Первый танец

      Когда я просыпаюсь, рассветные лучи уже заглядывают в мою спальню, а тюлевые занавески слегка колышутся от прохладного ветерка. Мне хватает пары секунд, чтобы понять: время совсем раннее, скорее всего, нет и шести. Это моя самая любимая пора, когда многие еще спят и до наступления суеты далеко.       Я потягиваюсь и, перевернувшись на живот, с улыбкой утыкаюсь носом в подушку. Есть что-то волшебное в этих минутах, в рассветной тишине, в первых бликах утреннего солнца. К тому же, сегодня будет замечательная погода.       Но внезапное осознание мгновенно омрачает мое прекрасное настроение. Ну да, этот день был бы хорошим; возможно, он мог стать самым лучшим и запоминающимся за это лето. Он им и будет, но явно не в очень хорошем смысле.       Ведь сегодня моя свадьба. Таков удел всех принцесс королевства: спустя ровно месяц после своего восемнадцатилетия они должны выйти замуж.       Нет!       Я быстро сбрасываю с себя камень уныния и грусти и опускаю ноги на прохладный пол. Пусть так. Я, как истинная принцесса и самый молодой представитель нашей королевской династии, не буду вешать нос. Это мой долг, и я выполню его: с достоинством надену на себя корону чужого королевства и стану справедливым монархом и самой верной женой и спутницей своего супруга – наследного принца Королевства Золотистых Гор, и, с большой вероятностью, очень скоро – правящей королевой, поскольку отец его был тяжело болен вот уже несколько месяцев.       А еще было бы неплохо узнать, как он выглядит или хотя бы как его зовут. И эта мысль расстраивает меня больше всего. Таковы глупые правила: мне нельзя знать до свадьбы ни единой мелочи о будущей половинке. Нет, меня не волновали глупые подробности вроде его роста, веса, цвета глаз или длины носа. Но как выйти замуж за человека, не зная, сойдутся ли ваши взгляды на жизнь, уживешься ли ты с ним в одном замке, который в итоге может показаться обоим тесной коморкой… Последние несколько месяцев я пытала родителей, старшего брата, служанок, обожающих потрепать языком направо и налево, даже пыталась подкупить свиту, приходившую с дарами… Всё оказалось тщетно. Сегодня на закате мне суждено выйти замуж за человека, о котором я не знаю ровным счетом ни-че-го-шень-ки.       Тяжело вздохнув, я задираю голову кверху, тем самым загнав непослушные слезы обратно. Вы обязаны, Ваше Высочество, это ваш священный долг. Иногда иначе просто нельзя. Все хорошее когда-то заканчивается, и радостное детство тоже закончилось: на смену веселым детским развлечениям в замковых садах и парках придет взрослая ответственность монарха, а мои тайные прогулки в город к простым людям под видом крестьянки прекратились навсегда. О, Катрин, как бы я хотела вернуться хотя бы на пару лет назад и всё повторить заново!..       Печальные мысли вмиг сменяются радостными. Я выбегаю на балкон и широко улыбаюсь, глядя на стремительно встающее из-за горизонта солнце. Как я рада, что проснулась сегодня так рано! Прислуга явится собирать меня только к полудню: сегодняшний день единственный, когда мне было разрешено оставаться в постели дольше обычного, чтобы выспаться перед вечерней церемонией. Это значит, у меня есть еще несколько часов в запасе для того, чтобы в последний раз в жизни перевоплотиться в обыкновенную девушку, дочь никому не известного зеленщика, и прогуляться по улицам своего города.       Решение приходит внезапно и спонтанно. Да, однозначно, я так и сделаю. Этот день станет самым запоминающимся в моей жизни не только из-за обретения статусы будущей правительницы Королевства Золотистых Гор, но и благодаря последнему путешествию за стены замка. Эти тайные прогулки составляли очень важную часть моей жизни. Несколько лет назад я узнала один большой секрет от главного советника отца. Этот не слишком приятного вида старикашка много лет служил у короля, а когда-то – и у его матери, моей бабушки. Он был ленив, сварлив и медлителен. А ко всему прочему, еще и нещадно воровал и употреблял самое лучшее вино из королевских погребов. Отец терпел его лишь из-за огромного уважения к своей родительнице, которая на смертном одре строго-настрого приказала своему сыну оставить несчастного пьяницу на его должности. Бабушка была слишком суеверна и была убеждена, что старик может предсказывать погоду, мол, «много раз могла в этом удостовериться сама». А когда советник напивался, то очень любил почесать языком. Слава Всевышнему, противный старикан умер два года назад, и отец отделался от обязательства, данного матери.       В один из таких поздних вечеров после двух или трех литров лучшего красного вина, попавших в организм советника, я и узнала о существовании тайного хода, который начинался в одной из комнат замка, а заканчивался у самого подножия стены, в буйных зарослях крапивы. Туннель был прорыт еще невесть когда, невесть кем и невесть по чьему приказу. Им давно уже никто не пользовался, даже прислуга, но как выяснилось позже, механизм входа и выхода превосходно работал до сих пор. Кажется, никто уже и не знал о его существовании, кроме самого советника. Теперь знала только я и Катрин.       Несколько дней мне пришлось ходить за родителями хвостиком и просто умолять позволить мне сменить свою спальню. По всем правилам, мои покои должны были находиться в том же крыле, что и моих родителей, но когда я объявила голодовку и успешно продержалась три дня, отец не выдержал и сдался. И я, не веря своему счастью, переехала в новую комнату под предлогом своей безудержной любви к рассветам: окна моей новой спальни как раз выходили на восток.       Тайный проход стал моей ниточкой, связью между мной, представительницей королевской семьи, и нашим народом. Не чаще чем два-три раза в месяц я стала тайно выбираться из замка и на несколько часов окунаться в шумную жизнь простолюдинов. Никто в городе не знал, как выглядит наследная принцесса: это было еще одно правило, которое не дозволяло Ее Высочеству до свадьбы появляться на глаза своего народа.       На этой мысли меня разбирает смех. Боже! Когда вообще закончится ряд этих бессмысленных правил? Ничего, вот стану лет через пятьдесят дряхлой вредной мерзкой старухой, похороню своего обожаемого (или не очень) мужа и отменю все эти глупые, абсолютно ничем не мотивированные законы, касающиеся почему-то только принцесс. Но это будет еще так нескоро… А сейчас в путь, в путь!       Я быстро собираю волосы в пучок, ополаскиваю лицо и руки проходной водой из кувшина и на всякий случай накидываю на кровать подушки и накрываю их одеялом. После вытаскиваю из своего тайника потрепанное платье из холстины, не менее потрепанные туфли на небольшом каблуке, передник и кожаную сумку с длинным ремнем. На глаза вновь наворачиваются слезы, когда я натягиваю эту грубую одежду. Мои верные спутники, сегодня мы попрощаемся с вами навсегда.       В сумку отправляется пара тряпок, которые я всегда беру в город вместо ажурных носовых платков, сложенная вчетверо фальшивая бумажка моей не менее фальшивой личности, которая у незнатных горожан заменяет паспорт, фляга с водой и несколько медных монет на случай, если мне вдруг захочется купить поесть или что-нибудь еще. Одна из них, слегка погнутая, служит мне талисманом вот уже много лет, но сегодня наступает пора с ней расстаться. А сейчас, Ваше Высочество, время отправляться.       Я подхожу к стене и трижды стучу. Это знак для моей самой близкой служанки Катрин, которая была моей подругой и единственной хранительницей моей тайны. Она прикрывала все вылазки в город и много раз выручала меня. Ее комната находится рядом, за стенкой, и тройной стук был нашим знаком, что я ушла. Катрин, как и любая девушка, проработавшая прислугой всю свою жизнь, спит очень чутко, поэтому я нисколько не сомневаюсь в том, что разбудила ее и теперь Катрин знает, что я ухожу. В последний раз.       Солнце уже высоко поднялось в небо, когда я выхожу из туннеля. После пятнадцати минут, проведенных в почти кромешной темноте, солнечный свет ослепляет меня, и я, на несколько секунд закрыв глаза руками, врезаюсь прямо в заросли крапивы. Вскрикнув, отшатываюсь назад, но поздно: по руке расползается красное пятно ожога. Вот блин, почему именно сегодня, перед свадьбой? Матушка меня живьем съест. А впрочем, проблема невелика, замаскируем пудрой. Я вытаскиваю из сумки тряпку, смачиваю холодной водой изо рва и обматываю руку. Прохлада приятно обволакивает кожу, на несколько минут заглушая жжение.       Я спохватываюсь, что теряю драгоценные минуты, и уже давно знакомой тропинкой спешу в сторону леса. Путь до города займет всего минут двадцать, а это значит, что я могу провести в городе около четырех часов. Чем бы заняться в свой последний день свободы?       Изо всех сил мотаю головой, чтобы придать волосам растрепанный вид и собираю в неаккуратный низкий хвост, на руки решаю в этот раз не наносить пыль и песок, тряпка издалека и так придает моим нежным рукам рабочий вид, сойдет.       Едва я пересекаю мост и ворота, на меня тут же обрушивается гул просыпающегося города. Да, час еще ранний, но многие уже не спят. Женщины открывают ставни, сонные фонарщики тушат фонари, клюющие носом мальчишки помогают своим отцам-торговцам выгружать из тележек товар на прилавки. Еще совсем немного и жизнь закипит тут ключом. Я пришла как раз вовремя.       В первую очередь я покупаю несколько слив и яблок у ближайшего прилавка, так как организм начинает требовать завтрака. Затем мою фрукты в ближайшем фонтане и, жуя сочное яблоко, направляюсь в сторону центральной площади. Сегодня должно произойти что-то особенное, обязательно должно, я это чувствую. В конце концов, я же настоящая принцесса, а принцессы очень часто попадают в сказочные истории.       На площади уже вовсю бушует ярмарка. Торговцы предлагают свои лучшие товары: меха, кожаные изделия, грубого исполнения украшения, ткани, различные материалы. Здесь уже порядочная толпа, и я с радостной улыбкой растворяюсь в ней. Всё во мне так и кричит: «Я так рада последний раз быть среди вас и одной из вас, мои люди!» Не удержавшись, покупаю себе на память ослепительно блестящие бусы, сделанные из обычного стекла, на которые трачу все деньги. В сумке у меня остается только одна, последняя, та самая гнутая монета. Что ж, медные деньги мне больше ни к чему, но она все-таки была моим талисманом. Хочу использовать ее с умом.       Еще немного потолкавшись среди людей и прилавков и получив в подарок от пекаря большую теплую баранку, я наконец принимаю решение удалиться с ярмарки. Настроение мое бьет ключом. Мне так нравится это всё! Я не хочу сказать, что моя жизнь в замке и мой статус тяготили меня, нет. Но эти люди без титула, статуса и огромных несметных богатств были подчас счастливее и свободнее своих правителей… Большую часть своей жизни они были вольны делать, что захотят, и идти, куда глядят глаза. Могли жениться по любви и заниматься тем, что приносит не только деньги, но и удовольствие. Мой королевский титул, к сожалению, был моим золотым билетом и моим приговором: всю жизнь я жила в роскошной клетке, и сегодня не произойдет чуда. Я просто сменю одну клетку на другую.       Отбросив грустные мысли, я вскидываю голову и немного убыстряю шаг. Ваше Высочество, всегда сохраняйте лицо! В сегодняшний день наслаждайтесь каждой секундой, а не предавайтесь унынию!       Внезапно до меня доносятся отдаленные мелодичные звуки. Я проглатываю последний кусок баранки, делаю глоток из фляги, вновь смачиваю тряпку на обожжённой руке и устремляюсь в ту сторону, откуда доносится музыка.       Веселый мотив приводит меня на другую площадь. Здесь не так людно, как на ярмарке, но народу тоже много. Бродячие музыканты играют очень забавную композицию, и на площади уже собрались желающие послушать и повеселиться. Дети и подростки с удовольствием задорно скачут и танцуют, от всей души наслаждаясь. Я останавливаюсь в тени дома, возле телеги со свежими цветами, так как становится уже совсем жарко, и с огромным любопытством наблюдаю за музыкантами. Но не проходит и нескольких минут, как в танец втягивается сразу несколько десятков человек. Они танцуют слишком красиво и синхронно, и теперь я не могу заметить очевидной детали, бросившейся мне в глаза почему-то только сейчас: все женщины одеты в практически одинаковые платья светло-зеленого цвета в белую вертикальную полоску, а мужчины – в по-особенному белые рубахи и черные штаны. Я обвожу глазами дома, окружающие площадь: на многих колышутся такого же светло-зеленого цвета флаги нашего королевства. Практически весь город утопает в официальном цвете нашей королевской семьи! Как я раньше не заметила этого?       – Простите, а в честь чего так украшен город и так радостно танцуют эти люди? – немного растерянно спрашиваю я у проходящего мимо меня пожилого мужчины. Глаза его светятся счастьем и удовольствием от феерии, происходящей на площади, но, видимо, возраст уже не позволяет ему пуститься в пляс, поэтому он лишь громко прихлопывает в такт музыке.       – Вы что же, юная леди, – добродушно и удивленно отзывается тот, – как этого можно не знать? Сегодня у нас большой праздник! Наша юная принцесса Фелеция выходит замуж. Мы желаем ей большого счастья и долгих мудрых лет правления.       На меня вмиг накатывает волна тоски. Ну да, действительно…       – Ах да, конечно, – бормочу я в ответ и опускаю глаза. – Конечно, как я могла забыть об этом радостном событии?       Безумно яркий и энергичный танец продолжается. Мелодии сменяются одна другой, а народ и не собирается останавливаться, и все действительно наслаждаются процессом, отдаваясь ему полностью. Я смотрю на них сквозь пелену слез. Народ искренне радуется. Они верят, что я буду счастлива и буду мудро править королевством, пускай и не своим. А я вот уже совсем в этом не уверена. Их королем в будущем станет Фридрих. Он займет место отца, когда тот совсем состарится, и я не сомневаюсь, что мой горячо обожаемый брат станет великим правителем.       – Ты не отсюда, верно? Я никогда тебя тут не видел.