Заповедь восьмая:
Сатана делает бизнес церкви.
В моих мыслях этот день стал последним. Кажется, что я потерял контроль в этот день. И кажется, что стал пугаться своего маленького отражения. Как бы смешно это не звучало. Англия. Серые улочки и мокрый асфальт. Её ладони слегка подрагивали плавно пуская по своей коже мягкий руль. В этот день ей было особенно холодно. Точно так же как и за окном её авто. Загадочные и непонятные сомнения, наконец постигли её. Но в эти моменты, она чувствовала на своих плечах детские руки, которые заставляли забыться. Которые заставляли видеть её лишь одну цель. Чувствовать лишь любовь и раздирающую её изнутри боль. В её глазницах стоял лишь один силуэт. Маленькая девчонка, что застыла в её воображении, прижимающейся к спокойной груди. Детектив медленно и томно переводит свои глаза на бледное личико. Всматривается куда то в глубь. И тяжело моргает. — Смотри вперёд, мисс детектив. Не убей меня. Девчонка мягко касается своими утонченными пальцами женского подбородка, переводя всё внимание на белые полосы дороги. Она шепчет что-то излишне вычурное, на уже красное ухо. И коротко припечатывают свои губы к идеально уложенному виску. Женщина прикрывает глаза, погружаясь в себя. Она выискивает в своих глубинах, что-то что могло бы принадлежать Детективу Уокер. Но кажется, что внутри осталась только пустота. Только мягкая и покладистая Красавица. Которая день за днём спускается на свои колени перед бледным телом, оставляя на своей коже царапины и синяки. — Открой глаза, красавица! Кажется, что ты слишком много думаешь... — Я думаю слишком мало, рядом с тобой, Мими. И только... — Только обо мне? Они не умеют говорить друг с другом, поэтому женщина лишь зло цыкает. И чувствует как чужие ногти, раздирают её запястье. — Ты хочешь жить, девочка? Темные брови кокетливо подпрыгивают вверх. А губы снова касаются горячего уха. — Я лучше разобьюсь вместе с тобой о стену, Вики. Чем буду смотреть как ты терзаешь себя. Она выпускает из себя мягкий, а может быть и даже безумный смех. Резко поворачивает свою голову, оставаясь в считанных миллиметрах, от таких желанных губ. — Я терзаю себя тобою, девочка. — мисс Уокер смотрит из подо лба, ожидаю хоть малейшей эмоции, но девченка будто окаменевает. — День за днём. И мисс Мортем сейчас жмется в кожаное кресло. Грубо и холодно командуя своей грешницей. — Смотри прямо, мисс детектив. Вики щурится, тяжело выдыхает и продолжает вести машину. Кажется, что она погрязла в своем искушение. Как того и желала. Но только сейчас, кажется, что её подвесили за ноги. И окунают вниз головой, в вязкую, черную жидкость. Мелкие капли настойчиво бьются в крышу, окна и двери, в тот момент, когда потерянная женщина мягко затормаживает, прямо перед входом в совё бюро. И именно сейчас, эти капли напоминают ей, эту несносную чертовку. Которая так же настойчиво как и они, вьётся над макушкой детктива. Пуская сладостные речи, обволакивая в своё тело. Заставляя желать последнюю, только её касаний. Заставляя хотеть залезть под искусительную кожу. Что бы наконец согреться. — И так, — женщина выдыхает, прикрыв глаза, и проходится по своим волосам ладонями, — бюро откроется через пол часа. У тебя будет двадцать минут, что бы поговорить с ним. Не больше. — Я тебя поняла, женщина. Девочка кидает мелкую фразу и тут же хлопает за собой дверью. Сырая и черная комната. Из каждого угла точечно мелькает красный глазок. Его дыхание не спокойное, что то в его утробе, жмется в самый дальний и потаённый уголок тела. Зарываясь между внутренностей. Будто спасая себя. Тусклые лампы в миг мегают, на несколько секунд лишая его света, который сейчас так необходим. Кажется, что его настойчивое и испуганное дыхание, я ощущаю на своей коже через эти строки. И всё таки. Его губы приоткрыты, он глотает ком слюней и страха, с силой пропихивая его внутрь. И вдруг замирает. Когда свет продолжает тускло падать на место перед ним, а дверь хлопает. Но в комнате никого. Только он и его безудержные, смертельные переживания. Он резко поворачивает голову, крутит ею в разные стороны, ведь кажется, что рядом с ним есть кто-то ещё, а может быть что-то. Но вновь ничего, только он и цепи, которые сковывают его ладони и щиколотки. И которые резко натягиваются на другой край стола, когда свет снова мигает. — Чёрт... Его сухие раны на губах лопаются от того, что мужчина впервые за такое долгое время произносит это слово. — Хехехе. А в ответ лишь, милый и пожирающий всё смех. Он вдруг вздрагивает, когда во тьме прямо напротив него, загораются два уголька. — Ты?... — Я. Она играется с ним, ведь точно знает, что он сейчас как напуганная мышь. — Что ты хочешь?! Он разговаривает отрывисто, пытается храбриться, но что-то щекочущее его сердце, будто пробирается внутрь. — Хочу поговорить. — Я не стану говорить, с дочерью темного. — Ооо, — свет в комнате приходит в норму, и сейчас он видит лишь заинтересованный взгляд, — Так ты значит, ведающий. Искусительница кивает самой себе, резко отпуская цепи мужчины. — Ты знал с самого начала? — С самого. Он зло кривит губы. — И что же ты знал, дорогой? Мисс Мортем опирается о стол локтями, мило зазывая за собой мистера Бонта. — То, что ты не так чиста как кажешься. Сама же себя резала в тот вечер. — её брови вздрагивают, а губы довольно улыбаются, — Я заметил это, в тот момент, в который взглянул на твоё обнаженное, бренное тело, в том переулке. Но почему-то этого не заметила детектив. — Хм, может быть она не так хороша как кажется? — А может, ты искусила её в тот самый момент, в который нужно было застрелить твоё бездыханное тело!? Мужчина не выдерживает, и рвет свою глотку. Пытаясь доказать свою правоту. — А может, ты просто был не на столько хорошо. Что бы она оказалась искушённая тобою.? — Сейчас, я думаю, что лучше бы мне было плюнуть на свои принципы, и взять её тогда, когда тебя ещё не было и в помине. Её глаза загораются на эту секунду, а на следующую голова мужчины оказывается с силой припечатанной к железному столу. — Не смей заикаться в таком ключе о детективе! Ядовитый шепот сочится в его уши, заставляя дрожать от страха. А острые когти, которые спрятаны в темных волосах, начинают разрывать тонкую кожу. Впиваясь в точенный череп. И сейчас она слышит лишь торопливые молитвы. — Знаешь что, дорогой, кажется тебе стоит запомнить то, что Сатана делает бизнес церкви. Так что когда ты читаешь свои ненаглядный молитвы, ты читаешь их и моему покровителю. Так что задумайся над этим. Мисс Мортем ещё раз бьёт чужой скальп а железо, властно усаживаясь на свой стул. — Так вот оно что. — офицер смеётся сплевывая свой зуб вместе с кровью на пол, — ты тоже поддалась её искушению. Сам дьявол открыл своё сердце. — Она прийдёт к тебе через пять минут, — кажется, что девушка пропускает последнюю фразу мимо ушей. — И ты расскажешь ей всё о чём успел подумать. Понял? Не дожидаясь ответа, она уже хватается за дверную ручку. Как вдруг последние слова заставляют покрыться её спину, пугающими мурашками. — Ты вознесешься скоро, Мими Мортем. Правда не в ад к своему создателю, а в небытие. Она хмыкает. — Ты тоже, Малтбонте Грейс, только уже совсем скоро. Он закрывает свои глаза намертво, моля господа о том, что бы его страдания наконец сошли на нет. — Мистер Грейс. Он грустно выдыхает, смотря на неё. Такую прекрасную и уже другую. Совсем другую, не такую, какой она была до встречи с исчадием ада. — Детектив Уокер. Сейчас будет допрос, ведь так? — Никакого допроса, Бонт, только одни лишь вопросы. — Конечно. Мужчина покорно кивает, продолжая терзать себя тем, что не смог уберечь эту несчастную душу. — Какого это было? Трахать меня, зная о том, что я не могу и глаз спокойно сомкнуть из-за серийника!? Из-за тебя! Вики кажется больно, обидно и неприятно внутри. А мужчина растроенно выдыхает. — Это не я, мисс Уокер. Не я. — Ох, хватит отнекивать, все улики... — Какие улики, Вики? М? На одном месте. А на других девяти, а? Ну включи же мозги! Детектив морщит свой нос и сводит брови. — Он у меня включен. — Ох, кажется, что она и вправду тебя околдовала. — Кто она.? Сейчас женщина готова слушать его. Потому что он может дать ей ответы, на те вопросы, которые терзают её подсознание. — Ну ты же далеко не дурочка, Вики. И уж точно не слепая. Ну скажи честно, ты ведь замечала, что Мортем странная. Что она не такая как все. Что она чертова, поеховшая психопатка! — Хватит... — Да нет, ты пришла за ответами ведь так.? Так послушай меня! Она одна не погибла от рук убийцы. Она одна оказывалась замечанной камерами рядом с теми местами. А те руны которые были нарисованы на стенах и асфальте.? — он рвет свой голос, а Вики закипает, ведь она не хочет слышать этого, — Давай, скажи ещё, что когда ты обцеловывала каждый сантиметр её кожи, не заметила то, что эти же руны вырезаны на ней! Её же рукою!. — Заткнись, Бонт! Кажется, что в её голове наконец складывается пазл. Пугающий её до чёртиков. И она бьёт в этот момент кулаками о стол. — Это не она... — Почему же? Против неё намного больше улик, чем против меня. — Хорошо, тогда как ты объяснишь свою причастность к делу Салаза? — Я, я... — парень потерянно опускает свои глаза, качая головой. — Я не помню. — Что и требовалось доказать, Малтбонте. Это твоя вина. — Ты не знаешь с чем ты связалась, Вики. Ты просто не представляешь, что эта девчонка с тобой сделает, и что она уже сделала! — Закрой свой рот. Я больше не стану это слушать. — Хорошо. Прости, Вики. Но ты должна была это услышать. Всё вокруг тебя сплошной обман. И только я мог сказать тебе об этом. Ведь я желаю лишь добра! Не она! Я... Он кивает ей, а она уже стоит у той самой двери. Нажимает на ручку медленно, так будто её что-то заставляет остаться, уйти позже. И вдруг слышит глухой стук. Оборачивается и видит как тряпичное тело обвисает на стуле. А глаза которые налились кровью, смотрят прямо в её нутро. — О боже. — она резко открывает дверь, — Скорую срочно, скорую! Скорая ехала слишком медленно, а тепло тела всё быстрее и быстрее покидало мужчину. Она помнит всё смутно, отрывками, как будто фотокарточками. Машина, грузный черный мешок, и знакомая голова в нем, всё с такими же красными до неузнаваемости глазами.