них… — Кроха указал пальцем на пятившихся теней с золотыми глазами и улыбками. — Я не хочу стать, как они… Осколки, не помнящие себя… Снедаемые ненавистью от беспомощности… Поддавшиеся лжи золота… — Я… Но если я приму печаль, то останусь таким! — Наофуми ткнул кроху в грудь. — Жалкой плаксой, быть такой после всего… Как мне смотреть в глаза Рафталии… Мне так стыдно перед ней… Она хотела создать со мной семью… А, я… — А я сбежал, словно трус… — Закончил за себя ангел. — Я не слушал её… Поддался слому… Поверил во всеобщую враждебность… Став врагом для всех… Разучился слушать… Разучился быть любимым… Разучился любить… — Что мне делать? — Принять себя! — Заявил кроха, его глаза, отлив волос и перелив крыльев загорелись нефритом. — Я больше не должен прятаться от реальности! Не должен избегать своего прошлого! Пусть Рафталия никогда меня не простит! Пусть она найдёт достойного мужчину! Но я должен отблагодарить её за всё! Только благодаря ей я ещё жив! — Я… — Наофуми немного замялся. — Я хочу этого… Если для того, чтобы отблагодарить Рафталию мне придётся измениться я согласен! Поддавшись золоту, я мог исчезнуть… Как чуть не исчезла частичка меня впитавшаяся в щит… Я мог стать одним из них... — Он с грустью обернулся к теням. — Вечно заключённым в щите… — Я буду бороться! — Ангел расправил огромные чёрные крылья. — Эти миры обманули меня! Я всё знаю! Я всё вспомнил! Она была права! Но золото глупо, оно глупый механизм, не увидевший во мне ошибки! Из-за чего оно совершило страшную фатальную оплошность вознеся меня! — Я восстану! Я буду жить! Я отомщу золоту мировой эссенции за все миры, вынужденные страдать и снедаться печалью! Мои родители будут гордиться мной! Я докажу, что не бесполезен! Я не подведу надежд Рафталии! — Я УТОПЛЮ ВРАГОВ В СВОЕЙ ПЕЧАЛИ! — Произнесли хором две разных версии одного и того же Наофуми. Ослепительная нефритовая вспышка разнеслась во все стороны сжигая тьму, растворяя золотой механизм и очищая тени. Всё вокруг стало бледно-стальным и прозрачным. Ангел Наофуми взирал на самого себя, на свой чуть не исчезнувший в пламени гнева осколок души, тот же со слезами на глазах и улыбкой взирал на самого себя — вознёсшегося ангела. Его окружали около пятидесяти молодых парней явно японского происхождения, все они с благодарностью смотрели на освободителя, один из них, а именно герой щита Мамору низко поклонился и как и все остальные бесследно исчез, наконец обретя долгожданный вечный покой. — Я стану воплощением печали… Чтобы другие никогда её не почувствовали… — Произнёс, напоследок, осколок души Наофуми превратившись в нефритовую эссенцию влившуюся в грудь ангела. — Я Иватани Наофуми, некогда герой щита, последний герой щита! Вознесённый мировой эссенций до ангела! Я воплощение печали! — Печать на его руке загорелась, а после крошечным шариком стального цвета влетела в грудь крохи. Наконец душа Наофуми, осколок души, поглощённый гневом и эссенция святого щита слились вместе. — Я Иватани Наофуми ангел — воплощение печали! — В миг всё вокруг исчезло. Ошеломлённый кроха обнаружил себя сидящим в пахнущем сыростью и пылью стенном шкафу собственной комнаты. По его щекам стекали золотые светящиеся слёзы, падая на пол они моментально испарялись и дар мировой эссенции возвращался в вечный цикл. Одна из слезинок упала на крышечку от пузырька из-под яда антирегенерации, послужившим четыре месяца назад герою щита выходом из жизни полной агонии. Золотая слезинка проникла в трещины стекляшки и смешалась с засохшей там кровью… Образовав таким образом крошечный магический артефакт, воплощающий страдание, боль, бездонную печаль и несправедливость мира. Обычная стекляшка, покрытая золотыми трещинами… Чудом она не рассыпалась… По чистой случайности сохранила форму… Но ставшая иной, нежели изначальная крышка из-под яда… — Дедушка говорил, что Кинцуги прекрасно… Но если у разбитых вещей даже не было выбора? Если их специально разбили? А после насильно скрепили их осколки золотом? — Бубнил Наофуми глядя на светившуюся крышку в своих ладонях. — Никому из нас не давали выбора… — Он тихонько заплакал, захлопнув створки шкафа…***
Полдень в прибрежной деревушке Рулорона. Наступившая зима радовала жителей первыми мягкими сугробами, детвора во всю сражалась снежками, строя крепости и лепя снеговиков. Взрослые с улыбками наблюдали за суетой детей, им самим было приятно расчищать свои жилища и улицы, да и подурачиться они тоже прекрасно могли, например, обдать соседа полной лопатой снега за шиворот! Героиня катаны вовсе задорно хохотала, зашвырнув подругу-конкурентку Атлу в глубокий сугроб, та же не обижалась, смеясь над шуткой в ответ: — Ладно, хах, п-пора идти помогать чистить площадь. — Кое-как просмеявшись сказала девочка-тануки. — Пойду скажу Наофуми, а ты пока позови Сэйн, хах. — Ахахах! — До сих пор хохотала Атла. — С-сейчас! Оббив сапоги от налипшего снега, Рафталия зашла в дом — «Так, первый этаж он убрал» — осматривалась она по сторонам — Наофуми? Эй? — «Уснул что ли?» — но зайдя в свою комнату она никого не обнаружила — «Может он решил почитать?» — поднявшись на второй этаж героиня катаны удивилась, ведь библиотека была пуста, как и алхимическая лаборатория — «Куда он делся» — Наофуми?! — все двери комнат второго этажа были закрыты, все кроме одной… — «Он что ли в своей комнате? Он же до чёртиков боится в неё заходить…». — Фуу, тут он не убирался… — Пощурилась она от тяжёлого воздуха заброшенной четыре месяца назад комнаты. — Что?! — Удивилась она, наблюдая исходившие из шкафа лучи нефритового и золотого света. — Наофуми, вылезай! — Раскрыв двери стенного шкафа она замерла. Перед Рафталией предстал рыдающий Наофуми, его глаза, волосы и крылья ярко светились нефритом, он сгорбившись неотрывно всматривался в крошечную потрескавшуюся стекляшку, светящуюся золотом. — Н-Наофуми… — Не успела героиня катаны закончить. — Рафталия… Я всё знаю… Я всё вспомнил…