Университет исторических дисциплин

Восемнадцать лет назад. Румпельштильцхен вышел из машины, держа за спиной шикарный букет роз. Его руки дрожали, и он в неком замешательстве посмотрел вперед. Перед ним было здание больницы Сторибрука, на третьем этаже которой, в родительном отделении, лежала его жена. Несколько часов назад он привез ее сюда. Он крепко сжимал ее руку до тех пор, пока она не исчезла в лифте больницы. Он так волновался за нее, больше, чем за все на свете… Румпель подошел к двери больницы и остановился. Он на миг задумался, что в его жизни начинается новый период. Быть может, он уже стал отцом. Быть может, он станет им через несколько мгновений. Когда Румпель два месяца назад брал Милу в жены, то он не еще не задумывался, каким станет его жизнь всего через шесть десятков дней. Мистер Голд улыбнулся своим мыслям. Теперь все будет иначе. Он должен будет поднимать семью. Возможно, ему придется больше работать, но сейчас преподаватель старался об этом не думать. На самом деле это все было не важно. Не сейчас…. Румпель зашел в больницу. Медсестры, врачи, санитары, все были заняты своим делом. Кто-то улыбался, кто-то был встревожен. Голд старался больше смотреть на первых. Он внимательно всматривался во всех. Возможно, кто-то из них сейчас подойдет к Румпельштильцхену и скажет ту новость, которую он так ждет. Но все проходили мимо. Один из врачей даже чуть не сбил с ног, хотя Румпеля трудно назвать незаметным. Но он не обращал на это никакого внимания. Он ловко нырнул в лифт и нажал заветную кнопку. Ее дыхание становилось чаще с каждой секундой, с каждым сантиметром вверх. «Я уже здесь, дорогие, - проносилось в его голове, - я уже здесь…» Как только дверь лифта открылась, Румпель буквально побежал к палате. Он не знал, где именно была его жена, но поскольку двери почти во все палаты были открыты, Голд был уверен, что он скоро увидит ее. Румпельштильцхен миновал пост, чуть не сбил одну из медсестричек и, наконец, увидел в одной из палат знакомое личико. Мила лежала на кушетке и смотрела в потолок. Она была так измотана родами, что даже не заметила, что в палате появился кто-то еще. Женщина закрыла глаза. Миссис Голд все бы отдала сейчас за то, чтобы уснуть. Она бы мечтала проснуться от доброго голоса медсестры, которая бы держала на руках ее золото. Ее мальчика. - Мила… Женщина открыла глаза и устало улыбнулась. Ее любимый маг уже здесь. Он любил появляться из неоткуда с самыми неожиданными подарками. На первом свидании Голд подарил ей охапку фиалок. Как же он узнал, что это ее любимые цветы? Мила до сих пор не знала ответа. И даже, несмотря на то, что он сейчас стоял перед ней с розами, особой разницы она не ощущала. Он просто был рядом. - Это мальчик… Она знала, что он обрадуется. Голд так ждал мальчика, что уже с первых дней беременности рассказывал Миле о своих мечтах, о том, каким будет их сын. Женщина лишь улыбалась и кивала ему. Румпельштильцхен рисовал им картины счастья, безоблачного и такого, если верить его словами, близкого. Сейчас, когда она видела его счастливые глаза, его широкую улыбку, Мила понимала, что этим словам вполне можно было доверять. В палату зашла медсестра, и внимание родителей перешло к ней. Она держала на руках маленькое чудо, завернутое в белую простынку и сладко спящее. Румпель подошел к медсестре и посмотрел на сына. Его улыбка стала еще более милой, в глазах читалось огромное нечеловеское счастье. Медсестра аккуратно дала отцу малыша на руки и отошла к выходу из палаты. Она присела на стульчик у двери и принялась наблюдать за счастливой семьей. Румпель подошел к жене, присел на кушетку, поддерживая свое счастье. Малыш спал так сладко и так крепко, что с лица отца никак не могло сойти умиление. Он был прекрасен. Столь же прекрасен, как и его мать. Голд с благодарностью посмотрел на Милу, которая держала улыбку из последних сил. Теперь у нее было два любимых мужчины. Женщина улыбнулась и шепотом произнесла: - Я подумала, что ты должен назвать его, - она улыбнулась и посмотрела в глаза Румпелю, - ты был так счастлив, когда узнал, что я беременна. Ты так поддерживал меня, всегда был рядом со мной… Я думаю, ты должен назвать его… Голд на миг задумался. Имя. Пожалуй, об этом он и не подумал. Он улыбнулся и вспомнил свою любимую греческую легенду. Легенду об Океане и Тетисе. Да, история, его любимая история должна была выручить его даже в такой момент! Он вспомнил про их прекрасного сына, который был отцом Данаи и Европы. К тому же его имя означает «чемпион». Да, это идеальное имя для их сына! - Нил, - Голд улыбнулся и посмотрел на Милу, - Нил… если ты не против? Женщина кивнула в знак одобрения и слегка приподнялась на кровати, чтобы лучше рассмотреть сына. - Нил… - повторила его имя Мила, проводя рукой по его лбу, - Нил…