Под толщей воды не видно дна

                    Праздник в новой Небесной столице впервые собрал всех небожителей в одном месте. Поначалу недоверчиво посматривая друг на друга, сейчас они давно расслабились, налегая на вино и многочисленные угощения, от которых ломились столы. Присутствие среди них демона, ещё и Непревзойдённого, хоть и возмущало, но возразить никто не смел. Да и кто посмеет в открытую выступить против, когда от одного вида на ленивую улыбку оторопь берёт, а рука, лежащая на колене Его Высочества Наследного принца заставляет закатывать глаза. Совсем стыд потеряли: открыто показывать такую связь! Хотя что взять с Се Ляня, всем давно известно, что с головой у него большие проблемы. К тому же, если даже генерал Пэй Мин молчит, остальным и подавно не должно быть никакого дела.       Пэй Мин и впрямь молчал. За несколько часов едва ли произнёс несколько фраз, и те были ответами на заданные напрямую вопросы. Рассеянно постукивая длинными пальцами то по столу, то по чаше с вином, он угрюмо смотрел куда-то вглубь себя. Если бы не переворот в небесах, который был главной темой для разговоров, многие небожители обязательно обратили бы внимание на непривычную угрюмость обычно открытого генерала. Но сейчас всё оно было сосредоточено на Се Ляне и Хуа Чэне.       Се Ляню было неловко. Хотя нет, в целом ему было плевать на чужие взгляды и шепотки за спиной, просто… Он отвык от такого повышенного внимания, поэтому сам старался не глазеть по сторонам, сосредоточившись на Хуа Чэне. С демоном, впрочем, никто разговаривать не спешил, только Ши Цинсюань болтал без умолку, постоянно подливая вино.       — А Повелительница Дождя не пришла? — Ши Цинсюань вытянул голову, пытаясь разглядеть её в толпе небожителей. Генерал Пэй моментально посмотрел туда же и, никого не найдя, снова ушёл в себя.       — Неужели вы до сих пор не нашли общий язык? — удивился Се Лянь. — Мне казалось, после горы Тунлу и всего, что случилось здесь, вы поладили.       — Вам показалось, — буркнул генерал, залпом осушив чашу.       — А мне кажется, гэгэ, что они как раз поладили слишком хорошо, — шепнул на ухо Се Ляню Хуа Чэн.       — Ты что?! — ахнул Се Лянь, распахнув глаза. — Её Превосходительство и генерал Пэй?! Мне кажется, ты заблуждаешься, не думаю, что она когда-нибудь ответила бы на его ухаживания. И не думаю, — он улыбнулся, — что он набрался бы смелости их предложить.       Сказать, что у генерала Пэя не хватит смелости обольстить женщину всё равно, что сказать, что тигр вдруг станет питаться только травой — немыслимо. Но даже написать рядом имена генерала и Повелительницы Дождя никто бы не осмелился: всем давно известно, что между ними давняя неприязнь, едва удерживающаяся на границах откровенной вражды. И тот факт, что она спасла генералу жизнь, ничего не изменил, напротив: теперь он стал даже мрачнее, чем прежде.       — Смотрите, она всё-таки пришла! — воскликнул Ши Цинсюань, взмахнув рукой. — Ваше Превосходительство, садитесь с нами! У нас есть свободное место!       Генерал Пэй окаменел. Словно каждая мышца вдруг онемела: ни малейшего движения. Пока Повелительница Дождя подходила к их столу, лицо генерала становилось темнее. После каждого нового приветствия и поздравления с победой он мрачнел всё больше и больше.       — Ваше Превосходительство, как ваша рука? — первым делом Повелительница Дождя обратилась именно к генералу, и ему ничего не оставалось, кроме как буркнуть:       — Всё в порядке, спасибо за беспокойство.       — Ох, а ведь если бы вы не подоспели вовремя, старина Пэй не только руку бы сломал, но, может, и шею! — выдал Ши Цинсюань.       — Мне кажется, не стоит говорить об этом, — мягко укорил Се Лянь, заметив, что лицо генерала из пепельного стало белым.       — Я рада, что смогла помочь, — улыбнулась Повелительница дождя. — Но уверена, что генерал Пэй и без меня бы отлично справился.       Пробормотав что-то неразборчивое, генерал едва заметно кивнул и с откровенной неприязнью уставился в свою чашу. Больше он не произнёс ни слова и вскоре удалился под благовидным предлогом.       Впервые его сокрушили, да так, что быстро не оправишься. Во-первых, это он должен был спасать Повелительницу Дождя, а не наоборот. Быть спасённым женщиной, ещё и несколько раз, ещё и ею — когда он практически стал причиной её смерти несколько сотен лет назад… Сочетание выходило, мягко сказать, неприятное. Во-вторых, (тут генерал Пэй морщился) стоило признать, что Повелительница Дождя — очень отважная и сведущая в боевых искусствах женщина, но при этом (тут генерал Пэй морщился ещё больше) она нежная и изящная, как распустившийся на дереве цветок. А глаза цвета дождя — один раз вгляделся и утонул.       Влюблённость была привычным состоянием души генерала Пэя. Он любил женщин, любил, когда любят его. Не хвастался своими победами, но никогда и не скрывал их. Признавал ошибки, нёс любую ответственность, почти всех своих женщин оставлял с лёгким сердцем и добрыми воспоминаниями о себе. Бывали, конечно, исключения, но о них генерал Пэй вспоминать не любил. Если не сражался с демонами на поле боя, то непременно сражался с очередной красавицей на простынях. И, будь на месте Повелительницы Дождя любая другая богиня, успех давно был бы обеспечен. Любая, но ею оказалась именно она.       Единственная, кто пробилась сквозь каменную броню, которой Пэй Мин окружил сердце, и заняла его полностью, сразу, не дав ему время привыкнуть к осаде, заставив моментально капитулировать.       Пэй Мин привык к тому, что их отношения с Повелительницей Дождя строятся на взаимном молчании и совместном избегании встреч: общее прошлое, хоть и недолгое, так легко не забыть. Из памяти точно не сотрется тот факт, что по его приказу ей пришлось взойти на трон и через час после перерезать себе горло. Пусть этот поступок и способствовал её вознесению в небеса, ни она, ни он никогда не забудут тот день. А потом ещё случай с его помощником, который только подтвердил злопамятность Её Превосходительства… Но теперь всё перевернулось с ног на голову! Она не только спасала, но и смотрела участливо, переживала искренне, а в бою так сверкала глазами, что не оторваться!       И теперь генерал Пэй впервые познал, что значит страдать безо всякой надежды на взаимность. Он не мог ни отвлечься, ни выбросить её из головы. При этом, представляя, как признается, заливался ледяным потом, точно зная, что встретит отказ, который, в свою очередь, втопчет его и так попранное самолюбие ниже подземелий горы Тунлу.       Поначалу казалось: пустая блажь. Пройдёт. Дел хватало: восстановление Небесных чертогов, разборки с мелкими демонами, ответы на молитвы, которых за время беспорядков среди небожителей накопилось немало… Пэй Мин был занят, почти не бывал в новом дворце, ещё реже показывался на улицах города. И всё равно каждую свободную минуту думал о ней: как она, где? Осталась в Небесных чертогах или уже вернулась к себе? Начал ловить себя на мысли, что невольно ищет взглядом. Замирал, когда кто-то произносил её имя. И закатывал глаза, понимая, что снова постоянно думает о ней. Невыносимо! Кто бы помог избавиться от этой напасти?!       Самое печальное заключалось как раз в том, что у генерала Пэя не было столь близких друзей, которым можно доверить такую постыдную тайну. Ши Уду погиб, а Линвэнь тонула в груде свитков, которые ей разбирать лет пять, не меньше, да и за это время ещё столько же накопится. Был ещё один небожитель, которому можно довериться, но тот факт, что рядом с ним трётся Непревзойдённый Князь демонов, сводил такое доверие на нет. Наследный принц наверняка поделится со своим ненаглядным демоном, а тот сделает всё, чтобы весть о позоре генерала Пэя разнеслась по всей Поднебесной. Можно представить, в каком он был отчаянии, когда всё-таки ступил на порог монастыря Водных каштанов?!       — Генерал Пэй? — Се Лянь только закончил мести двор. Отставив метлу он приветливо улыбнулся. — Рад встрече. Что-то случилось?       — Разве нужен повод, чтобы проведать Ваше Высочество? — учтиво и машинально ответил Пэй Мин, но тут же досадливо вздохнул. Можно полдня ходить вокруг да около, а можно поскорее покончить с разговором. — Повод есть, — вздохнул он, оглянувшись. — Вы один?       — Имеете в виду: нет ли здесь Сань Лана? — мягко рассмеялся Се Лянь. — Нет, он отбыл в Призрачный город, вернётся к вечеру.       — Отлично! — довольно улыбнулся Пэй Мин, но тут же помрачнел: не стоит так явно выказывать радость, в конце концов, принц и демон живут вместе. — Простите, — хмуро добавил он и снова заинтересовался монастырским двором. Однако из-за того, что двор был пуст и смотреть особо не на что, Пэй Мин снова повернулся к Се Ляню.       — Я вижу, у вас действительно очень важное дело, — озадаченно произнёс тот. — Может, пройдём внутрь? Могу предложить вам воды.       — Буду очень признателен, — решительно кивнул Пэй Мин и первым вошёл в монастырь. Убранством он не поражал, к величайшему сожалению генерала обсуждать здесь нечего. Придётся всё же переходить к сути.       — Разговор может показаться вам странным, — начал Пэй Мин, закладывая руки и принимаясь расхаживать по небольшой комнатке, в которой, кроме стола для жертвоприношений, печки и свёрнутой в углу циновки, ничего не было. — И у меня к вам будет просьба, хоть я и понимаю, что она сложно выполнима: не рассказывайте о нашем разговоре никому. Под никому я подразумеваю…       — Сань Лана, я понял. — Проникнувшись серьёзностью, которую буквально источал генерал Пэй, Се Лянь кивнул и приготовился слушать. Но, вопреки ожиданиям, речь пошла не о срочной помощи в поимке демонов или поисках какого-нибудь зловещего артефакта. Нет, переведя дух, генерал Пэй выпалил:       — Кажется, я влюбился!       — О, — только и смог выдавить из себя Се Лянь. Кончики ушей заметно заалели: слышать подобное от генерала Пэя было по меньшей мере странно. По большей — вызывало вопрос: а почему, собственно, он пришёл сказать об этом Се Ляню? Видимо, этот вопрос отразился в его глазах, потому что Пэй Мин моментально побагровел и взмахнул рукой:       — Ваше Высочество, будьте уверены, вы здесь совершенно ни при чём!       — Рад это слышать, — не сдержался Се Лянь, на миг представив, как разъярился бы Сань Лань, узнай об этом. Исход битвы между ним и генералом Пэем был ясен, как день, но разве небеса могут позволить себе лишиться одного из сильнейших Богов Войны? Тем более по такому поводу… В глазах зарябило, Се Лянь потёр точку между бровей и покачал головой.       — Это прекрасно, — сказал он искренне. — Но, генерал… Почему вы пришли говорить это именно мне? Уверен, с вашим опытом в подобных делах любая крепость, даже самая неприступная, сдастся в самый короткий срок.       — В том-то и дело, — с досадой бросил Пэй Мин, делая очередной круг. Резко развернувшись, он задел бедром стол для подношений и стоявшая на нём ваза с фруктами опасно накренилась. Не глядя, Пэй Мин поймал её, выровнял и опустил глаза в пол: — В том-то и дело, — повторил тихо, — что в подобных делах у меня совершенно нет опыта.       — Как? — Се Лянь вытаращил глаза, не веря тому, что слышит. Если генерал говорит, что у него нет опыта в подобных делах, и при этом пришёл именно к Се Ляню, весь опыт которого заключается в одном-единственном мужчине… — Вы… влюбились в мужчину?..       Взгляд, которым генерал Пэй одарил Се Ляня, мог бы испепелить всю местность вокруг монастыря Водных каштанов. Задохнувшись от возмущения, Пэй Мин так сильно побагровел, что Се Лянь заволновался — вдруг у него хлынет кровь? Несколько глубоких вдохов и выдохов понадобились генералу, чтобы вернуть самообладание. Но вот на изумлённых глазах Се Ляня багровая маска ярости уступила место нежно-розовой маске смущения.       — У меня нет опыта в этих делах, потому что влюбился… по-настоящему, — почти шепотом проговорил Пэй Мин. Остановившись в центре комнатки, он поднял глаза к потолку и обречённо вздохнул. Потом криво усмехнулся: — Вы можете себе представить, какую власть над собой я только что вам передал?        — Власть? — хлопнул ресницами Се Лянь. — Но это ваше личное дело, ваша тайна. У меня нет никаких прав распоряжаться ею. К тому же, я по-прежнему не вижу причин для грусти: вы полюбили женщину, впервые в жизни, значит, она поистине прекрасна и телом, и душой. К тому же, уверен, она обязательно ответит взаимностью, когда узнает о глубине ваших чувств.       — Вы думаете? — с сомнением протянул Пэй Мин. Се Лянь смотрел на него и не узнавал: пусть они и знакомы всего ничего, пусть он никогда не видел генерала «в деле», но слухи, ходившие вокруг его персоны, сложно игнорировать. К тому же Се Лянь вспомнил, как генерал даже на женские кости в разрытой могиле смотрел с нежностью. Такому любая неприступная гора — взмах крыльев, и ты уже на вершине. Едва ли во всей Поднебесной найдётся женщина, способная устоять против его чар. Кроме разве что…       — Постойте! — вдруг в волнении воскликнул Се Лянь. — Погодите-ка! Не хотите же вы сказать, что влюбились в…       — …Юйши Хуан, Повелительницу Дождя, — закончил за него Пэй Мин и низко опустил голову. — Теперь вы понимаете всю степень моего отчаяния?       Се Лянь понимал. И не понимал одновременно. Судя по тому, как она помогала генералу во время сражений, как спасала ему жизнь, а после искренне интересовалась об его самочувствии, ненависти к нему Повелительница Дождя давно не испытывала. А может, не испытывала никогда, только гордый генерал Пэй не мог этого понять.       — Вы должны ей признаться, — твёрдо сказал Се Лянь. — Пусть я не обладаю большим опытом, но точно знаю одно: любящее сердце должно говорить о своей любви. Нет ничего постыдного в том, чтобы боготворить чело… кхм… чтобы боготворить того, кого любишь. За искренностью всегда следует искренность в ответ. Вы не думали, что тоже можете быть ей небезразличны?       Судя по выражению лица, о таком генерал Пэй точно не думал. Словно солнечный луч коснулся поверхности воды: лицо разгладилось, а в глазах вспыхнула надежда.       — Если это так, стоит как можно скорее обо всём ей рассказать!       Он едва успел попрощаться с принцем и поблагодарить за помощь на ходу, открывая портал Сжатия тысячи ли. Стоило генералу скрыться, и из-за угла вышел, посмеиваясь, Хуа Чэн.       — Ты давно подслушивал? — с мягким укором спросил Се Лянь.       — Почти с самого начала, — усмехнулся Хуа Чэн.       — Я обещал, что не буду никому рассказывать.       — Гэгэ, ты мне и не рассказывал, я услышал всё сам.       — И теперь всем расскажешь? — вздохнул Се Лянь.       — Зачем? — искренне удивился Хуа Чэн. — Такую замечательную новость лучше придержать. Да и я не хочу расстраивать гэгэ.       — Мне кажется, я дал неверный совет. — Се Лянь потёр подбородок. — Вдруг она прогонит его, а он потом станет винить меня?       — Никто не станет тебя винить, — жестко ответил Хуа Чэн. — А генералу Пэю просто нечем заняться.       — А мне кажется, он действительно влюбился в Повелительницу Дождя.       — Тогда посмотрим, как он будет добиваться её благосклонности. — Хуа Чэн обнял Се Ляня за плечо и притянул к себе. — Нет ничего интереснее, чем наблюдать, как наконец соединятся два любящих сердца. — Он опустил взгляд на приоткрытые губы и маняще улыбнулся.       — В таком случае я уже завидую генералу Пэю, — прошептал Се Лянь. — Потому что у него миг первого соединения ещё впереди.       — Ты помнишь только первое соединение, гэгэ? Пожалуй, мне стоит обидеться.       — Я помню каждое!.. — поначалу пылко воскликнул Се Лянь, но моментально смутился и отвёл глаза. — Я помню каждый миг, что мы провели вместе. И вообще, я имел в виду соединение двух влюблённых душ, — пробормотал он, краснея ещё ярче.       — Конечно же, гэгэ, — добродушно усмехнулся Хуа Чэн и вдруг подхватил принца на руки. — Пойдём, я подброшу кое-каких воспоминаний в копилку твоей памяти.       — Но сейчас ещё день! — запротестовал Се Лянь, предпринимая слабые попытки вырваться.       — Когда это нас останавливало? — невозмутимо спросил Хуа Чэн, на ходу открывая портал Сжатия тысячи ли и перенося их прямиком в свои покои в Доме Блаженства.