Эля.
Я «объект наблюдения» для Леры? Не более?.. Как эта незнакомая девочка, в жизнь которой я влезла из любопытства? Лере просто интересно? Она также выслеживала меня, что ли? А смысл, если мы в одном доме живём? Эль: зачем ей за мной наблюдать? мы всю жизнь почти бок о бок Оксана: Вы же не общались какое-то время? Эль: ну Оксана: И откуда она о тебе тогда всё знает? Эль: что ты имеешь ввиду? Оксана: Она следила за твоей жизнью через соцсети. Ты, как и эта девочка, очень открытая, много всего постишь. Эль: ну не прямо чтобы много Оксана: Достаточно, чтобы легко тебя понимать и быть в курсе всей твоей жизни. Та девочка тоже не «прямо чтобы много» всего постит, но тебе этого было достаточно. Эль: только чтобы найти адрес Оксана: А если я дам другое задание, то сможешь и про её характер, увлечения и знакомых узнать. Эль: она не интересная для этого Оксана: Правильно мыслишь, ты мне нравишься. Оксана: Хочешь ещё квестик? Эль: ты за мной тоже следила? Оксана: Наблюдала*. Эль: как тебе угодно. вопрос актуален Оксана: Только в последнее время, раньше мне было не интересно. Эль: а теперь интересно? Оксана: Теперь мы с тобой установили личный контакт, я отсюда могу узнать всё, что мне нужно. Эль: значит, этот «контакт» надо завершить? Оксана: Если хочешь, чтобы я всё узнавала из соцсетей и слежки, то давай. Эль: не хочу, спасибо Эль: и вообще контакт не личный, мы же не видимся, а просто болтаем Оксана: А ты хочешь видеться? Эль: нет. просто придираюсь к словам Нервно выдыхаю, пытаясь переварить информацию о Лере. В груди становится тяжело, противно, больно и колко. Я ей всё-таки не интересна, как подруга, она меня не любит, она просто ебанулась и следила за мной. Начинаю загораться, но не приятно, как раньше, а от злости. Нахожу диалог с ней в телеграме и вижу непрочитанное сообщение. Я сразу же, как только Лера ушла от меня домой, убрала от неё уведомления. Лера: Спасибо за исправление. Написано вчера днём, когда я только приехала домой. Хочется тут же спросить «что за исправление?», но сдерживаюсь. Надо учиться анализировать, надо учиться играть её картами. Что могло быть в это время? Лера сдавала экзамен явно позже меня. Что я исправляла? Её фамилию в деканате.. В списках тех, кто может поехать в Коломну. Эль: ты едешь? «Был(а) в сети недавно». Зачем я вообще написала? Не хочу разговаривать с Лерой. Нам ещё что-то нужно с проектом решить, мы пока только первую часть сделали, которую нужно будет презентовать на ближайшем семинаре по предмету. Он на следующей неделе, точное расписание ещё не выдали. Недельку можно будет и отдохнуть от её присутствия. А потом снова придётся вместе работать. Ой, похер, сведу контакты к минимуму. На первом курсе однажды препод сам выбирал нам пары, я делала с рандомной одногруппницей, можно ограничиться чисто деловыми отношениями. Мда. Мы с Лерой скатились до уровня «просто одногруппники».***
Поздно вечером Илья ест на кухне перед началом работы. Я немного офигела, поразмыслив, почему он работает так поздно - зачем перемывать кости клиентам в ночи? Илья объяснил, что он раньше жил далеко от «центра», основные его клиенты из дома - другой части страны и другого часового пояса, аж на восемь часов отличного от нашего. Мама пару раз заходит к нам, но молчит. Странно видеть игнор с её стороны, обычно она всегда та ещё болтушка. - А почему тогда они с утра с Вами работают? - убираю нашу грязную посуду со стола. Да чтобы я и не присоединилась к ночному зажору за компанию? - Одна семейная пара привыкла, мы всегда рано начинали, потому что я мог только перед основной работой, - Илья допивает чай и благодарит меня кивком. - Московских клиентов у Вас нет? - не могу побороть любопытство, такой мужик интересный. - В Магадане зарплаты хорошие, наравне с Москвой, также прибыльно, да и как я своих уже родных пациентов брошу. Я всего год как переехал, - он достаёт ноутбук из специального чехла. - Будь добра, не заходи на кухню, пока у меня будут сессии. - Может, хотите у меня в комнате посидеть? Там фон получше будет, - зависаю в косяке, облепив его руками. - А ты не собираешься спать? - Илью явно заинтересовало моё предложение. - Сколько у Вас будет сессий? - На два с половиной часа сейчас, потом перерыв и ещё где-то на шесть-семь, - он вздыхает. - Там подтянутся те, кто обрадовался смене моего графика. - На два с половиной можно, а я буду вправе послушать? - закусываю губу, предвкушая, что могу побывать на настоящем сеансе психолога, хоть и не участвуя в процессе. - Это конфиденциально, - Илья по-доброму улыбается, вот, вроде, огромный шкафище, но такой зайка, что бы ни говорил. - Но светлое любопытство должно поощряться. Один сеанс можешь подслушать.***
Насколько я понимаю, эта пара не может решить конфликты со своим ребёнком-подростком. Илья говорит супер заумными словами, у меня пару раз выступают мурашки. В голове сразу крутится мем: «ты такой умный дядька, я балдею от наших разговоров». - Понимаете, воспитание может сделать многое, но его возможности не безграничны, - он что-то помечает в своём толстенном блокноте. - Прививая дикую яблоню, можно заставить её давать садовые яблоки, но даже высшее искусство садоводства не сможет заставить её приносить жёлуди. Природа человека берёт своё. Вы никогда не измените своего сына так, как вам угодно. Так и мама не сможет заставить меня любить только парней, не увлекаясь девушками. Правильно всё говорит, как же правильно.. Где она нашла этого Илью?***
Понимаю, что уснула на диване, когда Илья выходит из моей комнаты, тихо прикрыв дверь. Уже третий час, и правда пора спать. Как я вообще вырубилась под чужой не монотонный голос? Впервые такое, наверное. Слишком доверилась и расслабилась.***
День проходит вяло, пару раз думаю начать что-то плести, но, стоит взять в руки моток ниток, тут же становится лениво. Поглощаю запасы холодильника, набивая живот до упора. Сначала хочу ограничиться бутербродами, но у меня остаётся пол кружки чая. Можно и печеньки, но запивать вскоре становится нечем, поэтому наливаю ещё. Вкусняшки кончились, а вот чай.. Что у нас там есть похавать? От вкусной еды становится легче. Пока жуёшь, можно особо ни о чем не думать. Врубаешь себе видео на ютубчике, погружаясь в транс. Появляется чувство наполненности, не в груди, правда, а чуть пониже. Я - чёрная дыра. Мне не хватает света, я - непроглядная бездна, я тяну в себя всё: забавные разговоры незнакомых мне людей на видео, вкусняшки, интересные сеансы Ильи, которые он уже ведёт из маминой комнаты через картонную стенку, почесушки Игорыча, у него шерсть приятная. По окончанию делаю себе массаж спины, чтобы расслабить напряжённые двадцать четыре на семь мышцы. А вот и стемнело уже, как-то день быстро прошёл. Завтра экзамен по физре, надо лечь пораньше и подготовить форму, пару недель уже не проверяла её состояние.***
Самая большая ложь для себя - это решение уснуть в «нормальные» часы. Так до двух и сижу в телефоне, зависнув в тиктоке. Вот почему здесь все проводят кучу времени? Лента не кончается, подстраивается под твои интересы. И как тут закончить?***
Вообще не помню как добираюсь в вуз. Трамвай в час пик набит, жарко, пот так и льётся по спине под зимней курткой. А выйдя на улицу обдаёт ледяным и сырым ветром. И это ещё сегодня достаточно тепло, плюсовая температура. Солнышко изредка выглядывает из-за тучных облаков, но вообще не греет. Прямо как я. Я вроде и есть, но меня вроде и нет. Порывы ветра неуютные, разоблачающие, пронизывающие до костей. Как и Лера, которая умудрилась залезть мне в голову и душу, но по итогу оставила там только негатив. Под ногами - грязь, мокрый серый снег, недавно бывший белой и мягкой убаюкивающей пеленой. Уже начинает всплывать прошлогодние мусор. А ведь всего неделю назад была такая красота! Это погода идеально описывает мою жизнь, я уже заебалась везде видеть совпадения. Лера была шикарными, влекущими к себе мерцающими в нежном свете фонарей снежным покровом, но стала кучей тёмной вязкой слякоти с окурками и пожёванными жвачками. В груди противно, ведь я снова с ней увижусь. Ни разу такого не было за пятнадцать лет нашей дружбы. Не хочу её видеть, не сейчас.***
В спортзале холодно, окна пооткрывали. Все девочки сидят на лавках, вжимаясь спинами в огромные белые советские батареи, скрытые фанерными вставками. Хочу последовать их примеру, но не знаю, к кому подсесть. Сидят достаточно плотно, только рыжая башка с краю, на которую я показательно не смотрю. Специально села там, где точно вырисовывается свободное место? Не тут-то было. Вижу Диану, сразу направляюсь к ней. Киваем друг другу. - Физрук говорил что-нибудь? - жду, пока она подвинется, освобождая мне место возле себя. - Да, вторая группа с нами будет, - эти слова - как нож в спину. - Там команда одна жутко проиграла. Они сейчас в зале с тренажёрами, те, кто не сдадут и там, будут играть с нами. Вспоминаю Ларисины «успехи» в физкультуре и морально готовлюсь к её персоне через сетку. Или, ещё хуже, если в одной команде со мной. Но нас не поставят вместе, мы же разные группы. А, кстати, Лера.. Я не хочу и с ней играть. - Слушай, - наклоняюсь к Диане, она резко движется ко мне ближе, якобы ей не слышно, отчего я касаюсь её плеча грудью, - ты же будешь выбирать, кто в твою команду пойдёт? Можешь постараться сделать так, чтобы Лера не была со мной? - Э-э, а почему? Она же хорошо играет, - говорит мне в нос, отчего я слышу её дыхание. Зубы могла бы и почистить. - Хочу быть против неё, - говорю это слишком громко, сама пугаясь. Чтобы скрыть дрожь в руках, звонко хрущу пальцами, а затем запястьями на весь зал. - Ну, посыпались, - физрук заходит в зал, ведя за собой шесть девочек из другой группы. - Старички, разваливаетесь уже? Он почему-то всегда так реагирует на то, когда у кого-то хрустят суставы. Странный мужичок, но, благо, адекватный. Когда у меня почти свело ногу, он быстро объяснил, что нужно делать, чтобы этого избежать - тянуть носок на себя. До сих пор этим пользуюсь, помогает, особенно, когда часто трясёшь ногой на нервяке. Прямо как я последние дни. Мы проводим незамысловатую разминку, чуть бегаем, но в зале всё равно холодно. Или это только я не согреваюсь? - Диана, - физрук приглашает её рукой встать к сетке, - ты выбираешь одну команду, Олесь, ты другую. Выходит ещё одна девочка, о которой я ни сном, ни духом. Тоже, вроде, играет в волейбольной команде от вуза. Диана выглядит внушительнее, вон какие ноги себе накачала уже. - Эля, - первой говорит Диана, улыбаясь и быстро кивая. Далее девочки выбирают себе участников, тоже по шесть штук в команду. Не много, не мало. Мы иногда и впятером играли, когда многие проёбывали, и ввосьмером, когда времени на две игры не оставалось. В последнем случае постоянно толкались, ругались, чей мяч, но всё равно весело было. Вообще люблю волейбол всей душой. Поскольку нас тринадцать - без понятия, где остальные камикадзе, решившие пропустить экзамен по физре, кто-то должен остаться на лавке. Олеся выбирает себе единственных двух мальчиков, что делает её команду автоматически лучше, они повыше и сильнее будут. К счастью, Леру никто не выбирает. Олеся странно смотрит на Диану, когда та зовёт к себе слабенькую низкую девочку, которая обычно всегда сидит на скамейке, еле дыша от страха за мяч, который может в неё прилететь. Думала, наверное, что та возьмёт Леру. - Тоже иди в команду Дианы, они слабее получаются, - маша рукой, говорит физрук, приглашая и рыжую башку к нам. Ну, нет, блять. - Да куда нам седьмой? - встаю с корточек, на которые успела усесться. Намеренно не смотрю в её сторону. - Я с радостью не буду участвовать и сдам нормативы, - подаёт высокий, но тихий голос та самая слабая девочка. - Будет шесть на шесть. Физрук одобрительно кивает замене и идёт за «счётом» - двумя блокнотами, как-то скреплёнными между собой, на них можно перелистывать цифры для обеих команд.***
Рыжая башка встаёт слева от меня, моя любимая позиция в центре. Как только мы перейдём, то она будет награждать меня вынужденным обзором на себя перед собой. Волосы у неё, кстати, грязные. Не помню, чтобы замечала за рыжей башкой, чтобы она не помыла голову перед вузом. У нас лайтовый волейбол, на всяких либеро и доигровщиков не делимся, все играем одинаково, чтобы не путаться. Первая подача наша, Диана легко выбивает очко, пока два мальчика в той команде сталкиваются, не решив, «чей мяч». Вот идиоты, хорошо, что у нас одни девочки.***
Ведём со счётом 4:0, Диана всё никак не передаст мяч соперникам, идеально обдуряя их защиту. Чужая команда только и делает, что ругается. Так быстрее проиграют. В очередной раз, когда противники проигрывают и катят мяч к нам, он останавливается возле моих ног. По негласной традиции этой игры, делаю вид, что целую его, буду я, блять, реально губами к такой грязной херне прислоняться, громко чмокаю и передаю Диане. Она густо краснеет, отводя взгляд. Да не целовала его я, господи. Стыдно за меня, что ли? На следующей подаче Диана то ли спотыкается, то ли специально попадает в аут, странно дёрнувшись в сторону при ударе. Вот так чмокнула мяч на удачу, мда. Она делает штрафные пять приседаний - заёб физрука «подвёл команду - приседай». Спасибо, что не на бутылку. Лера постоянно забирает мои мячи, руководствуясь правилом «правой руки», высоко прыгает, не мягко приземляется, но отбивает в стоящую под сеткой девочку для паса. Я даже и вякнуть ничего не могу, всё по правилам, мяч будто всегда летит прямо в нас двоих. Или мне уже кажется? Да на подаче чувак вообще целиться не умеет, кидает тупо в центр нашей площадки, а мы тут как тут.***
Игра набирает обороты, счёт уже 9:7 в нашу пользу, но они знатно отыгрываются. Настаёт мой переход под сетку, теперь стою между Лерой справа и Дианой слева, если смотреть на команду противников. У нас подаёт относительно слабая девочка, которая еле до сетки может докинуть. Мяч тут же отбивают прямо в меня, я «поднимаю» его вверх над собой, и, не имея возможности коснуться второй раз, приседаю, прижав руки в себя, чтобы не мешать соигрокам. Лера и Диана влетают друг в друга на бешеной скорости, отбивая мяч одновременно куда-то в конец нашей площадки. - Двойное касание, - физрук кричит, давая понять, что ещё раз касаться мяча запрещено - уже три игрока «потрогали». - Так, - рычит Диана, вставая с пола, куда успела глухо приземлиться. Лера устояла на ногах, теперь поправляет задравшуюся футболку. - Раз справа стоишь, так стой смирно! - Ты могла не успеть, - как обычно холодным голосом отвечает рыжая башка, даже ухом не поведя. - Но успела же, это не твоя забота, если тебе не под правую руку! - она уже орёт, я прикрываю уши руками, зал неплохо так акустически усиляет её голос. - Так, всё, мяч сопернику, - физрук свистит ещё громче, указывая рукой на другую команду.***
Я в центре землетрясения. Лера с Дианой начинают постоянно словесно цапаться, играют с бо́льшим азартом, чем раньше. Орут мне в оба уха. Я не успеваю принять ни одного мяча, они даже подачи умудряются принимать по очереди, тут же отбрасывая к соперникам. Только вот мы начинаем проигрывать, ведь мяч то и дело летит в аут, либо быстро перехватывается и летит к нам в конец зала - в слабую часть команды. Девочка на скамейке переворачивает счёт 13:23, всего ничего осталось до их двадцать пятого, решающего очка. После череды проигрышей подачу мы так и не взяли, поэтому так и стоим втроём под сеткой. Решаю подойти к Диане. - Хватит ругаться, мы так реально проиграем, ты Олесе это позволишь? - киваю в сторону другой команды, шепча ей на ухо. - Она меня выводит, я не могу, - она цедит сквозь зубы, специально смотря в сторону Леры, давая ей понять, про кого мы говорим. - Словесно только ты перепалку устраиваешь. Хочешь потом два километра бегать? - мои слова наконец-то доходят до Дианы. Следующую подачу она отдаёт девочкам сзади, они отбивают, после чего мы наконец-то завоёвываем очко. Со временем идём 23:24, немного успокоившись, и, наконец, сделав два перехода. Уже двадцатью пятью не ограничимся. Но теперь я на своём «слабом» месте - подаче. Сердце бешено бьётся. Не умею я нормально подавать, особенно, когда нервничаю. А тут эти две меня завели не на шутку, ноги даже слабые. Если отдам соперникам мяч сейчас, это может быть концом игры не в нашу пользу. Смотрю перед собой, Лера полностью повернулась ко мне лицом. Да все уже смотрят, зная мои проблемы с бросками. Кто-то губы поджимает, кто-то шепчет слова поддержки. Только у Леры лицо холодное и каменное. Вот сука, так нагло пялится. Во мне начинает разгораться злость. Встаю за линию, заношу руку и бью по подброшенному мячу. Подаю в самый конец чужой площадки, сердце пропускает удар, думаю, что врезав со всей злобы, я попала в аут.. Но нет. Я не пересекла разметку, прямо по тонкому льду прошлась, но не пересекла. Нам очко. - Линия! - орут противники. Но физрук свистит, указывая рукой на нашу команду. Мяч катят ко мне. Следующая подача даётся легче, снова смотрю на Леру, лицо которой сейчас напоминает смайлик статуи Моаи. И почему такое хладнокровие к ходу игры вызывает во мне бо́льший азарт? Мою подачу отбивает мальчик из соседней команды. Не пасуя никому, мяч летит прямо в Леру. А она так и не повернула свою рыжую башку к сетке. Девочка под сеткой пропускает мяч, из-за чего я делаю несколько быстрых и длинных прыжков вперёд. По голове же попадёт! Лера округляет глаза и пытается повернуться, но поздно. Я уже влетаю ей в плечо, отбив мяч куда-то в центр чужой зоны. Падая, успеваю увидеть, что мяч попадает на пол, присваивая нам двадцать пятое очко. Приземляюсь в целом не жёстко, ведь подо мной Лера. Валяется вся напуганная, жмурится и хватается за локоть, на который упала. Мне боль врезается в колено и ладонь. Стою на четвереньках над ней. И снова в мире никого. Только мы. Как бы я не ненавидела её в данную секунду, мне хочется нагнуться и впиться в эти приоткрытые губы. Прижаться к усыпанным веснушками щекам, запустить руку в рыжие волосы. Личная ржавчина, так быстро покрывшая мою отсырелую жизнь. Встречаемся взглядами, в первый раз за день вижу там что-то кроме бушующего морозного ветра с кусочками льда. Это моя родная Лера. И она совсем рядом. Прямо тут, прямо вот здесь. Но не физически, а в моей душе. Охватила уже себе там приличное место, уходить явно не собирается. Смотрю в её глаза, хочется нырнуть внутрь, да хоть утонуть в горячей кофейной гуще. Но сейчас в них не спокойно, там надвигающаяся буря, а не густая пленяющая жидкость, как раньше. Я еду на мухортой лошадке. Над полем сгущаются тучи, вдоль проселочной дороги, заезженной машинами, растёт высокая и колючая тонкая трава, так и хлещет по ногам. Дыхание сбивается не только у лошади, но и у меня. По бокам дороги, разрубленной в центре длинной полосой травы, встречаются лужи. Ледяная вода, подбрасываемая тяжёлыми ударами копыт о землю, обжигает разогретую июльской жарой кожу. Солнце виднеется одним крошечным лучиком над горизонтом, его пожирают тёмные и тяжелые, готовые разразиться в любую секунду грозой хмуры. Почему я чувствую всё это, просто на секунду взглянув в глаза Леры? Не понимаю, как оказываюсь на ногах с мячом в руке. Задумалась, так задумалась. В груди творится не пойми что, рука дрожит. Подаю, попадая в самый верх сетки. Мяч ударяется, но всё же падает на сторону соперников, которые уже начали радоваться, что я проиграла. Но проиграли именно вы. Физрук свистит, оглашая счёт 26:24.***
Следующими играют наша проигравшая команда и Ларисина. Потом нам разрешается сцепиться с победителями. Даже не слежу за ходом игры, только уворачиваюсь от мяча, который постоянно летит в нашу сторону от команды Ларисы. Они такие безрукие, аж жалко. Что мне делать с Лерой? Как бы я её не игнорировала, мне хочется быть рядом. Смотреть в её глаза, наслаждаться близостью, хоть какой. Но, блять, я в шоке с Лериного поступка. Как можно было потрахаться с бывшей, а потом на следующий день со мной? Мне было бы лучше, если бы она не сказала? Да нихера. Это не измена по факту, но это.. неправильно. Мне неприятно. Я не была бы против, если бы мы переспали хотя бы через пару недель после этого, но не так же быстро? В любом случае, пока я не разберусь с этим, возобновлять общение с Лерой нельзя. И хочется, и колется. И мне прилетает мяч в голову. Чувствую давящую боль в носу и переносице, а после в затылке - ударилась головой о фанерную стену. Благо, не бетон хотя бы. Ничего не сломала, но боль приличная. Беру мяч двумя руками и вижу, что на него капает кровь. Капля за каплей. Вытираю рукой под носом, где стало противно мокро. Ко мне бежит физрук, говорит что-то, но я не слышу за общим гомоном. Отводит в туалет, который, к счастью, прямо у выхода из зала, говорит промыть всё. Смотрю в зеркало над раковиной, видок такой себе. По приколу вывожу там своей кровью смайлик «Оксаны», нервно хихикая. Он приносит мне ватные тампоны, которыми я затыкаю кровоточащие ноздри. Нос противно пульсирует и побаливает, только бы синяка не было. Вернувшись, вижу, что игра продолжается, но уже другим мячом - благо, без моей крови. Физрук громко отчитывает кого-то, а я смиренно приземляюсь на лавку, вмиг устав от этой суеты. Девочка рядом держит счёт 15:22, так мощно проигрывают? Я не удивлена. Утыкаюсь лицом в ладони, облокотившись на колени. Диана сидит рядом, что-то говорит, но мне так похер. Голова начинает противно болеть от кучи звуков, которые теперь почти заглушает противное шипение. От физической боли мои мысли уходят на задний план, думаю только о пульсации в носу. Со временем меня начинает подташнивать.***
Оказывается, что выиграла команда Ларисы. Я в шоке, значит, наши продули их отсталой команде? Диана обещает мне потом описать, что произошло, потому что я плохо воспринимаю её слова. Физрук что-то говорит, я понимаю только то, что он отвезёт меня в травмпункт после экзамена, как только всех отпустит. Меня заменяют на слабую девочку. Лера встаёт на подачу и начинает выбивать очко за очком. Со временем мне становится лучше, глазами уже не больно двигать, поэтому начинаю следить. Лариса такая мерзкая. Надела открытую майку, сиськи почти вылезают наружу, а на шее полно засосов. Как же противно. Хотя, что это я, и у меня «красота» на шее имеется, хоть и уже почти не видно. В один момент одна из наших вступает в перепалку с чужой командой, её кроют обидными словами, а Лариса звонко смеётся с этого. Наша девочка заметно расстраивается. Лера подаёт новый мяч, который летит прямо в Ларису, всё ещё отвлекающуюся на «гыгыканье». Тоже влетает в голову, но она не падает, хоть и зажимает лицо руками. Крови нет, только слёзы и мат в три ручья. Лариса бежит в сторону Леры, забив на игру. Они ругаются какое-то время, а я решаю пойти в раздевалку, чтобы стянуть вымокшую от пота футболку.***
В тихой комнате становится легче, пью воду из кулера, на вкус противная, запах не чувствую, нос же заткнут. Переодеваюсь, замечая, насколько у меня тяжёлая голова. Решаю хлебнуть из стаканчика ещё раз, жажда замучила. Вода точно стухла. Не удивительно, наверняка, с прошлого года кулер не меняли. Вижу, как в раздевалку заходит обеспокоенная Диана. В этот же момент чувствую подходящую рвоту, мерзкое послевкусие воды, видимо, сработало на ура. Отпихиваю её и бегу в туалет, запираясь в единственной здесь кабинке. Одной рукой пытаюсь собрать растрепавшиеся волосы, но некоторые прядки всё равно свисают вниз. Меня тошнит, причём достаточно мощно. Желудок пытается вывернуться наизнанку, рвотные позывы почти каждую секунду. Я еле успеваю дышать ртом. Приходится вынуть ватные тампоны из носа, оттуда начинает капать кровь, но дышать кое-как получается. Спустя время слышу, что кто-то дёргает ручку на двери и что-то говорит. Мне настолько плохо, что не могу разобрать ни слов, ни тем более голоса. Поворачиваю замок, впуская человека внутрь.***
Прихожу в себя на улице у выхода из общаги, где по совместительству физкультурный зал. Сижу на корточках, почему-то в своей куртке, которую не помню, как надела. Вещей моих рядом нет, надо будет вернуться в зал. Это, значит, ещё на третий этаж подниматься по лестнице.. - Вставай, такси приехало, - от знакомого голоса становится спокойно, поэтому послушно встаю и подхожу к белой машине с желтыми вставками.***
Но мы приезжаем не к дому, а к какому-то высокому зданию. Меня вежливо вытаскивают за локоть, успеваю краем глаза заметить свой рюкзак в чужой руке. Значит, в вуз не надо будет возвращаться. Проходим на первый этаж, сажусь на цветное пластиковое сиденье, как на спортивных стадионах, закидываю голову назад, ощущая, что новые тампоны в носу разбухли и налились кровью. Мне в руки дают талон и свой паспорт, рассматриваю их с удивлением. Нихера себе, какая у меня обложка красивая. Начинаю листать, смотрю на своё всратое фото шестилетней давности, которое скоро нужно будет поменять. Странички такие плотные, начинаю загибать уголок одной из них, но тут же получаю легонький хлопок по рукам. Паспорт с талоном забирают. Мне становится грустно и скучно, хочется встать, но тёплая рука вдавливает меня в сиденье, нажимая на ляжку. Вижу светлую покрасневшую от холода ладонь, покрытую веснушками. Поворачиваюсь к Лере. - Посиди спокойно, пожалуйста, перед нами ещё два человека, - говорит она и глубоко выдыхает. - Куда два человека? - глазам больно от света, смотреть в разные стороны тоже. Голос звучит так, будто я напилась, как в последний раз. - К травматологу, - Лера закрывает глаза, стараясь удержать спокойствие. Залипаю на грязный кафель пола пару секунд, после чего меня снова куда-то тащат. Сажают на более удобный стул напротив мужчины в белом халате, он светит мне в глаза фонариком. Отмахиваюсь, сильно зажмуриваясь. Прихожу в себя снова на улице, но теперь сидя на лавке. Жопа уже подмёрзла, куртка задралась на спине, сижу не на ней. Лера пытается меня поднять, указывая рукой на жёлтую машину. Какая красивая, такая яркая на фоне серого снега и безжизненных чёрных деревьев. Блестящая, хорошо помыли.. Мы садимся вдвоём на заднее сиденье, решаю плюхнуться затылком Лере на колени, потому что голова слишком тяжелая, мне хочется спать. Далее слышу писк открывающегося домофона, двери лифта, вижу светящуюся кнопку с номером моего этажа, по ушам режут громкие недовольные высказывания мамы, но тут же успокаиваюсь от низкого и спокойного голоса Ильи, встречаюсь с мягкой и родной подушкой, но под мою голову запихивают что-то шелестящее. Пытаюсь вытащить это, но мне снова хлопают по рукам. Вижу, что на собранном диване сидят рыжая башка и огромный Илья, что-то тихо обсуждают. А я проваливаюсь в сон, который тут же начинает давить мне на глаза.***
Просыпаюсь от голоса мамы, которая заставляет меня выпить несколько разных таблеток, заливая мне воду в рот через бутылку с детской крышкой. Послушно выпиваю и снова ложусь спать. Снится, что я сажусь на унитаз.. Резко открываю глаза. Плавали, знаем. Дико хочется в туалет. Встаю, ощущая вьетнамские флешбеки, иначе откуда столько вертолётов? Иду, опираясь по стеночке, чуть не наступаю на Игорыча. Голова ужасно тяжёлая, хоть и получше, чем было сразу после физры. Плюхаюсь на белого друга, замечая, что я ещё в уличной одежде. Все спортивки грязные, видны засохшие соляные следы реагентов. Я прямо по улице валялась, что ли? Иду помыть руки, замечаю, что лицо в каких-то местах в крови из носа, толстовка тоже вся замызганная. Лицо блестит, будто пару дней не умывалась. С боем отмываю всё это. Возвращаюсь в комнату, смотрю на часы, вечер уже. Переодеваюсь, запутавшись в капюшоне, надеваю чистую пижаму. Но ложиться в кровать не охота. На подушке лежит одна из пелёнок Игорыча, тоже вся в кровище, причём уже коричневой. В мою комнату заходит Илья, приносит таблетки и воду. Жадно пью, тут же ощущая противный сильный голод. - Мама дома? - пытаюсь проморгаться, чтобы убрать пелену с глаз. - Да, но она пока не хочет разговаривать, - он молча сидит рядом, наблюдая, как я осушаю стакан до конца. - Кушать хочешь? - Да, но ещё больше хочу поменять белье на кровати, - киваю в её сторону, - но голова ужасно болит. - Я поменяю, скажешь, где что? - Илья подходит к шкафу. Золотой мужик.***
Жду, пока кровать заиграет красками нового чистого кпб, после чего уже хочу плюхнуться, но вспоминаю, что Илья говорил с Лерой, перед тем, как я уснула. - А о чём вы говорили с моей подругой? - тру виски и лоб над бровями, если посильнее надавить костяшками, то боль уходит. - Ира сначала не хотела её пускать, но я уговорил, чтобы мы узнали, что с тобой случилось, - конечно, блин, мама узнала Леру, которая совсем недавно сосалась со мной на её гомофобных глазах. - Она рассказала, что случилось на физре, что в травмпункте тебе поставили сотрясение мозга, она принесла список нужных медикаментов, большинство из них от расстройства сна, поэтому ты и проспала больше двух дней. - Сколько?! - я резко вдыхаю носом, отчего слизистую противно щиплет, но мысли немного проясняются. Пытаюсь найти глазами телефон, он оказывается на зарядке на засраном мной ранее столе. - Как я не обос.. Не описалась? - Ты пару раз вставала. И очень бурчала, когда тебе предлагали переодеться. Так много спать после травмы головы - вполне нормально. Как раз дала организму отдохнуть. В сторону компьютера даже не смотри, тебе нужно лежать, - Илья отрицательно машет головой. - Наверняка ты очень голодная, давай принесу куриный бульон, от него не должно быть плохо.***
С бешеной скоростью поглощаю тарелку супа, после чего ещё одну. От горячей жидкости внутри становится очень хорошо, вкус пряный, бульон жирный, хоть и легко идёт. Кайф. Беру телефон, проверяя кучу уведомлений за последние дни. От Дианы 82 сообщения в телеграме.. Охереть. Начинаю читать, понимая, как взгляд тяжело фокусируется на строчках. Из всего написанного понимаю, что Лера с Ларисой повздорили из-за той ссоры с нашей девочкой. Почти подрались. Лера обложила хуями Ларису, как изменщицу, притворяющуюся лучшей подругой. Прикреплено видео, потом посмотрю, может быть. Потом физрук начал принимать сдачу нормативов у двух проигравших команд, той, с которыми мы играли первыми, и с другой группой - наши их порвали. Диана пошла проведать меня, но увидела, что меня тошнит, что явный признак сотрясения мозга. Она сообщила физруку, что мне срочно надо в травмпункт, но он не мог бросить экзамен, поэтому Лера вызвалась отвезти меня, прогнав на три буквы Диану, которая предложила помощь. Ведь мы в одном доме живём, точно гарантирует мою безопасную транспортировку до квартиры. В груди щемит. Лера снова ведёт себя слишком хорошо, когда же мне ждать подвоха? Бегло пролистываю сообщения от одногруппников, у которых вдруг появилось какое-то дело до меня, отвечаю, что всё хорошо. Даже Даник в курсе, переживает. Даник: ебаааать у тебя сотрясение? Даник: скажи что ты жива Даник: *мем про вуз* Даник: *видео из тиктока* Даник: элььь ответь Даник: *фото смешного котика* Даник: если вдруг ты померла то надеюсь нашу переписку не прочитают а то меня посадят за большое количество шуток про говно Даник: дай знак Легонько посмеиваюсь с присланных шуток, после чего развёрнуто отвечаю, что случилось, записав голосовое. Печатать пока не могу. Решаю открыть диалог с Лерой, читаю наши прошлые сообщения перед новыми. Лера: Спасибо за исправление. Эль: ты едешь? Лера: Да. Лера: Напиши мне, как проснёшься. Лера: Я начала делать второе задание по проекту. Так, сейчас она там набедокурит с презентацией, а мне потом переделывать. Всё равно, несмотря на всю доброту и очень нужную мне помощь, не хочу с ней разговаривать. Но ответить надо, голосовое для неё записывать не хочу. Лера отвечает мне очень быстро, будучи «в сети». Эль: я в поядке спасибо проект не трогай пока потм сдалаем впечте Лера: Ты спала всё это время? Эль: да Лера: Пьёшь таблетки? Эль: дв Голова снова начинает болеть, поэтому убираю телефон, укладываясь на чистую подушку.***
Несколько дней проходят как в тумане, будто начало каникул вернулось. Мама так и не разговаривает со мной, хоть и периодически приносит мне обезбол и снотворное. В один момент решаю погуглить, зачем Лера резалась. Стекло не могло так само.. Кстати, в ванной уже висит новое зеркало. Мама даже ничего не спросила, просто купила новое. Я даже не заметила особой разницы. Это называется «селфхарм», когда человек не хочет расставаться с жизнью, но намеренно вредит себе. Иногда, чтобы сбить душевную боль, перекрыв физической, чтобы почувствовать хоть что-то, когда дикая апатия, чтобы привести себя в чувство во время панической атаки. Или чтобы вывести на эмоции близких людей.. Прямо как Лера любит. К этому относится и незаметное для других мытьё в очень горячей воде, кусание губ до крови, кожи у пальцев, щёк изнутри. Некоторые занимаются силовым спортом, чаще боксом, чтобы принести себе какую-то боль. Кто-то намеренно обжигается, сводя это все на случайность. Действительно, обжечься же можно почти где угодно на кухне? Как раз тут и стою. В груди все эти дни сохраняется противное чувство, которое хочется убрать. Залезть рукой, раздвинув рёбра, и выдернуть его нахер. От такого состояния хочется только бесконечно спать и есть. Я успела подчистить все запасы вкусняшек в шкафу, даже стала есть консервы типа кукурузы, лишь бы как-то себя «заполнить». На плите варится очередной куриный бульон для меня, на который я уже подсела. Илья варит супер вкусный. Да и суп занимает много пространства в желудке, почти не вызывая тяжести. Поднимаю крышку, смотря на кипящую жидкость. В ней танцуют в своём гипнотизирующем танце кусочки курицы. Подношу руку над кастрюлей, ощущая горячий пар. А мне правда станет легче на душе? Медленно веду пальцы к бурлящему бульону, с каждым сантиметром становится горячее, но терпимо. Только я касаюсь воды, как слышу чей-то обеспокоенный вздох за спиной. - Ты что делаешь?! - мама подбегает ко мне, выхватывая крышку из моей второй руки. - А? Я.. Я хочу мясо попробовать, - испуганная до невозможности как её появлением, так и обжигающе колющей болью в пальцах, сую руку в суп ещё раз, вылавливая один из кусочков мяса. Голова сильно кружится на пару секунд от моего долбоебизма и решительности. Кисть начинает дрожать от новой волны боли, хочется тут же бросить курицу, но судорожно сую её себе в рот, стараясь улыбнуться. Пальцы ужасно щиплет, рука ослабевает. - Ты долбанулась совсем? - мама отпихивает меня всем своим телом, быстро накрывая кастрюлю и выключая конфорку. Не хочу ей ничего отвечать, бреду в ванную и держу руку под струёй холодной воды. Становится легче.***
Физическая боль немного заглушает душевную, но не достаточно. Хочу что-то посмотреть, но голова раскалывается от быстро бегающих картинок перед глазами. Сотрясение даёт о себе знать. Пью нужные таблетки и пытаюсь отвлечься, полистав телеграм. Вижу новый непрочитанный диалог. Оксана: Что насчёт ещё одного квеста? Эль: я пока не могу нормально читать и что-то смотреть в телефоне, сорян Оксана: Почему? Эль: мне мячом по голове попали на экзамене по физре, сотрясение, голова болит Оксана: А если квест будет с моих слов? Эль: голосовуху мне запишешь? Оксана: Почти. Оксана: Так хочешь? Эль: ну валяй. всё равно делать нечего «Оксана» почему-то тут же пропадает из сети. Ушла искать «жертву», наверное. Точнее, «объект наблюдения», как она говорит. Нашариваю электронку в рюкзаке, стоящем возле кровати. Какой же он грязный, ужас, потом постираю. Затягиваюсь, задерживая дым в лёгких. По телу раскатываются слабые волны расслабления. Будто мне кружащейся головы не хватает. Провожу около получаса, может, больше, ожидая сообщений от «Оксаны» и куря, как паровоз. В комнате даже зависает дымка, будто туман над речкой. Ощущаю себя на даче. Смеркается, но всё ещё стоит жара. Народ купается в неглубокой речке, поблизости установили мангал, заполняющий лёгкие всех вокруг пленяющим ароматом вкусной еды с дымком. Из открытой машины тянется музыка девяностых, кто-то сидит на переднем сидении, запрокинув ноги на раскрытую дверь. Мне приносят шампур, увешанный ароматным и сочным мясом, поджаристым луком и какими-то овощами, потерявшими свой истинный облик после встречи с углём. Зарываюсь ногами в ещё не остывший песок, сидя на старом, затёртом пледе, который настолько никому не нужен, что сошёл за подстилку на землю. Мужчина, по классике с выпирающим пивным пузом и всратыми чёрными солнцезащитными очками, держит сигарету в зубах и пиво в руке, стоя по пояс в воде и танцуя под музыку. Такой вот простой, незатейливый, домашний и уютный загородный отдых, хотя многим он и покажется слишком сельским. Мы так проводили многие летние вечера, будучи у Леры на даче. Катались на велосипедах по ночному полю, либо мимо участков, изредка останавливаясь и оценивая внешние облики домов. Бесконечно смеялись, фоткались на мыльницу со вспышкой, бегали в сельский магазин, покупая там какие-то непонятные сухарики и газировку, ели мороженое, по уши обляпываясь белой тающей жижей. Как же мне хочется повторить подобное. Последний раз мы ездили, вроде, классе в восьмом.. В дверь кто-то звонит, Игорыч начинает звонко лаять. Я дёргаюсь на месте, думая, что это Лера, которую я призвала своими раздумьями. Хочу встать и пойти в коридор, но меня опережает Илья, будто уже считающий себя главным в этом доме. Кто пойдёт открывать дверь, будучи в гостях? Может, снова какие-то рекламщики, недавно вообще картошку предлагали купить. И наши соседи, любители поиграть на флейте водосточных, а точнее, отопительных труб, даже купили пару мешков. Мама Илье рассказывала после выгула Игорыча. - Здравствуйте, - слышу незнакомый женский голос с лестницы, - а Эля дома? - Здравствуйте, да, Вы её подруга? - Илья не торопится её пускать. Хоть убей, но не узнаю, кто это. - Да, из вуза. Переживаю из-за случая на физкультуре, я витаминчики принесла, - девочка шуршит каким-то пакетом. Да кто это? - Хорошо, я Илья, - выглядываю в коридор, бесшумно подкравшись к двери своей комнаты. Они жмут руки. - Оксана, - на порог заходит низенькая девочка со смуглой кожей и лучезарной улыбкой, которая с каждой секундой кажется скорее бешеной, чем дружелюбной.