Days.

      Уэйн ужасно устал. Смена на заводе была изнуряющей, в соседнем цеху кто-то пришел на смену пьяным в стельку и пострадал на производстве, суматоха быстро утомила мужчину, и сейчас он хотел только перекусить чего-нибудь по-быстрому и уснуть, чтобы вечером все повторилось по новому кругу. Он зашел в дом, скинул джинсовую куртку на вешалку и устало потер напряженную шею мозолистой рукой.       Он и раньше застукивал Эдди в постели с девушками. Племянник никогда не скрывал, зачем их притаскивал, и обычно это заканчивалось стыдливой пробежкой очередной девицы до двери с вещичками в руках. Они исчезали и никогда больше в их доме не появлялись. Мальчишка даже не вылезал из кровати, чтобы их проводить, предпочитая и дальше спать. Эта молодежь… Они открыто договаривались, что это все на одну ночь, и никто ни о чем не думал, ни о последствиях, ни о приличиях. В его молодости все было совсем иначе. Так что, когда он открыл дверь в комнату племянника и увидел, что тот не один, Уэйн Мансон совсем не был удивлен. Тяжело вздохнув, он осторожно толкнул племянника в плечо. Тот резко сел в постели, лохматая голова медленно повернулась в сторону дяди, парнишка хлопал сонными глазами, пытаясь осознать происходящее. Уэйн показал пальцем на девчонку, а потом тихо вышел и прикрыл дверь. Вышел, остановился и нахмурившись обернулся. Племянник выскользнул из комнаты сразу следом за дядей и кивнул в сторону входной двери. Они вышли из дома, сели на крыльцо, каждый из них молча закурил, по очереди вытянув по сигарете из пачки Уэйна. Старший Мансон все еще ждал, что вот-вот из входной двери выпорхнет очередная беззастенчивая девица, но этого не происходило. Эдди сидел, опустив лицо в ладони, сигарета тлела зажатая между пальцами. Уэйн ждал. Он понимал, что мальчонке нужно время. А еще понимал, что сегодня все будет не так, как обычно. Потому что обычно Эдди остается спать в постели, а девица пропадает как будто и не было. — Это… Это не то, о чем ты подумал, — наконец выдавил он из себя приглушенным голосом и приподнял лицо. — О, парень…, — Уэйн был довольно неглупым мужчиной и племянника своего хорошо знал, так что одного взгляда на пунцовое лицо хватило, чтобы понять, почему же все сегодня шло не так. Рано или поздно это, наверное, должно было произойти, но почему-то старший Мансон никогда об этом не задумывался. Его племянник был слишком ветренный, слишком инфантильный в его глазах. И вот те на, распишитесь и получите. Мужчина внимательно слушал сбивчивые оправдания, наблюдал за нервными жестикуляциями. Эдди обреченно выдохнул и снова уронил голову на ладони. — Теперь она решит, что я полный придурок и будет меня за километр обходить, — закончил свой невнятный рассказ мальчишка. Эти дети. Никогда бы Уэйн не подумал, что Эдди способен драматизировать. Он по доброму рассмеялся, хлопнул мальчишку по плечу. — Ты лучше пойди и свари ей кофе покрепче, если она так много вчера выпила, то ей может быть нехорошо, — кряхтя, мужчина встал с крыльца и поплелся в сторону своей машины, — Уж коли у нас гости, надо бы и поесть чего купить, а то у нас наверняка шаром покати.       Эдди понял, что дядя Уэйн просто не хотел смутить девушку своим присутствием и был ему безмерно благодарен. Когда машина отъехала, он вернулся в дом, нервно потоптался у двери в комнату. Он переживал. Вдруг сейчас она пожалеет о том, что было вчера. Но рано или поздно с ней все равно придется поговорить. Так что лучше сейчас, чем когда-нибудь потом. Он присел на край кровати, легонько погладил ее по голове, от чего девчонка дернулась и резко села, а после с глухим стоном бухнулась назад на подушку. Голова у нее закружилась, ужасно хотелось пить. Раньше ей никогда не доводилось мучиться с похмельем, но она предполагала, что рано или поздно это все же произойдет. Но так как ни тошноты, ни дрожи в конечностях, ни озноба не было, Лилит свалила головную боль на переизбыток стресса, а не алкоголя. Она снова попыталась сесть, на этот раз не так резко, и слепо посмотрела по сторонам. Незнакомая комната пестрела размытыми пятнами, девушка нервно теребила кольцо на безымянном пальце, озираясь в поисках очков. Он отдал ей пропажу, которую она немедля надела и осмотрелась на этот раз трезвым и незамутненным взглядом. Неловкое молчание тянулось все дольше и дольше, в голове было пусто, она понятия не имела, что делать. Быстро взглянув на парня, девушка звонко рассмеялась. Растрепанный, красный как рак Эдди выглядел очень мило и забавно. Он бросил на нее косой взгляд и невольно заулыбался, почесав затылок. Они оба чувствовали себя полными идиотами. Эдди крепко обнял ее, поцеловал в лоб и уткнулся носом в мягкие волосы. — Прости, кажется, вчера я заставила тебя поволноваться, да? — Тихонько пробормотала она, прижимаясь к нему всем телом, обвивая его шею руками и заглядывая в красивые, цвета темного шоколада глаза. — Ну, немного, — он пожал плечами, глупая улыбка никак не желала сходить с его лица. Страх медленно отступал, оставляя место трепетному волнению. Они просидели так еще немного, после чего Лилит быстро упорхнула в ванную, а Эдди потопал варить им кофе. Более менее приведя себя в порядок, она подошла к нему сзади и приобняла его, зарывшись лицом в лохматые кудряшки. Сердце билось так быстро и гулко, что он наверняка чувствовал это тоже. Его теплая ладонь накрыла ее руки, мягко поглаживая тонкие пальцы. Кофе остывал в чашках, а она все никак не решалась его отпустить. — Знаешь, ты ведь можешь прийти ко мне, если тебе плохо или грустно. Ты всегда можешь прийти ко мне, — тихо произнес он и повернулся к ней, выбираясь из объятий. Она кивнула, прошептав, что это был их с Хоппером день. На душе стало тяжело. Эдди понимал, что как бы он ни старался, он никогда не сможет убрать эту боль, но он мог постараться сделать ее не такой острой, не такой давящей. Входная дверь открылась и девушка резко отстранилась от него, с опаской глядя на вошедшего в дом мужчину.       Андерсон понравилась Уэйну. Смышленая, немного застенчивая, она крайне осторожно отвечала на его вопросы. — Значит, с опекунами живешь? А что с твоими родителями? — Поинтересовался старший Мансон, краем глаза замечая, как лицо племянника стало серьезным и серым. — Да. Мои родители умерли, когда мне было 10, — девушка легонько замахала руками, когда мужчина извинился за свою бестактность, — Ничего страшного, это вполне нормальный вопрос. Все в порядке, я почти ничего про них не помню… Джим всегда говорил, что это странно, но так даже лучше. Она печально улыбнулась, и Уэйн поразился тому, как спокойно она говорит про гибель своих родных. Как можно не помнить свою семью? Ведь она была не такой маленькой, когда это произошло. Ничего спрашивать он, конечно же, не стал, вместо этого переводя тему в другое русло. Они еще какое-то время непринужденно болтали, пока девушка не сказала, что пора бы уже и домой пойти. — Я и так злоупотребила вашим гостеприимством, — смущенно рассмеялась она. Эдди вызвался отвезти ее домой, на что она с благодарностью согласилась и, попрощавшись с Уэйном, вышла из дома. — Хорошая девчонка, — дядя похлопал Эдди по плечу и тот широко улыбнулся.       Уже привычно он припарковал фургон поодаль и пошел провожать ее до двери, не желая расставаться с ней как можно дольше. Дело было ближе к обеду, на морозном небе не было ни облачка, солнце почти не грело землю, зима была уже совсем близко. Она замерла, глядя в высь, о чем-то задумчиво улыбаясь. Он стоял рядом, любуясь каждой черточкой ее лица, легкий ветерок трепал распущенные волосы. — Странная у нас какая-то дружба получается, не находишь, — шутливо сказала она, тут же оказавшись в чужих крепких руках. Его взгляд буквально гипнотизировал, по щекам растекался румянец, Лилит чувствовала жар его дыхания на своей коже. — Ну уж нет. Теперь ты моя, — прошептал Эдди увлекая ее в глубокий и нежный поцелуй, от которого замерло сердце и подкосились коленки. И каждому из них хотелось, чтобы время остановилось, позволяя им никогда друг с другом не расставаться.