***
Всю ночь, немногие оставшиеся часы до утра его плечо оказалось окольцовано, и женщина, отказывающаяся менять расположение тела во сне, то и делала, что прижималась к нему и обнимала одной рукой. Несколько раз попытки перевернуться на бок потерпели фиаско, и из уст женщины сквозь сон слышалось недовольное мычание. За спиной на прикроватной тумбе слышится уже в который раз вибрация телефона женщины. Но должной реакции на противный звук нет. Куда больше нравится довольствоваться приятными объятиями царства Морфея и теплом, к которому она все также прижимается. Но утро вступает в свои права, и сквозь плохо зашторенную штору лучи солнца начинают просвечивать, обдавая лица спящих солнечным светом. Ирина морщится и приоткрывает глаза. Хочется спать до безумия, но работу еще никто не отменял. Внимательно осматривая комнату, ее взгляд приковывает тихо посапывающий мужчина. Он улыбается во сне, а брови его слегка подрагивают. Вслед за его улыбкой и она расплывается в такой же. Первое их утро вместе… после стольких лет разлуки. Утро, которое кажется самым счастливым. – Просыпайся, утро уже, – пальцы зарылись в его волосах, а губы коснулись щеки. Но Геннадий, не шелохнувшись, лишь промычал что-то невнятное и продолжил смотреть сновидения. Внезапно снова напомнивший вибрацией телефон перенял внимание Ирины от мужчины, и она, отвернувшись, потянулась к тумбе. Взгляд бросился на дисплей, который показывал, кто так настойчиво требует ее внимание. Звонит муж. Нет, не возьмет. Не задумавшись, она быстро скинула и отбросила телефон обратно на тумбу. Но затем, призадумавшись, обратно взяла его в руки. Какое-то внутреннее чутье подсказало. И да, чутье не подвело. Глазам открылось множество пропущенных звонков. От мужа несколько десяток. От сына, отца, с работы. «Возможно, что-то случилось» – только подумала Ирина, как почувствовала теплые руки на своей талии и как мужчина, прижавшись к ее спине, поцеловал ее в плечо. Мгновенно все беспокоившие до этого мысли покинули ее. Сейчас нет никаких проблем. Есть только они. – Кто звонил? – поинтересовавшись, Геннадий уложил свой подбородок ей на плечо. – Да никто, – Ирина отмахнулась и предприняла попытку развернуться лицом к мужчине. – Выспался? – теперь оказавшись к нему лицом, она ловила его улыбку на себе. – Ну, если те четыре часа, что нам удалось поспать, можно назвать полноценным отдыхом, то можно сказать, что выспался, а так, конечно, не особо. С удовольствием повалялся бы еще, – Геннадий придвинулся к ней ближе, – с тобой, – прошептал он ей в губы и коснулся ей носа своим. – Но я так понимаю, что времени понежиться в постели у нас нет, – Геннадий потянулся к наручным часам, лежавшим на прикроватной тумбе, снятые им перед сном, – или все-таки есть? – с надеждой поинтересовался мужчина, загадочно прикрывая один глаз. – Пять минут у нас есть, – с воодушевлением сообщила Ирина о небольшом запасе времени и обвила его шею руками. Она опустилась на кровать и потянула его за собой, – но только пять, не больше, – с этими словами она прикрыла глаза и коснулась его губ, вовлекая в поцелуй.***
Времени было немного, а перед работой еще предстояло заехать к отцу в больницу. Можно спокойно было обойтись без завтрака, но лишать себя возможности побыть еще немного с мужчиной Ирина все-таки не стала. Избрав самый простой и быстрый вариант, как кофе с бутербродами с колбасой и сыром, Ирина настояла на завтраке. Уже сидя за столом, несколько раз Ирина отвлекалась от завтрака, отклоняя непонятно какой по счету раз звонок телефона. Неугомонный муж, видно успокаиваться не спешил и настойчиво продолжал донимать супругу звонками. Но она наотрез отказывалась поднимать телефон. Геннадий прекрасно понял, кто звонит, но не стал комментировать данную ситуацию, предпочитая сделать вид, как будто ничего не заметил. – Бери еще, – Ирина придвинула к нему тарелку с последним бутербродом. – Спасибо, Ириш, – он с улыбкой похлопал себя ладонью по животу, – но я уже сыт. Теперь вместо телефона Ирины ожил его. Звонила дочь, которая интересовалась, где всю ночь был отец, и что благодаря Артему она знает, что он был не на работе. Геннадий замялся, не зная, что говорить дочери. Правду сказать не может, но и врать не хочет. В итоге, запинаясь и постоянно бегая глазами по кухне, он на ходу выдумал версию, что ночевал у старого приятеля, которому срочно понадобилась его профессиональная помощь. Ирина только улыбнулась, понимая, что отсутствие мужчины дома – явление довольно редкое, а соответственно, он говорил ей до этого правду. Никогда серьезного ни с кем у него не было и дочь всегда ставилась на первое место. Но сейчас, с ее появлением, все изменилось.***
– Ну, я пошел, – Геннадий проводил Ирину до двери реанимации, где лежал Алексей Владимирович, но уходить не торопился. – Может, ты подождешь меня, и мы кофе выпьем? – она ухватилась за рукав его пиджака. Отпускать далеко от себя мужчину не хотелось, и даже любимая работа, на которую она сегодня уже опоздала, не могла погасить желания остаться с ним подольше. – Нет, Ир, не получится. Время, время, – он завертел телефон в руках, который предварительно сообщил ему об уже начавшем рабочем дне. – У меня через полчаса назначена плановая операция, а мне еще нужно переодеться и успеть подготовиться. Поэтому извини, – явно выражающаяся грусть отразилась на его лице. – Не расстраивайся, всё хорошо, я всё понимаю, – Ирина кивнула. Она огляделась вокруг, удостоверившись, что рядом никого нет, и приблизилась к его лицу, оставляя легкий след поцелуя на его губах, – а теперь беги. Геннадий ушел. Ирина проводила его взглядом и, прислонившись спиной к больничной стене, вздохнула. Последнее время она сама себя не узнает. Теперешнее поведение напоминает ей себя молодую, когда на всё закрывалось глаза, позволяя окунуться в счастливые мгновения. Казалось, это все с возрастом давно покинуло отдаленные частички ее души, и ее характер закалился. Но, как оказалось, нет. И появление мужчины, одно только его присутствие, заставляет закрывать на все сопутствующие проблемы глаза, довольствоваться прекрасными моментами и забывать всё, что скрывается за горизонтом, не касающиеся их двоих. Она любит… Просто любит… Тихонько пробравшись через заветные двери, Ирина увидела спящего отца и суетившуюся вокруг него медсестру. Девушка списывала в отдельный журнал показания, показывающиеся на мониторе, и готовила для мужчины капельницу. – Как он? – стараясь не разбудить отца, тихо поинтересовалась Ирина. Она неспешным шагом подошла ближе к кровати, оценивающим взглядом путешествуя и по мужчине, и по монитору, гласящие показатели. – Неплохо. Сегодня уже в палату переведут. На все остальные вопросы вам ответит лечащий врач, – медсестра, явно не искрящаяся доброжелательностью и желанием общаться, демонстративно развернулась и пошагала прочь. Поинтересовавшись у лечащего врача отца предположительными прогнозами, Ирина получила внятный ответ, что радоваться еще рано. Предстоит лечение и реабилитация. Исключать осложнения тоже не стоит. Но даже такая совсем нерадостная информация не могла унять хорошего настроения и постоянной улыбки. Она счастлива… счастлива. И об этом хочется кричать. Намереваясь вечером обязательно еще заглянуть к отцу, женщина покинула больницу. Весь путь, начиная с закрывшейся двери кабинета лечащего врача до центральных ворот, она боролась с желанием заглянуть в отделение, где работал сын и тот самый мужчина, который занял все ее мысли и является причиной постоянно рвущийся улыбки. Смысла нет. Геннадий на операции, а видеть удивленные глаза сына и придумывать нелепые версии, относительно чего она за столько времени впервые решила навестить сына и провести экскурсию в его отделении, не особо хотелось. Поэтому было принято единственно правильное решение – ехать на работу, на которую она уже и так довольно прилично опаздывает. Уже сидя в машине такси по дороге на работу, назойливый звук телефона вновь подал признаки жизни. Опять муж требует ее внимания, а она, все также не желая с ним разговаривать, отклоняет очередной звонок. Не сейчас. Его противный и скорей всего пьяный голос способен все испортить. Ту улыбку и ощущение долгожданного трепета, поселившиеся внутри. Но разговор неизбежен. Именно с этими мыслями Ирина поставила телефон на беззвучный режим и спрятала его в сумку. Вечером, после работы и посещения отца, она направится домой, где состоится тяжелый, но такой нужный разговор. Где состоится их разрыв и начало новой тропы ее жизни. Но суждено ли сбыться ее планам?***
Появившись в родном отделении, Ирина сразу оказалась уведомлена, что, оказывается, ночью ее ненаглядный супруг навел здесь фурор. Он среди ночи явился в своем привычном состоянии и потребовал в немедленном порядке заведующую, а услышав, что ее нет, чуть ли не учинил драку, накинувшись в ординаторской на сонного Олега Михайловича. Ничуть не удивившись такому поведению, а главное, его состоянию, Ирина не удосужилась комментария и, не говоря ни слова коллегам, быстро скрылась в своем кабинете. Работа кипит полным ходом. Но сконцентрироваться на документах, требующих ее немедленного изучения, всё никак не получается. Все мысли сводятся только к одному, и, вчитываясь уже в пятый раз в напечатанную строчку, документ откладывается в сторону. Нет. Ни сейчас, ни сегодня. Не может, не хочет заниматься бумажной работой. Хочет откинуться на спинку стула и воссоздать в памяти вчерашний день и сегодняшнее утро, что она и делает. – Ирина Алексеевна, можно? – предварительно постучав в кабинет, в нем показалась Ирина Федоровна, сиявшая лучезарной улыбкой. – Да, да, конечно, – Ирина постаралась принять боевую позицию и ровно сесть на стуле. Она обреченно выдохнула, отгоняя остатки недавних воспоминаний, и постаралась переключиться на рабочий процесс. – Что там у вас, Ирина Федоровна? – поинтересовалась Ирина и повела рукой, указывая на стул напротив. – Тут курьер принес для вас презент, – из-за спины женщины волшебным образом нарисовался букет ромашек, вмиг перекочевав на рабочий стол заведующей. – Да? – глаза женщины засияли, а в руках сразу же оказался букет. Она носом повела по лепесткам ромашек, вдыхая их аромат, – от кого? – поинтересовалась Ирина, хотя прекрасно знала ответ. Только один человек знал, как она любит именно ромашки и еще в юности дарил исключительно их. – Я не знаю, – Ирина Федоровна, не перестающая улыбаться, пожала плечами, – но там наверняка есть записка, вы посмотрите. – Вы свободны, Ирина Федоровна, – Ирина зарылась в букете лицом, скрывая под ним нарастающую улыбку. Ей поскорее хотелось остаться одной и насладиться приятно пахнущими ромашками и неизвестным посланием. Как только дверь за женщиной прикрылась, в руках Ирины оказался небольшой листок бумаги. «Похитительнице моего сердца за неудавшийся утренний кофе» – гласила надпись. Ирина прислонила записку к губам и несколько раз поцеловала ее. Расплываясь в довольной и счастливой улыбке, она привстала со стула и подошла к окну. Букет, не желавший покидать объятий ее рук, прижимался к груди, а она все никак не могла унять своей радости. «Нужно позвонить ему и поблагодарить» – рука только дернулась, спускаясь в карман халата за телефоном, как двери кабинета резко распахнулись. Записка, до этого покоившаяся в руках, вмиг оказалась спрятана в халат, и она, обнимая букет, обернулась на побеспокоивший ее шум. На пороге стоял муж.