Перекресток судеб

Парни пришли в гости. Их встретила приятная квартира. Коридор был в рисунках, а тумба была полностью заставлена милыми вещами. Накахара так залюбовался этим, что не заметил выхода хозяина. – Привет, Ацуши, вот, привел знакомить тебя с моим парнем. Это Чуя Накахара. Это Накаджима Ацуши. – Рад знакомству, – проговорили омеги друг другу. Чуя еще при входе почувствовал жасмин и подумал, что это ароматизатор, а оказалось, что это Накаджима и Дазай был прав, когда сказал, что это очень расслабляет. – Извини, мы с собой ничего не принесли, но можем помочь на кухне. – Осаму, твоя помощь не нужна, я все еще помню, как ты чуть не спалил квартиру, – Накахара улыбнулся. Это очень похоже на семейные отношения, приятная обстановка. Они только сняли обувь, и вот у них уже дружеские перепалки. – Но я уже живу один! – И заказываешь еду, – жестко отрезал рыжий, который не раз видел доставку в дверях квартиры, – Я могу помочь, если надо. – Спасибо, Чуя, был бы благодарен. Омеги пошли на кухню, где находился Рюноскэ в фартуке следящий за пирогом, параллельно готовя салат. Накахаре тоже был выдан халат и вместе с Ацуши они поставили мясо готовиться, пока Осаму белой вороной сидел на стуле следил за этим действом. Ему не было некомфортно, он просто не мог отвести взгляд от Чуи. Они уже столько месяцев вместе, а он все еще не может привыкнуть к этой заботе, к этому домашнему виду, к тому, как хорошо он влился в общество его друзей. Сердце стучало равномерно, а душа летала где-то неподалеку, пока кровь бурлила и очень хотелось прижать парня к себе. И возможность появилась, когда все было закончено, а Чуя еще не отошел от плиты. – Ты выглядишь превосходно. Я тебя люблю, – на ломаном японском произнес Дазай, очень поразив Накахару. – Ты… Ты… Я т-тоже, – Осаму с большими усилиями понял, что ему ответил Чуя, в этом он все ещё новичок, однако красные щеки от смущения и сам Накахара, который тянется к нему за поцелуем, очень помогли. Их нежный поцелуй видели все на кухне и Накаджима тоже немного покрылся румянцем. Они не поняли про что говорили эти двое и к чему они пришли, но они лишь поняли, что Осаму не вредит омеге. Вообще было странно видеть Осаму с омегой, ведь до этого он всегда был погружен в работу, а его единичные свидания не заканчивались успехом, он просто не давал отношениям развиваться. Друзья были рады, что Дазай образумился и смог построить отношения. Ацуши и Рюноскэ следуя зову сердце тоже начали засматриваться друг на друга. У них были тесные отношения с момента их встречи, они были как огонь и вода, после вынужденного нахождения вместе в приюте они стали реагировать друг на друга спокойнее. Уже нет тех перепалок, которые происходили раньше, они могут вечером вместе сплоченно готовить, пока Гин ещё на курсах. Они вместе гуляют. Их отношения даже нельзя назвать дружескими или романтическими. Это что-то по середине. Для друзей они проводят слишком много времени друг с другом. Они не просто гуляют, это что-то похожее на свидания. То, из-за чего Ацуши внутренне смущается, а сердце Рюноскэ на миллисекунду останавливается. Гин уже давно замечала за ними некоторую связь, но не хотела им об этом говорить. Позже альфа сам рассказал сестре о своем влечении. Акутагава не мог решиться ни на что, он боялся, что он всего лишь друг для блондина, но верная поддержка Гин помогла ему побороть страх. Девушка не стала говорить, что красные щеки Ацуши, когда он смотрит фотографии с брюнетом, освещают всю комнату. Все готово и осталось только дождаться Гин, которая не заставила долго себя ждать, появившись через пару минут после приготовления. Она зашла и сразу влившись в новою компанию, начала говорить о винах и закусках. Они сели, между ними не было никакой скованности. Их разговор легко тек, однако из-за легкого потока мыслей, голова Чуи все еще продолжала работать, а на задворках сознания он переживал и тревожился. Он знал, что так делать не нужно, но не мог контролировать себя, и это было заметно Осаму, который легко считывал эмоции рыжего. Рука под столом нашла другую и подбадривающе сжала ее. Накахара посмотрел на своего парня и в который раз влюбился. Эти нежно смотрящие карие глаза. А его аура так и говорила, что он может и хочет ему помочь, что он любит его. Они как две разбившиеся вазы. Своими осколками они создали новую, которая в разы интереснее, функциональнее прошлой. Они слишком сильно дополняют друг друга в жизни, а также в любви, которую они могут дать и дают. Чуя не единственный, кто каждый раз утопал во взглядах и внимании, Дазай тоже так любил делать, однако сейчас ему нужна была полная сосредоточенность на любимом, но так, чтобы тот не перенасытился. Приходилось следить за собой и распознавать все знаки, которые посылал омега. Было трудно, но он старался и у него даже неплохо выходило, по мнению рыжего, который, конечно, это замечал. Они закончили трапезничать и перешли в гостиную, чтобы поиграть в имеющиеся настольные игры. И пока все переносили свои бокалы, убирали еду и посуду, Гин сумела вырвать Чую из опекающих лап. – Ты в порядке? – На самом деле не очень. У меня сейчас должны отобрать место, моя карьера умирает, и это все делают мои родители и моя первая любовь. – Сочувствую, но мне кажется, что у меня для тебя кое-что есть. Мичизо сказал напомнить о телефоне, – пока они ужинали Акутагава умудрилась вести переписки с альфой, где тот косвенно сказал ей об этом. – Какой телефон?.. А, мне кажется, я что-то вспоминаю. Тут к ним подошли остальные, и они не смогли продолжить разговор. Их вечер плавно перетек в десерт и немного пьяные разговоры, где Накахара подсознательно все еще думал об этой ситуации и ему пришла гениальная мысль. Пока есть смелость, силы и желания позвонить по давно, казалось бы, забытому номеру, который был дан в прошлой жизни. Рыжеволосый вышел на балкон, где достал сигарету и затянувшись набрал номер. – Здравствуйте, я вас слушаю, – донесся знакомый голос, который с обычной серьезностью ответил на звонок. – Здравствуйте, Мори-сан, мне нужна ваша помощь. – Так это ты, Чуя-сан, я видел интервью Накахары и реакцию на него. Неудачно, однако у меня было время подумать. Ты же хочешь это решить так, чтобы их упрягли в тюрьму надолго, или нет? – Сейчас мне уже все равно, так что я готов к любому исходу. – Прошу заметить, что тебе еще не все равно, ведь ты же позвонил мне, чтобы я тебе помог. – Может вы и правы, – в этот момент рыжему было необходимо сделать затяжку, ему еще предстоит сделать многое. – Чуя, единственное, что мне от тебя нужно это наркотики. В моей компании их нет, на удивлении, а ты, как я знаю, имеешь одного знакомого, который как я думаю мог бы помочь. – Какой у вас план? – думать на пьяную голову оказалось немного сложнее, чем он предполагал, однако пока что он справлялся. – Мой план? Подкинуть им наркоты и заставить их ее принять, анонимно позвонить полиции и их заберут на некоторое время, я как раз успею решить вопросы с твоим настоящим паспортом, и ты его получишь на руки, как и репутацию. – Хорошо, я спрошу у него, не думаю, что он откажется мне помочь. – Вот и славно, позвони мне завтра утром и скажи получилось или нет. – До свидания. Оставшаяся сигарета была выкурена в одиночестве, меж тревожных и приятных мыслей. Он начал думать о будущем и прошлом. Это были достаточно философские мысли, он стоял на балконе впитывая в себя ночной воздух. Он решил покончить со всем как можно быстрее. – Привет, Федь, мне нужно с тобой обсудить некоторое. Прямо сейчас. – Тебя встретить? – Да, пожалуйста. Адрес пришлю. Накахара вышел с балкона. Этот свежий воздух пропал, зато была теплая и приятная дружеская атмосфера. Однако ему ее нарушить. Сказав, что Достоевский должен заехать за ним, чтобы решить пару вопросов, Чуя собирался уходить, так и не заметив твердый сверлящий взгляд своего парня. Ох как Осаму не любил Федора, но все же ему приходится уступить, зная Накахару и то, как он будет готов убивать если стать у него на пути. Уже садясь в машину к Достоевскому, он понял, насколько сильно устал. Он просто не мог оторвать свое тело после поездки от видения. Ему не хотелось ничего делать и решать какие-то вопросы. Однако так было нужно, даже несмотря на всю его нелюбовь к такому, он должен был это сделать ради Осаму и ради своей свободы. С Федором они прошли на кухню, где сидел Николай, случайно разбуженный своим парнем. – Чуя, ты как? Мы видели новость, ты уже придумал? Мы можем их убить, если ты прикажешь. – Коля, спасибо, но не надо. Я и мой влиятельный знакомый нашли метод немного лучше. Покинуть и подсыпать им наркотики. Ради этого я и у вас сейчас. Я бы вас и не хотел тревожить, но так получилось. – Ничего страшного, ты же знаешь, что мы тебе всегда поможем. Так какая помощь тебе нужна? – Мне нужны наркотики. Не сильные, но такие за которые очень легко могут забрать на десяток лет. – Хорошо, у меня такое есть, эффект будет достаточным, чтобы что-то заподозрить. – Спасибо, мне, наверное, нужно идти, извините, что потревожил. – Нет, подожди, останься и расскажи, как у тебя дела. За это время Накахара расслабился. Он всегда боялся, что потеряет своих друзей из-за своих неразрешимых проблем, однако они продолжали поддерживать его несмотря не на что. Он уже разложился как мог на стуле и просто говорил о своих чувствах. Он высказывал благодарность, говорил о том, как Дазай его поддерживает и как он любит его. Ему просто нужно было высказаться, так как держать в себе это было уже невыносимо. Их небольшой разговор за чашкой чая был прерван телефоном Чуи. Он с радостью поднял трубку, когда увидел на нем номер Осаму и сказал, где он находиться и что его можно забирать. – Знаешь, Чуя. Ты первый кому мы это говорим. Даже Сигма узнает только завтра. Мы и хотели тебе завтра рассказать, но тут ты позвонил. Короче, Федя мне сделал предложение, – что ж, это было ожидаемо и логично, однако Накахара все равно был в шоке. Он сидел как рыбка и не мог ничего сказать. Но у него все же получилось совладать с собой, и он спросил. – Покажите кольца? – Николай ушел в их спальню, чтобы прийти с коробочкой, где были два небольших кольца из белого золота. На их внутренней стороне была какая-то надпись на русском, которую Чуя, конечно, не понял, но все равно был безмерно рад и счастлив за своих друзей. Он их обнял и пожелал только любви, пара очень удивилась такому. Рыжий редко проявлял такие сильные эмоции, хоть и нельзя было сказать, что омега без эмоционален. Они простились и разошлись. К тому моменту Дазай уже успел заволноваться, но Чуя спустился в приподнятом, даже радостном настроении, так что Осаму был спокоен. Уже у шатена в мягком безопасном одеяле, закрытым объятиями Чуя все рассказал. Ему до сих пор трудно довериться людям, ему трудно быть с кем-то постоянно и ему кажется, что все его предадут или уйдут. А вся ситуация с матерью, которая уже давно потеряла страх и честь, его ещё сильнее закапывает в сомнения, а выбраться из них трудно. – Чуя, знай, я всегда буду с тобой, чтобы не случилось в нашей жизни. Даже если мы разойдемся ты всегда мне сможешь позвонить или написать, чтобы я тебе помог. – Спасибо, только можно не расставаться? – Конечно, любовь моя, – их поцелуй был сладким завершая этот сумасшедший день. На следующий день Чуя проснулся от запаха свежеприготовленного кофе. Он с трудом открыл глаза, а на тумбочке стояла чашка. – Солнце, доброе утро. Мне нужно ехать, там Ацуши ждёт, нужно все подгонять, так что я на долго. Прости. Приезжай, если будешь скучать, – сказал Осаму, бегающий по квартире. Накахара выловил шатена в дверях и проводил, а сам вернулся в кровать. Окончательно проснувшись, он вспомнил про Мори. – Здравствуй, Чуя. Я приехал, сейчас нахожусь в Шарль-де-Голль*. Предлагаю встретиться сегодня вечером «а Le Cinq». Ты не против? – Н-нет. Можно я приглашу Осаму Дазая? – Да, я как раз на это и рассчитывал. Пораженный Накахара, выпив кофе собрался и вышел. Позавтракав в кафе, он решил немного прогуляться. Париж интересный город. Он до сих пор не может налюбоваться им, но ему ещё нужно зайти в пару магазинов и к друзьям. Сегодня выходной, так что они скорее всего дома. Вчера он не смог их поздравить как хотел, зато сегодня он может это сделать. Тортик куплен, и он идёт к ним, предварительно организовав встречу. Сейчас они в гостиной вместе с Сигмой, который узнал обо всем пару минут назад и едят торт. Гоголь и Достоевский счастливы. И даже если они не хотели это так праздновать, то Накахара не оставил шанса, однако это было очень приятно, чувствовать, что этот внеплановый праздник ради них. Они редко проявляли эмоции на людях, им это не позволяло воспитание и трудное детство. Но все равно они часто засматриваются друг на друга. Они держаться за ручки на людях, а в постели, когда «их ребенок» засыпает, они поддаются страсти, которая затапливает их от долгого сдерживания. Даже Чуя только когда пригляделся понял, что происходит на его глазах. Даже смотря на темный взгляд Достоевского приглядевшись, можно было понять, что в нем. Там льется любовь и лежит на поверхности тьма, через которую иногда можно понять что-то большее. Так Накахара сейчас сидит с ними и радуется их счастью, счастью достойного быть самым большим, что есть в жизни. Они многое прошли, за что Накахара их уважает еще больше. Федор всегда был для него наставником, а Николай другом, который его всегда поддерживал. Их посиделки не могли продолжаться вечно, Чуи пора было идти за Дазаем. Омега прошел в кабинет Осаму, где Ацуши мучался с тканями. – Осаму, зачем ты его мучаешь? – Мне нужно еще пару минут. – Да мне нормально, – говорит уже уставший Накаджима. Они уже давно здесь стоят. С самого утра, а сейчас время позднего обеда. – Дазай, мне нужно будет с тобой поговорить, так что заканчивайте и пойдем пообедаем. Ты же ничего с утра не ел. – Он ничего не ел?! – Ацуши был поражен. Как это Дазай снова нарушает свой режим еды. – Да, но до этого он исправно ел. – Ну хорошо. Они и правда скоро закончили, и вместе пошли пообедать. Уже есть референсы и фотографии, которые Дазай был рад показать возлюбленному. А еще Осаму узнал об ужине. – Мори-сан? Японский бизнесмен. Я где-то слышал об этом, я не против. Тебе собрать образ? – Думаю, что я сам смогу. Надену костюм и портупею с бордовой рубашкой. И чокер. – Ты знал, что ты слишком сексуален будешь в этом. – Поэтому я надену черное длинное пальто. – Ну Чуя… Ацуши сидит с краской на щеках и пытается не слушать это. Но так или иначе, он перекладывает это отношение на Акутагаву и себя. Ему от этого немного больно, но он верит, что он к этому придет, а сейчас он просто рад за своего друга. Они направились домой к Дазаю, захватив ткани. Там уже Накахара приготовил им чай. А Осаму сел за ткани, чтобы успеть все доделать до послезавтра. Они еще пару часов отдыхали, а потом Накахара начал собирать своего парня, который погрузился в работу омега не хотел его отвлекать от творческих порывов. Одежда и одеколон выбраны и все уже лежит на кровати, осталось только запихнуть альфу в душ высушить его волосы и поехать к Чуе, чтобы он тоже собрался. Накахаре нужно только одеться и он готов ехать. – Осаму, – руки рыжего прошлись по плечам и спустились к груди. Дазаю пришлось остановиться из-за таких развязных действий, – Иди мойся, я тебе уже все собрал. – Спасибо, дорогой. Сейчас еще пару швов и я пойду. – Хорошо. Тогда я жду тебя. На диване с чашкой теплой воды. Осаму очень любит, когда рыжий роется в его волосах. Это блаженство, когда сидя на полу, пока Чуя сушил волосы Осаму. В эти моменты он понимал зачем родился. Ради таких моментов в своей жизни. Ради Чуи. Через час они стояли у входа в ресторан. Мори выбрал самый пафосный и не зря. Пока они немного общались друг с другом они успели попробовать много нового и вкусного, так же они выпивали любимое вино омеги. У Осаму с самого начала сформировалось неопределенное отношение к Мори. С одной стороны это умный и галантный мужчина, который по доброй воли помогает его парню, а с другой шатена раздражает то, что он ничего не может сделать, а запах апельсином уже пропитал этот невероятно красивый образ Накахары. – Можно вам задать немного личный вопрос? – спросил Огай и когда ему ответили согласием, он продолжил, – Вы же пара и любите друг друга. Вы задумывались о метках? Метки – брачные кольца. Только такие на год, а у кого-то меньше. Они дают немного запаха партнера и ставит ее альфа и омега друг другу, если это действие только с одной стороны, то она пройдет как обычный укус. – Это же надолго, – выразил свое опасение Накахара. Он старался принять новые, для себя, реалии, что Осаму любит его взаимно. И каждый день находит этому подтверждение в виде небольших знаков внимания и словах, таких нежных и ласковых, что усомниться было трудно. – Надолго. Но у вас ведь не симпатия. – Откуда вы это можете знать, Мори-сан? – Такой взгляд друг на друга только у нашедших свою любовь. На своей памяти такое было только пару раз, – альфа грустно вздохнул ненадолго погрузился в воспоминания, – Только те, кто ощутил это могут заметить в других. Поэтому так много предположений на вас счет и мало кто понимает, что между вами. – Оу… Мы подумает, когда все закончится. – Насчет твой ситуации, Чуя, ты поговорил с поставщиком? – Да, он мне поможет. Вам организовать встречу? – Да, но можете просто дать контакт, – Чуя проговорил рабочий номер Достоевского и поблагодарил альфу. – Вы мне так поможете. Но зачем вы это делаете? – Ты мне приглянулся и напомнил одного друга. Тогда ему никто не помог, а я хочу дать тебе возможность увидеть свет и остаться со своей любовью, – парни в который раз немного покрылись краской из-за слишком откровенного Огая, не стесняющегося в своих выражениях. Их пальцы давно были переплетены, а они не спорили со старшим. Просто пара только вчера призналась в этому друг другу и для них, пожалуй, это было очень скоро. Теперь переживания рыжего отходили на второй план, ведь завтра в Японии все решиться, и он сможет нормально жить и не переживать из-за своей помешанной матери. Теперь он стал разбираться в себе. Он и раньше раз в неделю, утром сидя на диване у Осаму, пока тот спал, разговаривал с психологом. Они проходили его детство, его чувства, которые до этого были закупорены глубоко внутри. И сейчас, когда такие сильные эмоции вырывались наружу, он знал примерно, что нужно делать. Он показывал их, проявлял действиями, словами. Мог просто подойти и обнять, мог сделать чай или бездумно смотреть в стенку погружаясь в это чувство и наслаждаясь им, как чашкой теплой воды по утрам или кофе с мятным сиропом или показом себя на фотосессии и подиуме. Осаму тоже старался разбираться в себе, но он не хотел работать со специалистом. Однако он стал чаще видеться с друзьями Чуя мог бы и дальше сидеть в смущении, но Мори его вернул. – Спасибо за вечер. Я тебе буду писать по мере развития. – Как я вас могу отблагодарить? – Выступи на этой неделе моды, даже если в тот момент ничего не решиться. – Хорошо, спасибо. Пара прощается с Мори, и они расходятся. Дазай правда пытается ничего не говорить, но не может себя сдержать. – Ты вчера ездил к поставщику наркотиков?! Нет, подожди. Даже не в этом вопрос. Федор наркодилер, который строил свой бизнес в разных странах и дошел до Франции, где случайным образом встретил тебя. Я правильно понимаю?! – Немного не так, – все-таки пораженный Осаму смотрел большими глазами на своего парня. Накахара попытался немного сбавить обороты и перекинул руку альфы себе на плечо, стараясь максимально прижиматься к Дазаю, – Федя, Коля и Сигма из России добрались до Японии. Они были вынуждены это сделать. Потом они подарили мне незабываемые полгода. Тогда я почувствовал, что я не один в этом мире и мое мнение еще кому-то нужно и важно. Да, он торгует наркотой, но остальные члены его семьи ведут обычный образ жизни. Сигма заканчивает школу и готовиться поступать здесь в университет, а Коля работает на тебя и души не чает в своей работе. Он чем-то напоминает тебя. Такой же заинтересованный в творчестве. Любит проявлять себя. Достоевский зарабатывает больше, чем Николай, но на самом деле он их откладывает. К примеру, сейчас он купил небольшие кольца и сделал предложение Коле. На их шеях вчера появились метки. Ты не заметил, когда Коля зашел к тебе? – Нет, я был погружен в работу. – Ну, ничего. Еще увидишь. Накахара уже которую неделю ночует у своего парня, но ему греет душу, что у него есть свой уголок в виде своей квартиры. Однако лежать и обсуждать Ацуши, который был в смущении целый день и как Чуя появиться в конце показа, создавая фееричный финал. Но пока это фантазии. Чтобы это превратилось в жизнь, придется немного поговорить с людьми.