Нарост на моей парте

Лера.

- Я корова, значит, - удивленно на меня смотрит. Берет салфетку, которую я уже приготовила, зная, что что-нибудь прольет или выплюнет от неожиданного упоминания «запретного» среди взрослых людей. Вытирает лицо, не сводя взгляда, улыбается, осматривая меня, иногда перебегает взглядом на стол. Забила на основной посыл мысли, сфокусировавшись на виде животного. Тут явно играет роль то, что ОНа набрала вес за последнее время, переживает, особенно после того, что сказал дружок. Сейчас нужно перевести все в абсолютную шутку, чтобы никак не обидеть. Мой дом должен ассоциироваться только с позитивными ощущениями. - Млекопитающее. Прикольно сравнивать поведение людей с животными. Мы почти ни в чем от них не отличаемся. Кивает в ответ, принимаясь и дальше кушать все, чего так много навалили в тарелку. Никакой заинтересованности, конечно, пережитый стресс мешает трезво мыслить. Главное, что Ей комфортно тут, ест явно не из-за тревоги, не просто заедает. Ест, потому что вкусно, потому что как «дома», потому что тут так, как давно хотелось. Я всего за неделю решила, что как-то вытащу Её к себе, оставлю у себя на праздник, буду держать рядом. Дружок и подружка сыграли неплохую роль, сделав все, как нужно, дальше был мой выход - поймать идеальный момент. Сижу, как крокодил в засаде, затаившись и соорудив приманку. Так эти животные заманивают птиц, располагая веточки на своем носу. Знают ведь, когда у пернатых острая нехватка стройматериалов для гнезд, подгадывают момент, прямо как я. Создала идеальные условия в нужное время: Никаких громких звуков. Жалуюсь пару дней на головные боли семейным. Намеренно прячу провод от колонок Олежи. Покупаю несколько видов затычек для ушей. Честно не знаю, какие ОНа предпочитает, и это неимоверно бесит. Никаких продуктов, от которых ОНа фукает. Побольше обычной домашней еды, никаких выебонов с «крутыми» блюдами, как мои любят. Стандартный стандарт новогоднего стола. Наплела домашним, что мясо на новогодний стол нельзя - год свиньи же. Перешли на птицу. Я сама закупалась продуктами, а когда ОНа выложила фото из Европолиса, побежала со всех ног домой забросить сумки и помчалась туда. Хотелось побыть рядом, посмотреть, как ведет себя в толпе, да еще и с мамой своей рядом. Необычная среда все-таки, интересно, как изменится поведение. Увидев, что ОНа выложила фото кучи сумок, которые с мамой вдвоем явно не донесут, решила помочь. В последнее время мне стало нравиться быть не просто молчаливым наблюдателем-анализатором, но и вмешиваться, внося новые коррективы в ситуацию. И Наблюдать из первых рядов. Никаких внешних раздражителей. Я выкрутила четыре лампочки из пяти в люстре, чтобы было темнее. Поменяла постельное белье, плед и шторы, достала все приглушенных цветов. Перед домашними объяснилась, что захотелось сменить все тканевое на чистое к Новому Году. Очень вежливо общается с моей мамой и бабушкой, поддерживает бесполезную бытовую беседу. Ведь этого и не хватало, правда? Даже пытается есть прилично, хотя обычно уплетает кое-как, болтая с набитым ртом. Нравится тут, спокойно, как раньше дома. Слежка и анализ людей «пришел» ко мне еще в девятом классе. Тогда я познакомилась с одной девочкой в тематической ЛГБТ-группе, Женей. Та каким-то образом узнала, где я живу, однажды даже приехала и испугала меня до смерти фото моего подъезда. Мы плотно общались, Женя рассказывала мне, что такое «безобидный» сталкинг. Тихо смотришь со стороны за человеком, знаешь всю его жизнь, но остаешься анонимным наблюдателем. Ничего не делаешь, чтобы о тебе узнали. Некоторым нравится «рыть» все только о закрытых людях, которые никому ничего не рассказывают. Тогда ты в VIP-зале, раз знаешь то, что не достойны увидеть другие. Но нам нравилось полная противоположность, обожали, когда люди кричат о себе на все стороны. ОНа вот всегда выкладывает каждый свой шаг. Палит мелкие детали, которые мне только на руку. Я стала уже узнавать общагу, квартиру подружки, любимые места по фото и подобное. В моем десятом классе мы вместе с Женей погрузились в слежку. Выбирали случайных людей в сети, которые активно вели свои странички. Смотрели, что человек постит и репостит. Переходили в группы, искали в лайках, какие еще посты ему нравятся. Листали сохраненки, слушали добавленную музыку. Проверяли аккаунты тех, от кого были комментарии и другие следы на странице «жертвы». Мы узнавали увлечения, возможные страхи, симпатии, негативные стороны и точное моральное состояние человека в данный момент. Сейчас я уже никого из них и не вспомню. Женя говорила, что мы не должны привязываться к «Объектам». Поэтому, стоило нам узнать все о человеке по нашему сталкерскому списку, мы забывали их страницы. Помнили тайны и страхи, но не имена и лица. - Как кон в дурака сыграть, - говорила Женя. - Проще и интереснее же, чем десятичасовая партия в ролевуху? И нервов меньше тратится, и быстрее понятно, выиграешь ты или проиграешь. Тогда я была с ней несогласна. Я бы с радостью следила за ними изо дня в день. Всегда больше любила сериалы, чем короткометражки. Но правила тогда устанавливала не я. Стоило мне упомянуть кого-то, кто ранее попадал под наше Наблюдение, Женя сильно ругалась и запрещала делать подобное. Причину ее поведения я узнала не сразу. В конце моего десятого класса у Жени появилась цель для «изучения», о которой мне ничего не было известно. Только пол. Она называла ее просто «Объект Наблюдения» женского рода = ОНа. Я знала лишь то, что это девочка из соседнего района, которая однажды купила что-то у ее мамы на авито. Женя, как обычно, сболтнула лишнего. Мне хотелось пару раз вычислить, кого она изучает, но Женя четко дала мне понять, что тогда все наше общение снова сойдет на нет. Мне нравились наши отношения «странных друзей с привилегиями», когда сначала жарко трахаешься, а потом маниакально лезешь в соцсети приближать выложенные фотки Объектов Наблюдения, чтобы узнать, какой фирмы подсолнечное масло на кухне у очередной жертвы. Я «заимела» себе личный Объект Наблюдения чуть раньше, сама того не понимая. Сначала просто смотрела, а с появлением в моей жизни Жени уже Наблюдала. В середине девятого класса ОНа закрылась, тогда умер Её отец, причем не от чего-то внешнего, а от своих рук. Было тяжело, так еще и мать отстранилась. На том ОНа и потеряла свой «дом», которым так дорожила. ОНа перестала со мной общаться, отчего я и вышла на Женю, когда поняла, что мне больше не с кем даже поговорить. Я начала следить, боялась заговаривать с Ней первой, чтобы как-то не задеть дурацкой неумелой фразой. Умела я тогда только нелепо Наблюдать, а не идти на контакт, тем более с поддержкой. Сейчас все иначе, я специально готовилась к подобному разговору. Мне понравилось самой выстраивать картинку поведения, вычислять, как ОНа себя чувствует, чего хочет. Самой, без помощи Жени - моей учительницы и наставницы в сталкерстве. Сначала я чуть ли не задыхалась от успешности своего Наблюдения, как все легко и просто шло, как быстро собирался пазл. Я не заметила, как отдалилась от Неё, но в то же время и приблизилась практически вплотную. ОНа стала думать, что мы больше не подруги, но с нашей парты не отсаживалась. Я не понимала это поведение, из-за чего стала только усерднее анализировать. Оказалось, единственное, что осталось у Неё от того старого «домашнего» и спокойного мирка - это я. Привыкла ко мне, прилипла ко мне, разочаровалась во мне. Но самое главное - не видела во мне ебанутого сталкера. Однажды Женя проебалась. Так сильно, как только могла. В очередной раз, когда она следила за той девочкой, то поняла, что ОНа в опасности. Женина ОНа поздно вечером снимала видео на фронтальную камеру, сильно захватывая задний план. ОНа плакала, но пыталась спокойно говорить, будто в очередной раз делится повседневной херней. Сзади шел мужчина. Долго шел. Он преследовал Её. ОНа и пыталась это показать на камеру своим двум с половиной подписчикам. Женя не выдержала, точно узнала место и побежала Ей на выручку. Захватила перцовку, предупредила всех друзей, включая меня. Женя спасла Её, нагнав и просто представившись подругой, которая уже очень уж долго ждет, поэтому и пошла навстречу. Позже у Неё появилось имя. Через пару недель Женя созналась, что общается со своим Объектом Наблюдения. Тесно общается, поэтому наши с ней жаркие встречи больше не актуальны. Я считаю, что в самом конце моего десятого класса они начали встречаться, хоть Женя это и отрицала. Она влюбилась в Объект Наблюдения, который стал «Анечкой». И разорвала наше общение. Оставила одну на все лето. А потом заявилась ко мне, как ни в чем не бывало. Я была слабой. Последние «лайтовые», как нам говорили выпускники, каникулы были прожиты зря. Сидела дома, плевала в потолок да Наблюдала за Ней. Прямо перед началом одиннадцатого класса Женя сказала, что хочет снова общаться. Я согласилась, черт меня дери. Убеждала меня в том, что ее ОНа - просто подруга, что они не спят. Но и со мной спать больше не хотела. Не помню, что творилось у меня в голове, но я была.. рада тому, что Женя снова рядом. Что мы снова Наблюдаем, проводим время вдвоем, занимаясь необычным хобби. Сошлись на том, что продолжим общение на ее условиях. Мне было нечем делиться, а вот Женя говорила постоянно. Говорила много, как страшные вещи о своей зависимости, так и интересные про новых Объектов Наблюдения. Теперь у нее был один постоянный, которым она «поделилась» со мной. Мы почему-то звали его по фамилии, а не привычной аббревиатуре. Женя Молдавина: Марченко сегодня пропустил пары, довольный такой. Лера Лионова: Ставлю восемь к двум, что к Логиновой попиздюхал. Я открыла ее страницу в ВК, проверив, что они примерно в одно время вышли из сети. Затем зашла в инстаграм, удостоверившись, что у нее в сторис запален кусок куртки, в которой Марченко вышел из дома, выложив перед этим фото руки с сигаретой на балконе подъезда во время второй пары. Сейчас я без понятия, что с этими людьми, но тогда, всего два года назад, я знала о них все. Марченко был относительно простым парнем, не стесняющимся делать селфи, где попало. У него была парочка девушек «на примете» и две постоянные, одна из последних была уверена, что они с ним встречаются. Наивная блондинка из стереотипных анекдотов. Марченко учился на художника. Жил с отцом и младшей сестрой, которая тоже увлекалась рисованием. Она ходила в школу далеко от дома, поэтому Марченко иногда подвозил ее на своей машине. Машине, где постоянно появлялись разные девушки. Женя Молдавина: Мне даже хочется как-то намекнуть Логиновой, что ее дружок сейчас с другой. Лера Лионова: Ты сама установила правила, что мы не вмешиваемся, а молча Наблюдаем. Женя Молдавина: Да, так только интереснее, но желание все равно есть. Женя обожала нарушать выстроенные собой же правила. Также она взломала чей-то старый заброшенный аккаунт ВК. Какой-то девушки, что была близка ее Объекту. Озабоченно листала его, только слюни не капали. Тогда я впервые осознала, что это не просто зависимость от Наблюдения. Женя была больна. Я и не надеялась ее «вылечить», помогая заболеванию прогрессировать. Нравилось мне в ней это «что-то», отчего глаза горели, поджилки тряслись, а по спине бегали мурашки. Наше общение было для меня очень важно. Редкая близость, не переходящая рамки дружбы. Разговоры ни о чем и обо всем одновременно. Одинаковые увлечения и зависимости. Я знала, что Женя до сих пор свободна. И до последнего жадно надеялась, что она снова станет занята мной. Она редко заявлялась в гости и никогда не предупреждала о приезде. Так случилось и в мой восемнадцатый день рождения. Услышав привычную череду звонков в дверь в первом часу ночи, я побежала к порогу, решив, что Женя приехала меня поздравить. Но нет, она забыла. Ей попросту негде было переночевать. Стоило Жене снять слишком тонкую для января куртку, я заметила ее шею, раскрашенную близостью с кем-то еще. Внутри все обвалилось. Ломало ребра. Сплющивало органы. На что я надеялась, во что верила? Женя четко давала мне понять, что я больше не интересую ее как партнер. Что-то томящееся в груди влияло на мозг. Маленький огонек надежды все никак не угасал. В итоге его испепелил огонь ярости и обиды. Я прогнала ее. Одну. Ночью на улицу. Было минус двадцать. Еще и пнула в придачу. После игнорировала, перестала выкладывать вообще хоть что-то в соцсети, оставив пустые закрытые аккаунты. Я догадывалась, что Женя будет следить. Раньше ее не интересовали «закрытые» Объекты Наблюдения, но это не значило, что она снова не изменит своим идеалам. Я удалила всех подписчиков кроме тех, кого знала лично. Женя пыталась до меня достучаться, узнала мою банковскую карту, которая привязана к другому номеру телефона, спамила туда сообщениями с переводом по одному рублю. Позже стала оставлять записки и знаки на лестнице, куда я частенько выбегала покурить. Не на свой этаж, конечно же, а на несколько выше. Записки и знаки, понятные только мне. Разве этого я желала? Мне хотелось.. встречаться. Нормально, по всем правилам. А не быть зависимыми друг от друга по очереди. Дошло до того, что люди, с которыми я общалась на курсах к ЕГЭ, начали говорить коронными фразами Жени. Я до сих пор точно не знаю, как она это провернула. Подозреваю, что выбилась в админы пабликов, которые читают эти люди, и стала постить туда свои фразочки. Но мне не хотелось даже начинать следить за новыми людьми, поэтому так и не проверила свою теорию. Мои мысли были целиком в Жене. Она постаралась, чтобы давать знать о том, что Наблюдает даже без моих публикацией в интернете. Женя перешла с «безобидного» уровня сталкинга. Появлялись знаки на асфальте под лавочкой, где я обычно отдыхаю во время выгула Шегги. Появлялась специально напечатанная, будто бы обычная реклама в почтовом ящике, где между строк только для меня понятные фразы и знаки, а в контактах на листовке ее номер телефона и ссылка на ВК. И нет, это была не паранойя. Это была Женя во всей своей красе. В какой-то момент мне было страшно выйти из дома, потому что я предчувствовала, что она где-то рядом. И я не ошиблась, я слишком хорошо знала Женю. Она сидела на лавке возле подъезда. - Страшно? - Женя долго смотрела на меня, не мигая. Знала ведь точно, что я чувствую. - Ты хочешь поговорить? - Какая догадливая, - она широко улыбнулась и склонила голову к плечу. Была очень довольной. Мы ушли в другой двор и просидели там до самой ночи. Я забила на все дела, что у меня до этого были. Лишь бы больше Жени в моих делах не было. Она объяснилась, что не может остановиться. Ее «Анечка» больше не подходит под «Объект Наблюдения». Вот я и попала под горячую руку, тем более ограничивала ее в общедоступной информации о себе, разжигая этим ее новый интерес, переросший в азарт. Азарт нездорового сталкинга - будто бывает «здоровый» - , переросший в невероятную зависимость, которую она не собиралась лечить даже после того, как я неоднократно била ее, застукивая на месте обрушенного на меня «сталкерства». - Люблю ее, а думаю постоянно о тебе. Что же ты делаешь каждый день? - Женя постукивала кедами по бордюру в такт каждому своему слову. - Раньше я и так об этом знала, даже бесилась, что тебя много. А теперь этого никак не «нарыть» даже с помощью интернета. - Я и не хочу, чтобы ты знала. Но, благодаря тебе, мои мысли тоже заняты только тобой. - Так и думаем друг о друге, да? - она горько ухмыльнулась и вздохнула. В итоге разговорились про слежку. Я упустила, что Марченко позорно вылетел из вуза. Та еще история была, достойна целого сериала. Наверное, только поэтому я его фамилию и запомнила. Продолжив общаться, мы договорились рассказать друг другу немного про своих личных Объектов. «Анечка» была чем-то похожа на Неё. Тоже трезвонила о себе направо и налево. Была творческой, легкой и веселой. Больше я ничего не запомнила. Слишком бесилась, потому что не нашла ничего про нее в сети. «Анечка» ушла от Жени в конце моего одиннадцатого класса, когда узнала о болезни, с которой Женя и не пыталась бороться. До сих пор не знаю, что именно у них там случилось. В один момент, через месяц после их разрыва, прямо перед моим поступлением в вуз, Женя пропала. Мне стало странно. То, чего я так давно хотела, наконец-то произошло. Женя пропала из моей жизни. Но я не могла успокоиться, не узнав, почему именно. И мне было обидно, потому что она снова меня бросила. Я пришла к ее дому, даже звонила в квартиру, но сбежала, услышав шаги за дверью. Женя объявилась через полгода, прислав мне короткое сообщение на почту, что пролежала все это время в психиатрической больнице. Ее аккаунтов больше не существовало. Все подчистила, будто ее и не было. Отходила я долго. Почти не помню то время. Мне было страшно, ведь я фоном следила за Ней. Было страшно пойти по стопам Жени. Но, к своему сожалению, туда я и направилась. Не до конца дошла, правда, но.. это пока. Когда ОНа стала встречаться со своим дружком, примерно в то время, когда Женя рассталась с «Анечкой», то раскрыла новые черты своего характера. Могла неосознанно флиртовать в будничных разговорах, строила глазки, постила милые картинки и романтичные штуки, типа сердечка из облаков, либо двух обнимающихся котов. Со стороны это должно было быть противно, но я видела, как ОНа любила. Любила этого идиота, который любил все что угодно, но только не Её. В один момент мне стало завидно, что ОНа любит не меня, а какого-то обмудка. Тогда мне показалось, что я любила Её давно, сколько себя вообще помню. Просто осознала это только сейчас, когда из моей жизни исчезла Женя. Но в прошлое не заглянешь, это тебе не книга, где можно перелистнуть несколько страниц, чтобы что-то проверить. Я стала планировать, как же Её вытащить из токсичной компашки. Подружка и дружок стали для меня номером один в Наблюдении, я знала большинство их проебов. У меня все сохранено. Целый год я копила для Неё компромат. Компромат, который никогда не покажу, потому что не смогу объяснить, откуда его взяла. Было ужасно больно и тяжело заставлять себя не говорить ничего о Её близких людях. Людях, которые и людьми-то не были из-за своего ублюдского поведения. Несколько раз хотелось как-то намекнуть, сообщить, скинуть их очередной проеб, но я останавливала себя. До сегодняшнего дня, когда сама не поняла, как написала Ей. Написала Ей спустя несколько лет молчания. Ну, мы общались в чем-то по поводу учебы, но о личном - никогда. Я должна была быть в тени, чтобы ОНа никак не узнала о моей.. слабости относительно Неё. Я знала, что Ей неоднократно скинут этот ролик, знала, что ОНа и так узнает. Мне хотелось сообщить первой. У меня так колотилось сердце, когда я увидела то видео, будто там изменяли мне, а не Ей. Я была в невероятном предвкушении, что эта клоунада закончится, что ОНа узнает обо всем. Но когда мы оказались в моей комнате, меня понесло. Слова лились против воли, высказала ей кучу собранной мной информации за целый год Наблюдения. Благо, из-за пережитого стресса ОНа мало что поняла, не так сильно испугалась, как следовало бы. И потом, уже к концу разговора, когда ОНа начала откровенно беситься, не понимая смену моего поведения.. Я бы тоже бесилась, причем неимоверно. Тогда я Её поцеловала, а ОНа не отпихнула. ОНа даже ответила, введя и меня в ступор. Так и чесали собаку, «заглаживая» стресс от непоняток поведения друг друга. Сейчас, когда до Нового Года остается всего пара часов, а мы по-дружески, прямо как в детстве, спокойно сидим за столом с моими домашними, вся сегодняшняя ситуация кажется такой далекой и неважной, что аж смешно. Хочется просто быть с Ней рядом. Хочется общаться, как и раньше, быть не просто Наблюдателем, а непосредственным участником. И, конечно же, в VIP-зоне. Рядом-рядом с Главным Участником, Главным Героем истории, которую я уже давно пристально Наблюдаю с неприкрытым удовольствием. Наблюдала и ранее, но без каких-либо личных намерений, а сейчас.. Хочу быть в этой Истории, которая только начинается.