Чат: "Добро пожаловать в дурдом!"

В доме предновогодняя суета. Чтобы не повторять то, что было в прошлом году, когда все готовились к празднику в попыхах, вся компания начала готовиться за неделю до события. И сейчас, когда не нужно было стараться всё успеть в ближайшие дни, ребята наслаждались хлопотами и весело проводили время. В данный момент Гоголь оживлённо рассказывал про традиционные русские блюда на этот праздник. — Погоди-погоди, вы накрываете селёдку шубой и едите это? — удивленно вылупил глаза Тачихара. — Да нет. Просто блюдо так называется. Это обычная селёдка вместе с картошкой, луком, яйцами, майонезом и свеклой. И всё вместе это очень вкусно! — А почему по-нормальному называть нельзя было? Гоголь закатил глаза. — Ну потому что. Я знаю, что ли? — Селёдка то ладно. Но вы правда едите желе из мяса? — спросил Куникида. — Ты просто не пробовал холодец, поэтому так говоришь! — протестует Гоголь. — И вообще, разве вы не добавляете в персиковое желе лепестки сакуры? — Ты его не пробовал! Это вкусно! — Так а я тебе про что?! Сначала попробуй! — Желе из мяса – это извращенство! — Пихать сакуру куда не попадя – вот, что извращенство! — Вы буквально пьёте чайный гриб и едите чистый жир! — На сало не гони! — Про гречку я вообще молчу! — Чем тебя гречка не устроила?! Это русское достояние! — Такое себе достояние… — Да я тебе!.. Гоголю помешала договорить рука, которая легла на его плечо и потянула на себя. — Дост-кун?.. — Не спорьте по пустякам. У каждых народов свои традиции. Вполне нормально, что традиционные блюда одной страны не придутся по вкусам всем жителям другой. Все привыкли к разной еде, и нет ничего плохого в том, что у нас такие разные вкусы. — спокойно разрешил спор Достоевский. — Дост-кун… Ты настоящее ангельское творение! Нет, ни одно божество не сравнится с тобой. Ты и есть сам Создатель нашего грешного мира. — Николай, видимо, проникся речью своего жениха. — Ох, душа, не преувеличивай. — легонько улыбнулся Фёдор. — Эм… Ты прав, Фёдор. Я слегка погорячился. Не хотел оскорбить ваши традиции. — подал голос Куникида, неловко поправляя очки. — Всё в порядке. — ответил Достоевский, но потом заговорил обманчиво спокойным тоном, от которого веяло холодом: — Но вот за гречку ты мне ответишь. Куникида моргнул и попятился назад. — Я честно не хотел… — Поверю, когда съешь тарелку гречневой каши. — всё также спокойно говорил Достоевский, ступая вперёд, когда Куникида делал шаг назад. — А может не надо?.. — Ну куда же ты убегаешь, Доппо? — Я ПРАВДА БОЛЬШЕ НЕ БУДУ! Дазай, который только что спустился с лестницы и увидел, как Куникида убегает от идущего в быстром темпе за ним Фёдора, удивлённо поднял бровь. — Что тут такое происходит? Впервые вижу, как Куникида так трусливо от кого-то убегает. — Куникида затронул запретную тему русских блюд. — усмехнулся Тачихара, пока Танидзаки снимал происходящее на камеру. — А, так ему никто не сказал, что при Фёдоре не стоит оскорблять странные русские блюда? — Дазай, я всё слышу. — послышался голос Достоевского из кухни, на что Дазай издал громкий смешок. — А разве не ты должен был ему сказать? — спросил Тачихара. — Ой, и правда. Как я мог забыть, надо же? — даже не пытаясь скрыть довольную ухмылку, сказал Дазай, на что Тачихара весело закатил глаза. Дазай повернулся к Гоголю, который стоял на месте и глазами-сердечками наблюдал за Фёдором. — А с Колей чего? — Наверное, думает о том, как ему повезло с женихом. — пожимает плечами Танидзаки. — Боже, он идеал. И это мой жених, ну что за везение! — тут же послышалось со стороны. — Блин, Джуни, ты меня пугаешь… — Мичидзо недоверчиво оглядел парня. — Да ладно тебе, Тачи, неужто испугался, что Дазай на меня плохо влияет? — Танидзаки явно от этого веселился. — А вот теперь не смешно. Прекращай мысли читать. — Если бы я и мог это делать, то твои бы точно не читал. — Чего это? — Потому что у тебя в голове всякая пошлятина. — Вот только виноват в этом ты. — Не моя проблема, что у тебя спермотоксикоз. — Вообще-то твоя! Дазай ещё понаблюдал за спорящими парнями и пошёл к входной двери, потому что они с Чуей хотели сходить за ёлкой, в этот раз искусственной. Гоголя Осаму решил не дёргать, фиг он с ними без Фёдора теперь пойдёт.

***

До праздника ещё целый день, а у ребят уже всё готово. Все довольны своей работой, которая происходила без спешки и боязни не успеть. Ёлка, может, и была меньше, чем в прошлом году, но от того не менее красивая. Повсюду украшения, ни одна комната не осталась без внимания. Ну, почти ни одна. — У Ники в этом году, видимо, новогоднего настроения нет. — предположил Гоголь. Девушка ни разу не спустилась к ним, пока они украшали дом, а если её намеренно просили помочь, то она делала это без всякого энтузиазма, просто потому, что не хотела показаться лентяйкой. — Судя по всему. — согласился Тачихара. Все, кто также стояли рядом, как по команде обернулись на Арису. — А я что? Идите и спросите сами. — сказала Ариса, ретируясь из гостиной, а то мало ли ещё пристанут. — Ну и кто пойдёт? — спросил Тачихара. В ответ тишина. А потом все резко посмотрели на Мичидзо. — Не-не, я бессмертный по вашему? — И что предлагаете? Просто так оставить? — возмутилась Йосано. — Не маленькая девочка. Сама со своим настроением разберётся. — спокойно сказал Дазай, за что на него сразу налетела женская сторона. — Ты издеваешься? В праздник никто не должен грустить! — Предлагаешь пустить на самотёк? Большего не ждала… — Это несправедливо! Раз мы стали ближе друг к другу, то должны заботиться о каждом. Даже о Каджи. — Так, стоп, а я тут причем? — Да помолчи ты! — Слышь, Наоми, я тебе… — Прекратите! — остановил всех Фукудзава и посмотрел на Дазая, давая ему слово. — Спасибо, директор. — Дазай оглядел всех и вздохнул. — Понимаю ваши психи по этому поводу, но я был у неё недавно. И сейчас мы ей ничем не поможем. Боюсь, только хуже сделаем. — Дазай сделал паузу и оставшиеся слова пробурчал под нос. — А если будем пытаться, то она опять почувствует себя Мери Сью, которой необходимо внимание несуществующих персонажей, что ещё больше усугубит её состояние… — Ты вообще о чём? — изогнул бровь Тачихара. — Да так. В общем, оставьте пока, как есть. А я пошёл. — Куда это? — спросил Чуя. — Мы с Одасаку встречаем Анго в аэропорту. Я же обещал, что следующий Новый год мы проведём вместе! — объяснил Дазай, когда они с Одой уже стояли у двери. — Осторожнее. — вздохнул Чуя, зная тягу Дазая к приключениям на пятую точку. — Не волнуйся, радость моя, всё будет хорошо! — с этими словами Дазай ускакал за дверь, пока в него не прилетело что-нибудь тяжелое. — А, кстати, Лёня же тоже хотел прийти. Вместе с родителями. — сказал Танидзаки. Все с удивлением посмотрели на него. — Что, вы не слышали? Когда он заходил к нам в гости на днях, Ариса предложила ему привести родителей к нам и отпраздновать. — Нужно пойти и на них приготовить… — ойкнула Коё, и вся женская половина вызвалась помочь. — Джуни-и-и, почему ты раньше не сказал? — промычал Тачихара, роняя голову на плечо парня. — Я думал, вы в курсе… — Спокойно, наши дорогие хозяйки всё успеют. — улыбнулся Мори. — Если бы ты помог, Огай, а не разглагольствовал, то мы бы справились быстрее. — послышался недовольный голос Коё. — Бегу-бегу… — тут же отозвался Огай, которого Фукудзава потащил на кухню. — А работы ещё много, оказывается… — вздохнул Тачихара, пока Танидзаки ободряюще хлопал его по плечу. — Дост-кун, Дост-кун, в прошлом году у нас не получилось затащить всех под омелу, но в этом мы точно должны это сделать! — Николай был целиком и полностью настроен на свершение своего плана. — Я надеюсь, что первыми, кто попадёт под мнимое влияние веточки омелы, будем мы с тобой, не так ли? — Достоевский невесомо подцепил пальцами подбородок Коли, заставляя смотреть прямо в аметистовые глаза. — Ах, Дост-кун, но разве ж нам нужна для этого омела? — Гоголь потёрся подбородком о длинные изящные пальцы, которые тут же обхватили его щёку. — Конечно не нужна. Но разве она не добавляет некой атмосферы? — Ты как всегда прав. Самые одинокие, то бишь Шибусава, Каджи, Куникида и Сигма, стояли поодаль от этой сладкой парочки и показательно морщились. — Почему в этом доме перестали соблюдаться правила закрытых дверей? Если уж так невтерпеж, то идите в комнату. — пробурчал Каджи. — Что у кого болит, тот о том и говорит. — философски подметил Шибусава. — Помалкивай, а. — По-моему, нам уже пора перестать удивляться… — вздохнул Сигма, Куникида согласно кивнул. — Вы всегда можете сойтись друг с другом, а мы всегда готовы вам помочь. — как из под земли, рядом с парнями оказалась Наоми, улыбаясь в тридцать два зуба. Парни переглянулись и разбежались в разные стороны со словами: «Нет, спасибо!» — Да тьфу на вас… — Наоми пошла обратно на кухню, успев показать смеющемуся с неё Тачихаре средний палец.