***
За былые заслуги Анатолия Геннадий был не против пройтись разок и по его физиономии, но, припоминая совсем недавний разговор с Николаем, понимает, что все старое, что хранится в его израненной душе, нужно постараться отпустить и по возможности забыть. Впереди ждут куда более прекрасные моменты его жизни, чем возврат к старым обидам, которые, между прочим, могут проснуться проблемами. Именно этой мысли он придерживался с самого начала появления Анатолия в его кабинете и с облегчением выдохнул, когда хитрая ухмылка в последний раз осветила лицо чиновника, а всего лишь за минуту послышался звук колес отъезжающего автомобиля. Удачно попрощавшись с одной ситуацией, на горизонте начала всплывать вторая, решить которую Геннадий хотел немедленно и постараться больше не допускать подобного. Каким бы понимающим и любящим он бы ни был дома, а на работе всегда старается придерживаться официоза и строгого порядка. И то, что Ирина появилась в самый неподходящий момент и чуть было не устроила спектакль для всей больницы, мужчине очень не нравилось. Оказавшись у двери собственного кабинета, мужчина остановился. Он совсем не обращал внимания на мимо него порхающих коллег, а позволил дать себе минуту, чтобы в полной мере перевести дыхание и, собравшись с новыми мыслями, зайти в кабинет. Предстоит нелегкий разговор, но такой нужный, где как бы он не хотел, а показать Ирине свое истинное предназначение ему все же придется. – Почему-то я так и думал, – как только нога ступила в кабинет, взору мужчины представилась картина мило беседующей женщины с Артемом. Вооружившись ароматной чашкой кофе каждый восседал на своих местах: Артем на небольшом диване, а Ирина, как и полагалось женщине ее статуса, избрала место за рабочим столом. Не задумавшись, что она не является хозяйкой сего кабинета, рабочее место мужчины сразу привлекло ее внимание, куда она приземлилась, сразу же оказавшись в кабинете. А фотография, хранившая их улыбки в небольшой рамке, не позволила больше сменить координаты. Даже в тот момент, когда на горизонте кабинета появился Артем. – Артем, будь добр, оставь нас, – пусть Геннадий и относился к Артему, как к собственному сыну, обсуждать свои личные проблемы при нем был не намерен. – Оставляю вас, – прекрасно понимая, что он является лишним в сложившейся ситуации, парень постарался быстрее ретироваться с их видимости. Недопитая чашка с кофе оказалась отставлена на небольшой столик рядом с диваном, и парень поднялся, слегка приподнимая руки ладонями вверх. Этим он и хотел показать, что все понимает и без возражений со всем соглашается. Несколько мгновений и еле слышный звук тихо прикрывшейся двери ясно дает понять, что в кабинете они одни. Проводив парня взглядом, пару секунд Геннадий не спешил полностью разворачиваться к женщине. Только бы не сдаться, только бы довести начатое дело до конца, только бы не попасть в ловко расставленные цепи Ирины, где он запросто забудет обо всем и позволит утонуть в теплой улыбке женщины, которая умело уже научилась им управлять. – Смотрю, ты хорошо освоилась, – повернувшись обратно к женщине, его ждала все та же картина, которую сдержаться, чтобы не прокомментировать, он явно не смог. Если задвинуть подальше все сопутствующее им недовольство всей сложившейся ситуацией, то такое наблюдение за любимой женщиной ему было приятно и ласкало взор. – Прекрасно я освоилась, – немного поддаваясь вперед к рабочему столу ее вытянутые руки в разные стороны пытались обхватить его края. – Любуюсь вот! – ее взгляд не переставал путешествовать по рамке фотографии, где в ответ на нее смотрела она же, улыбающаяся, с мужчиной. Все же, что их совместная фотография является хранителем его рабочего места, Ирине было очень приятно. – Да уж, – его закатившиеся глаза явно показывали не восторг всей сложившейся ситуации. Сложить два и два для мужчины не составило труда. И причина, по которой Ирина появилась без предупреждения на его рабочем месте, была предельно ясна. Артем, который оказался не в восторге от появления бывшего супруга матери, дал себе возможность завладеть безграничной фантазией и, не выяснив всей сути, позволил выдвинуть совсем не те выводы. Небезразличный, чуткий, любящий сын, который волнуется за жизнь как матери, так и его. Осознание этой мысли не позволило долго злиться на парня, ведь присутствует понимание, что он лишь хотел помочь. Еще тогда, когда Артемом предпринималась попытка подойти и все выяснить, встретилась Геннадием категорично. А удели бы он ему минуту времени, то и подобной ситуации не было бы. – Сарафанное радио, смотрю, сработало на отлично, – озвучив все свои мысли, Геннадий предпринял попытку занять свободное место на диване. – Сработало, как и полагается, – Ирина привстала с рабочего места мужчины, – как и нужно мне, – добавила она, с каждым метром приближаясь к мужчине все ближе. – А ты, Геннадий Ильич… – придерживаясь внезапно образовавшегося официоза, она остановилась рядом. – Ты, Гена, – после того, как женский взгляд прошелся по вальяжно раскинувшемуся мужчине на диване, ей сложно оказалось сдержаться, – играешь не по правилам, – легкое движение ноги и ненужная обувь слетела, а за секунду конечность оказалось на диване между мужских ног. – То есть? – вся раскрывшаяся картина перед глазами заставляла нервно сглотнуть, а сама женщина раскрывалась в другом обличии. Ситуация принимает иной оттенок, и он чувствует, что если ничего не предпримет, то ни о каком серьезном разговоре и речи быть не может. Только от одних ее движений его мысли о том, чтобы вычитать женщину за ее неподобающее поведение, отодвигаются далеко прочь. – Я просила тебя, чтобы ты ничего не скрывал от меня? – придвинувшись к нему ближе, ее тело приобретало больше грациозности. – Просила ведь? – вытягиваясь к нему, как кошка, она почти наваливалась на мужчину, чем заставляла его сильнее прижаться спиной к дивану. – Просила, – с придыханием согласился Геннадий, мысли которого с каждой секундой начинали путаться. – А ты что сделал? – прошептала она почти у самых его губ. – То, что и должен, – стараясь выдерживать ранее созданной им грани по отношению к женщине, он не собирался отступать. – Нет, Гена, ты сделал все с точностью наоборот, – ее стойкость не знала границ, и даже понимание всего не могло унять желание все контролировать. И своего мужчину, в том числе. – Ты обещал мне, что ничего не будешь скрывать. А что в итоге получается? Я узнаю от Артема, что у тебя проверка, да и в лице одного из проверяющих оказывается мой бывший муж, – привыкшая держать все под контролем, она недоумевала. – Ир, погоди, – дабы решить все и ни на что не отвлекаться, мужчине пришлось потушить бурю затмевающегося разума и предпринять попытку отстранить женщину подальше от себя. – Присядь, пожалуйста, – его ладонь уткнулась в ее грудь, а глаза покосились на сторону, приглашая на свободное место рядом с собой. – Ну, хорошо, – последовав совету мужчины, Ирина перекатилась, удобнее присаживаясь. – Слушаю тебя. Закрывая на замок всю теплоту, в которой Геннадий предпочитает растворяться в присутствии женщины, он дает проснуться атмосфере рабочего духа. Слышит, как тяжелый женский вздох обрушивается на тишину кабинета, когда он предпринимает попытку подняться с маленького дивана и переместиться на свое исконное место. Знает, что для их предстоящего серьезного разговора им нужно выдержать грань слишком близкого присутствия, и желательно, чтобы в этот момент их взгляды соединялись на расстоянии. Что он и сделал, когда посмел присесть за рабочий стол, а в его руках оказалась одна из множества папок. – Ты видишь это все? – он пропутешествовал взглядом по бесчисленным папкам, документам, канцелярским принадлежностям, способных охватить практически весь рабочий стол. – Допустим, – Ирина пока еще не совсем понимала, к чему ведет мужчина. – Так вот, в охвате всего этого, когда я оказываюсь еще там, внизу, за центральными воротами, того Гены уже нет. Есть Геннадий Ильич, который привык все решать самостоятельно, не мешать личное с рабочим, не впутывать других в свои проблемы и не надеяться на чью-то помощь, – озвучив мысли, все время имевшие место его беспокойству, Геннадий опустил голову вниз, концентрируя внимание на одной из папок. Тридцать секунд способны пронести всю ее жизнь в памяти. Воспоминания осколками врезались в не сильно радостные ее моменты жизни, где улыбку вызывал в основном лишь только сын. Несмотря на горечь старых воспоминаний, она все же улыбнулась, потому что совсем не припомнила, когда желание влезть в рабочие дела своих мужчин было столь велико. И она никогда не влезала, предпочитая, что взрослый, знающий свое дело мужчина сам способен разобраться со всеми рабочими вопросами. Только с ним захотелось изменить былую сторону поведения и постараться помочь. Не было желания взять все под собственный контроль или ткнуть носом в какую-либо ошибку, совершенную им на месте заведующего, а всего лишь помочь и подсказать, чтобы ошибка или возможная проблема, которая могла бы стать реальностью, так и не возникла. Но и понимание встречалось разумом, что все доброжелательные попытки ему помочь встречаются мужчиной категорично. Свыкнуться с той мыслью, что он перестал быть один не только дома, но еще и на работе, является для него трудоемкой задачей, решение которой реализуется только со временем и с ее пристальным вниманием в его сторону. Ему непривычно такое внимание, но она сделает все, чтобы он ей доверял и когда присутствует надобность рабочего совета, всегда обращался. Ему помощь, а ей отрада… Уголки мужских губ дергались и, отодвигая все мысли прочь, глаза продолжали путешествовать по содержимому рабочей папки. Раскол чувствовался по его напрягшимся плечам, нить которых Ирина сразу почувствовала, когда ее руки опустились на воротник его белого халата и обвели очертания напряженности. – Я хочу всего лишь помочь тебе. Подсказать, как правильно, и не дать тебе возможности ошибиться, – ее шепот опустился у просидевшего виска мужчины, а руки окольцевала вокруг его шеи. Продолжая испепелять взглядом область стены на другом конце кабинета, Геннадий придерживался молчания. От шепота и еле ощущаемых женских прикосновений разум позволял обрисовать картину в другом ключе, но и привычка, имевшая место быть долгое время, не позволяла принять все именно так, как начинает чувствовать он сам. Он не привык посвящать кого-либо в нюансы своих рабочих вопросов, которые, взобравшись в его жизнь, заставляют сменить улыбку на напряжение, однозначно ощущаемое даже дома. Однозначно, со старыми привычками нужно заканчивать, а взамен им внести новые и более приятные для двух любящих сердец. – Я знаю, – сжимая губы от итога собственных умозаключений, прошептал Геннадий. Бороться долго с собой не мог, а от щекотания женских волос по своему лицу сжимающие до этого губы посмели забыть всю напряженность и растянуться в улыбке, которую Ирина хоть и не увидела, но почувствовала. Она почувствовала, как напряженное до этого тело мужчины начинало расслабляться, как он включается в борьбу с демонами внутри себя, как понимание оказывается на верхушке всего. Поэтому и решает закрепить результат… – Знать мало, – руки спускаются к подлокотникам кресла по обе стороны и, придавая им силу, дергают на себя, пытаясь поменять расположение мужчины и оказаться с ним на одной зрительной волне. – Я хочу, чтобы ты еще чувствовал поддержку, не противился ей, полностью доверял и, главное, ничего не скрывал, – желание Ирины настолько велико и желанно, что предательская одинокая слезинка медленным путем скатывается по щеке. – Пожалуйста, не скрывай от меня ничего, – дрожащим голосом добавляет Ирина. Она чувствует, как дает слабину, как, в принципе и всегда случается, когда она находится в обществе именно этого мужчины и предпринимает попытку отстраниться немного поодаль от него. Хочет отойти к окну и, пока сама будет успокаиваться, дать ему время для размышлений. – Стой! – крепкая хватка мужских пальцев сковывает ее ладонь. Он не отпускает и крепко держит ее руку в своей. – Ты права! – несколько секунд и пальцы женской руки чувствуют прикосновение его губ. Он целует каждый палец: бережно и очень аккуратно. – Ты женщина, которой я не могу противиться, – как бы ранее Геннадий не закрывал разум на все сопутствующие проблемы в их жизни, на собственные взгляды по отношениям к детям, а память подталкивает немало советов со стороны Ирины, когда в конечном итоге она действительно оказывалась права. И сейчас она права… – Помни про это всегда! – еле слышно женские губы вырисовывали невесомое умозаключение, способное стать теперь реальностью в их совместной жизни. Одарив каждый палец женщины поцелуем, а затем и ладонь, Геннадий не смог сдержать свое желание раствориться в тепле женщины еще сильнее и прильнув головой еще ближе, уткнулся в женский живот. Чувствуя, как пальцы Ирины накрывают его макушку и начинают путешествие в его темной шевелюре, он прикрывает глаза. Умиротворенно дышит, полностью наслаждаясь такой спокойной обстановкой. И если его сознание дремлет умиротворенностью, то у Ирины созревает план. Ее пальцы проходят по всей мужской шее и, концентрируясь на одной пуговице белого халата, ловко справляются с верхней. – Дыши спокойно, – последнее, что слетело с уст женщины, прежде чем она посмела быстро отстраниться. И, выдерживая на лице хитрый прищур, отходит на пару метров, останавливаясь у окна. Она не прогадала, когда еле уловимым намеком дала понять, что хочет. Подтверждение всему благодаря мужским рукам в момент почувствовалось на талии, подбородок на ее плече, а теплое дыхание на шее. Она полностью оказалась в ловких крепких цепях, из которых выбираться не хочет. – Домой? – еле слышно прошептала Ирина, откидывая голову назад на плечо мужчины. – Наш путь одинаков каждый день. Может, сегодня посмеем его немного разнообразить? – их квартира в последнее время стала и так поистине теплым гнездышком, куда каждый вечер спешил мужчина, но сегодня ему хотелось разнообразить их вечер. – В парк? – несколько секундные размышления выдвигает вполне очевидную локацию, куда бы вместо дома они могли направиться. – Нет! – протяжно протягивает Геннадий и сильнее фиксирует тело женщины в своих объятиях. – Когда погода будет к нам более благосклонна, мы обязательно сходим в парк. А сейчас я предлагаю выбрать место нашего вечернего пребывания в виде тихого столика в ресторане, где, кроме всего прочего, будет спокойная музыка. Потому что знаешь что? – заерзав губами по щеке женщины, он приблизился к ее уху, – хочу с тобой потанцевать… Определенно, их ждет приятный вечер, плавно перетекающий в не менее приятную ночь…Часть 60
26 февраля 2024 г. в 19:02
– Я еще раз спрашиваю, что здесь происходит?
Ирина уже вовсю наматывала круги вокруг Геннадия с Анатолием и совсем не обращала внимания на заинтересованный взгляд в свою сторону от третьего мужчины, который, как оказалось, сразу ее узнал. Он наблюдал за женщиной, которая сейчас ему представилась в новом облике и с выражением хищника не переставала кидать поочередные взгляды на мирно стоящих мужчин.
Если на лице Анатолия освещалась ехидная ухмылка, а взгляд становился больше пропитан некой умиротворенностью, душа которого все-таки ликовала, что все случилось именно так, то за Геннадием послышался досадный выдох, и его взгляд потупился вниз. Встреча, уже почти дойдя до финала, обрисовывается новыми красками и открывает новый путь развития, который к тому же может стать спектаклем для нескольких коллег, посмевшим наблюдать через окно за всей происходящей на улице картиной.
Неприступная, строгая, грациозная… Ее сменяющийся образ, за которым однозначно скучал Анатолий Борисович, не может унять его внутреннего тепла. Несмотря на обстановку, нарастающую накалом, он безумно рад, что все складывается именно так. Пусть и не его женщина, но воспоминания того зеленоватого озорного огонька в глазах женщины разливается и по его, казалось, каменному сердцу, где инстинкты забываются напрочь, а вместо этого просыпается чувство, все это время дремлющее и, как оказалось, никуда не исчезнувшее. Он сразу это почувствовал, когда Ирина оказалась рядом.
– Геннадий Ильич, потрудитесь объясниться, – Ирине уже надоела пытка тишины, где главный источник ее силы совсем не обращает внимания. Она несколько секунд выдержала пытку сосредоточенного и местами даже строгого собственного взгляда в его сторону, но, так и не дождавшись ответной реакции, повернулась в другую сторону. – Ладно, с тобой потом разберемся, – теперь ее взгляд был направлен в сторону бывшего супруга.
Всегда Геннадий оставался хозяином своих собственных действий и не привык, что каждый его шаг могут прослеживать, контролировать и, в конце концов, взять его же ситуацию в свои руки. Эта новая оболочка жизненной ситуации для него в новинку и нельзя сказать, что слишком приятная. Скорее наоборот. Он в момент испытал чувство досады, когда по одному только взгляду Ирины понял, что женщина появилась не просто так, да еще и в такой ответственный в его работе момент. Ведь память может похвастаться отсутствием подобного и практически все разы до этого, когда женщина появлялась в пределах его работы, она предупреждала.
– Ир, ты не хочешь подождать меня в моем кабинете, пока я сам не закончу все рабочие вопросы? – он смотрел в спину женщины. Его совсем не прельщала возможность устраивать трио на глазах практически всей больницы.
Только сейчас Ирина позволила задержаться еле мелькнувшей в ее сознании мысли, которая раньше почему-то даже и не представлялась. Ирина то думала, что, оказавшись в кругу мужчин, автомат попадет и в цепь их разборок, но по виду бывшего супруга и голосу нынешнего поняла, что фантазия с ней явно сыграла злую шутку и ничего подобного нет. Уголки губ Анатолия Борисовича растягивались, и он, улыбаясь, смотрел на женщину, всем видом показывая, что все нормально. А вот такой лучезарной улыбки от того, кто занимает почетное место в ее сердце, Ирина получить не смогла. Повернувшись, она встретилась с его недовольным взглядом.
– Все точно в порядке? – уже утихомирив свой пыл, она более ровно, стараясь разрядить обстановку, которую сама же соизволила накалить, вырвала с уст вопрос, все еще не дающий ей покоя.
– Иди в мой кабинет. Мы с тобой позже поговорим, – недовольный сложившейся ситуацией и в первую очередь поведением женщины, Геннадий не соизволил больше не произнести ни слова и лишь молча вложил в женскую ладонь ключи от собственного кабинета.
А за секунду Ирина уже увидела удаляющиеся от нее три мужские фигуры, которые вполне себе спокойно разговаривали между собой, и никакого намека в их поведении на конфликт не было. Собственный тяжелый вздох вырвал ее от затяжного взгляда в их сторону. До этого Ирина не соизволила даже подумать, что все может складываться в благополучной атмосфере и вырисоваться обычным рабочим процессом, но сейчас воцарившаяся перед глазами картина явно давала понять, что все складывается именно так.
Ей хочется зажмуриться, когда воспоминание несколько минутной давности проходит новой волной. Недовольный взгляд мужчины врезается осколками. Он явно остался недовольным таким исходом, и предстоящий разговор в кабинете окажется не из легких, но он любящий и понимающий мужчина, в чем у Ирины нет сомнений, и уж точно должен понять и принять ее переживания. Зная его, у нее не остается сомнений. Именно с этими мыслями, немного уняв трепет волнения, женщина развернулась в другую сторону и, сжимая в ладони связку ключей, направила уверенный шаг в сторону входа в лечебное учреждение.