Старые чувства

      Сминая в руке предмет канцелярской принадлежности, рука хозяина кабинета потянулась к галстуку, кой, по его собственному мнению, как будто стал его душить. Действие самопроизвольное, не поддающееся ему, позволило немного ослабить предмет гардероба на собственном теле, а после этого руки опустились на подлокотник руководящего кресла и крепкой хваткой вцепились в него, как за спасательный круг. Между мужчинами ощущалась крепкая, невидимая, но такая связующая нить, которая ясно давала понять, что их общение не станет только рабочим. А вполне вероятно, может стать и конфликтным…       – Геннадий Ильич…       Предварительно постучав, в проеме двери показалась знакомая фигура для Геннадия, но никак не для его гостя. Что не скажи, а в отличие от Геннадия, на лице Анатолия не дрогнул ни один мускул, и некоторое время он пристально наблюдал за мужчиной, в действиях которого чувствовалось волнение. Двукратный стук в дверь, а вслед за ним и звучание женского голоса позволили чиновнику оторвать взгляд от мужчины и взглянуть на вошедшую женщину. Путешествующий взгляд прошелся от стоп до лица, где однозначно им читалась маска, сквозь которую он отчетливо разглядел тень улыбки, когда ее виду представился начальник. Официальный статус, а в особенности, когда у них имеется свидетель, никто не отменял, и Елизавета Сергеевна, оказавшись в кабинете, не посмела бы переступать личные грани… о которых, в принципе, уже и забыла.       – Я все понимаю, но, Геннадий Ильич, это важно, – невзирая на постороннего в кабинете, который явно зашел не просто так поболтать со старым товарищем, рабочие дела и присутствие в них начальника не требовало промедления.       Взгляд из-под бровей со стороны Геннадия позволил женщине принять ровную стойку и не сдаться под его недовольным взглядом. Явно оказался не воодушевлен, что нежданная гостья посмела нарушить рабочую атмосферу, но ничего не поделать. Концертируя внимательный взгляд на начальнике, женщина совсем не замечала, каким изучающим взглядом по ней скользит присутствующий в кабинете гость. Она, натянутая как струна, не собиралась сдавать позиции и хотела немедленного уединения с Геннадием Ильичем, дабы обсудить вопрос, не требующий отлагательств. Его кивок позволил немного расслабиться, а то, что он приподнялся со стула, ясно дали понять, что она смогла добиться желаемого эффекта.       – Одну секунду, – легкое извинение и мужской шаг направился в сторону выхода из кабинета за компанию с женщиной.       Не прикрывая за собой дверь собственного кабинета, Геннадий стоял в компании своей коллеги вблизи порога и о чем-то с ней тихо перешептывался. Рука скользила по ручке двери, а мужской взгляд периодически путешествовал со стороны женщины обратно в кабинет, где оставался Анатолий Борисович. Он кивал, полностью соглашаясь с Елизаветой Сергеевной, и в какой-то момент, вслушиваясь во все сказанное ею, взглядом сконцентрировался на ней, на время забыв о мужчине за своей спиной.       Несколькими пальцами легонько постукивая по рабочему столу, Анатолий Борисович не показывал своего присутствия и терпеливо ждал, когда начальник сего кабинета освободиться. Как бы поначалу он не пытался вслушаться, по истечению минуты своих безуспешных попыток с этой затеей пришлось попрощаться, а понимание, что внезапно возникли неотложные рабочие вопросы, позволили быстро унять интерес. В конце концов, и у него случалось подобное, когда резко приходилось прервать совещание, потому что рабочие вопросы имели место отвлекать, решать которые нужно было незамедлительно.       Дорожка указательного пальца провела по рабочему столу, после чего палец возвысился кверху, а на лице мужчины стала видна слегка заметная ухмылка. Пыли нет, документы за компанию с папками сложены идеально, все канцелярские принадлежности на своих местах, что порой удивительно для руководящей должности, а в особенности для человека, который только недавно достиг своей власти и находится вначале пути и по идее, должен был хаотично во всем разбираться и тем самым наводить разлад на рабочем месте. Даже плед, аккуратно сложенный на краю дивана. Машинально рука потянулась к одной папке, а по пути случайно задела пластиковую продолговатую формочку, от падения которой на рабочем столе послышался еле слышный звук. Небольшая рамка с фотографией упала и звуком привлекла мужчину, на которую еще пару секунд назад он совсем не обращал внимания. Рука потянулась, чтобы поправить разрушенный им объект, а всего за секунду изображенные две пары глаз на снимке смотрели на Анатолия.       Один из них, конечно же, оказался тот, чей шепот он слышит за своей спиной. Мужчина машинально обернулся и взглянул на Геннадия, который к своей речи добавлял взмахи рук и что-то объяснял своей собеседнице. Такая знакомая для него улыбка вновь привлекла его внимание. Он вернулся к снимку, на котором в объятиях другого мужчины и узнал бывшую супругу. Колкая невидимая струна в момент почувствовалась и прошлась от самого низа. Остановилась на сердце, куда благополучно опустилась и рука мужчины. Защемило сердце. От боли, от обиды. Как ни старался он все это время не думать о бывшей супруге, она прочно продолжала сидеть в его сердце. Снимок только усилил все ощущаемые чувства. С ним она никогда не была такой счастливой, улыбающейся, одухотворенной, как сейчас выглядит на снимке. На него она никогда не смотрела с таким обожаемым взглядом, который сразу же заметил мужчина.       – Это он… – непроизвольный шепот вырвался из рта мужчины обреченным выдохом, – тот, из-за которого все исчезло.       Он наводил справки о бывшей супруге и прекрасно знал, с кем именно сошлась женщина, но сталкиваться с этим человеком лицом к лицу еще не приходилось. Горло моментом пересохло, когда накануне предстоящего дня на его рабочем столе оказался документ, призывающий его в скором времени наведаться в одну из столичных больниц с проверкой. В графе заведующего одного из отделений показалось слишком знакомое имя… Имя, которое он никогда теперь не забудет. Несколько раз, пребывая в компании теплого одеяла и собственного одиночества, он производил в памяти образ мужчины, который имел честь пару раз мелькать в жизни Анатолия. Последняя их встреча помнилась очень плохо из-за его любвеобильности к крепким напиткам, но обрывки сознания все же припоминают тушевавшуюся в тот момент пару, которая, очевидно, уже пребывала в отношениях. Она ему изменяла…       Резкое движение пальцев мужчины, и в его руках на две части переломился карандаш, издавая характерный хруст. Анатолий, концентрируясь в своих мыслях и охваченный собственной злостью, не заметил, как канцелярский предмет пришел в негодность, а уже освободившийся хозяин кабинета из-под бровей в нескольких метрах молча наблюдал за ним. Геннадий понял, что их предстоящий рабочий разговор будет пропитан и личной неприязнью.       – Вас же предупреждали о проверке, Геннадий Ильич? Предупреждали, ведь так? А раз так, то почему ничего не готово? Почему вы не соизволили подготовить весь пакет документов? Почему заставляется меня ждать? – до этого момента Анатолий Борисович и сам не знал, какую модель поведения выберет в общении с мужчиной, но только что пережитые чувства, которые явно не искрились особой радостью, ясно дали понять, что он предпримет попытку если и не насолить, то хотя бы нервишки потрепать точно.       – Все давно готово и ждет вашей участи, – на удивление спокойный Геннадий, на лице которого не дрогнул ни один мускул, взвел рукой, показывая на край стола, где ждало несколько папок для детального изучения.       – Посмотрим, – концентрируясь на изучении только что взятых в руки папок, мужчина полностью вник в их изучение.       Перелистывая документ за документом, мужчина пытался вникнуть в их суть, но получалось плохо. Буквы меркли перед глазами, а сознание начинало штормить. Желание привнести в жизнь этого человека проблемы становилось более четким, но нить немного начинала ослабевать, когда картина в представлении мужчина обрисовывалась новым сюжетом. Если ситуация позволит зайти далеко, то на помощь может прийти Ирина, и все ее давние угрозы получат новой краски. Рисковать своей должностью только ради того, чтобы создать проблем и потешить свое самолюбие, Анатолию ой как не хочется.       Анатолий несколько раз поднимал голову и несколько секундным взглядом задерживался на впереди сидящем мужчине, который был полностью в рабочем процессе. То ли Геннадий действительно нацепил маску и старался не показать волнения, то ли по правде ему нечего было бояться, Анатолий не знал, но его уверенный вид осадил весь его порыв дать старт всем его желаниям. Он понял, что лучше не давать проснуться его внутреннему зверю, итог которого в первую очередь может закончиться для него не самым благоприятным образом. Специально ничего выискивать и создавать он не будет, но если что подметит, что подпадает в категорию неприемлемого, смолчать он не сможет.       Несколько часов кабинет мог похвастаться сравнительной тишиной, где лишь изредка между мужчинами проскакивали обрывки фраз. Тишина давила, но никто не пытался ее оборвать. К счастью или наоборот, к великому сожалению, проблем в документации мужчина не заметил. Несмотря на то, что Геннадий только недавно на своей должности, с документацией он явно справлялся со всей ответственностью. И здесь уж точно придраться было не к чему.       – На этом все, – завязав узелок на последней папке, она оказалась отставлена к остальным на краю со стола. – Но это не все, – приподнявшись с насиженного места, которое было окольцовано им последние несколько часов, мужчина попытался разогнуться, – я бы хотел еще пройтись по отделению и посмотреть, как у вас сложен коллектив.       – Пожалуйста! – Геннадию не оставалось иного, как провести экскурсию по родному отделению.

***

      На своей должности Ирине приходится заниматься не только бумажной работой и держать коллектив под строгим собственным контролем, но и иногда, когда этого требует случай, скрываться за дверьми операционной и становится наравне с коллегами. В первую очередь подобная практика была необходима и ей, чтобы в изобилии тонущих ее документов она не растеряла все знания и навыки.       Вот и в этот раз, когда дверь кабинета приоткрылась, а на пороге материализовалась фигура одного из самых ценных кадров ее отделения с просьбой ассистировать на одной операции с очень интересным случаем, Ирине пришлось отложить бумажную рутину и отправиться по зову истинного предназначения.       Лишая всю умиротворенность и порхавшие от счастья бабочки внутри от теперь уже удачно сложившейся личной жизни за воротами больницы Ирина вроде как и старалась держаться стойко и не показать изменений, кои имели честь произойти в ее жизни. Но получалось все изрядно плохо. Волею улыбка самопроизвольно становилась спутником лица. Рука машинально спускалась в карман белого халата, дабы проверить, не было ли пропущенных звонков. Теперь понятно, от кого именно их заведующая могла ждать звонков. Наблюдая за чудотворным состоянием их заведующей, Олег Михайлович неоднократно вспоминал, как однажды стал свидетелем, как некий незнакомый мужчина встречал женщину с работы, а она, забыв, что за воротами тоже могут быть коллеги, позволяла себе утонуть в мужских объятиях.       – Спасибо, Ирина Алексеевна, за столь чудесную компанию, – придерживая перед коллегой дверь, на лице хирурга светилась все та же привычная для него улыбка. Казалось, на его прекрасном настроении несколько часовая операция не сказалась ни чуть.       Не располагая таким прекрасным здравием, Ирина Алексеевна лишь кивнула в ответ. Будучи больше спутником огромного количества бумажек, мысленных штурмов, тотальном контроле за отделением, она довольно редко вспоминала об истинном предназначении, но была несказанно рада и довольна собой, что такие моменты представлялись.       Кабинет оповестил женщину таким привычным для нее спокойствием, где она могла найти уединение. Расслабиться и позволить уйти в мысленный поток. Тишину нарушил увесистый звук работающего кофейного агрегата, но дабы насытить свой организм бодрствованием, то и на такие слегка маломальские жертвы пришлось пойти. Зато за считанные минуты она уже могла наслаждаться вкусом дымящегося прекрасным ароматом напитка. Когда горячая жидкость обожгла горло, а по телу почувствовалось успокоение, женщина поняла, что для полноты собственного и такого приятного уединения не хватает одного лишь штриха, а именно: услышать такой родной для нее голос. Бессмысленно было спорить с тем фактом, что именно Геннадий за последние несколько месяцев, сам того не осознавая, придавал ей сил, наполнял ее дух и заставлял не сдаваться. И сейчас же, чтобы собраться с мыслями и дальше зависнуть в рабочей рутине с кипой бумаг, ей хочется почувствовать этот прилив в полной мере.       Еще перед тем, как покинуть кабинет, отправляясь на операцию, телефон был поставлен на зарядку, о наличии котором она вспомнила только сейчас. Как бы не хотелось менять удобное расположение тела на диване, а чтобы привнести все свои мысли в действия, встать все же пришлось. Вдобавок подталкивало и любопытство, а не вспомнил ли он сам о ней в ее отсутствие…       Нет…       Звонков от желанного абонента не поступало, но что женщину в момент удивило – это несколько звонков сына. Не припоминает Ирина, чтобы Артем мог звонить несколько раз подряд. Обычно парень, когда не мог дозвониться, прекращал все свои попытки, понимая, что мать, вероятнее всего, занята и по освобождению обязательно перезвонит. Но не в этот раз. Разум сразу же обрисовал сложившуюся ситуацию в неугодном для нее ключе.       «Что-то не так, что-то случилось. Они работают вместе» – мысленный шторм не успокаивался, пока она слушала, как ей казалось, невыносимые гудки, пытаясь дозвониться к сыну.       – Артем, что случилось? Ты звонил. Ты не один раз звонил! У тебя все в порядке? – она запнулась на секунду, – у вас там все в порядке? Гена… он не звонил сегодня. Ты его видел сегодня на работе? – без остановки тараторила Ирина. Дав себе захлестнуться волнением, она и сама не заметила, как голос постепенно повышался, и она почти что кричала.       – Мама, не тараторь, а успокойся и послушай, – как можно спокойнее, как позволяла ситуация, ответил парень.       – Что случилось, я тебя спрашиваю? – Ирина и не думала сдавать былых позиций.       – Здесь Анатолий Борисович!       Выпорхнув из недр ординаторской после совместного недолгого чаепития за компанию со старшим коллегой в коридор больницы, парень сразу оступился. В нескольких метрах от себя он заметил компанию трех мужчин. Один оказался совершенно не знаком, а вот двое – еще как. Нынешний мужчина матери и бывший…       – А что у нас происходит? – и где, спрашивается, было молодое дарование их отделения, что пропустило все шептания коллег относительно проверки. Рабочая суматоха с самого утра захлестнула парня в свою власть, что все самое интересное он пропустил.       – Проверка, – как само собой разумеющееся слетело с уст старшего коллеги. – Странно только, вроде один был, а сейчас их уже двое. Видать, один не справляется, что подкрепление вызвал.       – Проверка… – протяжно протянул парень.       Не в первый раз у них в отделение происходит подобное мероприятие, но именно в этот раз тревожные чувства не дают парню вдохнуть полной грудью. Раньше то ему и не было из-за чего волноваться, по причине того, что с Геннадием его не связывали такие прочные узы, да и он не был заведующим. Сейчас же они нитями повязаны между собой. А тот факт, что проверяющим является никто иной, как бывший супруг матери, и вовсе усиливает всю тревожность.       Наблюдая за происходящей перед ним картиной, он не понимал причину своего волнения. Все на первый взгляд казалось более менее спокойным. Трое мужчин спокойно разговаривают между собой, и даже малейшего намека на нечто нехорошее нет. Но он то знает, что Анатолий Борисович не так прост. И мысль, что хитрый план, по которому чиновник собрался пойти, не дает парню покоя. Он должен предупредить Геннадия Ильича. Должен помочь. Но как?       – Артем, я занят. Зайди ко мне попозже, – как только парень постарался подойти к Геннадию, мужчина в момент отрезал все его попытки. – Пойдемте в другой корпус, – приглашая присутствующих мужчин за собой, он рукой взвел на сторону, а за секунду уже ускорил шаг.       Всего лишь несколько секунд, как парень простоял рядом с компанией мужчин, он успел словить на себе взгляд Анатолия. Едкий, с ухмылкой, неприятный для парня, от которого сразу становилось не по себе.       В сознании уже вовсю обрисовывалась картина, как Анатолий Борисович вынашивает определенный план и, что самое главное, нехороший. Пусть он будет параноиком, но постарается предостеречь Геннадия от возможных проблем. И единственный выход, который парень видит в данный момент – это позвонить матери, которая и должна помочь в сложившейся ситуации.       Что он, собственно, и сделал, рассказав ей, свидетелем какой картины оказался совсем недавно.       – Я еду, – единственное, что вымолвила женщина, когда поняла, в чем может заключаться суть проблемы.       С момента ее развода она ни разу и не вспоминала о бывшем супруге. А тут он внезапно обухом вновь свалился. Спрашивается, зачем? Не ей свалился, а на человека, который, по сути, его практически не знает и запросто может попасть в его ловко расставленные цепи. Злость начинала давить, шаги по собственному отделению ускорятся. Не думала она, что все-таки даст волю своим тогдашним угрозам. Если ситуация позволит повернуться в неугодное для нее русло, она не посмотрит ни на что и на чьей бы стороне не стояла правда в любом случае будет на стороне Геннадия.

***

      И ведь правда, не к чему докопаться. Комар носа не подточит, как в документации, так в слаженной работе всего коллектива. Никто не прохлаждается, все заняты своим делом, и вопросов, как говорится, больше нет. Мужчина, оказавшись позже в их компании, лишь пожал плечами. Больше ему нечего сказать. Ведь все в порядке…       – Анатолий Борисович, твое слово, – коллега Анатолия уже не знал, что ему делать, да и что говорить, поэтому всячески постарался подвести их встречу к финалу.       Все трое не спеша продвигались к выходу из отделения и держали путь на улицу.       – Признайся, Геннадий Ильич, что без сторонней помощи не обошелся? – оказавшись на улице, Анатолий Борисович придерживал дверь, давая пройти вперед себя идущему сзади Геннадию. – Все так слаженно, что аж удивительно для новичка, – наглядно подметив весь порядок в отделении, он высказал и свои предположения.       Казалось, что их общение ни коим образом не помнит внутренних былых обид. Выстроенная рабочая тропа держится нитью общения на общепринятом официальном уровне, где нет осколкам прошлого, имевшим возможность переиграть всю ситуацию и сделать только хуже.       – Вы правы, Анатолий Борисович, – чего уж скрывать, когда все и так было видно невооруженным глазом. – Передавая в мои бразды правления, бывший заведующий не мог просто так взять и оставить дело всей свой жизни на произвол. Имел надобность какое-то время помогать и просвещать, за что я ему очень благодарен.       Медленно продвигаясь к главным воротам лечебного заведения, Геннадий не смотрел на них. С каким бы прекрасным завершающим эффектом ни была построена рабочая встреча, закончить ее хотелось побыстрее. Снять маску этой доброжелательности и натянутой улыбки хотелось немедленно, от которой за пройденные несколько часов мужчина уже, можно сказать, устал. Он сам того не заметил, как его медленный шаг немного ускорился и имел возможность обогнать рядом идущих мужчин.       – И супруга, небось, помогала? – бесконтрольное предположение вырвалось с уст Анатолия Борисовича и прилетело в спину Геннадия, отчего он замер.       Несколько секунд простоял в таком положении, обдумывая всю сложившуюся ситуацию. Казалось, вполне логичный вопрос, но именно он может продвинуть проснуться всем пока что еще тихо дремлющим чувствам, не дающим вырваться наружу.       – Ирина Алексеевна, – Геннадий Ильич обернулся лицом к собеседнику, встречаясь с его взглядом. С хитрым прищуром, который, казалось, читал заведующего, – не имела детального представления, что происходит в стенах этого лечебного заведения, – выдерживая грань спокойствия, его ответ оказался наполнен твердостью, явно показывая, что все было действительно так.       И ведь это действительно было правдой.       – Не похоже что-то на чересчур любвеобильную способность вашей супруги все контролировать, – сдержаться явно не смог, дабы хоть как-то не поддеть мужчину. – Ну да ладно! – быстро исправился, решив, что в данном промежутке времени не место тому, что может стать реальностью, если он не остановиться. Сам еще не знал, но грани твердого и умно мыслящего сознания подсказывали, что не нужно идти туда, где может произойти крах. А он будет… если он даст волю своим желаниям. – Все у вас в порядке, Геннадий Ильич! И на этой ноте я вынужден откланяться. Я говорю вам до скорой встречи, потому что следующая проверка не за горами. А вы уж будьте добры, не теряйте своей квалификации и держите все в таком же порядке, кой есть на данный момент. Договорились? – для поддержания обстановки рука чиновника потянулась в сторону Геннадия.       – Договорились, – Геннадию не оставалось ничего, как пожать руку.       Когда ощущение цепкой руки Анатолия Борисовича почувствовалось острее на собственной, взгляд Геннадия на секунду оживился и соединился с его. Чиновник, который хотел показать свое преимущество, не соизволил держаться до конца и, таким образом, придав немного сил своей руке, крепче сжал руку Геннадия, чем призвал его к более осмысленному взгляду.       Картина, которая оказалась непонятна для третьего мужчины, последние несколько минут придерживающегося молчания, заслужила и его взгляда. Чтобы Анатолий Борисович вел себя подобным образом, он не припоминал и с нескрываемым интересом наблюдал за происходящей перед ним картиной.       – Что здесь происходит?       Игра мужских взглядов могла бы продлиться еще долго, где победителем смог оказаться лишь один, если бы не звук, услышанный на стороне. Так хорошо знакомый женский голос, как Геннадию, так и Анатолию, позволил им оторваться от взаимного рукопожатия и повернуть голову на источник.       В нескольких метрах от них стояла Ирина.