На носу середина ноября. Природа готовилась к холодам и все листья перенеслись с деревьев на землю, оставляя ветки голыми. Хотелось
завернуться в теплый плед и, заварив кружку горячего шоколада, остаться дома. Но звонок будильника напоминал о загруженном четверге.
Сегодня после четырех пар, две из которых химия, должны быть дополнительные. Собрав рюкзак, надев серую теплую толстовку поверх слегка прозрачной рубашки, темно-серые джинсы и не забыв перекусить и умыться, я направился в универ.
Заходя на двор школы, заметил паркующийся спорткар. Желая не надоедать своему учителю еще больше за сегодня, я быстро зашел в здание.
Индивидуальные вместе с посещением дополнительных дали отличные результаты. Моя успеваемость, как и знания, стала лучше. Однако, чем больше я изучал предмет, тем больше понимал, что это не мое. Да и подколки со стороны педагога, заставляющие иногда краснеть со стыда, уменьшали интерес к
предмету. Хотя это ложь. Шутки Якова, несмотря на всю их сатиричность и подлость, приелись, и изучение химии без них уже не получалось.
Подсев к Дорис, я заметил ее взбудораженное состояние. Нет, она обычно всегда энергична, но в этот раз это доходило до нервозности. Присоединившись к беседе, я понял, что случилось.
Один из парней с давней вечеринки пригласил ее «погулять». Девушка взволнованно пыталась выпытать из беловолосого информацию, но тот не особо ей обладал.
За время нашего разговора зашел Яков, благодаря которому аудитория с начала года пропахла кофе. Спустя пару минут к нему подошел Ганс. Дорис, заметив переключенный интерес, проследила за моим взглядом.
— Э-эй, Омен, ты чего? — Она искренне пыталась меня понять, но я и сам себя не понимал в этот момент.
— Да так, задумался. Так что ты думаешь, запланировал Том? — Вернувшись к разговору, я переключил на него все свое внимание.
Занятия проходили в легком темпе, вероятно из-за понимания, что мы не осилим большое количество нагрузки. Иногда закрадывалась мысль, что после проверочной за тот год, Яков специально провел только одно занятие, прикинувшись неготовым. Возможно, он просто постепенно вводил нас в изучение химии, а не просто заставлял зубрить.
Это были всего лишь теории, но они были.
Многие полюбили химию после смены педагога, но некоторые нарочно ее пропускали. Их оценки пошли ко дну вместе с небольшим количеством знаний. К примеру Оливер, пребывающий на занятиях только пару раз в месяц. Парень все же отлынивал от занятий, но сохранял какую-никакую успеваемость.
Но стоила она дорого, так как Яков отыгрывался по полной. В эти моменты я даже сочувствовал Оливеру. Другие же, несильно разбирающиеся, но интересующиеся, легко наверстали упущенное.
После той ситуации с Руф, девушка меня избегала, но я и не лез. Это их дело, не касающееся меня.
Мы с Лиеном и его компашкой начали больше общаться. Теперь традиционно собираемся по пятницам в кафе. Но не пить, а культурно проводить время. Так сказал Том, предлагая ходить в кафе хоть раз в неделю. В начале все пытались отлинять от этого, но позже смирились с судьбой и целеустремленными Томом и Дорис.
Так как это была пятница, я из-за индивидуальных по химии присоединялся к ребятам позже. Не хотелось заставлять ждать Дорис и Элиаса с Гансом.
А, и самое главное, я устроился на работу. В то самое кафе. Оно находится недалеко от универа, что гораздо упрощает возможность добраться.
Деньги, откладываемые на машину, постоянно увеличивались в количестве. Но такую покупку я позволить пока не мог.
Закончив с учебой, я распрощался с ребятами и пошел сразу в кафе на смену. Строгий дресс-код кофейни заставлял носить рубашки. Это один из минусов, но не самый худший.
Поздоровавшись с Вольфгангом, администратором кафе, я закинул рюкзак и толстовку в кладовую и пошел собирать заказы, сменяя другого официанта.
Заведение было выполнено в светлых, розоватых тонах. По краям у окон стояли удлиненные белые столы с широкими диванчиками вишневого цвета. По центру располагались круглые небольшие столики для пары человек с изящными, посеребрёнными стульями.
Ощутив на себе цепкий взгляд, прожигающий спину, я обернулся в сторону наблюдающего.
Ноги немного подкосились, но я устоял, не позволяя подносу упасть. Вот он, еще один минус. Самый главный.
Два ледяных агата пробежались по мне, чуть задерживаясь на полупрозрачной рубашке. Я выдавил невинную улыбку, которая осталась без взаимности.
Педагог, прикусив потрескавшуюся губу, все также равнодушно увел взгляд на свою собеседницу, но улыбнувшись ее шутке. Брюнетка двадцати трех-двух с густыми, кудрявыми, длинными волосами сидела рядом с преподавателем, чуть склонившись в его сторону корпусом. Глубокое декольте с того ракурса открывало явно хороший вид.
Выставив ожидаемые блюда на соседний столик, я пошел принять заказ. Желание побыстрее управиться и больше к этому не возвращаться глубоко сидело в голове. Встречать знакомых при смене довольно неприятное занятие. На прошлой неделе обслуживал Хельгу, пришедшую с каким-то высоким брюнетом.
Он выглядел как бы брутально, но его физиономия была слишком серьезной, и без смеха смотреть было нельзя. Девушка за весь ужин не улыбалась и не пыталась как-то вести диалог. Бедный парень тащил все на себе. Больше они не приходили вместе.
— Добрый день, что будете заказывать? — Я вежливо улыбнулся, секунду глядя на пару, и уткнулся в блокнот.
— Мне, пожалуйста, капучино и рулет с клубникой. — Я перевел взгляд с девушки на мужчину, ожидая его.
— Двойной эспрессо.
Приняв заказ, я быстро удалился. Кто вообще пьет крепкий кофе на ночь? Теперь понятна причина наличия синяков под глазами. Спустя пару минут я отдал заказ и вернулся к остальной работе. За счет того, что многие заканчивали в это время работать, было много посетителей.
Выслушивая очередного, все еще решающего, клиента, я отвлекся на смех со стороны столика педагога. Девушка хихикала, мило улыбаясь своему визави, пока тот ей что-то тихо рассказывал. Хоть на светлых губах и была самодовольная улыбка, но агаты оставались покрытыми льдом.
Видимо, она не близкий для него человек. Для чего мне данная заметка, понять не мог. Спокойно отвернувшись обратно, я предложил пару вариантов блюд клиенту и взяв наконец этот заказ, ушел за стойку.
Взгляд периодически бежал в сторону Якова. Любопытство и заинтересованность брали верх над логикой и смыслом. Пара вела спокойную
беседу, разбавляемую иногда шутками педагога. Девушка ярко улыбалась или густо смущалась на них. Однако продолжала сокращать расстояние между ними. Спустя некоторое время в ход пошли касания. Брюнетка положила свою ладонь на чужую. Пальцы побежали к краю перчатки.
— Вальтер, прекрати халтурить. Пятый столик тебя ждет. — Я подскочил
от неожиданности и во все глаза смотрел на подкравшегося, негодующего Вольфганга. Взгляд метнулся в сторону педагога, на руках которого все еще оставались перчатки, а девушка его больше не трогала и неловко потупила взгляд. Будто ее отчитали.
— Да, прости, сейчас обслужу. — Протараторил я и направился к пришедшим клиентам. В голове крутился вопрос: что это было? Проморгал одну секунду и упустил все. Посмотрел в ту сторону. Пара также болтала, но брюнетка уже не сидела рядом, а сохраняла небольшую дистанцию, продолжая, как видел, интереснейший диалог.
Вечер проходил насыщенно. Клиентов был целый поток, поэтому спустя некоторое время, кинув взгляд на тот столик, обнаружил, что оттуда уже ушли.
Закончив смену к двенадцати, я попрощался с Вольфгангом и отправился домой. Сделав основные предметы, завалился спать.
Несмотря на короткий сон, я ощущал прилив сил. Во-первых, сегодня пятница, во-вторых, это означает приближающиеся выходные, ну а в-третьих, мне сегодня идти в кафе в качестве клиента, а не рабочего.
Надев бежевый теплый джемпер с темно-серыми джинсами и накинув черную куртку с шарфом цвета шоколада, я направился в универ. Выйдя на улицу, я вдохнул полной грудью, радостно встречая первый снег. Каждый год он идет, но каждый год как первый.
Я улыбнулся сложности своих мыслей, искрясь как ребенок.
Спустя две ужаснейшие пары биологии мы с Элиасом, Гансом и Дорис устроились в столовке.
— К-кто-нибудь знает, что сегодня с п-проф-фессором Я-яковом?
— Нет, а что случилось? — Дорис удивленно приоткрыла рот, видимо, переживая за педагога.
— К-когда мы шли с Элиасом п-по коридору, заметили, что он выглядит не с-самым л-лучшим образ-зом.
— Скорее он выглядел как ходячий труп. — Тихо добавил Элиас.
— Д-да.
— Может у него что-то случилось? Вдруг кто-то умер? А профессор переживает потерю? Или проблемы в личном плане? А может, на работе? — Девушка начала нагонять ужаса, представляя самое плохое, ухудшая настроение Ганса.
Молча смотря на ребят, я обдумывал вчерашний вечер в кафе. Заболевающим или несчастным преподаватель тогда не выглядел.
— От ваших теорий ситуация никак не изменится, верно, Вальтер? — Позвал меня Элиас, вырывая из размышлений и смотря в мою сторону.
— Д-да, мы все равно сейчас ничего не сделаем. Я уверен, что преподаватель сам прекрасно решит свою проблему.
Беловолосый потрепал Ганса по плечу в жесте поддержки.
Спустя еще две пары я отправился к кабинету химии. Постучавшись и дождавшись разрешения войти, я прошел в комнату. Жизнь все-таки чему-то научила.
Преподаватель сидел, углубившись в бумаги за рабочим столом. На его лице была надета маска, которая чаще висела на ухе, даже во время лабораторных.
Я привычно подошел к парте напротив и сел, доставая пенал с тетрадью, заведенной специально для индивидуальных. Педагог, достав какую-то из работ в ящике, протянул мне.
— Сегодня работаешь самостоятельно, закрепляя наработанное. — Даже не подняв на меня взгляда, мужчина продолжал возиться в бумагах. Забирая листы, я ощутил холод чужих ладоней, одетых в перчатки.
Сев на место, я углубился в работу. Но отвлекся.
Я исподлобья рассматривал преподавателя, которого немного потрясывало. Кожа из-за своего мертвенно-бледного оттенка только при ближнем рассмотрении выдавала болезненный вид. А синяки под глазами на ее контрасте только подтверждали предположение.
Этот идиот с температурой приперся на работу. И сейчас он в неотопленном помещении сидит в тоненькой рубашечке, расстегнутой к тому же.
Я недовольно поморщился. Неужели людям не сидится дома? Ну не придет он один день, что с того? Метеорит на землю упадет? Зарплату отнимут за «прогул»? Все студенты забудут пройденные темы? Нет. Зато сейчас его трясет от холода, а парень задерживается на работе, копаясь с бумажками и занимаясь отстающими. Точнее, насколько я знаю, отстающим.
— Что вы тут забыли? — Скрывая раздраженность за усмешкой, спросил я. Педагог наконец поднял на меня взгляд, пытаясь понять ход моего мышления.
— Шпион, ты пришел сюда работать, поэтому уткнись в задания и работай. — Усмехнувшись аналогично мне, ответил.
— Вас уже трясет от холода, а вы тут торчите с этой… макулатурой. — Показал ладонью на стол педагога. Все же недовольство прорывалось в голосе, и разумеется, он это видел.
— Немо, тебя это никак не касается. — Голос стал строг и холоден, намекая не лезть не в свое дело. То есть чокнутый он, а виноват я? Закусил губу, осознавая оплошность. Он мой преподаватель, не больше. А я со своей ненужной критикой только действую на нервы.
Тихо выдохнув, я углубился в самостоятельную в моих руках, иногда поглядывая на преподавателя. Возможно надеясь, чтобы он не окочурился. Спустя
тридцать минут я, закидав вещи в рюкзак, положил тест на стол педагога и сунул
руки в карманы. В одном нащупал конфету. Вероятно, она тут лежит с сентября, но ничего страшного с сосульками и через пять лет не случится.
Яков бегло просмотрел мою работу. Я уже давно перестал волноваться, перестав ощущать ошибки, как что-то ужасное. Скорее, как точку роста. Кстати, благодаря, как раз, именно педагогу, вдалбливающему это мне, когда я со страдающей физиономией в прямом смысле утыкался в учебник, жалуясь
на свою неудачную голову, написавшую плохо тест. Да, понимать все сразу у меня
не получалось.
— Неплохо, мистер шпион. — Отложив мою работу, педагог поднял взгляд на меня. — Можешь идти. — Голос отдавал хрипотцой, выдающей простуженность. Подметил я это только сейчас. Стало не только стыдно за задерживание, но и злость накатывала за такую беспечность к своему здоровью. Плевать кем он мне приходился, это просто безответственность.
— Надеюсь увидеть, как вы в здоровом состоянии будете обучать нас в понедельник. — Мой голос сквозил детской обидой, как я не старался ее подавить.
Выложив на стол педагога леденец, который почему-то был с кофейным вкусом, быстрым шагом вышел из кабинета, под задумчиво-настороженный взор непроглядных глаз. Как вообще можно есть кофейные леденцы? Кажется, Яков теперь будет думать, что я хочу его отравить, так как эта вещь отвратительна по вкусу. Стало неловко.
Не желая обдумывать произошедшее, я быстро добрался до кафе. У входа стоял курящий Лиен, который заметив меня радостно улыбнулся. Мы поздоровались и немного постояли на улице.
С Лиеном у нас оказалось много общего, кроме универа. Пара походов в кино, любовь к карамельному попкорну и сопливым мелодрамам с комедиями нас сдружили.
Однако иногда я подмечал скрытые взгляды в мою сторону, откликаясь на которые, получал смущенную улыбку.
— Слушай, Вальтер, а ты никуда на зимние каникулы не уезжаешь? — Лиен задумчиво смотрел вдаль, затягиваясь сигаретой. На его щеках был небольшой румянец, все же на улице было действительно холодно в последнее время.
Немного поежившись, я начал изучать Лиена взглядом.
Мои отношения с семьей довольно натянуты. После поступления мы реже общались, но они скидывали деньги на проживание. Однако эти самые деньги и были одним из способов контроля.
«Пока делаешь то, что нужно, живи как хочешь, Вальтер.»
Меня неприятно передернуло от воспоминаний. Нащупав в кармане кошелек с собственноручно заработанными деньгами, я вернулся в
реальность.
— Боюсь, на пару дней уехать придется. — Лиен тихо выдохнул, видимо расстроившись. Заметив, что я смотрю, парень на секунду смутился и запустив ладонь в волосы, слегка улыбнулся.
— Мы с ребятами хотели устроить вечеринку в честь наступающего года. Однако некоторые уезжают, поэтому можем отметить после всеобщего возвращения.
— Отличная идея. Я точно в деле.
Поболтав еще пару минут, мы зашли в кафе, присоединяясь к ребятам. Я поздоровался с Вольфгангом, который создавал ощущение вечно здесь сидящего, и подсел к друзьям.
Вечер был наполнен шутками и весельем. Если не считать разбитой Лиеном кружки какао, все проходило довольно мирно.
Элиас с Гансом болтали на какие-то свои темы, периодически присоединяясь к общему обсуждению. Том пускал шутки налево и направо, веселя Дорис, а я, Лиен, София и Сэм обсуждали предстоящий праздник.
Вероятно, на всех нас так повлиял первый снег.
Выходные прошли незаметно. Пара смен в кафе, домашка и просмотр комедии «Один дома». Все-таки снег выпал, верно?
Зайдя в кабинет химии, я сразу посмотрел в сторону преподавательского стола. В нос ударил приятный запах кофе. Надо же, живой. Все также копается в бумажках, игнорируя рядом стоящий, остывающий напиток. Иногда казалось, что преподаватель наливал его только для аромата.
Сам педагог был одет в белую рубашку и черные джинсы, добавив переливающуюся цепь с часами. Перчатки и маска оставались неизменным атрибутом. Сложно было одеться потеплее? Еще три дня назад трясся от холода, а сейчас сидит тут в тонкой рубашке.
— Доброе утро, профессор Яков. — Я встал напротив педагога, невольно изогнув губы в мягкой улыбке.
Мужчина скрестил пальцы, положив на них подбородок, глядя на меня. На его лице, как и в прошлый раз, красовалась маска — Как ваше самочувствие?
— С чего такая заинтересованность, мистер Немо? — Преподаватель склонил вбок голову. Даже из-под маски слышалась наглая ухмылка. Как после такого отношения к себе вообще волноваться о его здоровье? Какого
черта я вообще ввязываюсь?
— Как говорилось мною ранее, хотелось бы видеть, как вы обучаете нас в рассудке, а не на больную голову. — Я нарисовал невинную улыбку, смягчая выражение. Яков закатил глаза на такое ехидство с моей стороны.
— Не переживайте, Немо. К вам я буду придираться особенно здраво. — В черных агатах играла насмешка. Уверен, под маской явно находится плотоядная улыбка.
— Вот переживай за вас после этого. — Недовольно пробубнил я
и направился к своей парте.
Ребята уже были в классе. Подсев к нашей компашке, Ганс теперь сидел рядом с Элиасом.
В середине пары мой телефон начал вибрировать от приходящих смс.
— Разрешите выйти. — Доставать телефон на занятии у Якова было сродни самоубийству. Он буквально видел каждого сидящего в телефоне. Доходило до решения сдачи сотовых до конца занятия, но договорись больше их не
вытаскивать.
Может поэтому мы начали понимать химию?
— Идите, Немо. Но не потеряйтесь в коридорах как в прошлый раз. — Преподаватель довольно глядел на меня, пока по классу пробежался смешок.
Учитывая прошлую ситуацию, могу сказать, что помогал человеку. Какая-то первокурсница потерялась в кабинетах и планировала выплакать все слезы, заливая пол этажа, а я просто проходил мимо. Успокоив ее, я выудил из нее номер кабинета и проводил до него. Заняло это сорок минут.
Выйдя в коридор, я достал телефон, просматривая сообщения.
Лиен:
Привет
9:37
Лиен:
*Данное сообщение удалено*
9:38
Лиен:
В эту пятницу показывают тот фильм в 4. Не хочешь сходить?
9:38
Премьеры этого фильма мы ждали еще с середины Сентября и не сходить на него грех. Черт, придется пропустить индивидуальные, чтобы пойти. Но мои знания стали лучше, думаю, Яков сможет понять ситуацию.
Вы:
Я не могу от такого
отказаться: -)
9:40
Лиен
Так и знал, что ты это скажешь: -D
9:41
Лиен
Тогда в 3.45 у кинотеатра
9:41
Приглашать кого-то из ребят бесполезное дело. Элиас с Гансом предпочтут более научно-фантастическое кино, а Дорис, я уверен, захочет побыть больше с Томом. Общение этой парочки значительно улучшилось. Даже закрадывается идея об их отношениях.
Вернувшись в класс, я периодически думал о предстоящем фильме, но решил сконцентрироваться на химии. Преподаватель, видимо заметив мой настрой, начал чаще спрашивать, возвращая с небес на землю.
