Первый танец

      Дорогу обратно я не запоминаю. Ноги сами несут меня. В груди все горит пламенем, и сдерживать слезы у меня получается только совершенно нечеловеческими усилиями, так как я не могу позволить себе появиться вечером перед сотнями знатных людей с красным лицом и глазами. Все-таки королевский статус дает определенные полезные навыки. Я могла спокойно сдерживать и скрывать свои истинные эмоции и «держать лицо».       Но сейчас это дается мне с огромным трудом. Какая-то неведомая сила тянула и рвала меня обратно, в город, к неизвестному прекрасному юноше. Но я не могла, я просто не могла. Мне была уготована другая судьба, и я не хотела стать изменщицей своей династии. Мой побег и исчезновение окутает несмываемым позором всю мою семью, и мои родители могут оказаться свергнуты. Нет, я не пойду на это.       Я хлопаю себя по щекам, чтобы прогнать злые слезы отчаяния и еще убыстряю шаг, приближаясь к скрытому входу в туннель. Надеюсь, я успею вовремя и Катрин еще не впустила никого в мою спальню.       И я успеваю. Запыхавшись, вваливаюсь в покои и едва не падаю на пол. Прислуга бросается ко мне.       – Боже мой, боже мой, Ваше Высочество! Наконец-то, – причитает девушка, помогая мне скинуть запыленное платье. Мой внешний вид нисколько не удивляет ее: из своих тайных вылазок я всегда возвращалась растрепанной и грязной. Меня разрывает от желания рассказать Катрин всё-всё, что случилось со мной в это утро, но я молчу. Сейчас у меня есть заботы поважнее.       – Ее Величество королева обещала явиться в ваши покои через четверть часа, я думала, умру со страха в ожидании вас, уже и не знала, что мне делать, что придумать.       Я задержалась, и времени мало. Нужно успеть смыть с себя основную грязь до прихода матушки. Со вздохом я подталкиваю аккуратно свёрнутое платье и передник к Катрин.       – Оставь их у себя… или сожги. По крайней мере, сама я не знаю, что с ними делать.       – А это что такое? – в ужасе вскрикивает девушка и чуть не лишается чувств, увидев мою руку, замотанную тряпицей.       Я трясу головой.       – Ерунда, обожглась об крапиву. Матушка в глаза никогда не видела таких пятен, скажу, что вчера случайно прикоснулась к горячему кувшину.       В последний раз я разрешаю себе подумать о прекрасном незнакомце, которого больше никогда не увижу, и погружаюсь в тёплую ванну.       Следующие несколько часов проходят в нескончаемых хлопотах. С разных сторон меня кормят, причёсывают, одевают и переодевают. Единственный приступ негодования у моей родительницы вызывает красное пятно, которое в итоге решено скрыть ажурными перчатками, которые нещадно натирают воспалённую кожу. В остальное время мама только причитает и вытирает глаза платком. За всеми этими приготовлениями я совсем забываю о внешнем мире и своих проблемах, поэтому не плачу и изо всех сил уговариваю ее тоже не делать этого.       – Мама, пожалуйста, вы же меня не хороните, ну правда…       Хотя самой мне кажется, что я иду не к алтарю, а в могилу.       – Ну, вот ты и готова, – королева наконец бережно опускает на мое лицо фату – настолько многослойную, что я не сомневаюсь: под ней практически не видно моего лица. – Я от всей души желаю тебе любви и душевного спокойствия и хочу верить, что ты обретёшь в этом браке счастье, как однажды повезло нам с твоим отцом.       На этом моменте я уже не могу сдерживаться, и слёзы градом текут по моему лицу. Как я ни отдаляла этот момент, он все равно настал. Ох, мама, мама! Всего каких-то десять часов назад я танцевала босиком на горячих камнях городской площади, и юбка моя развевалась во все стороны, и волосы блестели под солнцем, и мой стан держали самые надежные руки на свете. А сейчас спустя полчаса я стану женой неизвестного мне человека и уеду далеко-далеко от родного места, где я родилась и выросла, и больше никогда уже не пройду по тайному туннелю и не превращусь в Оливию, дочь никому не известного зеленщика.       Нет, нет! Выше голову, Ваше Высочество! Кто сказал, что новая глава книги обязательно будет хуже предыдущей? Я гордо расправляю плечи и направляюсь в сторону лестницы. Храм, в котором нас будут венчать, находится на территории замка, поэтому далеко идти не придётся. И пройду я этот путь с прямой спиной и сияющими глазами, как и подобает мне, наследной принцессе своего королевства и достойной дочери своих родителей.       Дорога до алтаря кажется мне вечностью. Мне даже уже не хочется смотреть на жениха, мне все равно. Я иду, глядя в пол, и меня мучает только ужасное жжение под перчаткой. Мне наплевать, что на меня смотрят сотни советников, герцогов, баронов и лордов. Я просто не могу это больше терпеть. В секунду сдергиваю ажур с руки и как бы случайно роняю на пол.       – Что ты делаешь? – шипит идущий рядом Фридрих. Я игнорирую его вопрос. Нам остаётся всего пять или шесть шагов до священника, и он отпускает меня. Я, даже не попытавшись натянуть улыбку на лицо, – все равно его едва видно под фатой, – занимаю своё место слева от мужской фигуры в ослепительно белом одеянии, как и у меня. Вся приглашенная знать и музыканты затихают и встают. Церемония начинается, священник раскрывает книгу и начинает заунывно читать обязательные слова. Я кладу руку на большую мужскую ладонь, и мне все равно, что она без перчатки (когда вторая на месте, грубейшее нарушение этикета!). Пусть подумает, что я чем-нибудь болею, все равно свадьбу уже не отменить.       – Оли… Оливия?       Ошарашенный шёпот поражает меня словно громом. Нет, этого не может быть. Не может. Я перепутала. Я сошла с ума. У меня помутился рассудок от переживаний. Этого не может быть.       Мои ноги подкашиваются, и я едва не падаю, но к счастью, такая знакомая крепкая рука удерживает меня. Священник косится на меня, но я быстро выпрямляюсь, и он продолжает. Я, окончательно проигнорировав все приличия, резко поднимаю фату и смотрю в лицо своего будущего супруга, наследного принца Королевства Золотистых Гор.       – Не Оливия. Фелеция, – с широченной улыбкой еле слышным шепотом отвечаю ему я. Кажется, сейчас я точно разрыдаюсь, но уже от головокружительного счастья. Я все еще не верю. Но вот он: прекрасный юноша, которого, как я искренне думала, больше никогда не увижу. – Наше желание сбылось. Я рада снова видеть тебя, Гилберт.       В моей голове нет никаких вопросов: как он оказался в моем городе, почему прикинулся горожанином и почему вообще завел разговор с простолюдинкой, зная, о своем статусе и вечерней церемонии. Во мне нет ничего, кроме разрывающего меня восторга: он такой же, как я!       – Фредерик, – с такой же ошеломлённой улыбкой поправляет юноша.       – Как скажете, мой принц. После первого поцелуя вы потанцуете со мной, Ваше Величество?       – Конечно.