Nothing New

О том, что Саша хочет прийти в ЦСКА на тренировку Марка, Софа знала давно. Не знала только, что собиралась она это сделать уже во вторник — а может, просто забыла. — Летит уже ракета твоя, пишет мне тут, — обращаясь к Марку, бодро сообщила Светлана Владимировна, когда они тренировались в зале. Почему-то стало немного обидно. Саша — любимица всех. Светланы Владимировны, Виталия Юрьевича, Станислава Владимировича, Никиты Олеговича даже... Марка, разумеется. Сашу ждут, Саше радуются, как будто она пропахала в этих стенах десять лет. Наверное, если бы Саша захотела перейти в ЦСКА, её бы приняли с распростёртыми объятиями. Только смысла в этом никакого не было. Саша приехала в перерыв. Марк тут же помчался её встречать — Софа сидела в раздевалке и слышала через закрытую дверь Сашин звонкий смех, когда они проходили мимо. Выйти, поздороваться — странно, не нужно. Увидятся ведь: Софа не сомневалась в том, что Саша захочет посидеть за бортиком, посмотреть, как Марк напрыгивает квады, стараясь улететь куда-то в космос вслед за ней. Надо же как-то соответствовать. А Софа так, на фоне покатается. Может, и пересекутся взглядами. Они же не списывались уже пару дней как. Наверное, из-за всей возни с интервью. А может, Саше уже просто не было интересно тянуть на себе это полуобщение, и, раз Саше это не было важно, Софа готова была скрепя сердце её отпустить. В ленте тиктока не попадалось ничего интересного. Открыла телеграм — по неосторожности открыла один из спортивных каналов: не собиралась ведь ничего такого сейчас смотреть и читать. Полистала лениво. Марк и Саша, Саша и Марк, комментарии самых звёздных звёзд: чудесные отношения, такие юные, такие красивые, такие сильные!.. Саша выложила вчера пару селфи, подписав их эмодзи-сердечком — лишь сильнее подогрела интерес публики. Там Саша от счастья едва ли не светилась и смеялась, а Марк тихо улыбался, будто стеснялся показывать зубы на камеру, хотя Софа знала, что у Марка такая улыбка — искренняя, настоящая — красивая. Здоровые у него зубы, нечего там скрывать. И по жизни, и по фотографиям судила: были же всякие, из Сочи там, например. Сам же он опубликовал фото с Сашей из Пекина у колец: Камила сфотографировала их в последний день. Стоят там в масках — за масками эмоций ведь не видно. Но среди этих однотипных постов в глаза бросилась вдруг фотография самой Софы с олимпийской короткой. Размытые голубые бортики уже ощущались даже как-то по-родному: вроде прошло всё, не вернуть, а вроде так много времени в Пекине провели, что казалось, что обязательно туда вернутся. Платье розовое, которое уже точно не планировала надевать, смотрелось одновременно как что-то очень своё и как что-то чужое. Из прошлой жизни. Подпись под фотографией гласила: Почему тройной аксель не помог Самоделкиной выиграть золото? Интриги, скандалы, расследования. Софа, конечно, всё понимала и без всяких статей. И вовсе не расстраивалась. Ну, разве что совсем чуть-чуть, где-то в углу подсознания. Саша — именитая, с багажом известности. Было бы странно после всех этих лет ставить её позади фигуристки, появившейся на виду только в этом сезоне. Да, Софа выиграла у неё короткую программу. Но в произвольной она ошиблась, а ещё не прыгала четверные в каскадах. Это полностью её вина. Впрочем, в комментариях к статье, которую она так и не открыла, так не считали. Трусова катала совершенно без эмоций, а Самоделкина рассказала две разные истории. Фигурное катание, конечно, не победило Какой бред! В первой части первого предложения. И во втором. Да, в произвольной Саша была сосредоточена на себе, и эмоции были тут именно её, а не образные, но в короткой же Саша выложилась так, как никогда, пусть и упала — Софа, честно говоря, пересматривала. Самоделкина без падений вторая, Трусова с падением первая, вы ищете логику? Её нет Это наверняка написал пользователь, который понятия не имеет, как ставятся оценки в фигурном катании. Который просто смотрел нон-стоп все соревнования Олимпийских игр, не разбираясь ни в одном виде спорта, но очень болея «за наших». Его мнение не играет никакой роли. Софа повторяла всё это про себя, если не словами, то мимолётными картинками, всполохами осознания, но слова комментаторов всё равно отпечатывались где-то внутри, кажется, всё-таки потихоньку сплетаясь с личным мнением. Старалась сопротивляться. Но листала комментарии дальше. Так-то правильно всё, но она же сама подарила золото своей произвольной Что там Камила спрашивала? Ты ведь… ты ведь не специально, правда? Что там Саша спрашивала? Зачем ты это сделала? — Соня! — раздался тут из-за двери голос Светланы Владимировны, и Софа резко заблокировала экран телефона, уже откладывая его в сторону, и вскочила. — Ты тут ещё? Подлетела к двери, открыла её. — Сашу встречать будешь? — улыбчиво спросила Светлана Владимировна. Очень вовремя. И Софа быстро кивнула. — Обуюсь только, — сказала она и ринулась к скамейке, под которой стояли кроссовки. Торопилась, суетилась — чтобы списать все признаки телодвижений, которые бы указывали на волнение, именно на эту спешку. Отвести подозрения. Саша с Марком уже стояли на балконе над катком. Саша что-то увлечённо рассказывала, Марк молча слушал — Софа слышала отдельные слова, но они мешались с шумом со льда и музыкой, игравшей фоном на тренировке другой группы. Когда Светлана Владимировна закрыла дверь, Саша тут же встрепенулась, повернулась к ним. — Привет! — радостно поздоровалась она с Софой, и та и не успела толком ответить: Саша уже подошла, обняла — сама, первая. Почему-то подумалось: её будто подменили. Слишком хорошо было, чтобы быть правдой. Саша отстранилась, чуть смеясь. Софа перевела взгляд на Марка — показалось, что он думал о чём-то своём. Смотрел куда-то в пол. Растормошить бы его, спросить, в чём дело — Саша же приехала! Или волновался так? Переживал, что не исполнит перед ней чисто легендарные четверные? Но ведь Марку присутствие Саши наоборот должно было придавать сил, воодушевлять его, вдохновлять — ну, Софе так казалось. Сама она не ожидала от себя на предстоящей ледовой тренировке под надзором Саши ничего хорошего. Падать не хотелось, но Софа готова была не удивляться тому, что вдруг сорвёт какой-нибудь прыжок и попросту сядет на лёд. — У тебя один выходной же? — спросила она Сашу, не придумав, что бы ещё сказать. — Да, завтра снова в «Хрустальный», — буднично ответила Саша, облокотясь о поручень. — Лёд каждый день, — попыталась усмехнуться Софа. — Ничего страшного, — подхватила её смех Саша, чуть склонив голову влево. — Мне только в радость. Интересно, говорила бы она так же, если бы на Олимпиаде всё-таки не взяла это долгожданное золото? Где эта грань между радостью и вынужденным отвращением? Что должно такое случиться, чтобы на лёд не захотелось даже смотреть больше никогда? И откуда вообще вдруг стали нарастать такие мысли… — У тебя же программа новая, да? — спросила Саша, возвращая Софу из скомканных мыслей к реальности. Интересовалась взаправду. Кто рассказал? Марк, Светлана Владимировна? А может, Камила? Они же общаются. Дружат. — Да, мы… — Покажешь сегодня? Софа помотала головой. — Пока сыро, и я… — Вот в Новогорск поедете все — там и посмотрите, — вмешалась Светлана Владимировна, аккуратно приобняв Софу за плечи. — Большая дружная компания, лагерь почти летний. Да ведь? Софа посмотрела на Марка. На миг — всего на миг — он будто ухмыльнулся. И снова — никаких эмоций. Совсем. Наверное, стоило перестать на него глядеть и высматривать непонятно что. Пора было готовиться ко льду. Светлана Владимировна как раз ушла, намекнув, что минут через пять уже точно пора собираться. — Мы вот не меняем ничего, — сказала тем временем Саша — и когда она успела стать такой разговорчивой? — Вернее, я пока ещё думаю над тройным акселем… — Ты собираешься опять его вставлять в короткую? — изумилась Софа. Хотя удивляться было нечему: она же говорила постоянно, что это — её цель. — Ну, конечно, — подтвердила этот факт Саша. Сказала так, словно Софа переспросила о чём-то очень очевидном. Каком-то общем знании. — Исправить заход только, и можно катать. — Тебе не исправляли его перед всеми прошлыми стартами, — вдруг встрял Марк, всё так же глядя в неопределённую точку — точно размышлял вслух. — Почему они сделают это сейчас? — Они — это Этери Георгиевна и Сергей Викторович? Ну, они, может, и правда не исправят, но… Саша запнулась. Так и не закончила фразу, а Марк так и не попросил продолжить. — Марк, может, пойдём уже? — осторожно предложила Софа, бросив взгляд на электронные часы на стене. — Да, давай, — согласился он и чуть ли не подскочил к двери. Софа обернулась на Сашу — но у неё, видимо, всё было хорошо. Ни тени подозрения. Не думай. Просто не думай. Это не твои взаимоотношения. Твоё дело — выходить на лёд и отрабатывать элементы. Говорила себе это мысленно на лестнице, в раздевалке и, наконец, перед бортиком, снимая с лезвий коньков чехлы. Увидела, как Саша с помощью Светланы Владимировны подключает свой телефон к динамикам — значит, будут разминаться под её плейлист. Музыкальный вкус Сашин в целом Софе нравился, так что должно было пройти спокойно. Саша накинула оранжевую куртку, села у тумбы с аппаратурой. Уже смотрела на Марка, потихоньку раскатывавшегося, пока ему что-то пояснял на пальцах Сашка Самарин. Софа мельком вздохнула и ступила на лёд. Когда на весь каток заиграла «Венера-Юпитер» Вани Дмитриенко, Софа совсем не удивилась. Ей песня уже приелась, Саше — нет. — Всё для тебя! — воскликнула она, когда Марк проехал мимо неё: Софа тоже была неподалёку, а потому услышала. В том, что Саша наверняка ассоциировала песню с собой и Марком, Софа особо не сомневалась. Вот только песня им совершенно не подходила. Ни единым словом. Как будто в ней пелось про кого-то другого. Про Москву, про Питер… Софа вращалась. Разминала тройные прыжки. Флип, лутц, каскад из тройного лутца и тройного риттбергера — уж лучше бы Саша его в короткую вставила, а не несчастный тройной аксель. Уж лучше бы она и на Олимпиаде сделала его, а не допустила падение. Тогда бы никто не писал, что она не заслужила золото, тогда бы ни у кого не было вопросов, тогда бы комментаторы не поливали её грязью, а Софа бы ничего этого не читала перед собственными тренировками, не расстраивала сама себя — тем, что всё могло быть по-другому. — Сонь, подъедь сюда! — крикнула Светлана Владимировна, когда Софа приземлила тройной сальхов и кое-как выехала. Вот-вот ноги заплетаться начнут. — Давай вот девочку, а? — сказала Светлана Владимировна. Ну конечно. Выезды не ускользнули от её взгляда. — Не как мальчик-плохиш, а как девочка. Тянула первый слог ещё так. Девочка-припевочка. Боковым зрением Софа заметила, что Саша смотрела в их сторону. Слышала всё, конечно. А ведь это про Сашу всё время говорят, что у неё не женское катание. И где они оказались теперь? С каких пор это Софа — и как мальчик-плохиш? Такое странное определение. Софа сдержанно кивнула. Кажется, пора было всё-таки пробовать четверные — может, хоть с ними она станет похожей на ту себя, какой её рисовали в статьях и комментариях. Четверные же — не Сашина собственность, правда? — Осторожно, — быстро проговорил Марк, внезапно прошмыгнувший прямо перед ней, выставив руки вперёд. Боялся, что сшибёт нечаянно, и вот — уже заходил на лутц. Софа решила понаблюдать, замерла. Оттолкнулся — один оборот, второй, третий… четвёртый. Недокрутил и упал на лёд. Коронный прыжок королевы квадов в её присутствии ему не покорился. И зачем он только на него вообще пытался сейчас идти? Ради Саши? Зачем вдруг решил вставлять его в короткую? А может, и в произвольную? — Ну ты б ещё перед нами плюхнулся, в ноги бы упал! — послышался громкий голос Светланы Владимировны. — Голова работает вообще, или всё, мозги у невесты оставил? Невесты… Саше и восемнадцати нет, какая тут невеста. Светлана Владимировна шутила, конечно, но от таких шуток почему-то коробило. Марк вроде посмеивался, подъезжая к бортику, хотя со спины не было понятно. Софа выдохнула. И стала заходить на четверной лутц — тоже. Ей — покорился. — Вот! — тут же воскликнула Светлана Владимировна и зааплодировала; Саша — тоже. — Всегда бы с девочками работала, такая красота сразу, а не это разгильдяйство. На фоне тем временем заиграла песня на английском. Приятный женский голос буквально обволакивал пространство, но различить слова никак не удавалось. Софа аккуратно подъехала к бортику, у которого уже опять стоял Марк, напротив Светланы Владимировны и Саши. Наконец стали понятны слова — it’s you and me… Ты и я. Дальше снова шло что-то непонятное, а потом — что-то про сделку с Богом. Софа осторожно приблизилась к Саше, пока Светлана Владимировна что-то объясняла Марку. — А что за песня? — решилась спросить Сашу Софа. — Эта? — как-то кивнув в сторону, спросила Саша, намекая на раздававшуюся на весь каток музыку. — Это из восьмидесятых вообще, погоди… Потянулась к телефону, повернула его к Софе. Разглядела — Running Up That Hill в исполнении Кейт Буш. Обложка ещё красивая такая, в бело-розовых тонах. А на обоях у Саши стояла фотография с Марком из Таллина, с показательных. — Так, ну мы с вами сегодня ни к чему готовиться не готовы, я правильно понимаю? — спросила вдруг Светлана Владимировна, повернувшись в их сторону, и Софа мигом отложила Сашин телефон. — Один падает, вторая отдыхает… — Это я Софу отвлекла, — тут же поспешила заверить её Саша. — Ты тут всех отвлекла, но может, оно нам и на пользу, — тепло улыбнулась Светлана Владимировна. Не злилась — только шутила. Просто могла и по-жёсткому выразиться. К манере всё-таки ещё привыкать и привыкать. — А то ты же тоже в Монпелье едешь, а у меня уже такое ощущение, что за нас всех Сашка отдуваться будет. Под Сашкой подразумевала Самарина: тот так усердно работал на льду, будто это правда ему предстояло лететь во Францию, а ведь у него следующие старты серьёзные уже вообще в следующем году быть должны были. — Мне кажется, можно позволить себе немного расслабиться, — сказала Саша. Так непривычно. Она же работает все время, и тут — такие слова. — А ты что скажешь? — повернулась Светлана Владимировна к Марку. — Что хромают четверные мои, — фыркнул он, даже как будто немного раздосадованно. — Сам себе выбрал цель всех удивлять постоянно, и сам и жалуется, — хмыкнула Светлана Владимировна. — Вон Женя Семененко, у него три четверных в арсенале, и ничего, катается. А тебе всё вон… букеты… Марк вздрогнул как-то. — Жене новое что-то ставят тоже, — вдруг сказал он, поправляя волосы. — Но что — не рассказывает. — Ну вот, работает зато, а ты… прохлаждаешься… Ханю, конечно не едет, но это же не значит, что надо до его уровня доскакивать сразу. Про Юдзуру стало известно как раз сегодня — и Софа даже успела огорчиться. Светлана Владимировна продолжала подкалывать Марка, Марк продолжал нормально реагировать — вроде как. — Ну Илья вот говорит, что он чуть ли не отдыхает обычно больше, чем тренируется, — бодро отозвалась Саша, и Софа готова была уже пропустить эту реплику мимо ушей, но… — Кто? — не поняла Светлана Владимировна. И Софа не поняла. И Марк! Марк не понял — тоже. — А, ой, — тут же растерялась Саша: сообразила, что ни про какого Илью тут ещё не рассказывала. — Илья Малинин. Мы… немного общаемся. Марк точно не понял — потому что впервые за всё время, что Софа провела, посматривая сегодня на них с Сашей, он впервые не отрывал от неё глаз. — И ты что, не знал? — удивилась на сей раз Светлана Владимировна, смотря на Марка. Он лишь пожал плечами. — Так, дети мои… — Всё нормально, — остановил её Марк. На фоне играла опять какая-то англоязычная песня, из которой Софа различила только затянутое you made me cry. — Но у них просто по-другому распорядок дня выстроен, — аккуратно продолжила Саша. — Вроде успевает всё отработать. — И как он там настроен? — спросил Марк. — Как… бог квадов? — то ли ответила, то ли спросила Саша. Софе показалось, что в воздухе повисло какое-то напряжение. А может, она сама его и придумала. — Маркуш, ты только Иисуса сейчас в бога квадов не превращай теперь, а то это богохульство уже, — в очередной раз мягко вмешалась Светлана Владимировна, и Марк засмеялся. Чуть ли не первый раз за этот странный день — искренне. Хотелось выдохнуть. Перестать думать. Наверное, такое достигается работой. — Попробую риттбергер, — предупредила Софа и развернулась обратно ко льду. Четверной риттбергер она приземлила, всё равно вспоминая Олимпиаду, статьи, видео в соцсетях, Сашин вопрос в гринруме, пьедестал — всё и сразу. Зажмурилась, открыла глаза, поехала снова к бортику. — А можешь включить снова ту песню? — попросила она Сашу. — Конечно. Почему-то показалось, что она сможет придать сил. — Я, кстати, кавер на неё слушала в Пекине, — сказала Саша, когда уже включила. И улыбнулась так, что стало немного не по себе, и Софа, быстро кивнув, отвернулась. И решила — надо будет потом посмотреть перевод.