***
Когда день сменялся следующим, несущие рабочие вопросы все больше занимали времени, перенимая все внимания на себя о беспокоивших ее желаниях вспоминать не приходилось. Хорошо вместе и спасибо за это… И Ирина, правда, в последние несколько дней совсем не думала о том, о чем еще недавно грезила. О чем мечтала каждую секунду, что фантазировала, когда видела, что мужская рука опускается в карман. А заветное желание увидеть красную бархатную коробку, чудесным образом выскользнувшую из кармана и образовавшуюся на мужской ладони, становится реальностью. И как верно говорят, что стоит только отпустить свое желание, как оно самым настоящим волшебным образом напоминает о себе вновь. Именно так и случилось в этот вечер… Геннадий, который всеми правдами и неправдами вырвался с работы пораньше, по их уже сложившейся традиции заехал за ней. Да вот только традиция всех ранее предыдущих дней поменяло свои планы, и вместо дома он очень захотел прогуляться. И пусть на них оборачивались мимо проходящие прохожие, спокойно идущую вперед парочку и державшуюся за руки, это нисколько не волновало. Они давно стали единым целым, которым даже слова были не нужны. Наслаждаться можно и молчанием с периодической стрелой взглядов друг на друга. – Я прекрасно помню это место, – остановившись у неприметного места, которое, как оказалось, на самом деле помнит немало их моментов из жизни, как приятных, так и не очень, Геннадий взглянул на женщину. – Это единственное место, куда я периодически возвращался, чтобы вспомнить тебя. И именно здесь я хочу сказать и сделать то, о чем не могу перестать думать уже несколько дней. Все то, что она так представляла в своих мечтах, стало реальностью. Его движение руки в карман пиджака, из которого показалась та самая бархатная коробка, из чего и без слов вывод напрашивался сам. Ирина столько раз пыталась представить, как будет вести себя, когда долгожданное предложение, наконец, поступит, как именно будет излучать радость и свое желание стать законной супругой именно этого мужчины, но как только это произошло, все заготовленные слова накануне как будто испарились. Поверить в это оказалось не просто, и все, что ей осталось – зарыться лицом в собственных ладонях, где она и постаралась спрятать улыбку. – Ты мне ответишь? – и пусть он прекрасно знал и чувствовал, каким может быть ответ, в первую очередь его хотелось услышать из уст женщины. – А ты разве не видишь, каким может быть мой ответ? Разве он не написан на моем лице? – освобождая из кольца собственных рук лицо, оно вместе с улыбкой блестело и от небольших крупинок слез. – Значит, да? – заключая теперь уже точно будущую супругу в объятиях, поинтересовался Геннадий. – Другого ответа быть не может. И никогда не могло… И пусть по истечению месяца, когда на пальце будет блестеть золотой луч света, Ирина выругается не раз, что она устала заниматься рутиной с документами, но она ни разу не посмеет пожалеть, что взяла фамилию, о которой мечтала еще с юности. Она взяла его фамилию: мужчины, которого любит всю жизнь.***
Прошло пять лет Тишину спальни, где в объятиях друг друга посапывала пара мирно спящих супругов, нарушал звук стрелок от настенных часов. Время указывало на девять часов, но в кои-то веки у обоих был законный выходной, в который и была предпринята заветная миссия – выспаться. Сегодня, несмотря на выходной, предстоит тяжелый день, на который и понадобятся силы. Еще час теплых объятий с царством сна, и глаза женщины приоткрылись, встречаясь за окном с полным рассветом, где уже вовсю царствовал день. Улыбнувшись не только наличию прекрасного настроения и явно зародившегося духа с утра, что ей, наконец, удалось выспаться, но и звуку, который исходит от спящего мужчины, Ирина предприняла попытку подняться с кровати. Путь держался в ванную комнату, а затем на кухню, где сможет побаловать себя чашкой ароматного кофе. А потом уже можно и разбудить мужчину. Ведь у них сегодня заветный день… – Ир, она такая маленькая, – руки мужчины дрожали, когда на них впервые оказалось совсем маленькое тельце ребенка. Розовощекая и со светлыми волосиками маленькая девчушка смотрела на мужчину и моргала глазенками, от чего Геннадий, с виду умеющий держать себя в руках, чуть ли не расплакался от счастья, компанию в чем ему запросто могла составить и Ирина, потому что и ее глаза от нахлынувшего счастья были практически на мокром месте. Они так мечтали в юности о совместных детях, которых так и не случилось, но взамен этому у них появилась общая внучка и сразу же стала их центром. Подпирая спиной стену и удерживая в руках чашку с кофе воспоминание трехлетней давности позволило Ирине расплыться в улыбке. Невзирая на то, как категорично они поначалу восприняли факт беременности Юли, которой еще нужно учиться, с первого же взгляда на ребенка поняли, что как хорошо, что девушка с сыном обладает твердым характером и силой убеждения, говорящем о том, что они обязательно справятся. А уверенность, что когда мать с Геннадием почувствуют себя бабушкой и дедушкой, станут их главными помощниками, возымели свою силу, что, собственно, и случилось. – Доброе утро, бабушка! – на кухне, сонный и взлохмаченный, в пижамной одежде, появился Геннадий. – Доброе утро, дедушка! – украшая лицо счастливой улыбкой не только от теплых воспоминаний, но и от появления любимого супруга, Ирина отставляет на подоконник чашку с недопитым кофе и, зная, что он сейчас обязательно подойдет, дабы заключить ее в объятия, вытягивает одну руку, которой и собирается его обнять. – У нас сегодня важный день? – вместе с его объятиями до ее уха долетает и шепот. – Три годика нашему маленькому сокровищу и нас ждут великие дела…***
В отличи от квартиры, где в большей степени была пропитана тишиной, в этой кипела самая настоящая жизнь: Юля заканчивала последние приготовления на кухне, Артем поправлял перед зеркалом и так идеально сложенный воротник рубашки, а в добавок ко всему, разрушая все на своем пути, из комнаты в комнату бегала маленькая светловолосая девочка и на радостях постоянно что-то кричала. – Куда ты так собралась? – свое неугомонное чадо парень успел подхватить на руки. – Паааааапа! – капризно протянул ребенок и совсем не хотел спокойно сидеть на руках у отца, дергаясь и постоянно пытаясь выскользнуть. – Вот почему у дедушки ты спокойно сидишь, а у меня нет? – этим вопросом парень всегда задавался, но никогда не мог получить должного ответа. – Потому что дедушка хороший, – девчушке все же удалось выбраться и с заливистым смехом за компанию с маленьким медвежонком, которого она удерживала в руках, раствориться за пределами комнаты. – А я, значит, плохой, – неведомо кому прошептал Артем. Приятно распаляющийся запах на всю кухню встретил молодого парня, в которую он зашел и решил предпринять попытку подкорректировать разнообразие изобилия на кухонном столе. Волшебным образом из рук Артема на столе оказалась бутылка с высоко градусной жидкостью, от наличия которой парень и заслужил скептического взгляда со стороны супруги. – Ты хочешь увидеть разъяренную Ирину? Ты же знаешь, что у папы и так последнее время сердце периодами барахлит, и вот это вот совсем не то, что ему показано. Поэтому убирай, достань их холодильника лучше сок. Он будет куда полезней для наших нервов и сердца папы, – заключив умозаключения, с которыми парень, несмотря на свои желания расслабиться в компании мужчины, спорить явно не мог, девушка вернулась к своему занятию. А по истечению минуты улыбнулась, когда за спиной услышала шорох супруга, который и указывал, что он не сидит на месте, а следует ее совету.***
– А я тебе говорил, что их Сашенька любит больше, чем нас, – и пусть голос Артема звучал с ноткой грусти, он улыбался, наблюдая, как маленькая дочурка по очереди путешествует с рук Ирины и перекочевывает к рукам Геннадия. – А у меня есть разноцветные резиночки, которые тебе, дедушка, очень подойдут, – путаясь маленькими ручонками в шевелюре мужчины, заключил ребенок. – А может, все-таки поэкспериментируем на бабушке? – едва заметная надежда избежать подобной участи закралась у Геннадия. – О, нет-нет, в свои игры бабушку не впутываем, – показывая свое возмущение, руки Ирины выставились ладонями вперед, давая понять, что она пас. – Понятно, – без особого энтузиазма воспринял он данный исход, – как всегда, за всех отдуваться буду я. – Папуль, но ведь тебе не привыкать. Ты ведь прекрасно должен помнить, чем именно я увлекалась в детстве? – все идет с истоков, и именно это Геннадию напомнила дочь. – Ладно уж, – смирившись со своей участью, мужчина не намерен был долго задерживаться на ерунде, которая и вовсе не была главной в этот торжественный для всех день. – Тебе понравился наш с бабушкой подарок? – обращаясь к внучке, мужчина дождался ее радостного кивка, после чего оставил поцелуй на щеке ребенка. – Артем, – теперь уже обращаясь к зятю, выглядывая из-за плеча ребенка, – я все понимаю, день рождение ребенка, здоровый образ жизни и так далее, но дамы то пусть дальше довольствуются своим березовым соком, но нам то ты, может, нальешь чего-нибудь покрепче? – видно и от березового сока Геннадий смог охмелеть, что не постеснявшись присутствия супруги, которая явно вскоре окажется не в восторге. – Геннадий Ильич, а вы не забыли, что вам говорил кардиолог и от чего в первую очередь советовал воздержаться? – придерживаясь внезапно появившегося официоза, Ирина и правда была не восторге. – Но, может, сегодня, в такой праздник, сделаем исключение? – хоть на один день забыть все советы ненавистного ему коллеги мужчине хотелось как никогда. – Ни сегодня, ни завтра, ни когда-нибудь еще. Ешь салатик, запивай его соком и не бурчи, а то сейчас я как забурчу, что мало никому не покажется. Понял? – несмотря на торжественную обстановку, Ирина была очень строга. – Бабушка, не ругайся на дедушку! – пока мило переглядывающиеся друг с другом родители молчали, на защиту встал ребенок, – а то я сейчас буду ругаться на тебя. И кто сказал, что взгляд не может быть таким же серьезным, как у бабушки, с изогнутыми маленькими бровями и явно недовольный, что любимого дедушку ругают. И даже когда Ирина протянула руку к ребенку, дабы постараться погладить ее по светлым волосам и тем самым постараться успокоить, встретилась с такой же реакцией, которая в большей степени присуща и ей. Гордо вздернутые плечи и небольшой уклон тела на сторону явно показывал, что все попытки со стороны бабушки ею не воспринимаются. А молодые родители, вместо того, чтобы вмешаться и навести порядок в сложившемся недоумении только сильнее заулыбались. Ведь девочка так была похожа на бабушку… – Бабушка не ругается, а советует, как правильно. Поэтому к бабушке мы будем прислушиваться, – на спасение супруги пришел Геннадий. Ведь супруга была права несмотря на все его желания. – Иди к бабушке, поцелуй ее и скажи, как ты ее любишь, – подталкивая со своих рук ребенка к бабушке, Геннадий уже встретился с ее снисходительной и благодарной улыбкой. И пока ребенок мило щебетал с бабушкой, уже совсем забыв о недавней обиде, Геннадий предпринял попытку встать. Он чувствовал сзади взгляды детей и искоса жены, но очень хотел побыть один. Всего лишь минуту дать себе для размышлений в спокойствии, из-за чего и вышел из кухни, направляясь в гостиную, откуда и велась дверь на балкон. – Я сейчас, – следуя за отцом и девушка вскоре растворилась из кухни. Юля давно зареклась и придерживалась обещания, данное отцу, что даже будучи замужем, никогда не прервет с ним теплых взаимоотношений, что и происходило все это время. Стараясь делится с мужчиной всем, что происходит в ее жизни. Как и он, по возможности своей. Они не чувствовали расстояния и по-прежнему оставались единым крепким звеном. Оказавшись на уровне отца, девушка не вымолвила ни слова. Им давно не нужны были слова, а почувствовать друг друга они способны были едва уловимым взглядом и пропитанной тишиной. Геннадий улыбнулся, встретившись с теплым взглядом, а затем почувствовал, как по старинке голова дочери укладывается на отцовское плечо, и они оказываются во власти обоюдного тепла. – Уже прохладно, поэтому долго не стой здесь, а лучше возвращайся к нам, – из открытого окна на балконе очень хорошо ощущался морозный воздух, скользивший по их щекам. Геннадий кивнул, взглядом провожая дочь. И вновь остался один, погружаясь в темноту вечера за окном. Он до безумия счастлив, и ощущение всего радостного, что происходит в его жизни, заставляет чувствовать весь трепет. Но и в этом выстраданном счастье так было не всегда. Боль потери еще тяжелым грузом сидит на чувственном мужском сердце. Год назад не стало Ильи Яковлевича, а совсем скоро и здоровье Алексея Владимировича стало подводить. Он прекрасно помнит пропитанный болью взгляд супруги, когда итог всему был плачевный. И теперь, совместно переживая утрату отцов, они оказались на одной волне, с которой и выбрались только благодаря друг другу и своей поддержке. – Я очень хочу, чтобы, когда у нас родится внук, он носил имя кого-то из них, – однажды переживая весь этап, проговорил Геннадий. На волне ярко пережитых моментов боли он, может, и говорил несерьезно, но обязательно вспомнит об этом, когда спустя несколько лет, удерживая в одной руке руку супругу, а в другой – ручку шестилетней внучки, он взглянет на только что родившего внука. И сразу поймет: его будут звать Алексеем…***
Морозный воздух еще сильнее опустился, но вперед идущую пару это нисколько не волновало. Все также держась за руки, мнение окружающих было неважно. Они шли вперед и не оглядывались на все ранние проблемы. Не задумывались ни о чем. Они шли к своему счастью, забывая о всех старых обидах, недомолвках, забывая старую боль, но не забывая старые чувства, пронесенные через года. – Знаешь, жизнь – удивительная штука. И кто знает, как бы сложилась жизнь, если бы случилось все не так, как случилось, но я ни о чем не жалею. Я довольствуюсь тем, что имею, и очень этому рад. Она в который раз поразится его умению так жизненно принимать всю действительность. И вновь прошепчет, как благодарна ему и как безумно любит. – Ведь старые чувства, если они действительно были такими сильными, никуда не исчезнут даже сквозь бурю всех проблем и жизненных напастей. И мы с тобой, любимая, наглядное тому подтверждение. – Старые, но не на один миг не забытые, – одновременно после нити философствования слетит с уст обоих, и они улыбнутся, теперь уж точно оставаясь во власти выстраданного счастья…