Вишня, кофе, сигареты

Спустя секунд тридцать мужчина, приподнявшись на локти, неспешно примкнул губами к моим. Ладони зарылись в лохматые жесткие волосы, пока губы реагировали на каждое движение чужих. Дыхание перехватывало от произошедшего, а мысли путались. Спустя пару секунд Яков сидел на мне, не желая отстраняться от моих губ. Движения были резкими и жаркими, заставляя таять в чужой власти. Мои ладони устремились под хлопковую футболку, сжимая легко ощущаемые ребра. Яков навис надо мной, опираясь на расположившуюся рядом с моей головой ладонью, и лукаво смотрел. Господи, если сейчас пойдут еще одни саркастичные шутейки, я не выдержу. Видимо, мое лицо уже выражало достаточно негодования, чтобы порадовать парня и дать возможность продолжить. Заскучавшие на чужой талии ладони начали стягивать чужую футболку. Яков усмехнулся, заметив мой открыто изучающий взгляд и закушенную губу. В основном наш секс проходил без полного раздевания или в позах, в которых рассматривать чужую фигуру было практически невозможно, поэтому было необычно видеть парня раскрытым. В душевном смысле особенно. Холодные губы легли на шею, исследуя и оставляя обжигающие следы, которые еще долго будут сходить, запечатлеваясь багряными пятнами. Мысль, что это может считаться обозначением своей территории, сладко закрадывалась в голову, которую я откинул, тихо постанывая. Прикрытые глаза еще больше позволяли погружаться в мир ощущений. Пуховые подушки с воздушным матрасом, который слегка прогнулся под общим весом, сатиновая простынь, сжимаемая одной ладонью, пока вторая держалась за жесткие серебряные волосы, лохматя еще больше, морозные руки, впившиеся в бока, и распаленные губы, скользящие уже по ребрам и ниже, предварительно задрав футболку. Сидящий сверху мужчина распугивал все мысли в сознании, буквально вгоняя в реальность происходящего и заставляя проживать этот момент. Легкий ветерок из приоткрытого окна гулял по комнате, смешивая запах ночной свежести с ярым ароматом сигарет. — Так и будешь лежать бревном? — Закатив глаза, тяжело, а именно настолько позволяло сбитое дыхание, выдохнул, слушая ехидный голос. Яков нагло смотрел на меня, опираясь ладонями на мои согнутые и разведенные колени. Видимо, такие шутки являются еще одним видом садизма. Или БДСМ-а. В этом лучше он разбирается. — Чего ты хочешь? — Надеясь пропустить диалог, уставши ответил я, облокачиваясь на локти и смотря в черные омуты, которые самодовольно смотрели на меня. — Как чего? Классика, Немо. Любимая и неизменная. Ты, как литератор, точно должен знать. — Усмехаясь, в очевидном тоне проговорил Яков, пока агаты стреляли детским злорадством. В который раз закатив глаза, перевернулся на живот, становясь на колени. Руки схватились за спинку кровати, как раз в тот момент по еще не зажившей коже пролетел звонкий шлепок, заставляя податься вперед и сжав губы, издать резкий протестный выдох, вызвавший бесстыжий смешок. Ладони тоже сдавили изголовье сильнее, поддавшись порывистому напряжению тела. Спустя пару секунд белье со штанами стали стянуты. — С растяжкой или без? — Уже в более мирном тоне спросил Яков, мягко оглаживая ледяными ладонями не зажившую от недавних взаимодействий с кожаным ремнем кожу. — Без. — Негромко, но твердо ответил я, смотря перед собой. Руки продолжали крепко держать изголовье, а белое дерево кровати практически сливалось с белой стеной. Стиснув челюсть, удержался от порыва двинуться вперед. Ладони слабо уперлись в спину, а у шеи губы с нежностью охлаждали кожу, перенимая внимание на себя. Он не вошел до конца, давая мне время. Следом пошли неспешные движения, приносящие не только слабый дискомфорт, но и тянущее удовольствие. Изрезанные ладони расположились поверх моих, накрывая собою, пока губы не отрывались от шеи, мягко покусывая. Тихие стоны постепенно сменялись на небольшие вскрики и просьбы об ускорении, а кровать билась об стенку, поскрипывая. Ебал я этот классический сюжет. Хотя, учитывая мое положение, он меня. — Еще… -Низко выдохнул я, подаваясь назад и выгибаясь в спине для бо́льших ощущений. — Нетерпеливый мальчик Немо. — Раздался хрипловатый неторопливый голос, заставляя сладко стянуться узел в животе. Движения стали более резкими и напористыми, а воздух вокруг пылал, поджигая внутренние органы. Вырвался тягучий стон, а руки буквально впились в деревяшку под ладонями. Дышать уже не получалось, тело тряслось не только от толчков, а организм отказывался работать. В голове же был лишь прокуренный чарующий голос, отдающийся эхом. — Мой сладкий мальчик Немо. *** Досадно вдохнув, резво поднялся с кровати и шаркая по темному паркету, пошел на кухню. — Яков! — С порога выкрикнул я. Парень спокойно обернулся, а на лице было надменно-вопросительное выражение. Футболка продолжала отсутствовать, что привлекало взгляд, который вызвал чужую усмешку. Есть теория, что мое вчерашнее замыкание стало причиной ее не надевания. Только теория. — Мы с тобой встречаемся! — Уперев руки в бока, утвердительно произнес я. Послышался смешок. — Это вопрос? — Бесстыже произнес Яков, облокачиваясь ладонями на столешницу и склонив голову по-кошачьи. Ехидство играло в агатах, а Яков прекрасно знал, что это не было вопросом. — Это утверждение! — Мое мнение не учитывается? — Нет. — Отрезал я, уже зная его. — Вы сами подписали себе смертный приговор, мистер шпион. — Да, и уже очень давно. — Подойдя и обняв мужчину за шею, с мягкой улыбкой проговорил я. Холодные ладони легли на талию, но на лице продолжала играть ухмылка. — Последние слова? — Я замер. — Умру я, Яков, только без тебя. — Ни один мускул на чужом лице не дрогнул, а черные агаты смотрели будто в душу. Казалось, что парень перестал дышать. — По-другому никак. — Закончив свою мысль, подался вперед, склоняя голову и касаясь бледных губ. Пару секунд Яков не отвечал, но следом перенял инициативу, прижимая ближе. По коже бегало приятное тепло солнечной кухни, а также тепло, исходящее из груди. В голове мысли уже не копошились, а сердце начало биться быстрей. Я практически повис на мужчине, который не отрывался от моих губ, по-собственнически целуя и нежно покусывая. Не знаю, спустя сколько времени мы друг от друга оторвались, но оно пролетело незаметно, заставляя желать повтора. — Ты опять хотел меня отвлечь, шпион? Не вышло. — Сняв мои ладони с себя, Яков, усмехаясь, еще больше растрепал и так взлохмаченные волосы и развернул меня за плечи, лицом к выходу. — Давай, дуй в ванную, я займусь завтраком. — Да больно надо было. — Закатив глаза, направился в ванную комнату, желая поскорей вернуться в чужие объятия. *** Уйма тетрадей на кухонном столе невероятно бесила, а убрать руки не доходили. Тупая лекция по химии выводила. Какого черта я ничего не понимаю? Завтрашний экзамен по мере приближения вызывал панику, а осознание, что ты ничего не знаешь, приводило в ужас. Я все это прекрасно знаю. Все это проходил. Но почему не могу вспомнить? Решить? Как так случилось? Отставив кружку черного чая, уже остывшего до температуры льда, тыкал по клавиатуре, перелистывая тупое объяснение. Действительно, все, что легко и просто, мы объясняем, а когда дело доходит до важных вещей, то тут вы уже сами по себе. Тупая хрень. Ну, либо записывайтесь на наши курсы, для оплаты которых продайте почку. Зарылся в волосы рукой, поддерживающей голову, и замучено выдохнул. Раздались тихие шаги. Я не поднимал взгляд на вошедшего мужчину, нервно царапая тетрадь ручкой. Почему это не решается? На плечи легли раздетые ладони и принялись разминать напряженную спину, заставляя невольно поморщиться и выпрямиться. — Шпион, уже половина двенадцатого. — Почему-то в голосе слышал недовольство. — Да, а я все еще ничего не понимаю. Как всегда в принципе. — Откинув уже не пишущую ручку, взмахнул руками я, выражая в голосе саркастичное удивление. Ладони продолжали разминать затекшую шею, заставляя расслабиться и откинуться на некоторое время на спинку стула. — Прекрати насиловать свой мозг и иди выспись. От твоей бездумной зубрежки нет никакой пользы. — Неторопливо проговорил Яков серьезным голосом. Я повел плечами и отклонился обратно к столу, беря ручку, желая вернуться обратно к учебе. — Ты же понимаешь, что я завтра завалю? — Щелкая взятой ручкой, которая за свой короткий перерыв явно не налилась чернилами, снимал стресс. Глаза бездумно смотрели на задачу, пока в голове уже не было понимания, почему не выходит. Ладони приблизились к шее, массируя. По телу пошло расслабление, растекаясь приятной негой. — Немо, твой пессимистичный настрой тебе мозгов не прибавит. Бессонная ночь тоже. — Я замучено выдохнул, соглашаясь с данным выводом. Но попытаться стоило. Несмотря на желающие закрыться глаза и отсиженную нижнюю часть. — Я попозже приду. — Протянул я, бездумно тыкая кончиком ручки по столу. Мужчина склонился ко мне и практически невесомо коснулся мочки уха губами, вызывая секундно-обжигающую легкую дрожь, которая также прошлась и по ладоням. — У тебя ошибка в расчетах. — Произнес Яков, недолго поглядев в листок. — Пошли спать. — Голос был тихим, возможно, немного уставшим. — Мне нужно хоть что-то повторить. — Жалобно проговорил я, оглаживая ладонь на своем плече. Холодная кожа рук будто охлаждала, успокаивала нагревшийся от мыслей разум. — Немо, ты мне в начале года обещал, что не будешь больше брезговать здоровьем. — Напомнил Яков шепотом. Голос был не требовательным или насмешливым, а ненавязчивым, уговаривающим. Я закусил губу, разглядывая замусоренный полностью стол, размышляя. Яков прав, меня сейчас ничто не спасет. К чему такие страдания, если я все равно, даже с бессонной ночью, проведенной за зубрежкой, не напишу. Повернув голову, дотянулся до любимых губ, мягко касаясь. — Хорошо, — выдохнул я. — Но тебе придется завтра побыть моей жилеткой для слез. — Чуть усмехнулся, смотря на слегка показавшуюся улыбку. — Что ж, тогда мне придется пойти на такие жертвы. — Ухмыльнулся Яков.